Спасибо,выдавила я, по-прежнему разглядывая конфеты.
Определитесь за завтрашний день,Ягушевская снова пододвинула ко мне вазочку.И возьмите конфетку, Василиса. У вас слишком кислое выражение лица. Немного сладости не помешает.
Тут опять бы не помешал лимонадик с водкой!
Я вышла из кабинета Ягушевской в ещё более растрёпанных чувствах, чем зашла. Значит, ректор решил воспитывать меня на расстоянии. Самому сказать обо всемэто выше его королевского достоинства, привлек к воспитанию главную фрейлину.
Анчуткин ждал меня за углом и сразу бросился расспрашиватькак и что.
Всё нормально,процедила я сквозь зубы.Посоветовала пить успокоительное.
А-апротянул он, захлопав глазами.
Два-а передразнила я его.
Следующими лентами были уроки потаенной магии. В прошлом году этот предмет вел Кош Невмертич, но в этом году в расписании преподавателем была указана Щукина Светлана Емельяновна, и это тоже не радовало. Как будто ректор решил держаться как можно дальше от меня. Я чтотакая опасная?!.
Привет!нам навстречу выплыла Вольпина в сопровождении своих «конфеток».
Я сделала вид, что не расслышала, и хотела пройти мимо, но она загородила мне дорогу, с улыбочкой заглядывая в лицо.
У вас сейчас потаенная магия? Очень интересный предмет! У нас Кош Невмертич ведет. А у васЩукина? Она такая забывчивая, по-моему!
Дай пройти,потребовала я.
Сегодня все «конфетки» были в розовых кофточках. Это смотрелось страннокак будто собралась спортивная команда.
По средам мы носим розовое!радостно поделилась Вольпина, заметив мой недоуменный взгляд.Розовый освежает цвет лица и молодит. А ты почему носишь синее и голубое? Тебе бы желтый пошел, или яркий зеленыйчто-нибудь яркое. А такслишком уныло
Вот сама и надень что-нибудь желтое, и зеленое,посоветовала я ей,и красное. И будешь, как светофор.
Она рассмеялась, словно я сказала что-то о-очень забавное. А я нарочно зажала нос, показывая, как меня раздражают ее приторные духи.
Ты такая милая!объявила Вольпина, играя ямочками на щеках, не обращая внимания на игнор.А правда, что в прошлом году ты этого красавчика со второго курсаЦарёва, прямо на ленте, в полете сбила? А ещё Щукину вальсировать заставила, а потом ректору врезала, что он даже пошатнулся?
Ты сплетни, что ли, собираешь?спросила я с недовольством.
Нет,изумилась Вольпина и растерянно захлопала ресницами.Борис рассказал,и она перевела взгляд на Анчуткина.
Он покраснел до слез и забормотал что-то насчет «известно всем».
Трепло,прошипела я, толкнула Вольпину плечом, чтобы убралась с дороги, и пошла в аудиторию.
Василиса!догнал меня чуть не плачущий Анчуткин.Это же все знают! Весь институт об этом
Боря, не доводи меня,сказала я, и он сразу затих, и не заговаривал со мной до самого начала ленты.
На этот раз я не стала упрямиться, и когда Щукинащупленькая, в вязаной старомодной кофте и в огромных очках, чудом удерживавшихся на кончике тонкого сухого носа, вошла в аудиторию, я вместе со всем надела блокиратор, защищающий макушку от энергетического удара из космоса.
У девочек это были самоцветные кокошники, у парнейпарчовые и бархатные шапки с отворотами. Сама Щукина водрузила на голову огромный конусовидный кокошник, украшенный голубыми камнями и жемчужными подвесками.
Внимание, господа студенты,напевала она старческим, дребезжащим голосом,сейчас вы представите себе ситуацию из своего прошлогочто-то, что хотели бы изменить. Представьтеи попытайтесь изменить. Я буду проверять вас выборочно, но это не значит, что надо халтурить! Думаем, думаем и не ленимся!
В аудитории были приспущены шторы, создавая таинственный полумрак, а на кафедре Щукина зажгла свечу. Я посмотрела и закрыла глаза, чтобы не расхохотатьсяпри свете огня добрейшая Светлана Емельяновна представляла собой очень уморительное зрелищебаба-яга, решившая примерить шляпку Елены-прекрасной.
