Тут шепотки, а также возмущённые выкрики затихли, так как гости осознали, что рядом с ними стоят вооружённые люди, прижимающие к их глоткам кинжалы. Король это тоже увидел, но в отличие от своей супруги, побледневшей от испуга (красивая, но не в моём вкусе), уверенно поднялся на ноги, произнося:
Кто ты такой и по какому праву ворвался в мой замок?
Позвольте представиться, хотя я должен быть известен и без всяких там представлений лёгкий пасс волшебной палочкой и магические путы окутывают пятёрку защитников короля, тут же упавших на пол в виде коконов из верёвок. Истинный король Семи Королевств, наследник Железного Трона, сын убитого предателями короля Визерис Таргариен.
Шаг к вершине
(1)
Глаза Баратиона широко распахнулись и налились кровью, на лбу начала пульсировать жилка, лицо, украшенное короткой бородой покраснело, а ноздри расширились. Будто бы и не замечая того, что его защитники связаны или обезврежены иными способами, а гости находятся в заложниках, он сжал пальцы на рукояти меча, который хоть и выглядел новым, но явно висел на поясе не только ради красоты. В то же время взгляд короля бегал по моей фигуре, очевидно, узнавая одни лишь ему ведомые детали.
Драконий выблядок
Олений недоносок.
Гнилой плод инцеста
Рогоносец.
Ублюдок
А вот и нет, оскорблённо вскидываю подбородок. Мои родители состояли в законном браке, заключённом перед ликами Семерых. Гхм Раз мы обменялись любезностями, то пришло время заняться делом: я, Визерис Таргариен, обвиняю Роберта Баратиона в мятеже и узурпации власти, трона и короны Семи Королевств. Здесь и сейчас, детоубийца, я вызываю тебя на бой, победитель которого получит всё, а проигравшийлишится жизни.
Громкие слова для сопляка, который прячется за наёмниками и колдовством, вероятно, олень и был зол до бешенства, что выдавала вся его фигура, но прямо сейчас он доказывал, что не совсем дурак.
Громкие обвинения в устах того, кто поощряет убийства младенцев, изнасилование беззащитных женщин и держит рядом с собой клятвопреступников, кривлю губы в брезгливой гримасе, бросив взгляд на Ланистера и Селми, лежащих у ступеней тронного возвышения. Силаэто сила, в чём бы она ни заключалась: в армии верных прихлебателей и заговорщиках, готовых на всё, лишь бы забраться повыше, или в наёмниках и магии. Ведь за каждую каплю своей силы я заплатил кровью, потом и слезами
Своими ли? фыркнул прищурившийся пока ещё король. Или же заплатил кому-то? Как тем пиратам
Могу поклясться, что к решению Грейджоев поднять своё восстание я не имею никакого отношения, ухмыляюсь, мысленно добавляя, что слегка им помог только в одном, пусть и значимом сражении. Ну так что, король-олень, готов ли ты сражаться за своё королевство? Я даже магию использовать не буду
Демонстративно вкладываю волшебную палочку в небольшие ножны на поясе, отступаю на несколько шагов и делаю приглашающий жест рукой. В зале, где и без того царило почти полное молчание (не считая нашей милой пикировки), установилась оглушительная тишина, не нарушаемая даже дыханием зрителей, боящихся моргнуть и пропустить что-то важное.
Выхватив меч и взревев подобно медведю, Роберт бросился в атаку, одним прыжком перемахнув и ступени, и лежащих под ногами Белых Плащей. Должен сказать, что смотреть на гору мышц, сверкающую искренней ненавистью во взгляде и вооружённую полосой острого металла слегка страшно.
Бах-бах!
Два выстрела слились в один, заставив Баратиона запнуться, развернуться боком, а затем упасть на пол. На его груди красовались два багровых пятна, стремительно расползающиеся по одежде. В моих руках же исходили дымком из стволов два пистолета, выхваченные из-за пояса единым движением
Ловкость рук, химия и никакой магии, улыбаюсь самой своей обворожительной улыбкой, обводя взглядом зал и наслаждаясь лицами публики.
Внезапно по ушам ударил детский плач, сопровождаемый истошным истерическим криком. Переведя взгляд на возвышение, вижу королеву, стоящую на коленях и обнимающую сына, бьющегося в её руках и кричащего во всю глотку
«Такой момент испортил, маленький львёнок. Точно не олень: слишком уж у него голос громкий», убираю пистолеты обратно за пояс, затем наклоняюсь к Роберту, чтобы закрыть его глаза.
