С недовольной гримасой я собрала вещички с подоконника и вспомнила:
А связной кто? У меня же будет связной?
Как же без связного? Будет связной. Но "слепой".
А если мне понадобится
Пароль: "Ужасно хочется шаурмы", ответ: "Нет ничего вкуснее гречки".
Вы издеваетесь? Кто это придумал?! Как мне узнать связного?
Помилуй, девица! Я всё сказал, иди уже, остальноесекретная информация.
Эх Придётся подчиниться. Всё же не в магазине работаю, а служу в полиции. Приказ есть приказ, даже если иногда хочется бунтовать.
Балансируя саквояжем и стопкой документов, я пошла к выходу. Меня догнал голос Перфильича:
В медчасть не забудь зайти. Велено напомнить.
Есть, буркнула я громко и вышла в отъехавшую дверь.
В медчасть надо. Я бы и сама зашла без напоминания. Таблетки закончились, а в Сибирь я без них не поеду.
Медчасть находилась на нулевом этаже. Испокон века там были казематы колдуна. Сейчас в левом блоке держали арестованную нежить и задержанных существ, а в правом было царство Лазарева. В чине подполковника медицинской службы он начальствовал над тремя врачами и постоянно меняющимися медсёстрами. Правый блок совсем не походил на больницу, а скорее на санаторий с цветочками в кадках, с коврами и дорожками, с натыканными там и сям диванчиками Я пробежалась мимо сестринской, мимо ординаторской, мимо общего фойе, где двое раненых вампиров на выздоровлении смотрели футбол по телику, и стукнула в дверь, на которой висела золочёная табличка «Главврач».
Войдите! рявкнули изнутри, и я вошла, чуть не уронив Марфу и бумажки заодно:
Здрасьте, Лазарь Лазаревич! А чё вы кричите так?
Ой, Кнопка!
Главврачвысоченный, худой и лысыйвстал, смущённо вытирая руки о белый халат, и махнул мне:
Я думал, очередная дурында с причитаниями. Садись. Давно не приходила, значит ли это, что тебе лучше?
Нифига не лучше, Лазарь Лазаревич, я уселась на стул с высокой спинкой и поставила саквояж подальше от ног. Таблетки были, а теперь закончились. Голова всё время тянет, как только чуть напрягусь. Ну и
Я замялась. Над откатами мы пытались работать, поскольку Лазарев считал их психосоматикой, но терапия ничего не дала. Ничего ощутимого, хотя спать я стала лучше, без хронических кошмаров. Может, главврач всё же решит подобрать мне лекарство?
Таблеточки Таблеточки
Бормоча под нос, Лазарев выдвинул пару ящичков стола, потом открыл стеклянный шкафчик с пузырьками и наконец воскликнул:
О, вот они! Тебе побольше или как всегда?
Побольше, побольше, и от жадности насыпьте!
Вот вечно ты хихикаешь, Кнопка, главврач покачал головой и вручил мне два пузырька. Подумал и добавил третий: Держи, горе моё. Мало ли
Сунув лекарство в сумку, я всё-таки спросила:
А по откатам что-нибудь нашли?
Я ищу, Кнопка, ищу, девочка.
Взгляд Лазарева заострился, главврач словно стал ниже, сгорбившись, и добавил тихо:
Обязательно найду, не сомневайся. А пока постарайся не выкладываться на полную катушку. После вурдалаков как?
Было хреново, коротко ответила я и встала. Спасибо, мне пора на поезд.
А по пути надо посмотреть «Вестник существ», что же случилось на этом змееведческом факультете МаГУ?
Глава 3. Студентка
Я вышла из поезда в утреннюю густую марь Омска и удивилась. Было совсем не холодно и уже довольно-таки светло. Зелёное здание вокзала за спиной казалось символом Москвы и тем, что там осталось. А Омск предстал передо мной надеждой на успешное завершение задания и возвращением домой.
Поставив саквояж с Марфой на чемодан, я вытащила мобильник. В приложении ввела адрес универа и получила маршрут. Ёлки ведьмины иголки! Это мне полтора часа добираться Может, такси взять? Я с сомнением глянула в сторону стоянки и вздохнула. Нет, наши люди в булочную то есть, в универ на такси не ездят. Хотя по легенде я оборотень, но, походу, отрезанный ломоть, ибо инвалид. Так бы мама-папа машинку подогнали Нет уж, подожду автобуса.
