Должно быть хоть что-то среди этих мертвых скал, прошептал, осторожно ступая по незнакомым местам. В ответ недалеко взвился вверх огненный язык и помчал вперед, оставляя за собой длинные алые хвосты. Да, тут нужно ото всюду искать подвох. Даже безобидная кочка может оказаться чем-то опасным. Картина не менялась, везде пылали столбы, кипели бурные реки. Только недалеко от черной, будто обглоданной горы, находилось нечто похожее на корабль, его вид оставлял желать лучшего. Корпус покрыт грязной коркой, кое-где видны глубокие дыры. Корабль стал печальной частью ужасной гнетущей картины зловещей планеты. Роуэн огляделся по сторонам и присмотрелся. Скорее всего, эта машина здесь давно обрела покой. Пеккатуманец стремительно направился к ней, не сводя пристального взгляда. Корабль проржавел и создавал впечатление глухого одиночества. Роуэн с осторожностью приложил руку к шершавой прошивке. Металл отдавал холодом, смешанным с болью. Вспомнились слова Далера о том, что машина тоже имеет душу. Казалось, корабль истосковался по бесконечным просторам космоса, но взлететь сил нет. Пришлось приложить усилие, чтобы открыть автоматическую дверь. Механизмы застыли, не хотели двигаться. Наконец открылась темная неизвестность. Внутри корабль оказался еще более запустелым, пахнуло затхлостью, смешанной с киселью. Пришлось прокашляться, такой был спертый запах. Роуэн заблокировал дверь, чтобы та не закрылась, а сам пошел вперед. Тишина настораживала, хотелось услышать хоть какие-то признаки жизни. В кабине пилотов никого не оказалось, седенья отодвинуты от мутных дисплеев. Видимо кто-то вышел из корабля, но обратно уже не вернулся. Картина завораживала, казалось, этот кто-то сейчас войдет, сядет за ржавый штурвал и прогонит из кабины. Роуэн даже невольно обернулся, но позади никто не стоял. В рюкзаке послышался тонкий писк, пеккатуманец похлопал рукой по рюкзаку, достал прибор для распознавания аномалий. Тот начинал пищать сильнее, это вызвало тревогу. Создалось впечатление приближения чего-то, или кого-то. Что делать? Бежать? Или спрятаться? Роуэн медленно вышел из кабины, прибор продолжал подавать сигналы. Во рту пересохло, возникло желание побыстрее уйти. Может быть, аномалия снаружи? Пеккатуманец заглянул в маленькое окошечко. Никого не было. Неожиданно мимо пронесся холодный ветер, сбив парня с ног. От неожиданности он вскрикнул, пытаясь разобраться в происходящем, ветер снова пронесся мимо. Роуэн попытался рассмотреть, только рядом никого не было.
Эй, ты кто?
Ветер стих, снова тишина заполнила корабль. Парень не собирался сбегать, только всматривался в тени. Сердце бешено отбивало чечетку. Роуэн вздрогнул, когда ощутил горячее дыхание совсем рядом. Дыхание невидимки обжигало кожу, пришлось отвернуться от него. Тогда прозвучал чистый пеккатуманский.
Ты тоже стал пленником проклятой планеты! Попался в ловушку Союза надзирателей!
До ужаса знакомый говор жесткой плетью хлестал по нервам.
Кто ты? Какая ловушка?! Роуэн обернулся через плечо, пытаясь рассмотреть другого пеккатуманца.
Побег с планеты грешников был слишком легким. Я тоже на это когда-то повелся! Решил, меня отпустили просто так! Нет! Если улетел с Пеккатума, это ничего не значит! Они все знают и будут играть с тобой, будто ты навозный жук!
В памяти яркими молниями возник разговор с появившимся из ниоткуда представителем надзирателей. Тот как раз говорил о том, что задания продолжаются, каждый проходит свое. Роуэн еще тогда понял все. Даже за пределами Пеккатума за ним наблюдают.
