Старушка немного посмотрела на суетящихся пернатых и пошла. И вдруг она услышала, как захлопали крыльятак стая поднимается в воздух. Она обернулась на шум и успела увидеть, как взлетели ввысь голуби, а на том месте, где она только что их кормила, застыл тощий дворовый кот с добычей в зубах. Пойманная им птица в лучах солнца на мгновенье блеснула синевой.
Ах ты, паразит! закричала женщина, потрясая палкой. Она сделала два шага к зверюге, взмахнула руками, чуть не упав и стараясь удержать равновесие. Старые ноги слушались плохо. А удачливый кот-охотник в два прыжка скрылся за забором.
Где-то наступила весна, город цвел и благоухал. Терпкая зелень наполняла воздух дурманом, в воздухе разливалась любовьвсе проснулось после долгой зимы, но человеку, находящемуся в апартаментах на самом верхнем этаже элитного дома, не было дела до чудес матушки-природы. Из окна открывался шикарный вид, но хозяева редко любовались им. Пожалуй, всего пару разкогда смотрели квартиру и когда въехали в нее.
На огромном столе были свалены в кучу бумаги. Полный пожилой мужчина сидел, держась руками за голову. Периодически он собирал волосы в кулак и дергал что есть силы, вырывая темные с сильной проседью клочья. Лицо его наливалось краснотой прямо на глазах. Ему не было дела ни до весны, ни до цветущих каштанов за окном, он попросту не видел их с такой высоты, а по городу давно передвигался исключительно на машине.
Марго, меня сейчас хватит удар, простонал он. Денег нет.
Хватит! отрубила сильно молодящаяся женщина лет пятидесяти. На ней был дорогой костюм, туфли на высоких каблуках, а украшения стоили целое состояние. Темные волосы, тщательно уложенные, ногти с шикарным маникюромвсе говорило о том, что она очень следит за собой. Только за собой. Что ты ноешь, хватит уже! Не все потеряно!
Она нервно ходила по комнате, курила и то и дело звонила по телефону.
Так называемые «друзья» внезапно оказались кто в отъезде, а кто попросту был недоступен. Те, кто отвечали, в большинстве своем говорили, что вложили все свободные деньги в дело.
Нет, ну не может быть, ну как же нет, одолжи, сколько есть, мы отдадим с процентами
Денег никто не давал. Ни мужчина, ни женщина не вспомнили о том, как сами отказывали в подобных случаях, как высокомерно относились к тем, кто не имел равного им высокого положения, как действовали напролом, как шли по головам, да что тампочти по трупам лишь бы добиться успеха в бизнесе.
Добились. Дети жили за границей, сами они ездят по лучшим мировым курортам и вдруг развсе закончилось. Молодые и ушлые конкуренты ловко их обошли, раздобыли компромат, который, казалось, был уничтожен, и еще недавно процветающий бизнес дал трещину, которую уже не заделать. Она очень быстро превратилась в пролом, откуда, словно нечисть, лезли и лезли грехи, дурные дела и неприглядные поступки. Все рухнуло в одночасье, все
Женщина налила два бокала и протянула один мужчине. Он оттолкнул ее руку, дорогой виски выплеснулся, забрызгав костюм женщины.
Идиот! выплюнула Марго.
Им не было дела до кружащей вокруг дома синей птицы. Они вообще не думали о чудесах, а единственным желанием было раздобыть денеглюбыми способами! Птица же, ощутив волны злобы и ненависти, которые были настолько сильны, что перебивали все другие чувства, роившиеся в этом месте, камнем упала вниз.
Силы у птиц иссякали. Они гибли одна за другой, кто от несчастного случая, кто от того, что не выдерживало маленькое сердце, которое просто не могло биться без подпитки добротой. А ее было катастрофически мало. Но все равно птицы продолжали поиски: они не могли вернуться, не выполнив своего предназначения.
Синих птиц оставалось только две.
К-а-атя! Брось! Брось эту гадость!!!
Девочка лет шести замерла, как вкопанная. Молодая женщина бежала к дочери, на ходу доставая из сумки упаковку салфеток. Дочка стояла у фонтана, в руках она держала птицу величиной с голубя.
Мама, мама, п-посмотри, у п-птицы подбито крыло, м-можно, мы возьмем ее д-домой?
Нет! Может, она больная, может, у нее птичий грипп, брось немедленно! Иди скорее сюда, я руки тебе вытру!
М-мама, она синяя! М-может, она желания и-и-исполняет!
Какая она синяя, глупости! Брось!
