Но когда светло и громко, ты ничего не найдёшь.
Другое дело, когда с шумной улицы ты снова, повинуясь какому-то неведомому зову, сворачиваешь в едва освещённый переулок, который сразу же зажимает тебя с двух сторон своей теснотой, опутывает паутиной чёрных глянцевых проводов, не давая повернуть назад. Шум улиц мгновенно смолкает, словно позади захлопнулась невидимая звукоизолирующая дверь. И тогда ты остаёшься один на один с городом, сталкиваешься с ним лицом к лицу. Только не разглядеть его, это лицо. Никак. Слово сотни иероглифов бегут по его поверхности, не давая взгляду остановиться на определённой картинке. Он не может без маски. В маске он ощущает себя более собой, нежели чем без неё.
Но я всё равно узнаю.
Он здесь, хотя по логике должен быть в сотнях километрах от меня, там, на западе, где сейчас машины размазывают по асфальту свежевыпавший снег. Но здесь его настоящий дом, он ждёт за каждым углом, он всегда сидит за столиком кафе напротив, его кровь течёт в каждом проводе, его глаза смотрят на меня с каждого рекламного плаката, его голосгрохот последнего поезда, пролетающего по мосту над головой. Как бы он ни старался быть тем, кем приходится, будучи заброшенным непонятно куда, сколько бы личин ни сменил, его душа здесь, растворена в воздухе, который я вбираю в лёгкие, пока там не останется места. И ночью этот воздух пьянит в прямом смысле слова. Я понемногу теряю контроль.
Я не знаю, где его встречу. Но когда это произойдёт, весёлое щебетание толпы стихнет, замрут люди, светофоры, прямо в воздухе повиснут листья и бумажки, с которыми играет ветер, фонари погаснут и останется только мигающий фиолетовый свет вывески какого-нибудь бара или караоке. И вновь идя по безлюдной улице, как и шесть прежних ночей, я услышу за спиной знакомый голос. Не расслышу слов, но пойду за ним. Время остановится, когда я возьму его под руку, и мы пойдем дальше, в самую глубину переулка, который начнёт сжиматься сильнее.
Всегда задавалась вопросом: есть ли у этих переулков конец?
Капли дождя будут пронзать нас насквозь, разбиваясь об землю. Неон яркими полосами потечёт по моим щекам, а его место заполнит темнота. Очень скоро глаза станут бесполезны, а единственным, что будет доступно осязанию, останется плотная шершавая ткань его пиджака. Но мы всё равно будем идти: онуверенно, точно зная направление, яаккуратно ощупывая носком обуви пространство впереди себя, а свободной рукой пытаться зацепиться за что-либо. Но цепляться уже будет не за что.
Ведь каждое падение когда-нибудь заканчивается.
Но не в этот раз.
Что-то резко выдернет меня из тьмы, и я проснусь посреди оживлённой улицы, звуки и краски накроют меня волной размером с многоэтажкутолько успевай хватать ртом воздух и отплёвываться. Я проснусьснова одна.
Я ищу его/Я не ищу его. Как только начинаешь искать, он исчезает. Как только забываешьон напоминает о себеяркими звёздами в ночном небе над лабиринтом маленьких, в два этажа, домиков, голосами пробегающих мимо прохожих, бесконечными потоками знаков, глушащих мои мысли. Он делает вид, что хочет забрать меня, но почему-то отпускает снова и снова. Ему никогда не надоест, он обожает играть.
Поэтому он мой друг.
RESTART
Каждый из насглавный герой истории, но в ней всегда есть и второстепенные. Кто они и какую цену им приходится платить за допущение сценарных ошибок?
«Сбой в работе алгоритма. Требуется перезапуск компонентов».
Мы снова где-то ошиблись. В который раз
Край мира упирался в ледяное море. Хирургический свет бледного солнца, которое здесь никогда не заходит, падал на поверхность воды и разбивался на тысячи танцующих кусочков-бликов; отражался от белого песка, многократно умножая свою яркость. Но несмотря на холодную палитру, воздух не морозил кожу. Температуры здесь не было вовсе. Если всё же кто-то и моделировал эту локацию, то этого он не предусмотрел.
Всего один сбой, один поворот не тудаи мы снова здесь, бредём до самого конца, чтобы начать всё сначала. Как в старой видеоигре, где пиксельная фигурка решительно таранит правую сторону экрана, но неизбежно выплывает с левой.