Сосредоточение, господа студентыдребезжала Щукина, как будто позванивала по граненому стаканчику,спокойствие, сосредоточение и внимание
Я постаралась припомнить что-то неловкое из своей жизни. Как ходила с бабушкой в театр? Нет, не то. Театрэто даже интересно. Как однажды сделала сальто и поскользнулась? Тоже не то. Тогда мы хохотали, как полоумные. Когда смешноменять не хочется. Что же?.. Что же?..
Жесткая институтская скамейка вдруг стала мягкой, и я откинулась назад, оперевшись на локти и открывая глаза. Аудитория пропала, и теперь это была комнатаосвещенная мягким оранжевым светом светильника, стоявшего на тумбочке. Я полулежала на огромной кровати, а на противоположной стене висело зеркало в круглой раме. Я уже видела это зеркало. И помнила, что это зеркало когда-то было разбито
Полагаю, вы горите от страсти, Краснова?услышала я знакомый голос и вздрогнула.
Ко мне подходил Кош Невмертич. Он сбросил пиджак на столик, а потом принялся расстегивать пуговицы на своей рубашкесначала на рукавах, а потом на вороте.
Это было видение из прошлого!
Тот самый момент, когда я, впустив в себя джанару, залезла в дом ректора, вскрыла его сейф, обнаружив там фотографии Марины Морелли, и попыталась соблазнить Коша Невмертича
Я думала обо всем этом, а сама уже снимала толстовку, неловко стаскивая ее через голову. Сейчас ректор подойдет ко мне, сейчас поцелует
Хотя, нет. Не поцелует. Сейчас он будет читать заклинание, чтобы изгнать ведьму, и мне будет больно и плохо. И это, наверное, надо как-то исправить.
Кош Невмертичтакой настоящий!сел на постель и погладил меня по щеке. Я чувствовала даже запах его одеколонасвежий, горьковатый, как морской бриз. И невольно закрыла глаза, подставляя губы для поцелуя.
Вы дрожите, Краснова,услышала я голос ректора над самым ухом. Голос был тихим, с завораживающей хрипотцой.Не бойтесь, я знаю, что делать
Конечно, он знал. И укладывал меня спиной на кровать, бережно поддерживая, а я чуть не застонала, потому что на этом моя сказка должна была закончиться. Может, нафантазировать, что он не смог прогнать джанару? Или что я потеряла сознание и не испытала снова той боли, когда ведьма покидала моё тело?..
Просто доверься мне,раздался вдруг шепот совсем не по сценарию, а потом горячие жадные губы коснулись моей щеки, шеи, и я по-настоящему застонала, когда ректор прижал меня к постелино не ладонью, как когда изгонял ведьму, а своим телом.
Какая чудесная иллюзия!..
Сколько раз мои сны о ректоре прерывались на самом интересном месте, а оказывается, можно было просто представить его и себя, и поцелуй тоже можно представить
Я обняла Коша Невмертича за шею, совсем позабыв о том, что идет лента, и что Щукина в своем конусовидном кокошнике ходит между рядами и проверяетчто же там сотворили студенты посредством волшебства.
Сейчас ректор меня поцелуета всё остальное неважно
Но иллюзия вопреки моим надеждам пошла совсем иначе.
Вы что творите, Краснова?спросил Кош Невмертич бешеным шепотом, как будто только что не шептал мне обнадеживающие нежности.Отпустите немедленно!
Но я вас не держу,я тут же разжала руки, уронив их на постель.
Обидно, что иллюзия закончилась именно так. Можно было не быть настолько настоящим кощеем
Ты меня держишь!Кош Невмертич свирепо смотрел мне в лицо, по-прежнему вдавливая меня в матрас своим телом.Не сходи с ума! Что за игры?!
Ой, да какие игры?обиделась я.Кто-то вас станет держать! Поцелуйте меня, а потом летите, куда хотите.
Поцеловать?ректор с присвистом втянул воздух, на мгновение зажмурился, а потом ещё крепче обнял меня, потянувшись губами к губам.Краснова, если ты немедленно
Хотя бы в моих мечтах вы можете это сделать?упрекнула я его.Меньше слов и больше дела. А то я сейчас подумаю, что вы меня боитесь. Ну же,и я сама потянулась к нему, чтобы всё произошло побыстрее.
Краснова!рявкнул ректор и скатился с меня, как будто его смахнуло помелом.
В следующую секунду по комнате заметался большой пятнистый зверьгепард!..