«Хочу, чтобы мама больше не плакала, мысленно произнесла девочка, и чтоб папа вернулся. Пожалуйста». Она на секунду прижала к груди птицу, а потом подбросила вверх:
Л-лети, п-птичка!
И птица, ощутив внезапный прилив сил, взмыла в небо и, несмотря на раненое крыло, полетела.
Ну что ты всякую дрянь в руки берешь, а? чуть не плакала мать, вытирая девочке руки влажной салфеткой. Ну что мне с тобой делать? Ну что мне делать, а?
Девочка, насупившись, молчала.
Что ты опять молчишь? Что молчишь?! не выдержав, мать сорвалась на крик.
Женщина знала, что не должна кричать, никогда не должна кричать в присутствии Катихватило одного раза. И уж ни в коем случае не имеет правакричать на нее Знала, что сама виновата в болезни собственного ребенка, виновата и в том, что произошловедь если изменяет любимый, мы всегда виним в этом сначала его, а потомсебя. И, если бы она сдержалась тогда, сохранила лицо, может, все бы обошлось он не ушел бы и Катя бы не заикалась. Но тот случай и та истерика что-то сломали в нейтеперь она постоянно срывалась на крик, а потом раскаивалась. Нервы не в порядке, ужасно просто! И вот сейчас опять не сдержалась.
Ну скажи хоть что-нибудь, не молчи!..
М-ма, н-не н-на-д-дозаикаясь, с трудом выговорила девочка и с перепугу расплакалась.
Скажи: «Мама, мама, мама»! настаивала женщина, и с отчаянием добавила: Опять так сильно, что ж за горе такое
Детский плач быстро перешел в рев, девочка захлебывалась слезами, икала и не теперь уже вовсе не могла произнести ни слова.
Что ж за горе, плача, причитала мать. Ни слова сказать не можешь завтра придется опять к доктору ехать. Горе мое счастье мое
М-ма н-н-не п-пла
Прогулка в парке была безнадежно испорчена. Кое-как успокоив дочь, еле-еле успокоившись сама, мать повела ее из парка. Они шли, обнявшись, и вдвоем всхлипывали. Ветер трепал полы двух так похожих светленьких коротеньких платьевна матери и на дочери.
Ранним утром, когда они уже были готовы ехать к врачу, раздался звонок в дверь.
Ты?.. открывая, выдохнула женщина.
Да. Надо поговорить.
Па-а-па, завизжала девочка и повисла на шее у отца. Папа, па, папочка!
Девочка снова плакалана этот раз от радости и, против обыкновения, совсем не заикалась.
Проходи, произнесла женщина, уже зная заранее, что если муж захочет вернутьсяпростит и примет обратно, потому что любит, и дочка так счастлива, ио, чудо! так ровно говорит. И потом, каждый может ошибатьсяно на то мы и люди, чтобы уметь прощать.
Уже простила. Давно
Вы куда-то собрались? Я помешал?
Да, хотела свозить Катю к доктору показать, она стала заикатьсяженщина запнулась, после сразу после того, как ты ушел.
М-мамочка, не н-надо, умоляюще зашептала дочь. Давай не п-поедем никуда, пожалуйста, п-пожалуйста.
Мужчина внимательно посмотрел на жену, потом на дочь:
Ты хочешь к доктору?
Нет, четко сказала Катя, с обожанием глядя на отца.
Значит, не поедешь. Всегда успеется, можно и завтра. Только не сегодня. Да?
Да-а-а! закричала девочка и снова вцепилась в отца.
«Спасибо, птичка!» пронеслось в голове у ребенка.
Женщина уже не пыталась скрыть улыбку. Правда, боялась, что не сможет скрыть и слезы. Слезы радости. Все же хорошо! Наконец-то все хорошо! «Радость моя, счастье мое, любовь моя», думала она, глядя на мужа и дочь. В голове было пусто, легко и светло.
Невысоко над домом в ослепительном небе парила ярко-синяя птица. Она запела, и люди, которые до того спешили по своим делам, забывали обо всем и останавливались. Они вглядывались ввысь, прикрывая глаза от солнца, и спрашивали друг друга:
Что это за птица, как она называется, не знаете?
И улыбались друг другупросто так, без причины. Даже если были совершенно незнакомы. А песня все лилась и лилась, и ее не мог заглушить городской шум. Любовь, отправленная в мир девочкой, вернулась сторицейей, маме, отцу, и достигла сердца синей птицы. Птица пела, возвращая любовь обратно в огромный мир, людяма люди, наполняясь этой песней, начинали светиться от любви и желать добра друг другупросто так Находя отклик в людских сердцах, песня становилась все громче, все красивее, и звучала уже на два голоса.