Суть каждый раз предельно проста: выйти из пункта А и попасть в пункт В, минуя пункт С. Но вопреки условиям задачи, мы не минуем пункт Смы методично проваливаемся в него. И самое безнадёжное здесь то, что ни один из нас не имеет ни малейшего понятия, где эта ловушка располагается. Более того, не знают и создатели. Впрочем, это не их работа.
Их работасоздавать сценарии. Нашанеукоснительно им следовать или попросту жить, если это слово применимо к искусственному интеллекту.
Мымассовка. Направляющие. Узлы. Прохожие, об которых спотыкаются главные герои Истории, роняют кофе, опаздывают на собеседование, а потом находят работу мечты в совершенно другом месте. Это мы мешкаемся в очереди, синхронизируя линии вероятности. Мы запускаем цепные реакции событий и появляемся в нужном месте в нужное время. Наш бог«Правильно», наши священные писанияупорядоченные алгоритмы, наши храмыторговые центры, метро, оживлённые улицы, кафе или, как бы выразился мой напарник, «динамическая среда».
«Зачем?»
«Потому что так правильно».
Но не сейчас. Сейчас мы опять появились не там, уродливым изломом вписавшись в изящную и хрупкую структуру события Х.
«Пришли».
«И что дальше?»
Дежурный вопрос, который стал частью ритуала. За нашими спинами расстелились километры пустыни из ледяного песканасколько хватает мощностей машины, которая видит этот сон. Путь назад закрыт, и мы оба знаем, что будет дальше.
Он подошёл так близко к воде, что носы его туфель утонули в серебристом песке.
«Как всегда. Очередная метафора».
Он сделал несколько шагов вперед, не обращая внимания на то, что маленькие волны плескались уже у его колен.
Вблизи было видно, как серо-голубые краски поверхности воды по мере приближения ко дну градиентом переходили в слой черноты, первичный бульон, изнанка которого кишела цифровой жизнью. Мне не страшно. Не в первый раз. Но сколько ещё это должно повториться прежде чем мы наконец перестанем просыпаться в своих кроватях, пытаясь удержать в памяти остатки сна, в котором каждый из нас захлёбывается в кристально чистой воде под лучами белого солнца, а потом вставать и начинать всё сначала? Какая критическая ошибка снова и снова приводит нас на Край?
«Как думаешь, этот раз последний?»
«Непременно».
Сопротивление воды совсем не ощущалось. Наоборот, двигаться стало легче, словно я стала её частью. Горизонт опускался всё ниже и ниже, а купол седого неба разворачивался во все стороны. Я глубоко и часто вдыхала, не в силах надышаться даже искусственным воздухом перед тем, как раствориться и пойти ко дну.
«Программа должна подчиняться алгоритму, верно? И если что-то идёт не по нему»
«То её перезапустят».
«Да».
«Увидимся».
Наши следы на песке исчезли. Пора домой. А потом повторить всё сначала.
ПАРАЛЛЕЛИ
Летний вечер пах автомобильными выхлопами, но даже это не могло испортить мне настроение. Несмотря на то, что я снова засиделся до девяти вечера (и бог знает сколько ещё предстоит просидеть с этим отчётом!), настроение было скорее хорошее, чем нет. Да и было отчеговкусный ужин и кофе из кофейни на углу могли исправить практически любую ситуацию.
До крыльца бизнес-центра и моего второго (если не первого) дома оставалось не более пятидесяти метров. Там я увидел Ноэмимою коллегу. Но всё было не так простоу Ноэми явно были какие-то проблемы, иначе почему бы ей вздумалось на повышенных тонах беседовать с двумя мужиками, разодетыми в чёрные костюмы, как на похороны. Пока я подходил к зданию и судорожно соображал, ввязаться или не стоит, ответ пришёл сам собойодин из мужчин схватил Ноэми за руку. Тут даже я не стал бы проходить мимо. Двое на одного не такой уж и плохой расклад, чтобы спасти принцессу, однако принцесса по мере того, как я тяжёлым шагом спешил к месту происшествия, оставив драгоценный стакан с кофе на крыльце соседнего здания, уже самостоятельно оказывала достойный, хоть и не слишком профессиональный, отпор.
Вы чё творите, господа? миролюбиво осведомился я, приблизившись к эпицентру грядущей заварушки.
