Воображение злая штука. Особенно, когда страх пробирает до костей, пока ещё живых, да привязанных к плоти бессмертной душой. Но знаешь: настанет час, и ты обретёшь покой, молча да легко пребывая в чужих руках, несущих тебя к погребальной яме. И боятся, будут уже иные
Темира медленно шла вместе с другими девушками, провожая в последний путь умершую сестру. Народу было много, а и как иначе? Быть жрицей Селены считалось у них в общине почётным званием, и почти все, от мала до велика, присутствовали сегодня здесь. Даже Сыны Солнца пожелали присутствовать на обряде захоронения, а потому так же молча шли вслед за стайкой жриц в серых мантиях.
Анриш глаз не спускал со своей зазнобы. Теперь он без труда отличал её от других девушек, пусть и одетых одинаково, но сердце врать не могло. Да и глаз тоже, уже выделявший невысокую хрупкую фигурку Темиры из прочих.
Как пройдёт сегодняшний день? Он не знал. Уверенности не было ни в чём. Но главное было не потерять её из виду. Никогда не потерять
Темира, словно чувствуя его взгляд на себе, изредка оглядывалась, и едва их взгляды соприкасались, тут же отводила глаза.
Но так было спокойней обоим.
Гроб с Шанной поставили на тяжёлую лавку перед самой ямой, от которой веяло сыростью и тленом, но никто не посмел отвернуться или скривить нос. В стороне рыдала мать погибшей девушки, поддерживаемая кем-то из родных, но главной на обряде, как и полагалось, была Мелисса.
Её пение началось тихо, постепенно возрастая, и так печально, и в тоже время торжественно поднималось эхо над горизонтом, высокими деревьями, что проросли на кладбище много лет назад и теперь чередовались со старыми и свежими могилами.
«Отчего не сжигают они своих покойников, как мы?» размышлял Анриш, скорее дивуясь разнице между их обрядами. «И хоронят на рассвете, чтобы Селена, в очередной раз укрываясь от Рами в своих заоблачных далях, забрала душу одной из своих дочерей с собой».
Но о смерти думать вовсе не хотелось, и молодой охотник с радостью переключился на мысли о будущем. Слава богам, и Рами, и Селене, что жениться выходцам из разных общин не запрещалось. То есть Сыны Солнца могли взять себе в жёны женщину из лунного поселения, даже жрицу, хотя та, дав своё согласие на замужество, теряла свой статус. Но многие шли на такие жертвы ради любви или просто выгодной партии. И он очень надеялся, что и Темира ему не откажет.
Пока он так размышлял, началось прощание с усопшей девушкой близких ей людей. Солнечных это не касалось, они всё так же стояли в стороне, отдавая дань памяти и выказывая своё уважение к поселению лунных. А вот девушки-жрицы по цепочке начали подходить к гробу с Шанной, и, наклоняясь, что-то шептать ей в лицодолжно быть, слова прощания.
Когда дошла очередь Темиры, Анриш весь напрягся. «Да что может произойти?» твердил его разум, но сердце подсказывало другое. Да ещё этот случай с Гойдом живо растревожил не думающую угасать свежую память. Он даже схватился за рукоять меча, предчувствуя беду. Вот она подошла, склонилась над покойницей, прошептала заветные слова, и уже почти подняла голову, и
Девушки закричали, бросившись в рассыпную от гроба. Анриш же в два прыжка оказался рядом, схватив упавшую на грудь мёртвой Шанны Темиру, пытаясь поднять её.
Но хватка покойницы оказалась сильнее.
29
Мрачное предчувствие мучало Темиру от дома до самого погоста, и не оставляло ни на минуту. Она шла, как во сне, оглядываясь по сторонам, и только присутствие Анриша успокаивало её, как мягкая колыбель младенца, вынутого из рук матери.
Он был рядом. А значит, защитит. Укроет. Спасёт.