Смотрите-ка, их две! воскликнул кто-то.
И правда, в небе птиц было уже две. Еще одна синяя, последняя из уцелевших, прилетела на зов. Чувствуя разливающуюся в мире доброту, впитывая ее, поглощая и возвращая обратно, приумноженной, птицы снова обрели силы, и кружились в безоблачном небе в брачном танце.
В какой-то момент одна из синих, та, что прилетела позже, отделилась и полетела вниз. Она услышала загаданное бескорыстное светлое желание и поспешила исполнить его и снова взмыла в небо.
Две сильные синие птицы вернулись в гнезда, полные жизни и любви. Скоро у них вывелись ярко-синие птенцы. Там, в недоступных лесах, в глухом месте, вдалеке от огромных городов, продолжился род удивительных пташек, готовых в любой момент по велению сердца вылететь из гнезда на помощь людямисполнять желания, творить добро и нести в мир счастье.
Говорят, приблизительно в это же время объявили, что, вопреки ожиданиям, в одной горячей точке нашей планеты закончилась война. Стороны заключили перемирие и, похоже, впервые за долгие годы были готовы выслушать и, главное, услышать друг друга. Но это, конечно, не имеет никакого отношения к синим птицам. Их не существует.
Не так ли?
Просто тень
Почти виртуальная история
с благодарностью Г.Х.Андерсену
«Теодор-Христиан, браво!»
За окном на три голоса развопились коты, ознаменовав особо мощным аккордом мой восклицательный знак.
Я откинулась на спинку стула.
Вот это да! Кем бы ни был мой виртуальный собеседник, общаться с нимодно удовольствие. Он был невероятно умён, невероятно! На какую тему я не завела бы разговорон знал всё. Такого я ещё не встречала! Нет, ну, конечно, сейчас можно погуглить и найти любую информацию, но он информацию не искал. Он знал. Я была в этом абсолютно уверена.
Мы общались так часто, как только я могла себе позволить. Последнее время это происходило онлайн, и я видела, что текст он мне набирает, а это значило, что не пользуется «горячими клавишами» ctrl c и ctrl v. Да, мне откровенно льстило, что такой умнейший человек тратит время на общение со мной! Я-то кто? Обыкновенная совсем, совсем обыкновенная!
Но мой собеседник был великолепен.
Когда я впервые наткнулась на его блог, я читала, читала и читала, а потом решила появиться. Интернетинтересное место: можно с лёгкостью написать незнакомому человеку. Порой завяжется общение, поройнет. Спрос с комментирующего невелик, всегда можно отказаться от диалога. Не открывать вкладку. Может, не очень вежливо, нофакт. Интернет Все примеряют маски. Даже тот, кто становится откровенным, выворачивает наизнанку душуи он носит маску, маску откровенности.
В жизни этот человек наверняка не такой.
А уж сколько масок классических, что называется! Тут тебе и Арлекин и Пьеро, и Бэтмен, и Серый Волк и Красная Шапочка, и даже двойник Дарта Вейдера из «Звёздных войн» наверняка есть. Каждый примеряет маску по себе и потом играет, пока есть охота. Кто-то старательно, не выходя за рамки образа. Кто-то сбивается и получается полнейшая ерунда
Вот и я наткнулась на дневник такого игрока. Теодор-Христиан, понимаешь ли! Тень! Виданное ли делоТень! Не самый популярный, однако, персонаж. Хотя у Андерсена и своеобразные сказки, многие из них популярны и перепеты-пересказаны сотни раз, этане самая известная. Нет известнаяне самая растиражированная, пожалуй.
Сюжет прост: жил-был человек, звали его Христиан-Теодор, у него была тень, а потом тень сама стала нет, не человекомно двойником человека, воплотив в себе всё тёмное и злое. Про подробности умолчу, не суть. Сутьдве частидве стороны одной личности. И назвалась вторая сторона наоборотТеодором-Христианом. Исамое главноетень не могла жить без человека. Вечный сюжет сказок и диагноз в психиатрии. Кто мой собеседниксказочная Тень, зло, противостоящее добру, или ненормальный, по которому больница плачет? Это ж надо, имечко какое себе взял и не жутко ему в такие игры играть? Впрочем, мне не страшно точноэто же Интернет. Всегда можно выключить компьютер.
Но вдруг это кусочек сказки? Так хочется заглянуть за уголчто там?..
