Заметь, я твое блюдо не обзывала. Сам ему название дал.
Вилка звякнула о тарелку, а Мороз молчаливо поднялся с лавки. Взгляд прищуренный, ноздри раздуваются, щеки раскраснелись. Явно гадость какую-то сказать хочет.
Не нравится? Ходи голодная!
И главное, сказал-то мне, а пошел почему-то сам. К двери пошел да как хлопнул створкой, что и посуда задрожала, и дом задрожал, и я задрожала. Исключительно из чувства солидарности.
Ну в самом деле, было бы на что обижаться! Сказал же, что это я должна готовить. Так чего сам полез к печи, коли не по нему это дело?
Поднявшись с лавки, я для солидности уперла руки в бока, как всегда матушка моя делала. Обвела ясным взором фронт работ да закатала рукава своего платья.
Эх, сгорел сарай, гори и хата!
Вечер неспешно ложился на горы, окутывал лес, голубоватым сиянием блестел на снегу, а Мороза все не было. Я уже и избушку от пола до потолка всю вымыла. И жаркое в горшочках приготовила, и пирожков напекла. Сидела у оконца и глядела на лес, высматривая своего недавнего знакомого.
Платье мое выстиранное лежало на печке. Еще не высохло, потому что я его последним замочила. Сначала постель сменила, одеяло вычистила, а уже потом собой занялась. Все переживала, что Мороз в самый неудобный момент заявится, а теперь сидела и тихонько вздыхала, потому что его все не было и не было.
От одеяла больше не пахло псиной. Завернувшись в него, грелась и подъедала пирожки, которых с каждой пройденной минутой моей личной печали становилось все меньше. Даже не заметила, как задремала
Нет, створка не хлопнула, когда Мороз вернулся. Даже ветер холодный в избу не влетел вместе с ним, только половица скрипнула. Неслышно так, но я мигом открыла глаза, чтобы встретиться с растерянным взглядом.
А я тут это Вернулся,виновато улыбнулся он, пряча за своей спиной какую-то поклажу.
Привстав, я попыталась заглянуть ему за спину, но мужчина извернулся, и я снова ничего не увидела.
А что это ты там прячешь?наступила я на одеяло, а оно возьми да упади к моим ногам. А я в одной сорочке:Аааа!!!завизжала я, растерявшись.
Аааа!!!пробасил Мороз, а позади него что-то грохнулось и совершенно точно разбилось.Ты чего орешь?
А ты не смотри на меня! Я девушка замужняя!
В меня полетел халат. Морозовский халат, между прочим, тогда как под моим изумленным взглядом мужчина остался лишь в шапке, валенках да белых штанах. И вот все бы ничего, но мне на такое смотреть-то нельзя!
Аааа!!!закричала я повторно, чтобы выразить свое несогласие с происходящим.
А теперь-то что?присел он на корточки, заглядывая в свою котомку.
Ты же голый!бросила я в него его же халатом.
Вот черт, теперь стирать придется
Мы сидели на разных краях скамейки, время от времени перетягивая одеяло. Ну, просто сидеть рядом с этим полуголым индивидом мне не позволяла моя честь, а емусковородка в моих руках.
Обиженно сопел, поочередно откусывая от пирожков с капустой и мясом. К жаркому пока не притрагивалсяя перегрела, забывшись, пока отстирывала его халат. Ткань испачкалась в вине, которое разлилось по полу. Стеклянная бутылка разбилась вдребезги, едва странная котомка встретилась с полом, но отмывать пришлось не только халат.
В знак примирения Мороз откуда-то привез для нас заморские блюда, которым я и названий не знала. Еда лежала прямо в тарелках, а сверху была накрыта странной просвечивающейся тканью. Прикасаться к ней, и уж тем более пробовать ее, я боялась. Только тряпочкой протерла да на улицу вытащила, чтобы не испортилась. Морозу тоже есть эту гадость запретила.
Это паста с морепродуктами!обиженно наблюдал он за тем, как я вытаскиваю его поклажу за порог. Ну правильно, одеяло-то у нас одно на двоих было!Ты хотя бы чизкейк попробуй!
Конечно-конечно. Вот сейчас гадость всю холодом убьем. А то мало ли из чего они это готовили. Ты знаешь, мне кажется, там что-то до сих пор шевелится,доверительно сообщила я.А я тебе пирожков приготовила. И жаркое.
В общем, пришлось ему есть то, что дают. Прямо как папенька учил.
А платье все не высыхало.
А тишина угнетала.
А одеяло у нас одно на двоих.
