Я решила сама проследить за ним, потому что у меня были планы и получше, чем просто стоять здесь и ждать его. Например, поговорить с ним, в конце концов. И по-хорошему поговорить, а не просто пообниматься.
Я совсем бесшумно, так как была босиком, пошла за ним. После обеда мы так и не успели выяснить, откуда Леди Тайна узнала о той истории в школьном туалете в Беркли. У Генри зазвонил телефон, и ему срочно нужно было уходить, чтобы забрать своего младшего брата, как он сказал, от одного друга.
А твоя мама не может это сделать? спросила Эмили.
И я была очень довольна, что не мне пришлось задать этот вопрос, потому что я бы, наверное, не пережила тот презрительный, холодный взгляд, которым он одарил Эмили.
Эмили, во всяком случае, это совсем не тронуло. Когда Генри ушёл, она обратилась к Грейсону:
Я думала, миссис Гарпер держит этот вопрос под контролем?
Эм! резко ответил Грейсон, бросив на меня довольно странный взгляд.
Что такое? Эмили недоумённо покачала головой, а Грейсон схватил её за локоть и притянул к себе.
Этот вопрос? Какой вопрос?
И тут мне стало ясно, что настало время поговорить с Генри. Но беда состояла в том, что я мало знала о своём парне. А точнее, он мало мне доверял. Но ещё большедаже больше, чем я могла признать, меня заботило то, что Эмили была информирована лучше, чем я. Я уже несколько раз думала о том, чтобы надавить на Генри и как следует расспросить обо всём, что меня волновало в последнее время, но потом решила этого не делать. В фильмах и романах героиня обычно хочет всё знать, и, как правило, это помешанная на контроле дурочка, которая вскоре превращается в бывшую девушку. В зависимости от жанра в середине сюжета она становится жертвой преступления, и все тайно этому радуются. Была ли я такой назойливой дурочкой или нет, не знаю, но сейчас настало время всё выяснить.
Коридор, в котором я заметила Генри, казался пустым, но я слышала шаги где-то за вычурной красной дверью и поэтому побежала быстрей. Сейчас я его догоню.
«Поговорить, а не обниматься», проговорила я ещё раз в уме. Немного повторения для самовнушения не помешает.
А-а-а-а! Я столкнулась с кем-то, выскочившим из-за угола мне навстречу. Сначала я подумала, что это Генри.
О господи, Лив! выпалил кто-то, кто, похоже, был также испуган, как и я.
Это был не Генри. Это был Артур Гамильтон. Тот самый Артур Гамильтон, которому прошлой осенью я сломала челюсть и чья чокнутая подружка хотела перерезать мне сонную артерию. Тот самый Артур, которого после того кошмара на кладбище я видела только на территории школы, и то издалека. Если мы случайно сталкивались где-то, то смотрели друг на друга как два враждующих генерала на нейтральной территории, демонстрируя силу и непримиримость.
Сейчас я тоже решила встать на расстоянии вытянутой рукидля безопасности. Я не успела сделать вид бесстрашного генерала, потому что была напугана и пялилась на него, как маленький оленёнок Бэмби.
Артур быстрее смог преодолеть свой страх, теперь он улыбался.
Он всё ещё был самым красивым парнем во вселенной: правильные черты лица, большие голубые глаза, фарфоровая кожа и золотые ангельские кудряшки, но что-то в его облике изменилось. Нет, не внешнеот перелома челюсти не осталось даже шрама, хотя челюсть на несколько недель зафиксировали специальными скобами. Нет, это была какая-то невидимая рана. Казалось, те события испускали тайные лучиони окружали его и пронизывали насквозь его ауру победителя. Да и его улыбка лишилась своего гипнотического действия.
Классный прикид, Лив Зильбер!
Мне не нужно было смотреть на себя, чтобы вспомнить, что на мне надето (в общем-то то, в чём я сейчас спала): мешковатые штаны от пижамы и старая футболка Грейсона, которую я спасла от путешествия в секонд-хенд, потому что мне нравилась нарисованная на ней панда в розовой пачке. А ниже было написано: «Толстовата для балета».
Чёрт! Что я здесь делаю в пижаме? Лучше бы я превратилась в ягуара. Может быть, тогда Артур проявил бы ко мне больше уважения.
Спасибо, сказала я, стараясь выглядеть достойно. Ты не видел Генри? Он должен быть где-то здесь.