Честно говоря, мне казалось, что сказки, настоящие волшебные сказки Андерсена давно никто не читает. Никто не читает и пьесы Шварца. Кроме меня?..
Я читала.
И зачиталась.
«У вас, Теодор-Христиан, здесь очень интересно. Сильно, стильно и «в характере». Ваш слог и манеры безупречны, и я долго думала, прежде чем написать здесь, у вас. Увы, мне не хватит сил и умения выдержать столь изысканную манеру общения, в этом мне не состязаться с вами. Мой собственный стиль не выдерживает никакого соперничества с вашим, что, впрочем, не удивительно, учитывая, что я всего лишь человек. Впрочем, я и не собираюсь состязаться с вами ни в чём. Я не тень»
«Всегда рад».
Вежливо, лаконично, просто, и без намёка на продолжение общения.
Но разве я могла остановиться? Разве можно остановиться и прекратить читать откровения Тени? Нет, нельзя, никак нельзя!
«Теодор-Христиан, не сочтите за наглость, но вы произвели на меня неизгладимое впечатление. Я буду с вами откровенна. Вы оригинальны; настойчивы, упрямынет, упорны. Вы смелынет, вы прямолинейны и идёте напролом. Вы умны, о, несомненновы умны и талантливы, вы идёте к цели Вы игрок: и мне очень любопытно, зачем вам сейчас эта сказка».
«Останьтесь со мной, вы все поймёте со временем».
«Вы почитатель своих создателейАндерсена и Шварца? Не думаю. С одной стороны, да, несомненно, с другойне в этом дело. Не только в этом дело. Вы почитатель образов, созданных в кино? Если да, то какого? Было две Тени, одна интеллигентная и милая, вторая Теньбеспринципная и озлобленная, но более привлекательная. Каков ваш, именно ваш образ?»
«ЯТеодор-Христиан»
Амбиции, злость, ненависть, жалость по отношению к тому, чьей тенью он был, вместе с кем родился и рос и к кому он, видимо, до сих пор был привязан гораздо больше, чем хотелось бы. Сколько же было в этих записяхвсего! Откровения. Откровенные до невозможности, но, в то же время, закрытые настолько, что хочется узнать, что же он думает на самом деле. И вот я читаювзахлёб, сначала по вечерам, потомднями и ночами, на работе, с телефона, в транспорте, порой даже на улице заглядываю в Интернетнет ли чего нового? В каждой фразевысокомерие, жажда величия, злость, и отчаянная тоскаот того, что он не человек.
«Вы злитесь, Теодор-Христиан за что? О, не говорите, что это не так. Это читается чуть ли не в каждой вашей фразе. Вы злитесь не на вашего человека, нетвы злитесь на всех за то, что долгое время были просто чьей-то тенью. Это не хорошо и не плохо, и в этом нет ничьей виныпросто «такова природа вещей». Вы могли бы благодарить вашего человека за то, что позволил идти своей дорогойвы же мстите ему за то, что вы не человек. Это неразумно. Он не виноват. Вам не жаль его? Как бы высокопарно это ни звучало, онваш создатель. А его любимая? Эта наивная дурочка вовсе не пара вам. Зачем она вам? Поймите же, вы были теньюникем, а потом смогли жить самостоятельноа ваш человек тоже выжил, хотя и не должен был. Теперь вас двое, вас тянет друг к другуно вы разные! И живёте каждый своей жизнью. Живите же!»
«Я не человек. Я не умею злиться».
Умеет, о, как он умеет!
«Вы так многого хотитевы хотите всего, но внутри у вас пусто, и вы пытаетесь заполнить эту пустоту ненавистью, местью тому, кто ни в чём перед вами не виноват. Впрочем, это ваше право. Не мне советовать, как вам поступать. Каждый волен выбиратьи вы тоже, только помните, что вы не можете жить без вашего человека. Уничтожите егопогибнете сами, ну, вспомните сказку! И в сказках, между прочим, добро побеждает зло».
«Добро побеждает зло? (тихий смех) Вы и правда в это верите? А вы помните, чем закончилась сказка?»
«Конечно. Христиан-Теодор победил».
«Вы правда так думаете? А где сейчас Христиан-Теодор? Неизвестно. А я здесь, и говорю с вами. Говорю с вами, и вы понимаете меня! Может, всё это было частью моего плана?»
Потрясающий человек! Как ему удается быть настолько в образе? Я всё время срывалась на эмоции, на длинные пассажи о добре и зле, а он парой фраз ставил меня на местодавая понять, что я обыкновенная, а онТень. И, в то же время, намекая, что янеобыкновенная и со мной ему интересно.