А хочешь, я тебе сказку расскажу?вдруг придвинулся Мороз ко мне поближе.
Ну я и отодвинулась. Да как грохнулась с лавки, потому как на самом краю сидела.
Ух, как больно-то,застонала я, поглаживая место, которым ударилась.
Чего же ты так, горе луковое?мигом оказался мужчина рядом со мной.
Э-э-это из друго-о-ой ска-а-азкипротянула я, шмыгая носом.
В одеяло завернул меня, на руки взял да на кровать понес. А я даже запротестовать не в силах была, так попа болела. И слезы из глаз катились.
Сильно больно?вопросил он участливо.
О-о-очень.
А давай поцелую, где болит, а?и смотрит так выжидательно.
Ты мне сказку обещал.У меня даже слезы высохли от его наглости.
Ну тогда слушай,усмехнулся Мороз.Жил-был бедный-несчастный предприниматель.
Кто-кто?переспросила я, нахмурившись.
Эээм,призадумался Мороз, покачивая меня, завернутую в одеяло, на своих коленях.Жил-был бедный-несчастный король. Ну как бедный? Совсем не бедный и чаще вовсе не несчастный, но сейчас не о том. Жил-был, и встретилась ему как-то девица ясная. В первый раз встретилась на балу, во второй раз встретилась в ресторации, а в третий раз у него дома.
Это как у него дома? Без спросу в дом его проникла, что ли? Без приглашения?ужаснулась я такому поведению.
Да нет, он ее сам приглашал, но не в этом суть. Самое главное то, что в четвертый раз он видеть ее не захотел. А девица эта ясная вдруг обернулась ведьмой злющей да отомстила королю по самые яй По самые уши. В общем, уши у короля появились, повышенная лохматость в самых интересных местах и хвост.
Прямо-таки хвост?удивилась я, представив себе такое чудо-юдо. Это ж ни в сказке сказать, ни пером описать.
Ага, хвост. А отсмеявшись, ведьма сказала, что проклятье с короля спадет, только если девица прекрасная за три дня влюбится в него без памяти. Понимаешь?и глянул на меня таквыжидающе.
Понимаю. Страшная у вас какая-то сказка. Я бы так не смоглачудовище полюбить. И ведьма какая-то неправильная. Совсем непонятно, за что она его заколдовала.
Мороз встал.
Сначала сам встал, а потом и меня на ноги поставил. И ведь вижу, что злится, а на что? Совсем непонятно. Прямо как в сказке.
У тебя муж есть?вдруг спросил он у меня.
Конечно есть. Я же говорила,покрепче завернулась я в одеяло, а то кусочек сорочки видно было.
А дети откуда берутся, ты знаешь?задал он следующий вопрос.
Конечно,кивнула я, на всякий случай сделав шаг назад и потянувшись к сковородке.В капусте находят.
А если зима?процедил он сквозь с силой сжатые зубы. Показалось или у него веко дернулось?
А если зима, то в сугробе!
Дверь захлопнулась раньше, чем я все-таки схватила сковородку. И чего это он такой нервный?
3
Глава 3
Главное, совершенно непонятный человек!
То приходит, то уходит, сказки рассказывает страшные да всё ко мне приблизиться пытается. Обещал свободу и замок, а ведь не похож на богача! Собака эта ещё Прямо как хозяин: ночью есть, а днём бегает где-то. Только хозяин наоборот: бегает по ночам. Охотится, что ли? Вроде как с собаками принято охотиться. Да и что ночью поймаешь-подстрелишь, не видно ж ни зги! Смен, одно слово.
Одна радостьплатье вконец высохло, и я облачилась поспешно, чтобы снова не быть захваченной врасплох. Вечерело уж, и я не знала, кого ждать. Аль Мороза, аль псину егошнюю. А ведь одеялко-то постирано, неужто снова завоняется собачьей шерстью мокрой?
Жаркое пришлось вынести на мороз, поставить повыше, чтобы волки не сожрали. А заодно принесла в дом странные блюда Мороза, те, которые прозрачной тканью гладенькой облеплены. Ух и замёрзли они, до каменного состояния!
Поставила в предпечье, чтоб отогрелись, да самовар сунула в печь. Чаи гонятьэто я люблю! А в хижине Морозовой и травки есть, и чайный лист дорогой сушёный нашёлся в коробе. Только, значится, завела чай, только присела к столу, в блюдце налила из чашки, чтобы остывало,и, конечно же, тут как тут явилась собаченция.
Ворвалась в дом, спервоначалу на меня прыгнула лапами заснеженными, да у меня не забалуешь! Сбросила животину на пол и крикнула сурово:
А ну! Шать отсюдова!