Устроившись на остановке, я снова открыла тетрадь, которую изучила от первого до последнего слова в поезде. Аду Вронскую наверняка создали давно и вели тщательно, поджидая удобного случая. Хоть она никогда и не существовала, у неё были родители, у родителейсвои родители, и так до четвёртого колена. Тётки, дядьки, кузены и бабкивсе имели имена, даты рождения, адреса, профессии, бизнес Я выучила всё. Включая пароль к самой тетради. Явно ведьма колдоваладля любого другого человека тетрадь была обычным конспектом по существологии. У меня похожий валяется в недрах стола дома. Надо ещё немножко почитать про детство Ады
Эта несуществующая девчонка жила гораздо лучше меня. У меня не было возможности заниматься конным спортом и брать уроки пения. Пениеэто, конечно, перебор. Скажу шефу. А вдруг попросят спеть? У меня талантов много, однако вокал в них никак не входит. То ли стадо медведей потопталось по ушам в детстве, то ли я родилась без слуха и голоса, но с пением придётся что-то придумать. А вот триатлон, где Ада взяла кандидата в мастера, уже ближе к моему профилю. В беге и плаванье я всех порву. А с великом разберёмся
Шестьдесят девятый автобус подошёл, дыша жаром из-под колёс, и я забралась в него. Как ни странно, народу было совсем ничего, и места сзади были полностью свободны. Докатив чемодан до хвоста, я села на длинное сиденье и пристроила саквояж на коленях. Автобус чуть потряхивало на не очень гладкой дороге, и мне не хотелось разбить террариум. Огляделась.
Рядом сидел маленький человечекстаричок с бородой, одетый в крохотную шубку из воняющего нафталином чёрного меха и в вязаную шапочку типа «петушок». На плече у человечка висела огромная сумкапотёртый портфель на двух замочках. Был дедуля слишком мал даже для карлика, и я доброжелательно улыбнулась:
Привет!
Он прищурил глаза, которые совсем скрылись в морщинках век, и подозрительно спросил:
Это вы мне?
Тебе, тебе.
Старичок повёл рукой перед нами, и я ощутила тонкую, но надёжную пелену морока, который укрыл нас от остальных пассажиров. Магический народец силён во всяких таких штучкахраз, и все забыли, что на заднем сиденье автобуса девушка с чемоданом. Не магия, но что-то близкое, ещё не до конца изученное. Транспортник кивнул:
А чтой-то господа теперича на автобусах раскатывают? Мода новая иль шта?
Ну, я не из мажоров, рассмеялась и протянула руку: Ада!
Евстахий, дедок пожал мою ладонь сухенькими пальцами. Кто ж вы такая?
Так оборотень, ответила я, в последний момент прикусив язык, чтобы не сказать: «Охотница».
Ага, понятно. С прибытьицем! В командировку аль жить туточки будете?
Учиться я приехала. В МаГУ здешний.
А откедава, ежели не слишком нескромный вопрос?
Из Москвы.
Парасольник вздохнул тяжко, покрутив головой, пробормотал:
Вот ведь Все отсюдава хотят в Москву, а эта наоборот
А что поделать? Змей в холоде изучают, а то в тепле они активничают много.
Я с опаской покосилась на саквояж. Как там Марфа, интересно? В сопроводительном документе говорилось о кормлении два раза в неделю, значит, первый раз мне надо будет дать еду змее через три дня. И уже сейчас страшно об этом подумать Пусть уж лучше спит себе тихонечко в прохладе
Погодь-ка, работа не ждёт, Евстахий вдруг оживился, спрыгнул с сиденья и поспешил в центр автобуса. Я с улыбкой наблюдала, как он подхватил газету, оставленную вышедшим пассажиром, и вернулся ко мне. Газета улеглась в недра безразмерного портфеля, и парасольник довольно похлопал по облезлому кожаному боку:
Вона чего. Будет чего почитать на досуге!
Слушай, а местного «Криминального вестника» нету? я попыталась заглянуть в портфель, но старичок ревностно загородил доступ собственным телом:
Погодь! Гляну!
И закопался внутри. Криминальный вестник Москвы ничего не писал о криминальной обстановке в Омске. Есть шанс, что тут мне удастся почитать версию журналистов. В вестнике существ тоже ни словечка о происшествиях в МаГУ не было. В папке, переданной мне Перфильичем, была всего одна бумагатри убитых студента змееведческого факультета, их имена и сущности, нанесённые травмы. И всё. Предельно лаконично и сухо описаны обстоятельства обнаружения трупов, указаны свидетели, с которыми требовалось поговорить, а также сотрудники местного департамента полиции. Но это на самый крайний случай, действовать я должна была самостоятельно. Это, конечно, минус. А плюсмне дали полный карт бланш.
