Будь моей Снегурочкой - Огненная Любовь


Любовь Огненная, Ульяна ГриньБудь моей Снегурочкой

Глава 1

     Было дело такое, что как-то раз король один из дальнего королевства нашел себе жену молодую. Свадьбу сыграли такую, что весь свет завидовал. Женаумница, скромница, взгляда не поднимет

     Ой, да короче

     В общем, завоевал он мое королевство, женился на мне, в любви клялся, а у него две дочери моего возрастатоже уже на выданье. Ну и, как обычно это происходит, дочки для него куда важнее, чем я. Их он слушает, для них все делает, они у него умницы, а я такпринеси-подай.

     Нет, мы, конечно, люди не гордые. Я и коней его поила, кормила да чистила. Я и пиры на двести человек накрывала. Я и замок его сверху донизу убирала, комнаты в порядок приводила. Падчерицам платья шила да приданое вышивала, но разве же это хоть кто-нибудь оценил?

     Нет, падчерицам все не так да все не эдак. Не угодишь, как ни старайся, ну и В общем, сами они виноваты, что я им платья к балу утюгом сожгла. А вот нечего было смеяться надо мной, что меня король на бал не берет. Не очень-то и хотелось на самом деле. Противные у него придворные до ужаса, но сейчас не о том.

     Придумали, значит, падчерицы, как со свету меня по-быстрому сжить да ручки свои чистенькими оставить.

Вези ее, Мефодий, в лес глухой, темный да зверьем опасным наполненный,приказала одна из падчериц конюхупарню молодому, совсем еще зеленому.Пусть мороз трескучий из нее ледышку сделает, а животные дикие одни косточки только и оставят.

     Паренек хотел было возразить, но взгляд опустил, потому как понимал, что ему еще обратно возвращаться. То ли дело яни королю не нужна, ни народу. Что с меня взять-то? Ложе разделить с королем не могу, потому что пояс на мне еще с самого детстваверности, а ключ всегда у отца хранился в яйце, которое лежало в утке, которая была спрятана в зайце, который сидел в сундуке на высоком дереве, где кот ученый постоянно по цепи ходил да за русалками приглядывал.

     В общем, пояс теперь мой не открыть. Никакому умельцу не поддастся, потому как магический, а королю жена такая не нужнагоревать не будет да и дочек даже не поругает, тогда как пареньку за непослушание прилетит.

Садись, девица красная-прекрасная, в сани,грустно шмыгнул конюх носом, утирая все тот же сопливый нос рукавом.

     Ну, я и села.

     Только холодно-то на улице до жути. Я-то в одном платьицетоненьком. Зубы стучат, кожа инеем покрылась, волосысловно седые. Но на девиц смотрю, вида не подаю, что холодно. Ну их в пень, еще жалости у них вымаливать. Такие ни о ком, кроме себя, все равно не думают.

     Сани двинулись в сторону ворот, а потом и вовсе по центральной улице по направлению к тому самому лесу, в который даже по лету мало кто решается зайти. А я трясусь. Ног уже не чувствую, рук не чувствую, зуб на зуб не попадает

     Сани остановились как-то резко. Скинув с себя тулуп, паренек на меня его быстро набросил и обратно уселся, будто не при делах. Да только, кажется, пальцы-то я себе уже отморозила. Буду теперь не Василисой Прекрасной, а Василисой Ужасной. Вот честное слово, если помру, буду к этим иродам несчастным каждую ночь являться да до белого каления доводить. Они у меня еще попляшут! Еще поплачут за мои седые волосы!

     Как-то совсем неожиданно я вдруг оказалась в сугробе. Задумалась над местью праведной да проглядела весь путь. Елка надо мной, елки по сторонам. Тихо, страшно, темно, а мороз щеки колет до боли.

Ты прости Ну, я это. Поехал.И резво забрал у меня свой тулуп, прыгнул в сани, да только его и видели.

Нет, ну просто огонь,прошипела я сквозь зубы.

     И главное, снег повалил как по заказухлопьями огромными. А я в платьице! Уууу, ироды! Да чтоб у вас там замок рухнул и вам жить негде было!

     Где-то треснула ветка. Вжавшись в сугроб как в родной, я прислушалась и чуть не подпрыгнула на месте, когда ветка треснула повторно и совсем уж близко. Ну все. Вот и пришла ко мне голодная смерть. В смысле, голодные волки.

     И тут из-за дерева мужчина статный в одном халате да в валенках на босу ногу как выпрыгнет:

Тепло ли тебе, девица?

     Кажется, сердечные приступы бывают и в двадцать один.