Я удивленно смотрела, как зверюга прыгнула на дверь, но отлетела, словно мячик. Потом гепард бросился к окну, но его опять отшвырнуло. Точно так же в прошлом году металась по спальне в доме на Гагаринской джанара, когда Кош Невмертич устроил ей ловушку, наложив заклятья на дверь и окна. И тогда джанара сбежала через
Видимо, гепард тоже вспомнил об этом, потому что взмахнул хвостом, и светильник с прикроватной тумбочки полетел прямо в зеркало на стене. Стекло разлетелось по всей комнате, я закрыла лицо сгибом локтя, но успела заметить, как гепард прыгнул в круглую раму, в которой торчали острые осколкикак когти какого-нибудь чудовища!и исчез.
А я вдруг оказалась на дорогеза городом, где с одной стороны живописно располагались холмы, поросшие нежной весенней травкой, а с другой протекала рекабыстрая, с пенными бурунчиками. Шоссе тянулось почти ровной лентойсерой после недавнего дождя, и поперек этой ленты, прямо на разделительной сплошной полосе, стоял новенький автомобиль. Смешнойкрохотный, горбатенький, как будто из старых черно-белых фильмов. Водитель лег головой на руль, и я видела пряди рыжих волос на затылкеблестящие, гладкие, льющиеся тяжелым потоком. Мимо, едва не задев меня за нос, пролетела черная птица. Пролетела и пропала, а на дороге появился мужчинав строгом темном деловом костюме, незнакомый и одновременно знакомый.
Я наморщила лоб, вспоминая, где видела эти темные кудри, прямые густые брови и немного тяжеловатый подбородок А мужчина тем временем подбежал к машине и с силой рванул дверцу, но не со стороны водителя, а заднюю дверцу
Анчуткин!..вспомнила я.
Точно! Похож на Анчуткина!..
Так мог бы выглядеть Бориска лет в тридцать.
Краснова!услышала я далекий визг Светланы Емельяновны, и зеленые холмы содрогнулись, словно вода, по которой пробежала рябь.
Меня швырнуло с неимоверной высоты, сердце на мгновение зашлось от страха и стремительного полета, а потом я оказалась на своем месте, за столом первого ряда, в аудитории. Козлов бегал от окна к окну, поднимая шторы, а Сметанин включил свет.
Щукина смотрела на меня, приоткрыв рот, и ее глаза за стеклами очков казались огромными.
Краснова,произнесла она дрожащим голосом.Вы что творите?! Я говорила об исправление ошибок прошлого в своих в своих воспоминаниях, об умиротворении и примирении. А вы материализовали иллюзию!
Понятия не имею, как так получилось,ответила я и замолчала, потому что увидела разбитое окно аудитории.
Точно так же, как в моем воображении, по полу валялись осколки, а штора на окне была сорвана.
Мамочки И что же из моей иллюзии видела Щукина? А если видела всё?.. Ладно этот старинный автомобиль, а если видела, как я валялась в постели с ректором?!.
Я думала, вы уже оставили свои шуточки,продолжала Светлана Емельяновна, и было похоже, что она вот-вот расплачется,но вы опять за свое!..
Ничего я не делала!возмутилась я, безудержно краснея.
Ничего не делали?!взвизгнула Щука на децибелах, так что уши заложило.
Я оглянулась и обнаружила, что все студенты смотрят на меня. И конечно же, никто их них мне не верил, я видела это по взглядамнедоуменным, немного испуганным, осуждающим. А я краснела всё сильнее, и ничего не могла с собой поделать.
Вы что вообразили?отчитывала меня Щукина.Торнадо? Или последний день Помпеи?
Почему вы решили, что этомоя вина?грубо ответила я, решив защищаться до последнего.
Потому что я ещё не выжила из ума и не ослепла!Щукина затрясла головой и тоже начала краснетьно не от стыда, а от праведного гнева.Вы вообразили гепарда, и он от вас, моя дорогаяда-да! именно от вас!скакнул в окно!
Студенты взволнованно зашептались, а я перевела духвозможно, Щука не увидела, кто был этим гепардом.
Может, это Анчуткин, Светлана Емельяновна?предположил Царёв, и Щукина заметно смешалась.
Все мы посмотрели на Анчуткина. Он сидел сгорбившись, вцепившись в столешницу, и был бледный до зелени.
Боря?позвала я и толкнула его в плечо.
Отстаньте от меня!крикнул он и упал головой на стол, уткнувшись лицом в ладони.
Такого от примерного ботаника не ожидал никто, и Щукина совсем растерялась.
Обо всем будет доложено ректору,пригрозила она нам.Он сразу поймет, кто это сделал, и тогда
Дверь аудитории распахнулась, стукнувшись о стену, и появился тот, кому собиралась жаловаться Щукаректор собственной персоной.