Нападавшие и Ноэми синхронно обратили свои злобные взгляды на меня. Сейчас сожрут. Все втроем. Но случилось нечто похужеодин из них перегородил мне дорогу, а другой потащил Ноэми в не пойми откуда взявшийся чёрный глянцевый минивэн.
Мне нечасто приходилось драться, поэтому я изрядно удивился тому, что мне удалось сбить противника с ног первым же ударом. Но он дал сдачи сполная не сразу понял, что произошло, просто почему-то отнялась левая половина лица. Ах так, значит Ну что ж, приятель, не обессудь.
Драка вышла короткой и очень странной. В первый раз я подумал, что мне почудилось, но на этот раз я точно увидел, что она ликвидировала последнего мужчину одним лишь прикосновением. От её ладони по его грудной клетке мгновенно расползлись тонкие искрящиеся голубые молнии, будто она пропустила через него разряд тока. Не успел я осмыслить этот факт, как она схватила меня за руку и потащила за собой.
Ноэми, я вообще-то не собирался
Беги.
Я бежал так, как не бегал никогда в жизни. Мимо пролетали дворы, дома, гаражи, мы перемахивали через заборы, пролетали сквозь дворы, но марафон всё не заканчивался. Наконец, Ноэми затолкала меня в непримечательный подъезд. Я не помню, как мы оказались на крыше, но отлично помню, как она велела идти по жестяному скату до небольшой постройки непонятного назначения. Раз уж попал, придётся слушаться.
С обратной стороны постройки оказалось прикрытое досками окно, в которое толкнула меня Ноэми. Пока она наспех закрывала его обратно досками с внутренней стороны, я успел немного осмотреться. Кирпичные стены, строительный мусор, куски сломанной мебели то тут, то там Помог девушке, называется.
Тем временем, Ноэми замаскировала вход и молча направилась к чёрному провалу в дальнем углу. Провал оказался выходом в подъезд. Мы спустились на пролёт вниз и оказались на лестничной клетке, забитой всё тем же строительным мусором. Ноэми извлекла из кармана ключи и, стараясь делать как можно меньше шума, отперла одну из дверей.
Я окончательно пришёл в себя на тесной кухне, половину которой занимали покосившиеся тумбы и настенные ящики. За окном окончательно стемнело, но я примерно понял, где мы находимся. Несмотря на имевшуюся электроплиту и кулер с водой в углу, квартира производила впечатление заброшенной с её пылью, облезшими обоями, разваливающейся мебелью и обсыпавшимся потолком. Неужели Но живет здесь?
Кстати, где она? Пока я отвлекся, изучая жилище, она успела сменить безукоризненно белую блузку на майку-алкашку и теперь нервно ходила по комнатам, которых, судя по приближению и отдалению её шагов, а также по эхо обречённых вздохов, оказалось на удивление много.
Может, хотя бы свет включим? спросил я.
Дом обесточен, отрезала Ноэми, курсируя из комнаты в комнату.
Ты ничего не хочешь объяснить?
Она замерла у покрытой известковым налётом раковины и смотрела на меня таким взглядом, будто я не спасти её пытался, а запихнуть в машину к тем уродам.
Какого хрена ты влез?!
За год совместного существования в офисе я успел понять, что Но с придурью, но даже такого я от неё не ожидал. Я человек неконфликтный, но прямо сейчас мне хочется вырубить её и вернуть туда, где её пытались похитить. Я даже не сразу нашёлся, что ответить.
Не знаю, но уже очень об этом жалею.
Она болезненно застонала и вышла из комнаты. Через пару минут её тень снова показалась в дверном проеме.
Извини, Ноэми виновато шмыгнула носом. Просто тебе правда незачем было встревать.
Я просто хотел помочь! Ты хотела, чтобы я прошёл мимо?
Да, чёрт возьми! разразилась Ноэми. Именно что прошёл мимо! Ты соврал самому себе, что тебе не всё равно, и вот последствия! Если бы не ты, я бы просто А теперьона схватилась за голову и вжала лицо в ладони.
Чёрт, да её всю трясет.
Прошу, хотя бы объясни, что произошло. Кто эти люди, что им нужно от тебя? неожиданно смягчившимся голосом спросил я, несмотря на её почти-истерику.
Она присела напротив и принялась дрожащими руками отколупывать от поверхности стола краску. Я прижал её ладони своими к столу. Нас обоих это немного успокоило.