Евстахий протянул мне чуть помятый газетный разворот. Вестник от вчерашнего числа. Почитаю попозже.
Спасибо большое! Слушай, а скажи мне одну вещь.
Какую?
Правда, что из Омска невозможно уехать?
Парасольник захихикал скрипучим старческим смехом и ответил:
А вот сами и узнаете, барышня!
Потом откашлялся и сказал уже серьёзно:
Мы-то не знаем, нам незачем уезжать. Работа стабильная, жильё своё собственное. Да и семья туточкизачем с насиженного места сниматься-то? Где родился, там и пригодился, так у нас говорят.
Да и у нас тоже, усмехнулась я. Я бы с удовольствием пригодилась в Москве, но надо кхм учиться.
А и правильно! Когда ж ещё, ежели не в молодости?
Нашу милую беседу прервали подростки, которые ввалились в автобус на очередной остановке и принялись шумно приставать к двум девушкам. Женщины попытались урезонить местную шпану, но тем было море по колено. Евстахий испустил ещё один тяжкий вздох и снова спрыгнул с сиденья:
Пойду я, уйму этих безобразников. А вам остановочку подскажу, не волнуйтесь, не заблудитесь!
Я только рукой махнула, мол, не обращай внимания, не надо меня развлекать. Парасольник засеменил в середину автобуса, я потеряла из виду шапчонку, а потом внезапно стало тихо. Вытянув шею, глянула и прыснула: у всех троих хулиганов очень синхронно отлетели пуговицы на штанах. Девушки хихикали, женщины начали возмущаться нравами молодёжи, а пацанам ничего не оставалось, как подхватить джинсы руками и выскочить из автобуса на удачно подвернувшейся остановке.
Силён Евстахий! хмыкнула я, провожая взглядом героически сбежавшую шпану. Она растворилась в окрестных переулках, а автобус двинул дальше. Город мне нравился. Он был не слишком большим, но и не совсем уж маленьким, хотя после Москвы, наверное, любой город показался бы мне безлюдным и крошеным. Невысокие пятиэтажки хвастались друг перед другом витринами магазинчиковтам продуктовый, сям телефонный, а дальше банк, парикмахерская, банк Жизнь здесь, должно быть, неспешная, размеренная, плавная. Если бы не убийства в МаГУ, ни за что бы не поверила, что в этом городе могут происходить страшные вещи.
Кстати, о птичках. Кто мог бы высосать из тел всю энергию через, цитирую рапорт эксперта, «естественные физиологические отверстия»? Именно энергию, потому что кровь, лимфа и остальные субстанции остались на месте. А вот энергии не осталось даже на поддержание жизни. Именно это состояние называется «без души». Тела студентов лежали в холодильнике в подвале университета, и к ним мне надо будет подобраться, минуя охрану, чтобы осмотреть. Вампиры давно употребляют исключительно кровь добровольных доноров. Демоны используют зов секса и «пьют» исключительно этот вид энергии. Вурдалаков и упырей можно отмести сразуте питаются кровью и плотью. Высасывать энергию могут определённые виды шишагиз Малороссии, а ещё ликочерви и висцерные змеи
Стоп!
Змеи?
Браво, Кнопь, ты лох! Факультет змееведенья подразумевает наличие самых редких и самых опасных змей со всего света! Не удивлюсь, если в лаборатории или на кафедре в защищённом террариуме живёт парочка висцерных йагуан из Полинезии Почему эксперт не подумал об этом? Потому что он не охотник и не специалист, а просто следователь из ДМП. Специалистов под рукой тьма, но они, конечно, промолчали, чтобы не подвергать опасности драгоценных змей
Что же, одна версия у меня есть. Йети, конечно, ни при чём. Зря оговорила бедных снежных людей. Но следователь не останавливается на одной версии. Другие версии появятся, когда познакомлюсь со студентами.
Автобус с шипением остановился, и Евстахий свистнул спереди:
Ваша остановочка, госпожа Ада!
Я услышала. Только я и услышаланечисть не видна и не слышна смертным. Кивнув в знак благодарности маленькому седобородому парасольнику, схватила чемодан и саквояж, выскочила на серый асфальт остановки, выдохнула. Где моя карта маршрута? Университетов не видать, одни панельные пятиэтажки с магазинчиками и киоски. Деревья, правда, по обе стороны дороги, за ними ничего не увидишь О, шаурма! Это хорошо! Люблю вредную еду смертных! А это что такое?