Почему-то я совсем не удивлён, что ты всё ещё шатаешься по снам. Артур тихо засмеялся. Было понятно, что ты не бросишь это дело. Ну и чём ты тут занимаешься? Пробираешься в сны своих учителей, чтобы получать хорошие оценки?
Вообще-то неплохая идея.
Знаешь, шпионить за другими людьмиэто не по мне.
Ну так и быть, вообще-то я могла. Даже в пижаме.
А ты что делаешь здесь? Пришёл проведать старого доброго демона? Как там его звали? Что-то на «Л» И с финского это означало что-то вроде больше воды в банную печь. Лелула? Лилалу? Лулели?
Вообще я это знала, потому что в то время Лотти в Утрехте дружила с симпатичным финном, который нас научил заведомо ненужным фразам. Матти. Что, интересно, с ним стало? Он был намного лучше этого Чарльза, дантиста с дурацкой шапкой.
Да, было действительно забавноэто называлось «поддать парку». Артур прекратил смеяться.
Ах да, не торопясь сказала я. Этого демона вообще не существует: Анабель выдумала его на пустом месте.
Анабель повторил Артур, и прозвучало это так, будто её имя доставляло ему физическую боль. Анабель больна.
Это всем известно, ответила я, стараясь говорить невозмутимо.
Должна ли я проявить сочувствие к Анабель? Учитывая, что она заманила меня в ловушку и ударила чугунным подсвечником по голове, а потом связала, чтобы спокойно перерезать мне сонную артерию. К несчастью, после всего этого я ей действительно сочувствовала. Как мы потом узнали, Анабель провела первые годы своей жизни в какой-то непонятной секте, связанной с культом демонов, вместе со своей мамой, которая покончила жизнь самоубийством в психиатрической клинике. Кто после этого удивится, что она больна?
Артур внимательно смотрел на меня, как будто мог читать мои мысли. Я откашлялась и примерила на себя ещё более хмурый взгляд. Не хватало ещё, чтобы он подумал, что я с пониманием отношусь к его бывшей. Или к нему. Потому что он любил Анабель, а из-за любви можно пойти на самые безумные поступки. Его подруга лежала в психлечебнице, его друзья с ним не разговаривали, и он больше не был капитаном баскетбольной команды. Бедный Ар Стоп! Почему это бедный? Не хватало ещё сейчас устыдиться за его сломанную челюсть!
Да, она много чего наделала, но Артур ненадолго замялся, и во мне поднялась новая волна сочувствия к нему. Но ту книгу она не сама написала.
Под книгой он подразумевал тот потрёпанный черновик, откуда Анабель взяла свои заклинания для изгнания демонов. Книга сгорела в ту же ночь, когда Артур и Анабель заманили меня в фамильный склеп Гамильтонов, чтобы с помощью моей крови освободить воображаемого Анабель демона из царства мёртвых.
Так или не так, но, если бы Генри и Грейсон не подоспели вовремя, я бы умерла от ножа Анабель. И поэтому сейчас сочувствию не было места.
Да, ту книгу написал кто-то, кто так же точно болен, уверенно сказала я.
Возможно признал Артур и на пару секунд замолчал. А потом так развёл руками, что, наверное, мог бы обхватить весь коридор, и выглядело это одновременно беспомощно и надменно. Ну и как же ты всё это объясняешь?
Этот вопрос я сама себе несколько раз задавала. В ответ я выразительно пожала плечами:
Н-да Как я могу быть в Лондоне и разговаривать со своей бабушкой из Бостона? Почему открывается дверь в гараж, когда я за километр нажимаю кнопку? Как люди могут встречаться во снах? Это всё, честно говоря, для меня необъяснимые вещи. Но даже если я не понимаю, как это всё происходит, это не значит, что это результат деятельности демонов. Для всего есть научное объяснение.
Артур снова задумчиво улыбнулся:
Да что ты говоришь? Придумывай что хочешь, если тебе от этого легче, Лив Зильбер. Передавай от меня привет Генри!
Спасибо. А ты передай привет своему демону Лилалану, когда увидишь его, ответила я и снова приняла враждебный генеральский вид Мне надо идти. Увидимся, к сожалению.
Артур кивнул:
Да, этого не избежать. И добавил совсем тихо: Но будь осторожна, Лив, мы в этих коридорах не одни.