Ну, допустим, тепло,ответила я осторожно, держась за сердце. Впрочем, как знать, с той ли стороны я с перепугу схватилась?

Ага, вижу я.

     Он только головой покачал, в халатик завернулся поплотнее и спросил ещё раз:

Тепло ли тебе, девица? И просьба не лгать!

Т-т-тепло, блин!рявкнула я из последних сил, чувствуя, как отнимаются ноги. И не пошевелить даже, злости не хватает! Для того ли меня батюшка растил, чтобы из-за двух поганок померла от мороза в лесу?

Мда-а,протянул мужчина озадаченно.Или ты совсем ку-ку, или бредить начала Ладно, пошли, красавица.

     Куда пошли, какое пошли? Дайте мне спокойно умереть. Всё равно я ни на что не гожусь, даже для утех любовных.

Так я и осела в снежок, который даже тёплым показался поначалу. Силилась сознание потерять, а не получилось. Почему говорят, что смерть от замерзания лёгкая? Уснуть бы, и всё уже.

     Однако не вышло. Вот так всегда. Мечтала о любви и о хорошем мужеполучила домашнего тирана с двумя детками-конфетками! Мечтала о большой семьена, получи, только не жалуйся потом! Мечтаю о лёгкой смертиа фиг тебе, дорогая принцесса, не заслужила!

     Меня подняли, перекинули на плечо так, что лицом я уткнулась в халат где-то на уровне поясницы. Но этот факт меня уже даже не смутил. Смутить меня в этот момент было практически нечем, потому что конечности мои уже работать отказывались.

     Мужчина совсем недолго мотался по сугробамуж ему-то точно было холодно. Принёс он меня куда-то в тепло, посадил на мягкое, а сам ушёл возиться неподалёку. Даже обидно сталочего ушёл? Мог бы и со мной посидеть, по головке погладить, пожалеть, в конце-то концов

     Тело постепенно оттаивало, примёрзшее к телу платьице стало совсем мокрым, и я завернулась в попавшееся под руку одеяло. От него воняло псиной, но не такое у меня положение, чтобы требовать духи и парчу с атласом! Потерплю, на то я и принцесса!

     А тут и мужик вернулся, принёс мне миску с чем-то горячим, ложку в руку всунул железную. Как арестанту, честное королевское! Да ещё пробурчал, как последний невежа:

Ешь, пока не остыло. А потом расскажешь, кто тебя выгнал на мороз без шубы!

Ладно,согласилась я, решив пока оставить в стороне привитые с детства манеры, и принялась хлебать суп.

     Между двумя ложками спросила:

А ты кто? Лесничий здешний?

Чего-о-о? Я бизнесмен!

Какой-какой смен?

Бизнес! Продаю машины класса люкс.

Ничего не поняла,радостно ответила я.Негоциант, что ли?

     Он заржал и плюхнулся в кресло напротив кровати, а потом взял тонкую бумажную палочку в рот, щёлкнул странной штучкой, из которой вырвался самый настоящий карманный огонь, и в избе запахло горелым. Да ещё таким противным, что я закашлялась, махая рукой, чтобы отогнать сизый дым.

Убить меня хочешь? В сговоре, что ль, с моими падчерицами? Это всё подстроено? И супец тоже отравлен? У-у-у, ирод проклятущий!

     Я вскочила, не чувствуя ног, швырнула миску в стену и бросилась к двери. Уж лучше на мороз! Лучше уснуть, чем корчиться в агонии и слушать смех этого смена, приспешника дур-завистниц!

Куда?завопил мужик и перехватил меня почти от самого порога. Врёшь, не возьмёшь! Я принцесса, королевская дочь! Раз уж приговорена к смерти, умру так, как сама желаю!

Пусти, окаянный! Пусти, ирод!орала невменяемая я и даже визжать пыталась, как в детстве с нянюшками и мамушками, чтоб всё сразу по-моему стало. Руками махала, ногами пинала, да побольнее, да посильнее!

А ну тихо!рявкнул этот смен и посадил меня обратно на кровать.Сидеть и не рыпаться! Рассказывай, кто тебя хочет убить.

     И чего-то вдруг так жалко себя стало. И слезы из глаз покатились, и сопли потекли. Звучно шмыгнув носом, я поозиралась по сторонам в поисках платка, но ничего подходящего не нашла.

Падчерицы мои,прошептала я.Со свету сжить хотят.

Падчерицы?засомневался он, видимо, в моей адекватности. Взглядом так прошелся по моим ногам, по платью мокрому, на груди остановился да там и замер, вынуждая поежиться и вырез руками стянуть. Ну так, на всякий случай.А тебе лет-то сколько, девица красная?