Кош Невмертич был бледныйпочище Анчуткина. Он обвел взглядом студентов, увидел меня и дернул головой, будто шею у него свело судорогой.
Краснова,произнес он сквозь зубы.На выход. С вещами.
Я медленно поднялась, забирая сумку и забыв на столе тетради, и мелкими шагами пошла к ректору. Признаться, я струхнула не на шутку, потому что на левой щеке Коша Невмертича красовались две свежие царапины, а к лацканам дорогого пиджака прилип стеклянный осколочек, зловеще блеснувший, когда на него попал солнечный луч.
Прошу,ректор жестом предложил мне пройти вперед, и я вышла из аудитории, лихорадочно придумывая оправдания. Хотя какие оправдания? А что случилось-то?!
В коридоре меня ждала Ягушевская, и вид у нее был чрезвычайно серьезный.
Идите за мной, Краснова,сказала она, и я поплелась за ней, косясь через плечо на ректора.
Мы все зашли в кабинет Ягушевской, и она вынула из футляра деревянные палочки-рогульки.
Откройте сумку, Василиса,сказала она мягко,и выкладывайте всё из нее на стол.
Зачем?удивилась я, открывая сумку и доставая блюдце, яблоки, тетради и учебники.
Каждый предмет Ягушевская самым тщательным образом проверялаводила над ним рогульками, но ничего не происходило. Я уже не раз видела, как преподаватели «Ивы» орудуют этим странным прибором, и никогда ничего не происходило. Да и что могли сделать две палочки?!.
Я вспомнила, что до сих пор у меня на голове кокошник, и почувствовала себя совсем по-дурацки. Сняв кокошник, я и его положила на стол, рядом с набором иголок, которые на лабораторной по артефакторике полагалось превратить в серебряные ложки.
Серенькое перышко, прилипшее к янтарной бусине, закружилось, легко падая на пол. Я проследила за ним взглядом, сморгнулаи перышко пропало. Наверное, это было продолжением иллюзии.
Когда все предметы были обследованы, Барбара Збыславовна посмотрела на ректора и чуть пожала плечами, словно говоря: ничего не понимаю.
Что-то есть при себе?спросил ректор у меня.Какие-то артефакты? Странные вещицы?
Ничего,коротко ответила я.
Барбара Збыславовна без особой надежды проверила меня, поводив палочками над моей головой, по спине и перед лицом.
Ничего не понимаю,сказала она, обращаясь к Кошу Невмертичу, как будто меня рядом не было.Может быть, одно из свойств Жар-птицы?
Впервые о таком слышу,процедил он сквозь зубы, быстро взглянул на меня и сразу отвел глаза.
Мы многого не знаем об этих особях,возразила Ягушевская.
Может, вы мне что-нибудь объясните?осмелела я.
Может, вы помолчите, пока старшие разговаривают?спросил ректор.
Я вспыхнула от обиды. Каким снисходительным тоном это было сказано! Как будто яформенная малолетка!
В любом случае, я не вижу злого умысла Красновой,сказала Барбара Збыславовна.Вообще никакого умысла с ее стороны не вижу.
Зато я вижу,проворчал Кош Невмертич, а потом произнес громко и преувеличенно вежливо:Расскажите-ка нам, Краснова, каким образом вы провернули этот фокус?
Какой фокус?я начала закипать.Я просто выполняла задание! Светлана Емельяновна сказала представить ситуацию
Из прошлого,подсказал ректор.
Из прошлого,согласилась я,и попытаться ее исправить.
И вы представили меня,опять подсказал он.
Вас,ответила я, немного смутившись. Рассказывать обо всем при Ягушевской мне не хотелось, и я даже не зналаимею ли я право рассказать при ней всё.Но я ничего не материализовывала просто вообразила, как раньше
Василиса,вмешалась Барбара Ягушевская и посмотрела уже знакомым взглядомсочувствующим и жалостливым, как будто я была умственно отсталой,дело не в материализации иллюзии. Материализацию вы успешно и давно практикуете, мы в этом все убедились. Но в это раз произошло нечто другое. Вы призвали Коша Невмертича, заставив прилететь к вам против его собственной воли. Это совсем другое колдовствоочень сильное
Я тут ни при чем!гневно взвилась я, понимая, что на меня собираются снова повесить что-то, чего я не совершала. Как прошлогодние пожары, которые устраивала Марина Морелли.