Ты был славным воином, Роберт Баратеон, и честно победил моего брата, заслужив право носить корону, лёгкое заклинание, брошенное в сторону матери с ребёнком, на пару порядков снизило создаваемый ими шум, благодаря чему все услышали мои слова. Но время мечей уходит в прошлое, а рыцарство Что говорить, если даже рядом с тобой находились те, кто должны были умереть или надеть чёрное?
Подняв с пола корону, возлагаю её на сгиб левой руки, затем встаю в полный рост и направляюсь к тронному возвышению. Люди, всё ещё удерживаемые моими воинами, наконец-то прекратили изображать из себя безмолвных статистов, пусть и не решились сопротивляться: кто-то стал молиться Семерым, кто-то просто бормотать, кто-то заплакал (благородные леди такие благородные).
Да здравствует король! закричал тучный мужчина средних лет, одетый в богатый камзол. Да здравствуют Таргариены.
Кинжал, плотнее прижавшийся к горлу, тут же заставил крикуна замолчать. Однако своё дело он сделал, в результате чего некоторые дворяне поспешили поддержать
«Судя по докладамэто Мейс Тиррел Самый бездарный военачальник своего времени. Однако он до последнего сохранял верность короне, даже когда Гавань пала. И в отличие от Дорна, ему пришлось немало заплатить, чтобы остаться верховным лордом», мысленно отмечаю, что этот человек подходит для того, чтобы стать примером для остальных, после чего возвращаю всё внимание на королеву и её отпрыска.
Не подходи! в левой руке Серсеи Баратеон сверкнул стилет, направленный в мою сторону, в то время как сама женщина прижимала к себе сына правой рукой, одновременно стараясь закрыть его от меня своим телом.
«Страх и ярость в глазах; решимость и отчаяние Вот сейчас она прекрасна, как настоящая львица. С другой стороны, может ли не быть прекрасна женщина, готовая биться за своего ребёнка?»изображаю на лице задумчивость, после чего улыбаюсь мягко и понимающе.
Ты, наверное, решила что я хочу навредить твоему сыну? после непродолжительной паузы, во время которой только шепотки доносились со стороны статистов, качаю головой и продолжаю:Какая глупость. Я ведь не безумец, и даже не Роберт Баратеон, чтобы мстить детям за грехи их отцов И я даже не Тайвин Ланистер, чтобы желать перед кем-то выслужиться.
Поклянись, видя нацеленную на себя палочку, всё же сумела потребовать Серсея.
Клянусь, что позволю твоим детям жить вместе с тобой, повышаю голос и продолжаю торжественно:Я даже лично позабочусь об их благополучии, тепле, сытости и уюте. Слово Таргариена.
«В которое никто не поверит», добавляю мысленно (впрочем, убивать королеву и отпрысков Роберта я действительно не собираюсь, пусть это и было бы «правильно» с точки зрения нынешних лордов-лицемеров).
Пара моих воинов, обойдя стоящую на коленях женщину, отобрали у неё оружие, а затем заставили подняться на ноги: один из них поднял на руки принца, второй же завёл за спину руки его матери. Когда же они покидали ступени возвышения, Серсея нашла в себе силы заявить: «Ты обещал»
Наконец-то поднимаюсь к Железному Трону, который, по слухам, выкован из мечей врагов моего здешнего предка. Что можно о нём сказать? С эстетической точки зрения, даже если когда-то он и внушал, сейчас этот кусок ржавого железа кажется убогим. Словно гнилое сердце гнилого королевства в насквозь провонявшей отходами столице
«Символично. Неведомый, как же это символично», изображаю перед собой сложный жест волшебной палочкой, шёпотом произнося вербальную формулу заклинания вечной трансфигурации, вливая в него уйму магических сил, из-за чего под кожей словно бы вспыхнул жар.
Железный Трон пришёл в движение, под ахи и вздохи принимая новую форму: широкая спинка из семи двуручных клинков, блестящих словно начищенные зеркала, изогнутые подлокотники из коротких клинков, смотрящих вправо и влево, ровное сидение для двоих и всё. Ведь сидеть на нём я собираюсь вместе с Нарси которой приходится ожидать завершения операции в Браавосе.