Я устояла перед соблазном обернуться ещё раз и сказать, что свою поддельную заботу и скрытые угрозы он может засунуть куда подальше, и зашагала, зная, что он смотрит мне вследскорей всего, на мою пятую точку. На секунду ради эффектного ухода мне вдруг всё-таки захотелось превратиться в ягуара, но риск обернуться обыкновенной кошкой был слишком велик.
Но где же Генри? Он всегда исчезал тогда, когда был просто необходим.
Глава шестая
Чтобы не опозориться перед Артуром, я не стала возвращаться, а пошла дальше, устремившись вниз по коридору. Я свернула за угол и исчезла из его поля зренияна случай, если он всё ещё смотрел мне вслед. Потом для уверенности ещё раз свернула. Когда в конце концов я остановилась и украдкой осмотрелась, я не узнала ни одной двери. Где я, чёрт побери? Ещё никогда я не уходила так далеко от своего коридора. Наверное, надо было рисовать мелом крестики на стенах, чтобы найти обратный путь.
По коже побежали мурашки, но я заставила себя ещё немножко подождать, потом развернулась на пятке и через три минуты уже оглядывала из-за угла коридор, в котором встретила Артура. Его и след простыл. Да и Генри не было видно.
Я вспомнила, о чём предостерегал меня Артур, о том, что я здесь не одна. А вот совсем наоборотя была одна-одинёшенька.
Я поторопилась назад. Я ожидала, что коридоры в этом чёртовом лабиринте поменяют направление, но, к счастью, они остались на своих местах. Поэтому я довольно скоро вернулась в коридор, где находилась моя дверь, и облегчённо вздохнула.
Генри всё ещё не было. И что теперь? Подождать его или наплевать на наш уговор, чтобы хоть немножко поспать? Ну уж нет, я решила с ним поговорить и не намерена ждать следующей ночи.
Метрах в десяти от своей двери я обрела уверенность и решила снова попробовать превратиться в ягуара. Никогда не знаешь, когда тебе пригодятся твои тренировки. К сожалению, я не смогла как следует сконцентрироваться, поэтому всё снова пошло наперекосяк. Благодаря своим штанам я получила ягуаровую раскраску. И хвост. Упс! Я тихонько покрутила пятой точкой и хихикнула. Оказывается, совсем неплохо иметь такой хвост. Всё равно нужно поскорей избавиться от него. Но сделать это я не успела: кто-то положил руку мне на плечо.
Это ты для меня так принарядилась?
Генри. Как раз вовремя.
Я ненавидела, когда он подкрадывался сзади. И ненавидела себя за то, что этого не услышала. Кто знает, как долго он за мной наблюдал, пока я как дурочка трясла своим хвостом.
Он притянул меня к себе, и у меня почти подкосились коленки от того, как приятно это было. Так по-настоящему и так доверительно, как будто и не было никаких проблем.
Где ты был? Я попробовала немного оттолкнуть его, но моя попытка не увенчалась успехом. Я только что встретила Артура. Одна.
Надеюсь, последнее слово мне удалось произнести довольно укоризненно.
Генри покрывал поцелуями мои волосы. Это было тоже очень приятно. К моему сожалению. А он между тем промурлыкал:
Как хорошо, что моя умная, красивая девушка на всякий случай владеет кунг-фу! Одним только хвостом гепарда ты внушаешь панический страх. Ну и что же сказал Артур?
Ягуара, исправила я. Это должен был быть ягуар. Артур почти ничего не сказал, только сделал парочку непонятных замечаний. И конечно, не оценил моих шуток. Знаешь, что значит «лёйлия» в переводе с финского?
Генри засмеялся и обхватил ладонями моё лицо.
Возможно, «поцелуй меня»? выкрикнул он, и глаза его заблестели.
Нет! Я отстранилась от него.
Говорить, а не ласкатьсятакой была моя новая мантра. Сейчас она, правда, казалась мне ужасно дурацкой. Она ничуточки не помогала мне найти ответы на все те вопросы, что роились у меня в голове.
Куда ты направлялся? например. Или: почему мы ни разу не встречались у тебя дома? Когда ты говоришь, что любишь меня, ты действительно так думаешь? И чем тогда ты так опечален? Каким образом Грейсон и Эмили узнали о твоей маме и её проблемах? И что это за кошка-болванчик, наконец?
Ни один из этих вопросов я не озвучила.
Откуда Леди Тайна узнала о том происшествии в туалете в Беркли?