Восемнадцать, дедушка,отчего-то покраснела я, разглядывая его темную бородку и ярко-голубые, как небо, глаза.

А падчерицам твоим сколько годков?и голос такой ласковый-ласковый. Вот точно прибить собирается. На дедушку, что ли обиделся?

Тоже по восемнадцать. Замуж в этом году пойдут.

То есть и муж тоже есть?

Есть, ирод проклятущий. Ждет не дождется, пока я со светом белым попрощаюсь. Вот и поручили конюху в лес меня отвезти да так и оставить на погииибееельзарыдала я пуще прежнего.

Ты это, хватит, сопли-слюни-то подотри,поморщился он, доставая откуда ни возьмись носовой платок не первой свежести.Вот не верил я ведьме старой, что решение проблемы само ко мне придет. Зря, выходит

Что?не поняла я ни слова. Нет, конечно, слова-то были очень даже знакомыми, но их суть уловить никак не могла.

Не заморачивайся,махнул он на меня рукой.Говорю, что помогу я тебе с твоей проблемой, если ты мне с моей поможешь.

     И улыбнулся так широко-широко, что мне разом как-то страшно стало и почему-то сразу сугроб вспомнился. Вот не зря он мне понравилсяпочти ж родной, да и не холодно было вовсе. Таксовсем чуть-чуть.

А у меня есть проблемы?покосилась я на него, спрашивая с осторожностью.

     Нет, ну мало ли? Говорят, что психи буйными бывают. А этот представитель мужской половины человечества на психа очень даже походил. В халате, в валенках на босу ногу и с улыбкой как у маньяка. В лесу опять же живетв глухом да страшном.

Ну как же? Жить тебе негде, правильно?

Правильно,ответила я без размышлений.

С мужем развестись надобно, правильно?

Что сделать?уточнила я, заслышав слово неизвестное.

Избавиться, в общем, от мужа твоего надо, чтобы свободу обрести.

Это убить, что ли? Нет-нет, я грех на душу брать не буду и вам не позволю!вскочила я с кровати, но меня одной ручищей усадили обратно.

Ну почему же сразу убить? Тюрьма там, работы полевые какие, опять же, на вахту его можно отправить насовсем или в Сибирь сослатьначал перечислять мой новый знакомый.

Куда сослать?переспросила я.

А это неважно. В нашем случае важен результат,здраво заметил мужчина, поправляя смешную красную шапку на своей голове.

И что нужно тогда от меня?

     Нет, конечно, свобода от мужа-тирана да от дочерей его взбалмошныхэто очень даже хорошо. И жить мне опять же негде, но ощущала я во всем этом огромный такой подвох.

Как что? Три дня и три ночи за домом моим смотреть, готовить там, убирать и стирать Коли сделаешь все по-доброму, отпущу тебя обратно, замок подарю, свободу от мужа да приданого отсыплю.

И что же, вот все прямо так просто?засомневалась я пуще прежнего.

Честное дедоморозовское,ответил мужчина, протягивая мне свою ручищу.По рукам?

     Эх, была не была! Терять-то все равно нечего!

По рукам!ответила я на рукопожатие.

Дед Мороз.

Василиса Прекрасная.

2

Глава 2

     Ночь прошла тихо. Если, конечно, не считать того, что Мороз оставил меня совсем одну. Ну, мне не привыкать. Печь я растопила, травок успокаивающих заварила, одеялко вытряхнула и выбила на снегу, а то уж больно воняло. Посидела маленько, старательно думая, всё ли у меня хорошо, а потом принялась косу плести.

     Коса у меня знатнаяни вершка за всю жизнь не отрезала! Сидела, плела, даже песенку стала напевать по привычке. Пальцы сами проворно перекидывали прядки налево-направо, и настроение поднялось. И тут

     Дверь как распахнётся! Вбегает собакачёрная как смоль, а на морде проседь. И так, значит, по-хозяйски вскакивает на кровать. Я к печке, ухват в руки да на неё кричу:

А ну, пошла отсюда!

     Собака оскалилась, только не злобно, а такбудто улыбнулась. Может, Серый Волк из детских сказок? Разве ж собаки улыбаться умеют? Да нет, не похожа на волка. Во-первых, цветом. А во-вторых, хвост калачиком на спину загибается, как у батюшкиных лаек из своры охотничьей. Волчий хвост-то поленом

     Глядь, а это нахальное животное улеглось на одеяло, развалилось как у себя дома. Глаза хитрющие, щурится Ухват сам и опустился. Авось не укусит животина. А Дед Мороз мог бы и предупредить, что у него собака сторожевая есть.

