Жить, чувствовать, любить.
Любить так, чтобы холодные капли ноябрьского дождя, шипя, испарялись, лишь коснувшись наших горячих губ, наших горячих сердец, наших горячих душ. Любить настолько сильно, чтобы своим теплом согреть и возродить к жизни того, кто рядом, но о ком ты и понятия не имеешь. Любить так, как любит Фейбезоглядно, горько, неистово!
Спасибо, Фей. Спасибо Все будет хорошо. Все будет
Звонок в дверь. Я никого не жду. Мне ведь некого больше ждать! Запахиваю крепче махровый халатогромный, вычурный, черный с яркими ромбами, его халат.
Кто там?
Там, на пороге он. Мой Ноябрь. Холодный, презрительный, высокомерный. Такой красивый, что больно смотреть. А в его глазахв глазах! тот мальчик, тот самый Фей: «Ненавижу. Так люблю, что ненавижу». Или только кажется? Господи, помоги
Впустишь?
Ну конечно же впущу, проходи. Какой ты мокрый почему без зонта пальто испортилось, наверное снег на волосах проседью, не тает.
Молчу, слегка прикрыв глазане могу.
И вдруг резкое впечатывание спиной в стену, жесткие пальцы сжимают предплечья, шепот у самого ухакак приказ, как вызов:
Простишь?
Обнимаю. Волосы мокрые, тебе за воротник, наверное, натекло Прощу, конечно, прощу! Все на свете прощу, ведь любовьтолько она имеет значение, и я люблю, люблю, так люблю, что сердце болит.
Конечно же, прощу! И сегодня, и потомесли понадобится. Потому что знаю: ты не груб, простоустал, и растерян, и слишком серьезен. Слишком взрослый, чтобы играть в эти игрыигры влюбленныхи показать свою слабость. Ты считаешь, что любовьслабость хорошо, я буду слабой за двоих. Потому что точно знаюлюбишь. Не уйдешь, не предашь, не причинишь больше боли!
Точно знаю. Словно кто-тоФей, ты?! на мгновенье оказался рядом и прошептал мне это на ухо.
Губы в губы, кожа к кожеи сквозь полустон-полувздох прошепчу: «Мой мальчик»
Губы к губам, кожа к коже,
Пальто на полу в прихожей.
Проиграла Осень битву!
Ты, Ноябрь, моя молитва.
А руки почему-то пахнут хризантемами.
Трессомниум
Автор никогда не пил таблетки подобного действия.
Лекарства принимаются только по назначению врача!
Небольшая коробочка, способная решить все проблемы, куда-то задевалась. Которая? Мара* давно сбилась cо счету, но не важно же! Tressomnium** помогали. Это было главным. А вот теперь их нет!
Куда, ну куда я ее положила?..
Мара бродила по квартире в тщетных поисках заветного лекарства. Она разделила утренние и вечерние таблетки, и вот последние как сквозь землю провалились! Куда-то засунула упаковку и благополучно забыла о нейупаковку, в которой оставалось как раз две штуки. На сегодня. Заветная доза, спасение от навязчивых мыслей и надежда на сон.
Как она умудрилась это сделать?!
Завтра купитуспеет забежать перед работой в аптеку. Но сегодня, сегодня без таблеток просто не сможет уснуть! Это стало ритуалом, было необходимо физически и моральновыпить две штуки и погрузиться в спокойный, мерный, почти что мертвый сон.
Tressomnium напрочь лишил ее ночных фантазий. Но она была радабольше не хотела их видеть. Это в детстве сновидения уносили ее в неведомые страны. Тогда сны были совершенно чудесные, цветные и яркие, и видела она в них незнакомые места, необычных существ, совершенно не похожих на людей Порой реальные, словно настоящие, порой тени, как смутные отражения в зеркалах. Всегда хотела увидеть их наяву и ложилась спать с улыбкой, с ожиданием. Чем бы ни наполнялись дни, ночные часы были благом и возможностью окунуться в совершенно иной мир. Потом потом стала видеть во снах только Его.
Я так устала. У меня кружится голова. Я не могу есть. Несмотря на все обещания доброго доктора, засыпаю с трудом. Сон не приносит облегчения. И я все время хочу спать.
Но во сне я вижу Тебя.