Он пожал плечами:
Лив, ну в самом деле, тебе должно быть совершенно наплевать на то, что о тебе пишет эта глупая метёлка.
Так-то оно так, если бы только она не писала о вещах, о которых она не могла узнать никоим образом. Разве что Я запнулась.
Разве что что?
Разве что ей об этом кто-то рассказал.
Ну да, сказал Генри и снова пожал плечами.
Только вот я рассказывала об этом только тебе, Генри, заметила я. Эти слова прозвучали намного серьёзнее, чем мне бы хотелось. Даже чуточку драматично. Так что Я прикусила нижнюю губу.
Несколько секунд у Генри был совершенно растерянный вид. Затем глаза его расширились.
То есть ты хочешь сказать, что мы с Леди Тайной заодно?
Я молчала и лишь красноречиво покусывала нижнюю губу.
Глаза Генри стали ещё больше.
Или, возможно, ты подозреваешь, что я и есть Леди Тайна собственной персоной? Он попытался сдержаться, но всё же сдавленно рассмеялся.
Смех, к сожалению, оказался страшно заразительным. Я почувствовала, как уголки моих губ невольно поднимаются.
Генри подался вперёд, чтобы меня поцеловать.
Ах, какая же ты милая, Лив Я так тебя люблю! Так тебя люблю!
Затем минут десять мы просто стояли молча, и моя глупая мантра оказалась далеко-далеко, в нирване. Или где они там обитают, эти мантры.
Это продолжалось до тех самых пор, пока мы не услышали смех. Такой смех часто бывает в фильмах ужасовраскатистый, глубокий, с немалой долей безумия. Смех прокатился по коридору настолько картинно, что я даже не подумала испугаться и, освободившись из объятий Генри, лишь огляделась по сторонам. Если Артур решил таким образом запугать нас и дать нам понять, что мы здесь не одни, то это была уж очень жалкая попытка с его стороны.
Вдруг в глубине коридора мы различили очертания фигуры, которая, казалось, росла с каждой секундой прямо на наших глазах.
Это ещё что такое? спросил Генри.
Я тоже не имела ни малейшего понятия. В голове промелькнула было мысль о демоне, но я тут же её отбросила. Не будет же демон, в самом деле, разгуливать в плаще и фетровой шляпе, выставляя себя на посмешище, ведь правда?
Фигура в фетровой шляпе, судя по силуэту и тембру голоса, принадлежала мужчине. Он снова засмеялся, на этот раз ещё оглушительнее. Отзвуки смеха эхом разнеслись по всему коридору.
Потом он помахал рукой и направился прямо к нам.
Меня просто разрывало на части. С одной стороны, мне страшно хотелось узнать, кто этот тип и что ему нужно. В сущности, это всего лишь сон, да и Генри стоял совсем рядом. Ну что такого страшного может произойти? Но с другой стороны, внутренний голос шептал мне, что нужно убираться отсюда, и поскорее.
Когда незнакомца от нас отделяло всего несколько дверей, он вдруг заговорил:
Кто вы такие? Как вы осмелились блуждать по ночным владениям сенатора Смертельного Северного Мрака?
Тут уж я решила последовать советам своего внутреннего голоса. «Смертельный Северный Мрак» это звучало не очень-то обнадёживающе.
Сенатор Северный Мрак? повторил Генри, а я схватила его за руку и потащила вперёддо наших дверей оставалось совсем чуть-чуть. Он что, правда сказал Северный Мрак? спросил Генри, оглядываясь. С каких это пор у мрака и смерти появились направления?
Может, выяснишь этот вопрос как-нибудь в другой раз, а? крикнула я.
Постойте же! Слышите ли вы его? К сожалению, сенатор Мрак решил пуститься за нами в погоню, при этом он выкрикивал какие-то бессвязные бредни: Слышите ли вы рондо?
Генри этот вопрос почему-то показался удивительно интересным.
Рондо?
Мне приходилось тащить его за собой силой.
Что бы это значило?
Ну это уж слишком! Именно сейчас ему приспичило попререкаться с этим типом! Разве он не в курсе, что лучший способ общения с сумасшедшимиэто совершенное невнимание к их персоне? Я ни капельки не удивлюсь, если этот парень сейчас выудит из-под полы плаща, например, пилу.
Он снова рассмеялся как сумасшедший. И на этот раз мне всё же стало страшно.