Где ты? Почему я тебя не вижу? Резко спросил, махнув перед собой рукой.
Невидимка разразился рокочущим смехом, не похожим на радостный.
Я на веки прикован к Селифере! Мое тело сожрали гадкие твари, теперь мой дух бродит здесь.
Роуэн постарался держать себя в руках. Значит его появление именно на Селифере не случайно?
Ты можешь объяснить? Роуэн не знал, в какую сторону смотреть.
Я бежал с Пеккатума в надежде поселиться на другой планете. Они выследили меня и вышвырнули сюда, в эту чертову дыру!
Кто выследил? Надзиратели? Роуэн с большим напряжением слушал призрака.
Ох, нет же! Они все делают чужими руками! Лорд Паук, пират и такой же, как мы с тобой пеккатуманец у них на посылках, работает за свободу. Надзиратели подослали его, он меня и уделал! Выбросил здесь! А потом эта рожа в облаках с ехидной ухмылкой сообщила о продолжении моего задания! Но ничего не вышло, я должен вечно слоняться здесь!
Роуэн вспомнил того худощавого, полного надменности пирата. Выходит, он не только за цветком заявлялся на корабль Тенебриса? А еще специально выбросил именно на Слифере? Надзиратели следили, они знали, что тенебрисианцы не будут держать Роуэна с Талой на корабле. Только Тала осталась там, неизвестна ее дальнейшая судьба. Может, ее уже нет в живых.
Лорд Паук работает на Союз надзирателей? Мысли неслись в голове с дикой скоростью.
Да! Эти надзиратели дают возможность сбежать, а сами потом играются с судьбой бедного грешника, предоставляя ему возможность все же искупить свои грехи. Только никто из сбегавших не смог их искупить!
Роуэн с непониманием смотрел в пустоту, все сказанное напоминало ощущение перевернутого мира. Союз надзирателей продолжает свое участие в его жизни. Мышцы на руках напряглись, Роуэн был готов бить кулаками о стену, но усилием воли сдержался. Неужели надзиратели знали о готовящемся побеге? Они невидимой рукой подправляли ход событий так, как надо им.
Значит, они ждут, когда я заберу Дитя космоса, отвезу на Кларос. А потом?
Обычно, когда зверь наиграется со своей жертвой, то она становится его ужином, с нетерпением рявкнул призрак.
Роуэн решил действовать, не взирая на игры надзирателей.
Раз так, я делаю им вызов! Он оперся одной рукой на стену.
Постой! Дыхание призрака стало ближе, пришлось отстраниться.
Глаза, твои глаза не красныеони цвета небес райских планет!
Пеккатуманец отвернулся.
Тебе откуда знать, какого цвета небо на райских планетах? Все, мне некогда с тобой разговаривать, Роуэн собрался заняться механизмами корабля, но призрак оказался сильным. Он мгновенно вжал парня в стену, обжигая бешеной черной энергетикой.
Как тебе удалось искупить грехи? Как ты обошел надзирателей? Я чувствую, ты с Пеккатума, но твои глаза! Твои чистые глаза! Мне хочется вырвать их! Голос призрака дрожал от воспаленной ненависти. Парень чувствовал, как мощной волной его вжимало в стену корабля, еще немного и грудная клетка хрустнет от неимоверного давления. Сколько можно? В груди все клокотало, Роуэн постарался сосредоточиться, ощущая невидимую враждебную силу.
Ты призрак, значит, скоро тебя вновь заберут на грешную планету, а я пойду дальше.
Знак перекрещенных бесконечностей загорелся, горячие вибрации наполнили все тело, давление спало, рядом с ухом послышался гнусавый голос.
Слабак, не справишься, не пройдешь.
Горячие вибрации продолжали обжигать кожу, Роуэн упал на колени, хрипло прошептав.
Справлюсь, все равно справлюсь, огляделся по сторонам. Состояние корабля заставляло пустить сомнения, но Роуэн сумел их отбросить. Он не знал, что с ним произойдет, когда цель будет достигнута, на данный момент она давала силы жить, действовать, не опуская руки.