Собака села, с удивлением глядя на меня выпуклыми умными глазищами, а потом к печке. Ах ты, вредитель! Гляньзубами хватает заморские тарелки мягкие! И фырчит, головой трясёт, будто отплёвывается!
Я к псу, тарелки отобрала. Ой, мамушки мои, что ж творится! Ткань вся на нет сошла, тарелка поплыла, словно снег на солнышке, совсем бесформенная стала И вонь прямо в нос ударила. Как же так-то? И холод гадость не убил? Неужто испортилось?
Глянула осторожно на собаку. А этот поганец на пол повалился и давай кататься с боку на бок, взрыкивая и фыркая. Ну чисто ржёт-хохочет!
Вот я тебя!пригрозила собаке и склонилась над останками диковинной еды. Эх, как же так вышло? Как греть эту пасту-шмасту с дарами морскими, ежели печкиного жара не выдержала?
Провозилась я с блюдами незнакомыми чуть ли не до полуночи, выгребая нетронутую серединку. Попробовала, конечно. Вкусно, аль всё не то! Я лучше-то приготовлю, ежели мне дать такие продукты. Пасты-шмасты раньше не видала такой, но матушка говаривала, что женское дело такоеподсмотреть да научиться. Да так научиться, чтоб лучше выходило!
Остатки бросила собаке, только та есть не стала, сидела и смотрела на меня с обидой в глазах. Вспомнились слова Мороза про помои и собаку. Глянула я на животину и рассмеялась сама себе. Стул отодвинула и жестом пригласила пса:
Коли хочешь есть как человек, сядь за стол!
Недоразумение это только хрюкнуло, а потом встало передними лапами на стул, подтянулось грациозно и взобралось целиком. Я упёрла руки в бока и покачала головой:
Ла-адно, ты победил!
Остаток вечера мы провели, поедая заморские кушанья и мило беседуя. Впрочем, тихо сама с собою я вела беседу-монолог, а пёс внимательно слушал обо всех моих женских бедах.
И на мужа пожаловаласьчто замок мой захватил, женился, даже пояс не снял и не собирался вообще, ведь ключ искатьэто надо за тридевять земель топать не пойми куда, а у новоиспечённого короля колики и ревматизм.
И на падчериц поплакаласья к ним со всей любезностью, вечно угодить старалась, а эти две высокомерные фифы только носы воротили, всё им не так и не эдак. И прислугу обсудила во всех подробностяхсовсем меня уважать перестали и слушаться, подлизы и прилипалы мужнины
А как ночь настала, грусть-тоска на меня навалилась такая, что реветь захотелось. Одна, совсем одна, даже Мороз сбежалвидно, не выдержал характера моего. Собака не в счётчто со зверя взять? Ласковый и смышлёный пёс, но не человек. А Мороз, хоть и пристаёт постоянно с какими-то неясными намерениями, мужчина всё-таки! Да и обещал от мужа избавить. А как избавит, ежели нет его никогда?
Ну и разрыдалась, повалившись на кровать, уткнувшись в одеяло лицом, да всё высказала в сердцахчто жить так больше нет мочи, что лучше б я в сугробе замёрзла насовсем, что не нужна никому, а кто притворяется, что нужна, хочет только лишь мои земли да золото в сундуках.
Пришёл ко мне пёс, улёгся рядом и давай лицо облизывать, слёзы вытирать. Уснули мы снова в обнимку, и сон мне приснился странный-престранный. Будто сижу я на королевьем троне в своём замке, а рядом, на королевском, чёрная собака. И правим мы с псом дружно и справедливо.
Кажется, все-таки было в этой пасте-шмасте что-то не то. Может быть, мухоморы?
Василисушкаи голос такой, главное, ласковый-ласковый. И в шейку так кто-то нежно-нежно целует.Василисушка
Ммм?томно протягиваю я, ощущая, как чужая рука мягко поглаживает мое Ну, пусть будет платье.
Василисушка, а что у нас на завтрак?
Так испортить прекрасное утро может только мужчина. Нет, ну честное слово! Где романтика? Где завтрак в постель, в конце-то концов? Где подвиги там во имя моей красоты? Вот когда не завоевал еще наше королевство муженек мой, рыцари с моим именем на устах столько подвигов совершали! И дракона убивали, и разбойников ловили, а этот
Будет сейчас тебе завтрак,вздохнула я, стряхивая с себя его руку.
Рука самым бессовестным образом вернулась обратно на талию, а меня беззастенчиво уложили на подушку.