Словно сплю и никак не могу проснуться. Мучаюсь в кошмаре, раздираемая желанием пробудиться и в то же время остаться. Мне кажется, что, поднимаясь по будильнику, я продолжаю спатьперехожу из одного сна в другой. Иногда мне хочется взвыть: «Отпусти меня». Отпусти, я снова хочу летать. Летать там, в вышине, голубой или звездной, не зная боли, которая гложет и разрывает меня изнутри, боли, которую никто не видит, кроме меня. Не зная боли, которая могильной плитой придавила меня к земле. Крылья тяжелые, видишь? Не подняться с ними в небо
Все неизбежно. Но я не знала, что неизбежным будет то, что исчезну я, стану призраком, который ест, ходит, спит и в каждой вещи видит Тебя.
Вижу Тебя в отражении мутной реки, которая только освободилась от снега. Видела Тебя в сиянии звезд над головой, и в пении птиц слышу твой голос. Вижу вездеТы разговариваешь со мной постоянно. Отвечаю Тебе. Никто не знает об этом, только я, Ты живешь во мне. И в то же время такая пустота Как жить? И все же Знаешь Я не хочу просыпаться. Оставь мне этот сон, еще хотя бы ненадолго.
А следом не заставили себя долго ждать и кошмары. Вечерний же прием Tressomniumа давал блаженный покой, тишину вокруг и, главное, тишину внутри ровно на восемь часов сна.
Tressomnium. Успокоиться. Спать
Действие утренних таблеток отличалосьсонливости не было, в голове становилось светло и пусто, охватывала странная эйфория. Cмотришь будто со сторонывсе ярче, четче, радостнее. Утренней дозы хватало более, чем на восемь часов.
Правда, последнее время Мара стала замечать, что окружающий мир изменился. Он исказился, приобрел необычные очертания, ощериваясь внезапными углами. На улице она останавливалась и долго разглядывала здание, неожиданно выставившее в ее сторону самый настоящий пятый угол. Странно, но больше это никого не волновало. В отражении витрин виднелись расплывчатые фигуры, как некогда в снах, но в реальности Мары их не было рядом! И в тоже время они были близко, очень. Это пугало, но так же будоражило и подогревало интерес. Tressomnium исполнил детскую мечтуувидеть существ из снов наяву. Хотелось поскорее заглянуть в следующее зеркало или витрину. А кто там? На этот раз кто? Вдруг разглядит?..
Так можно было прожить еще один день, радуясь и играя в прятки с невидимыми спутниками и да, здорово же знать, что никогда не предугадаешь, каким углом повернутся к тебе дома в привычном, знакомом с детства городе! Страх давал о себе знать в полной мере только ночьювернее, ближе к вечеру, к тому моменту, когда нужно было принимать следующие таблетки.
Да Страх, паника и тени по углам к ночи оживали, расправляли плечи и высоко поднимали головы, скалились, хищно оглядываясь. Если не принять вовремя лекарство, становилось жутко заходить в пустую комнату. Предметы теряли очертания, становились расплывчатыми, некоторыепрозрачными, из-за диванов выползали бесформенные сгустки, и даже казалось, что среди серо-коричневой массы сверкают желто-красные глаза. К визуальным дефектам восприятия мира добавились слуховые галлюцинацииона слышала рычание, чавканье и стоны из-под кресел, диванов, а порой даже из открытых шкафов
Побочные эффекты. Первые звоночки появились сразу же после начала приема препарата, но Мара не обратила внимания. Ей было все равно. Нет, даже забавно! В том состоянии, в котором она находилась, и так видела кошмары наяву Его, в каждом отражении рядом с собой она искала и почти видела Его. Но стоило принять таблетку, как все становилось на свои места. Tressomnium исполнил вторую мечту. Тот, кого она любила и ненавидела одновременно, частично пропадал из ее мыслей. Нет, конечно, не окончательно. Но перестало быть больно.
Тени исчезали, накатывала блаженная негаи спокойствие. Сначала. За это можно было стерпеть и монстров, прячущихся за диваном или скалящихся по углам темных комнат. А то, что появлялось потомк счастью, это был не Он. С любыми другими призраками она заранее готова была смириться. Почти.
Но сейчас таблеток не было. Черт, черт, черт!!!
Нестись в круглосуточную аптеку? Рецепт есть, но мысль выйти на улицуночью, однойвызвала у нее состояние панического ужаса. Последний раз в темноте она бродила по городу с Ним. Шел дождь. Мелкий, моросящий, он был холодным, но в то же время таким уютным! Фонари, в капельках выглядевшие сказочными, отражались в лужах, с тихим шорохом проносились машины, и свет фар тоже был немножко размытым, приглушенным волшебством дождя. Двое под зонтом, ночной город, дождик Она и Он.