Отчего эти мысли посещали её голову с самого утра, Темира не знала. Ранним утром за ней зашли другие жрицы, чтобы всем вместе проводить в последний путь несчастную Шанну, покончившую с собой.
Так говорила Мелисса.
Но Темира ей не верила. Вот нисколько.
Прощание затягивалось, и ей хотелось быстрее уйти, не видеть и не чувствовать мрачного холода казавшегося зловещим кладбища. И хоть от людей сегодня здесь было не протолкнуться, было невероятно некомфортно, и очень страшно.
К прощанию с Шанной Темира готовилась, как могла. Это было жуткосклониться к покойнице, прошептать ей в лицо, что она прощена, и ничто не держит её на грешной земле, потому как чиста её душа как душа ангела. И вот, когда настала её очередь, девушка исполнила всё, что от неё требовалось. И уже собиралась уступить место следующей жрице, как Шанна распахнула глаза.
И, обхватив её руками, вцепилась в спину, потянув на себя, роняя, а после удерживая.
Не бойся меня. прошептала покойница ей на ухо. Я должна показать тебе кое-что
30
Не бойся меня. повторила Шанна, и отпустила Темиру.
Девушка резво поднялась, шарахнувшись от покойницы, и вдруг с ужасом осознала, что здесь, на кладбище, из живых она совершенно одна. Все в один миг куда-то исчезли. Все, даже Анриш. Привычный мир потерял свои яркие краски, будто враз его окунули в черно-белые тона, множество оттенков серого. И страх почти парализовал её. А потом голос разума прошептал: «беги!», и она не думала сопротивляться.
Темира!
Голос Шанны заставил её остановиться, замереть. Всё существо девушки жаждало одного: оказаться отсюда как можно дальше. Но что-то мешало сделать ещё один шаг в сторону поселения. Не преграда, не стена Чувство того, что покойница собирается сказать ей действительно что-то важное.
Темира медленно повернулась. Шанна не гналась за ней, а просто сидела в своём гробу, бледная, печальная, и ждала, когда та вернётся.
Пересилив себя, девушка повернула назад и, почти дойдя до мёртвой сестры, остановилась. Страх никуда не делся, но и любопытство пробирало её до костей.
Ты должна знать. произнесла Шанна. Я не хотела этого.
Не хотелачего? с замиранием сердца спросила Темира.
Подойди. покойница протянула бледную тонкую руку. Позволь показать.
Шанна, опустив глаза, начала развязывать шнурки на свободной рубахе, в которой её положили в гроб.
Темира же напряжённо ждала, следя за каждым движением усопшей сестры по клану. И вот рубаха оказалась распахнутой, и юная жрица в ужасе закрыла рот рукой, не в силах оторвать взгляда от представшего зрелища.
Грубый надрез во всю грудную клетку изуродовал некогда красивую грудь Шанны, и безобразная рана зияла неестественно раздвинутыми рёбрами и пустотой: сердца у девушки не было.
Слёзы против воли застлали глаза Темиры, она просто не могла сдерживаться, и не могла оторвать взгляда от страшной правдыШанна не покончила собой, как утверждала Мелисса. Её убили точно так же, как до этого убили Гойда.
Расскажи им. спокойным голосом попросила Шанна. Она не остановится, пока не получит своё. Расскажи
Ктоона? не узнавая собственный голос, хриплый от слёз, произнесла живая девушка.
Но руки покойницы разжалась, и Темира почувствовала, как ударилась спиной в грудь Анриша, что всё это время пытался высвободить девушку из мёртвой хватки умершей жрицы.
Должно быть, для всех прошло совсем немного времени, всего лишь несколько секунд, потому как воины из клана солнечных, только приближались к ним, выхватив оружие из ножен.
Но Темира, не обращая ни на кого внимания, вновь бросилась к Шанне, чтобы, откинув полог савана, вцепиться в её рубашку и с треском порвать тонкую ситцевую материю, потянув в разные стороны половинки воротника.