Мне нравится к ней прикасаться. Но дальше сидения плечом к плечу на убивающих всякий энтузиазм совещаниях дело пока не заходило. Однажды я увидел, как она нарисовала карикатуру на нашего босса и показала её мне. Вышло так похоже, что я не сдержался и прыснул со смеху, чем привлек внимание пятнадцати пар глаз. Только Но улыбалась как ни в чём не бывало. От воспоминания об этом мне стало тепло.
«Ещё чего не хватало,» этой фразой я всегда обрывал каждое воспоминание о тех вечерах, когда имел неосторожность дать волю воображению и представить, что можно было бы взять её за руку, приобнять или
Ещё чего не хватало.
Будет звучать как бред.
Бред уже происходит, примирительно буркнул я. Рассказывай.
Но встала, сбросив мои руки, и достала из шкафа пачку сигарет. Затем поймала мой взгляд и положила назад, будто что-то вспомнила. Я даже знаю что.
«Мне не нравится, когда девушка курит. Ты-то, конечно, можешь делать всё что хочешь, твоё дело, но будь ты моей девушкой, я бы этого не допустил».
Помню, как втирал ей эту дичь в один из тех полупьяных пятничных вечеров, когда встретил её в курилке. Она вроде даже внимательно слушала, озадаченно хлопая глазами. Какое мне должно быть дело? Какая девушка? Что ещё я ей наговорил?
Ноэми подошла к другому шкафу и извлекла оттуда коробку из-под печенья. Это шло ей гораздо больше, однако на деле коробка оказалась аптечкой. Она поставила её на стол между нами, и я не преминул воспользоваться зелёнкой. Ей же пришлось довольствоваться йодом. Она кривилась и шипела сквозь зубы, обрабатывая царапины и ссадины, и явно не торопилась с рассказом.
Больно? она сочувственно взглянула на мою разбитую губу.
Нет. Почти нет. Слушай, я видел
Она буквально подскочила с места и рванула к окну, намеренно избегая разговора.
Чай будешь?
Но, ты издеваешься?
Непонятно откуда Ноэми выудила заварочный чайник и щедро сыпанула в него заварки. Затем она вооружилась чайником побольше и набрала в него воды из кулера, совершенно не вписывающегося в обстановку. Сюда бы больше какой-нибудь дохлый бомж подошёл Ещё одно движениеи чайник на плите. Тут произошло то, чего я, в принципе, и ждал. Ноэми практически незаметно постучала пальцами по облезлому боку электроплиты, повернула ручку, и лампочка на передней панели приветственно загорелась.
Ты ведь сказала, что дом обесточен, произнес я, не чувствуя собственных конечностей.
Дом обесточен, а янет, отозвалась Но.
Кто ты такая? осторожно спросил я, ища глазами что-нибудь потяжелее на всякий случай. «Господи, да что же я делаю! Это ведь Но, я её год знаю, она»
Тебе всё равно никто не поверит.
Да объясни же ты наконец, что здесь происходит?!
Она бросила на меня холодный взгляд и снова села напротив.
Ронни, я не причиню тебе вреда. Я правда ценю твой благородный порыв. Но, к сожалению, пока что ты не сможешь покинуть это место.
Я замер.
И почему же? я пытался сохранять спокойствие как только мог.
Вопрос прозвучит глупо, она несколько секунд разглядывала моё лицо, видимо, оценивая масштабы трагедии. Я, пожалуй, не буду его задавать. Констатирую факт: один из этих людей дотронулся до тебя. Кожа к коже. Это значит, что в скором времени они найдут тебя.
Что, прости?
Скажу прямо: ты попал очень серьёзно. Не представляешь, насколько. Те люди, они Так. Давай сначала.
Давай уже хоть как-нибудь
На самое интересное ты уже обратил внимание, она щёлкнула пальцами, и теперь я уже вполне явственно увидел проскользнувшие по её руке молнии и искры.
Ладно, я перевёл дыхание. Окей. Бывает. Так вот почему офисная техника слушается только тебя.
Она почти улыбнулась.
Теперь я могу рассчитывать, что ты хотя бы немного будешь верить всему, что я скажу, с облегчением произнесла она. Люди, которые напали на меняоператоры. Они работают на одну организацию, название которой тебе ничего не скажет. Я нужна им по причине, которую пока не готова назвать. Я уже давно прячусь, и они не в первый раз меня находят. Но я проделываю определённую, скажем так, процедуру, которая позволяет мне уходить от преследования до поры до времени. Что касается тебя, дело будет сложнее.