Так смотрел, так смотрел на меня, что у меня дыхание перехватило и сердце вдруг стало быстро-быстро стучать. А он губешки-то ко мне свои тянет, веки закрыл, талию мою наглаживает.
Мороз, а ты чай головой-то этой ночью нигде не ударялся?вопросила я, с недоверием поглядывая на этого индивида.
Тьфу на тебя!открыл он глаза и посмотрел на меня сердито. Прямо как папка на меня смотрел, когда я от нянюшек сбегала.Весь романтик испортила!
Какой такой романтик?удивилась я, выбираясь из его объятий. Села на постели, осмотрелась и чуть обратно на подушки не грохнулась.Ты чего намусорил-то, окаянный? Я ведь только вчера убралась! А свечи? Свечи-то зачем пожег? Светло ведь уже, не ночь!
Посмотреть и поругаться было на что. Целый день вчера потратила на то, чтобы в избе порядок навести, а тут Лепестки цветов по всему полу рассыпаныкрасные да белые. В стеклянных стаканах В стаканах! Свечки стоят, огоньками подмигивают! Их ведь мыть скорее надо в горячей воде, пока воск не прилип! А воду-то еще нагреть нужно! Да и свечи сами! Столько свечей нам на целый месяц хватило бы, а он все зажег!
А это что?поднялась я с постели, намереваясь тут же взяться за уборку.Вино с самого утра пить удумал? А ты знаешь, что вино на голодный желудок пить нельзя? Язва будетвот такая!развела я руки в стороны.А нужник зачем в дом притащил да на стол поставил? Да еще и поджег!
Черт, Василиса, как с тобой трудно!рассмеялся он, падая обратно на подушки.
Ты чего смеешься надо мной? Развел тут!
Я тебе приятно сделать хотел. А это не нужник, а фондю.
Какое такое фондю?нахмурилась я, стараясь не смотреть в чашу с коричневой жижей.
Вкусное!
Ты как хочешь, а я это есть не буду!уперла я руки в бока.Мне после твоих мухоморов вчерашних знаешь что снилось?
Что?ухахатывался он, вытирая слезы.
Что мне в мужья пес твой достался!
Правда?отчего-то обрадовался этот шут, усаживаясь на кровати да поправляя свой красный халат, под которым пряталась одежда диковинная: брюки черные, сапоги высокие, рубашка белая да лента черная на шее, в бант аккуратный завязанная.Василиса, а у меня для тебя подарки есть. Ты любишь подарки?
Так кто ж их не любит?с сомнением посмотрела я на него.
Вот нутром чуяла, что неспроста это все происходит. Наверное, Дед Мороз сегодня утром тоже этой пасты отведал с мухоморами. То-то он не в себе
Если фондю со мной попробуешь, все подарки твоими будут,кивнул он, а сам хитро на меня поглядывает.
А я на жижу коричневую поглядываю, которая вызывает все что угодно, кроме аппетита. А подарки-то хочется! Я страсть как подарки люблю! Папка мне раньше частенько привозил: то аленький цветочек, то зеркало говорящее, то ковер-самолет. А муж не дарил. Все дочкам да дочкам.
А давай! Но, если не понравится, есть не буду!
Я сидела на скамейке и с недоверием следила за действиями Мороза. Взяв тонкую длинную палочку с острыми концами, он наколол на нее квадратный кусочек хлеба, клубнику и сыр. Вроде бы все это есть-то можно, да вот только после он палочку эту обмакнул со всем наколотым в коричневую жижу. И мне протянул, держа над тарелкой, но в руки не давал. Ждал, пока рот открою.
Это точно не из нужника?сморщила я нос, стараясь не дышать на всякий случай.
Точно. Ну хочешь, я сам съем?
Хочу,тут же отозвалась я, выдохнув с облегчением.
Все, что было на палочке, тут же пропало у мужчины во рту, и так он жмурился от удовольствия, так хитро поглядывал на меня сквозь опущенные веки
Мммпротянул он, облизывая палочку.
М?переспросила я, все еще пребывая в сомнениях.
Мммстарательно закивал Мороз, проделывая манипуляции с клубникой, хлебом и сыром еще раз.Попробуешь?
А можетискала я пути отступления.
А подарков-то много...
В общем, пришлось зажмуриться и попробовать. Жевала с неохотой, не дышала, но О, великий сказочник! Как это было вкусно! До невозможности вкусно! Горечь вязкой массы, сладость клубники, солоноватый привкус сыра и пористость хлеба. Никогда такого не пробовала, но хотелось еще и еще. Я даже палочку у Мороза отобрала и блюдо странное к себе поближе подвинула.