Именно так она называла его теперь Он. Мысленно или вслух интонационно выделяла местоимение, словно писала с большой буквы. Он навсегда останется кем-то кем-то без ненавистного имени, которое она хотела бы стереть из памяти.
Но уравнять Его со всеми не могла. Даже после приема Tressomniumа вспоминала Его но хотя бы сердце не кололо так сильно. Вспоминаладаже с улыбкой Только как же она теперь боялась темноты! Чтобы уснуть, нужно закрыть глаза! И тогда настанет тьма
Кружа по квартире, заглядывая во все ящики и шуфлядки, зачем-то проводя руками по поверхности стола, по спинкам, подлокотникам диванов и кресел, она включала свет во всех комнатах, не забыв ни ванной, ни кухни. В голове крутилась старая считалочка, которая, к ужасу, обрастала совершенно новыми строками. То, что помнилось как: «Раз, два, три, четыре, не одна я в этом мире» звучало совсем иначе:
Раз, два. Три, че-ты-ре.
Я одна в пустой квартире.
Тени бродят по углам.
Выходи, кто ты есть там?
В какой-то момент Мара в ужасе поняла, что повторяет вслух, чеканя ритм:
Вы-хо-ди-кто-ты-есть-там
Кто-то определенно был там. Там? В углу?.. Мара остановилась, зажмурилась, внутренне содрогаясь. Открыла глазаникого, конечно. Даже теней по углам. Разбрелись, растворились, расползлись Фууу
Таблетки. Где эти чертовы таблетки?!
Она взяла сумочку и вытряхнула содержимое на кровать. Стала перебиратьпомада, пудреница, ключи, таблетки наконец-то, вот же они, таблетки!.. Не те
Со стоном смахнула все на пол одним широким движением. Посмотрела непонимающезачем? Зачем она это сделала? Опустилась на колени, намереваясь собрать, и замерла. В кресле напротив почудилось шевеление. Мара, не поднимая глаз, поняла, почувствовала, кто там может бытьконечно, доктор, который прописал ей это проклятое лекарство, немолодой доктор с добрыми, как у старого оленя, глазами. Прописал, сказав, что, мол, добровольно вы из этого состоянии не выйдете.
Ах, добрый доктор, что вы знаете обо мне? Что? Что вы сказали тогда? Ха-ха-ха Что я не выйду сама из этого состояния? Знаете ли вы, дражайший Айболит, Эскулап, Гиппократ или как вас там, я даже фамилии вашей не помню, вот так странность знаете ли вы, как оно дорого мне, мое состояние, и я просто не хотела из него выходить? Не хотела возвращаться из воспоминаний. Если бы могла.
Мара, на коленях, медленно подняла голову и действительно встретилась взглядом с понимающими глазами доктора. Чувствуя, что сейчас завизжит, зажмурилась, помотала головой, понимая, что опять говорит вслух. Открыла глаза. Никого нет. Она одна.
Не вышла бы Да потому что не хотела! Но, прекрасно понимая, что так больше продолжаться не может, согласилась на лечение. Уговорилидобрые друзья, дорогие родственники разве можно оставить в покое человека?! Да ни за что! Но жить и правда как-то надо, но, черт, как же не хотелось-то!..
Пускай бы все ее оставили в покое.
Она должна была сообщить врачу, если произойдет что-то необычноесамые незначительные изменения, все, что может показаться непривычным, не таким как всегда.
Галлюцинации. Доктор сейчас тоже был галлюцинацией. Нет его в кресле. Нет!!!
Упаковка транквилизаторов Что может знать доктор, тот, который рассыпается в пепел, когда я смотрю на негосквозь негочто он может знать о моей боли и о том, что я чувствую? Как он может знать, какое мне поможет лекарство и какую дозу я могу принять, чтоб помогла? Какую дозу, какую, ну какую, чтобы вернуться в то состояние, когда Тебя еще не было в моей жизнии чтоб не убить себя? Но я же все-таки хочу жить? А хочу ли я жить?.. Сколько нужно выпить, и главное, что нужно выпить, чтобы забыть? Чтобы снова почувствовать жизнь
Мысли скакалинеудивительно, последнее время они частенько путались. Она снова подняла глаза и посмотрела в сторону кресла конечно, там никого не было. О чем это она?.. Ах да Видения. За ними было так любопытно наблюдать. Tressomnium привел с собой призраков, но давал чувство неуязвимости, уверенности, что они не причинят ей зла.