     Я приблизилась осторожно, готовая отскочить, если вдруг зверю придёт в голову напасть, а этот наглец пасть раскрыл, язык вывалил и на спину перевернулся. Ох и потешный! Лапы в воздухе застыли, перед грудью сложенные, выражение на морде блаженно-просящее: погладь меня, почеши!

     Я почесала бочок. Хвост завилял из стороны в сторону, потом забил по одеялу. Собака, извиваясь ужом, подползла ко мне в том же положениина спинеи подставила второй бочок.

Хорошаяулыбнулась я, потом бросила взгляд на внушительное «хозяйство», в таком ракурсе прямо королевское, и быстренько поправилась:Хороший пёсик! Но чей ты, интересно, такой нахальный?

     Ответа, разумеется, не последовало. Но он мне и не нужен был. Ясно, что не приблудный. Собака Деда Мороза, конечно же. Ох, вернётся он и получит порцию моего негодования: а чего не сказал про страшного зверя?

Шёл бы ты спать на половичок, пёсик!попробовала я мягкий метод.

     Не вышло.

     Осмелев, попыталась стащить пса на пол, но черныш извернулся и залёг у самой стенки, часто дыша и глядя на меня с неподдельным интересом. Словно спрашивая: что ты на это скажешь, Василисушка?

     Василисушка ничего не сказала. Вот ещё, буду я со зверьём ругаться! Выдернула из-под собачьей тушки одеяло, прилегла на краю кровати и накрылась. Отвернулась от животины, глаза закрыла. А потом почувствовала жаркое дыхание на шее.

     Испугалась страсть как! Думалавот сейчас накинется и загрызёт

     А вместо этого меня стали лизать. Щекотно! И приятно! Я засмеялась, поворачиваясь:

Ах ты, противный! Видишь же, спать хочу!

     Пёс скорчил виноватые глаза и, перебирая лапами, забрался под одеяло, свернулся калачиком рядом со мной. А морду положил мне на грудь. Вздохнул долго и шумно. Зажмурился. А я усмехнулась, закрывая глаза. Хоть не замёрзну

     Утро началось для меня со звяканья ложек, с шума огня в печи и весёлого голоса Мороза:

Эй, спящая красавица! Вставай-поднимайся, рабочий народ! Завтракать будешь или где?

Чего?я поняла из его слов только слово «завтракать», поэтому открыла глаза и огляделась.

     Где же собака? Исчезла, как и не было. Странности какие-то творятся в этом маленьком домике в глухом лесу

     А нос защекотали запахи из печи. Хорошо так защекоталигорит ведь!

     Подхватилась я, кричу:

Морозушка, горит что-то!

Ах ты ж, ёшкин кот!он живенько метнулся к печи и, обжигаясь, вытащил на предпечье чугунную сковороду со шкварчащими яйцами.Всё никак не приспособлюсь к этому девайсу!

Что ль, ты барин?засмеялась я, усаживаясь за стол и постилая на колени салфетку.Тебе кухарки готовили?

Сам я готовил,фыркнул Мороз, пытаясь отскрести яичницу от сковороды.Но у меня, прости-пожалуй, плита газовая была! И посуда Тефаль!

Батюшки-матушки! Это ж в какой сказке такие штуки водятся?

В моей реальной жизни, красавица,вздохнул Мороз.Ешь. Будем обсуждать детали нашей сделки.

***

     Сказать, что яичница удалась на славу,вообще ничего не сказать. Погоняв обугленные белки и желтки по тарелке, я тяжело вздохнула и отставила утварь в сторону.

Зови давай собаку свою, Дедушка Мороз,обратилась я к мужчине, который тоже на яичницу поглядывал без особого желания.

Зачем это, Василисушка?все-таки наколол он более-менее чистый кусок яичницы на вилку.

Кормить ее будем завтраком твоим горелым. Я такое есть не буду да и тебе не позволю. Не хватало нам с тобой еще нужник делить один на двоих,сказала, а сама покраснела как маков цвет.

     Остро почувствовала, как щеки мои загорелись, но деваться некуда. Папка всегда говорил, что честной нужно быть с людьми и тогда они тоже честными будут.

А собаку, значит, можно и помоями кормить?почему-то насмешливая улыбка с лица Мороза куда-то пропала.

Но ведь я ничем таким его не обидела! Все собак кормят отходами со стола, и ничего. И вот сказать бы мне что-нибудь, чтобы сгладить ситуацию, а я как ляпну с перепугу:

Дальше