После долгого сидения на одном месте, Тала поняла, что так больше продолжаться не может. Некого ждать! Никто за ней не придет! Неужели Хаган обвел ее вокруг пальца? Пеккатуманка тяжело поднялась, так как слабость брала свое, и пристально посмотрела на замок.
Чего ты ждешь, Тала, ты же умела это делать, подбодрила себя, подбираясь к замку. Вот только чем она будет орудовать? Вот не задача! Замок отличался от остальных, кто-то очень намудрил, создавая его. Неожиданно автоматическая дверь открылась, в темном проеме появилась невысокая девушка с пышными огненно рыжими волосами, заплетенными замысловатую косу, ее нежное лицо украшали созвездия из веснушек. Вся внешность говорила о добродушии, кроме холодного взгляда цвета морской волны. Когда-то эти глаза излучали тепло, но только не теперь. На щеке красовалась черная звезда, потускневшая, но очень красивая, нарисованная со старанием. Рыжая шмыгнула носом, ловко доставая какие-то инструменты из-за пояса, потом осторожно рассмотрела высокую пеккатуманку, особая статность которой заставила немного усомниться в себе.
Рыжая так же выпрямилась, хоть была сложена плотнее, чем Тала. Пеккатуманка больше походила на тонкую статуэтку. Тяжелый взгляд пленницы прижимал к полу, словно говорил «Не приближайся». Рыжая постаралась убрать все ненужные мысли, приближаясь к клетке. Тала, словно кобра, наблюдала, готовясь к атаке. Вдруг незнакомка заговорила на каком-то мелодичном языке. Тала не понимала ни слова, одна деталь заставила сердце больно сжаться, пока Рыжая что-то торопливо объясняла. Звезда, черная, витиеватая звезда, такая же, как у Норо. Почему-то стало невыносимо больно и жарко. Пришлось сделать шаг назад. Почему Норо не пришел за ней, не нашел?
Такая же, как у него, прошептала с горькой усмешкой. Взгляды девушек встретились. Рыжая поняла, что все слова ушли на ветер. Она скрестила руки на груди, продолжая смотреть пленнице в глаза, хотя было сложно выстоять.
Как я не люблю все это. Ненавижу проклятый язык Пеккатума. В общем, меня прислал Хаган, я должна тебе сообщить, что скоро придет командир со старейшиной Аквии. Старейшина сердоболен, ты должна притвориться больной, он предложит осмотреть тебя, так ты выберешься отсюда. К тому же, никто не подумает на тебя больную, что это ты выкрадешь Дитя космоса.
Тала слушала с долей недоверия, слишком все просто.
Хаган должен был сделать меня пушечным мясом, а тут хочет огородить?
Хагану плевать на тебя, он хочет огородить нашу команду, с иронией ответила Рыжая, заметно осмелев.
Вот как! И чем же тебе не нравится пеккатуманский, деточка? Немного склонилась с усмешкой.
Рыжей такой тон не понравился.
Не смей называть меня деточкой! Моим родным языком на всегда останется аквианский!
Ах, ясно. А ты пригодна для посылок, или еще что-нибудь умеешь?
Рыжая сжала ладони в кулачки.
Нам представится возможность, посоревноваться, не волнуйся. Вот тебе инструменты на всякий случай. Ими ты сможешь взломать, и подраться с кем-нибудь.
Тогда я могу взломать прямо сейчас!
Не вздумай! Ты должна действовать по плану.
Тала решила пока не сопротивляться, приняла инструменты, спрятав их под одеждой.
Не вижу логики в твоих действиях. Ты считаешь, что пеккатуманке можно доверять? Я сейчас же могу взломать замок и убить тебя.
Незнакомка смотрела с презрением и потаенным страхом, больше всего ужасал взгляд кроваво-алых глаз и рваные шрамы на голове. Последние слова прозвучали угрожающе.