На время действия таблеток.
Доктор предупредил, что может быть привыкание. На тот момент это было неважно. Она ухватилась за лекарство, как утопающий за соломинку.
Два. Три. Посмотри?
Я смотрю и мне не страшно
Кто ты? Страх? Ну и напрасно
Ты пытаешься пугать?
Я сама себя пугаю.
Нет, не выйдетуходи.
Не болит душа пустая.
Что это за слова? Это я их произношу?
Запихав все как попало в сумку, Мара начала методично пересматривать вещи, которые надевала недавно. Не найдя ничего, стала проверять карманы всего, что было в шкафу, проводила рукой под вещами на полках, пока в отчаянии не начала вываливать все на пол, перетряхивая вещи одну за другой, словно непостижимым образом упаковка таблеток могла затеряться среди одежды, которую она давно не носила. И когда она вдруг заглянула в полупустой шкаф, там, в глубине, оказалась тетрадкачерт! В мятой обложке, исписанная тонким неровным почерком Только плотно прижимая ребро ладони к листу и делая минимальное движение кистью могла писатьтак дрожали тогда руки.
Неужели она выбросила не все!.. Она же от всего избавилась?
Усевшись на груду вещей, Мара начала читать. Кому рассказать, что она, взрослый человек, будет вестидневникно да. Тогда вела. Записывала все, до самой последней мелочитак было легче. О, сколько в нем откровений, мыслей, проклятий и молитв! И то, что она так хотела забыть, тоже там было. Забыла же. Ну забыла!!! Зачем?..
« Это не то, что ты думаешь!
Конечно. Ну просто гениальная фраза. Что тут думать-то? И дураку ясно.
А я вообще не думаю, как можно ровнее произнесла она. Думать вредно.
А что ты тогда делаешь?
Cобираю вещи. Неужели не видно? Желаю счастья.
Нет, ну ничего же не было! слабо защищался он. Как-то вяло и неувереннохотя какая тут уверенностьдоказательство нагло жмурится в их постели, даже не пытаясь прикрыть простынью обнаженный бюст. Шикарный, надо признать.
А! Да, конечно, вы, наверное, загар друг другу показывали! Ну, надеюсь, я не сильно помешала, продолжайте, не стесняйтесь, вложив в голос весь имеющийся в запасе сарказм, она продолжала запихивать вещи в сумку. Вот уж когда понимаешь на самом деле смысл фразы «сжать волю в кулак». Стиснув зубы и отчаянно стараясь не сорваться, она на секунду остановилась, шепча: «Только не истерика. Только не истерика! Не стать посмешищем».
«Все собрать не смогу Придется потом еще раз приезжать»
Почувствовав всю мерзость предстоящей встречи, задрожала. Захлопнула сумку, пошла к выходу. «А зачем я вообще это сейчас делаю, надо было просто уйти»
Ты куда?
На кудыкину гору!!! рявкнула и со всей силы ляпнула дверью»
Сейчас Мара вспоминала произошедшее со странным чувством, как будто та женщина просто была не она. Как могла быть такой смелой, такой уверенной, что он вернется, что будет просить прощения, умолять и быть такой самоуверенной дурой
Твое отпусти, и оно вернется. Отпусти, вернется. Хочешь проверить, твое ли? Отпусти! Да она бы самолично придушила всех, кто постит в соцсетях подобную ерунду! Метафорически, конечно. Только так можно проверить Черта с два!!! Не вернется. Что, не было моим? Да было же, было!!! Отпустила. Собственноручно отдала, не боролась ни граммагордячка-идиотка-ненормальная
«Ну, вот и все. Теперь нужно как-то добраться до старой квартиры.
Бог ты мой, ведь она совсем недавно к нему переехала. Сколько времени прошло, месяц? Ну сама виновата, да. Умудрялась влюбляться в оригинальных, непредсказуемых, обалденно-невероятных, и которые причиняли ей много боли.
Отец развелся с матерью, когда ей было лет пять, она его почти не помнит. Они больше и не встречались. Может, виделись где в толпе и проходили мимо. Сколько раз ей твердили, что все проблемы из детства, что она подсознательно находит мужчин, которые ее бросают. Комплекс ребенка, оставленного отцом Что нескольких неудачных романов достаточно, что пора обратиться к психотерапевту