Лорды и леди, сэры и гости Вестероса повернувшись к залу лицом, беру корону (в сравнении с которой даже Шапка Мономахаверх дизайнерского искусства), усиливая свой голос так, чтобы он звучал громко и проникновенно. ЯВизерис Таргариен, сын своего отца и принц Семи Королевств, объявляю себя королём по праву крови, силы и долга. Мне не нужны благословения богов, потому что и моим далёким предкам они были не нужны: свою корону я взял силой, как и положено завоевателю. Старый король мёртв Да здравствует король!
С этими словами опускаю себе на голову корону, и под дружное «Да здравствует король» в исполнении сперва лишь наёмников, а затем и присоединившихся к ним многих из гостей, усаживаюсь на обновлённый Железный Трон. Когда же шум немного поутих, пришло время судить непричастных, карать невиновных, награждать бесполезных
«Что-то меня начало заносить», отмечаю мысленно, быстро проверяя свои щиты разума (мало ли, вдруг кто-то на них давит).
Первым делом солдаты убрали тело Роберта, завернув его в кусок бархатной ткани. Всё же он был в общем-то неплохим человеком, в особенности по меркам этого мира и времени, так что заслуживает нормальных похорон.
Следующим действием снимаю путы с Баристана Селми Отважного, которого быстро разоружили и поставили на колени перед троном. Впрочем, он и не сопротивлялся, по всей видимости, уже смирившись с произошедшим.
Почему, дядя Баристан? спрашиваю негромко, смотря в глаза старого мужчины. Ты был вернейшим из людей моего отца ты был верным соратником моего брата Так почему же, вернувшись в мой дом, я увидел тебя у подножия трона врага семьи, которую ты клялся защищать?
Удивительно, но мне действительно было больно осознавать, что один из тех людей, которые заботились обо мне в тот период, когда нынешний я был живой куклой без собственной воли просто взял и переметнулся на другую сторону (вот оноуродливое лицо рыцарства). Даже то, что Селми не отправился вслед за Дарри, чтобы помочь принцу и принцессе, не так обидно (всё же в последний раз он видел меня ещё до пробуждения), но вот то, что Белый Плащ оставил свой цвет, сменив хозяина
Молчишь, вздыхаю и повысив голос приказываю:Баристан Селми, ты признаёшься виновным в предательстве и нарушении клятвы охранять семью короля. В наказание за своё преступление ты должен отправиться на Стену, чтобы искупить свою вину служением всему Вестеросу, как его защитник от северных варваров. Ты принимаешь своё наказание?
«Скажи «нет»и я просто тебя убью», взглянув старику прямо в глаза, транслирую свои мысли сразу в голову рыцаря.
Принимаю, каким-то неживым голосом ответил командующий королевских телохранителей. Могу я просить о последней милости?
Проситьможешь, отвечаю мужчине, всё ещё стоящему на коленях. Но я не могу обещать, что исполню твою просьбу.
Сохраните жизни детей и брата Роберта, склонив голову, попросил старик.
Я не стану их убивать, прикрыв глаза на миг, вновь устремляю взгляд на рыцаря. Слово короля. А теперьступай
Следующим ко мне подвели Ланистера, который даже сейчас умудрялся выглядеть наглым пусть и бросал взгляды на сестру и племянника.
Я не буду говорить, что ты предатель задумчиво стучу волшебной палочкой по ладони. В определённой степени тыгерой, который спас сотни тысяч жизней.
Волна недоумения, пронесшаяся по тронному залу, сконцентрировалась вокруг тронного возвышения. Сам лев широко распахнул глаза, даже забыв о том, что должен меня ненавидеть. Всё же от кого он признания подвига не ожидал, так это от меня.
Однако сколь бы ни был благороден твой порыв (ну или труслив, так как ты тоже сгорел бы в огне), но он не отменяет нарушения клятвы, за которое ты должен был надеть чёрное либо лишиться белого, заклинанием затыкаю уже собравшегося что-то произнести Джейме, из-за чего он бесшумно открыл и закрыл рот, так и не издав ни звука. По законам чести, ты достоен высшей меры наказания
Нет! закричала Серсея, попытавшись броситься к брату, но была остановлена моими воинами. Прошу вас, ваше величество!..