Нос уловил едва приметный запах манны. Не знаю, как остальные существа распознают этот источник магии, а я иду на нюх. Давно задумываюсь ужеможет, у меня в предках были оборотни? Может, я и вправду инвалид, который не может перекинуться? Нет, Сероволковский бы сказал. Во всяком случае, тонкую невидимую ниточку манны я ощутила ясно, будто бы она была обозначена ярким цветом. След вёл через дорогу, мимо шаурмы и цветочного киоска, в длинное здание, на углу которого большими буквами было начертано: «Приёмная комиссия». А чуть дальшеОмский государственный университет. О, мне сюда.
Немного поплутав в коридорах, где следы манны путались и смешивались между собой, я наконец набрела на целый этаж, в котором не было запаха смертных. Вздохнула с облегчением и попёрлась искать нужную мне дверь деканата. Вообще, для университета тут было слишком тихо и безлюдно. Ни тебе студентов, ни преподов. Не у всех же прямо лекции сейчас?! Впрочем, мне никто, кроме декана самолично, нужен не был. Именно он должен утвердить и допустить студентку Аду Вронскую к занятиям.
Господи, наконец-то! Я прочитала на одной из дверейиз светлого ореха, добротной и на вид дорогой«Декан Полоз В.О, доцент, кандидат змеекульторологических наук». А ничего такая фамилия у декана, говорящая. Интересно, он какой полоз? Жёлтенький или серенький в узорчики? Оборотень или может какой-нибудь наг?
Шумно выдохнув, я плюхнулась на скамейку напротив двери, поставила саквояж рядом и подпрыгнула от неожиданностико мне обратились мужским голосом:
Привет! Ты тоже опоздун?
Боже, зачем так пугать-то? Как я его не заметила, понять не могу! Симпатичный парень, брюнет с длинной шевелюрой и волевым подбородком, который отважно разрезала пополам глубокая, как Большой каньон, ямочка.
Опоздун Что за слово-то такое, проворчала я, разглядывая парня безо всякого смущения. Очень даже красив! Есть в нём нечто, располагающее к себе. Улыбкапросто атас! Нет, чего это я? Он весь атаснебрежная поза с расставленными ногами, свитер, повязанный рукавами на груди, толстая серебряная цепочка с затейливой вязью, татуировка на шее. Существо. Но какоеубей бог, не могу понять. А он не показывает, и это невежливо. Мальчики должны представляться девочкам, а не наоборот.
Ну, опоздавшая, брюнет улыбнулся ещё шире, показав ослепительной белизны ровные зубы. Как и я.
Он протянул руку:
Владлен. Или Влад тоже можно.
Ада, я не стала жеманничать и стиснула его ладонь нормальным рабочим рукопожатием. Оно не оставило нового знакомого равнодушным. Он потряс пальцами и удивился:
Ничего себе!
Нет, себе ничего, всё людям, усмехнулась я.
Существам? уточнил Влад, и в глазах его запрыгали озорные чёртики.
Им тоже. А ты на каком курсе?
На первом. А ты?
И я.
Дверь распахнулась, прервав нашу милую беседу «ниачом», и в коридоре показался мужчина лет тридцати. Этотблондин для разнообразия. Сдвинув брови, строго спросил:
Вронская и Черногорцев, полагаю?
Да, хором ответили мы с Владом. Переглянулись. Снова уставились на мужчину. Тот прищурил холодные голубые глаза и кивнул:
Сначала дамы. Прошу.
Уй, мать всех существ! А почему мне стало так холодно и зябко в один момент? Будто открыла дверь в морозильную камеру Ещё немного, и у меня пар изо рта пойдёт. Бр-р-р Надеюсь, это не профессор. Потому что пока он идеально подходит на роль убийцы. И ведь тоже ничем не выдаёт свою сущность
Я втащила свой чемодан в приёмную декана и уверенно сказала крохотному офиснику с длинной седой бородкой козлика:
Добрый день!
Он буркнул себе под нос приветствие, а блондин прервал наш Версаль:
В кабинет пройдите.
Пройду, чего ж мне, жалко, что ли.
Уж не знаю почему, но чувствовала я себя в кабинете декана, как в логове Сероволковского. Хотя тут было даже уютненькона окнах милые шторки с оборочками, на столе рядом с плоским яблоко-ноутом фотографии в рамочках, а на шкафу с папками целая коллекция кактусов, даже кое-где цветущих, в нарочито разных горшочках. Декан указал мне на один из стульев, стоявших вдоль стола, а сам взял досье и принялся прохаживаться за спиной, шелестя листочками. Вот ведь противный тип! Как же неудобно, когда не видишь того, что за спиной Я поставила саквояж на стол и обернулась, сидя вполоборота. Куда бы Полоз ни направился, я могла следить за ним, хотя бы краем глаза.