«Хм Она так за мужа не переживала. Ну да ладно», поймав взгляд женщины, посылом магии заставляю её замолчать (ментальный удар, создающий эффект дезориентации в пространстве).
Помню, в моём прежнем мире у маглов были сказки про принцев-принцесс, превращённых в лягушек, которые основывались на развлечениях древних волшебников, которым не угодил кто-то из простецов. Почему бы и мне не поступить схожим образом?
Ямилосердный король, Джейме, награждаю Ланистера улыбкой. И без того много крови уже пролито. Но и оставить тебя без наказания я не могу, а потому
Новая волна шока, подкреплённого охами, ахами, руганью и молитвами (благородных господ уже не останавливает даже присутствие солдат рядом с ними и клинков в непосредственной близости от их тел). Вызваны же они были тем, что перед тронным возвышением теперь находился не поставленный на колени человек, а златогривый лев, выглядящий крайне шокированным.
Трансфигурировав ошейник (строгий, с шипами на внутренней стороне), поводок и намордник, приказываю воинам увести преступника в соседнее помещение.
«Забавно будет увидеть его реакцию, когда он поймёт, что может говорить. Это ведь не анимагия, а всё та же трансфигурация. Только к сожалению для Джейме, поцелуя принцессы будет категорически недостаточно для того, чтобы вернуть истинный облик».
Пожалуй, часть королевского леса стоит превратить в заповедник для моих новых питомцев, киваю стражнику, который поспешно подвёл следующего Белого Плаща.
* * *
Стоит ли удивляться тому, что оставшиеся Белые Плащи после моей маленькой демонстрации единогласно изъявили желание вступить в Ночной Дозор, чтобы тихо и спокойно гонять дикарей на севере? Когда же Безликие привели Мастера Над Шептунами, носящего прозвище «Паук», проняло уже и лордов: я превратил его в настоящего паука, потом раздавил и убрал при помощи чистящего заклинания.
Правда, плох тот король, которому служат только из-за страха (мой здешний отец это доказал). Поэтому следующим ко мне привели Мейса Тиррела
Лорд Тиррел, вы всегда были верны моему отцу задумчиво смотрю на отчаянно потеющего мужчину. Готовы ли вы служить мне столь же преданно?
Да, ваше величество; несомненно, ваше величество, зачастил мужчина, хватаясь за соломинку, на самом деле являющуюся рыболовным крючком.
Оголите правое предплечье и протяните руку, приказываю Мейсу, который пусть и со страхом, но достаточно расторопно выполнил приказ. Нарекаю вас, Мейс Верный Тиррел Первой Рукой императора Вестероса.
С этими словами создаю заклинание, по своим свойствам похожее на метку Волдеморта, но проявляющуюся в виде изображения головы дракона (Таргариен я или кто?). Тут же верховный лорд Простора начал активно потеть и покраснел, ну, а чтобы от него не воняло, мне пришлось поддерживать чистящие чары, пока проклятье делало свою работу.
Чем хороши проклятья? В отличие от обычных заклинаний, их можно наложить на жертву и забыть, так как они сами себя будут поддерживать, за счёт внутренних резервов организма. Мейс пусть и не сильно жирный, но весьма полный мужчина, у которого есть лишний вес, который можно пустить на развитие мышечной массы (уже существующие мышцы увеличиваются за счёт дополнительных ресурсов).
Служите верно, Верный Мейс, и моя щедрость будет велика, разрушив проклятье, оставляю ошеломлённого мужчину осматривать себя
«Не греческий бог войны, но тоже сойдёт», мысленно хмыкаю, замечая, как лицо Тиррела становится крайне счастливым.
Мой король, вы можете рассчитывать на меня и мой род, склонил голову в низком поклоне вассал, оценивший неожиданные перспективы по достоинству.
Ну, а дальше был конвейер: кто-то присягал с готовностью, заверяя в своей верности, ожидая такого же подарка, какой получил владыка Простора, а кто-то превращался в зверей и отправлялся дожидаться своей участи. Последними были королева, её старший сын и двухлетняя дочь, ставшие львами, после чего были отправлены к дяде.
Пришлось незаметно использовать собственноручно сделанные накопители и эликсиры, чтобы восстановить силы и продолжать шоу. А ещё через три часа при помощи парных портключей в тронный зал начали прибывать Безликие, захватившие лордов, леди, и других влиятельных людей Семи Королевств