Одна ты тут не выживешь, только в нашей команде тебе сохранят жизнь. Если сильно постараешься, конечно!
Противная незнакомка, Тала была готова ухватить ее за шею, из-за искрометной дерзости. Еще в ней проснулась склизкая зависть, ведь у той роскошные огненные волосы, вьющиеся и легкие, скорее всего, очень мягкие. Красота Рыжей выводила из себя, когда-то пеккатуманка тоже обладала красотой. Они снова посмотрели друг на друга взглядами соперниц, между ними возникла такая резкая, колющая связь, что обе в миг возненавидели друг друга. Грудь заложило, Тала заметалась по клетке, словно раненая тигрица, понимая весь абсурд происходящего. Ее снова держали на поводке, а так хотелось свободы, и забыть уже это великолепие солнечных глаз тенебрисианца. Она сама согласилась на игру, даже сумасшедший план выстроила. Только получится ли его осуществить?
Всех солдат Тенебриса разместили в уютных бунгало, спрятавшихся на песочном берегу, в зарослях диковинных растений. Природа на Аквии поражала своим великолепием. Яркое светило согревало, заставляя уже расстегнуть строгие мундиры, снять обувь, чтобы босиком пройтись по приятно обжигающему песку. Норо спокойно шел за услужливым аквианцем. Аквианец с благоговением оглядывался на него, наконец, показал на одно из бунгало, которое находилось чуть дальше остальных. Тенебрисианец сдержанно улыбнулся, сказав по-аквиански «спасибо». Слова обожгли язык пронзительными воспоминаниями. С тех давних пор он никогда не вспоминал аквианский. Ни одна мышца не дрогнула на лице, только захотелось окунуться в молочную прохладу океана, а еще снова забыться. Норо осторожно прошел внутрь. Все увиденное вызывало болезненное натяжение нервов от воспоминаний. Спальнее место находилось на полу в виде пестрой подушки, простыни и темно- зеленого одеяла.
Рядом выход прямо в объятья ласковых волн. Норо сглотнул, посмотрев в нежно- бирюзовую даль, вспоминая. To жестокое нападение с низших планет унесло много жизней аквианцев, сейчас здесь спокойно, а тогда воды покрывали черные пятна горючего и крови, вокруг слышались крики, разрывающий сердце плач. Норо медленно расстегивал пуговицы одну за другой, одежда душила его, душа умоляла остановиться, не вспоминать дальше Тот день трещал по швам от оглушительных взрывов, солдаты Тенебриса боролись на последнем дыхании, казалось, жизнь вот-вот прервется, станет легким облачком дыма. Воздух вибрировал ощущениями смерти и бешеного страха. Норо находился среди полуразрушенных бунгало, приходилось постоянно мониторить местность, так как все гудело от выстрелов. Вдруг среди резких хлопков послышался слабый крик, больше похожий на стон. Норо среагировал молниеносно, крик доносился из бунгало. Тенебрисианец последовал туда. Там, засыпанная песком и грязью лежала аквианка, задыхающаяся от прерывистых рыданий. Рыжие волосы аквианки были спутаны, все тело покрывали яркие пятна крови, а глаза с болезненным безумием смотрели на возникшего незнакомца. Норо быстро оценил ситуацию, склонившись над девушкой. Она смотрела на него как на кого-то сверхъестественного, потянула к нему руку Он на столько ушел в воспоминания, что ощущал горький запах гари в носу. В тот день в его жизни появилась Аниль, совсем слабая, нуждающаяся в заботе. Именно он стал выхаживать ее, так как до пункта помощи было очень далеко, Аниль бы не выжила. Он считал своим долгом помочь ей, ведь его учили во всем идти до конца. Тенебрисианец смог дать ей шанс на жизнь. С этого началась их давняя история.
Его мысли прервал звонкий голос Адриана, златовласый тенебрисианец расслабленно оперся на стену одной рукой, он уже был в пестрой легкой одежде, в такой обычно ходили аквианцы.
Ты так и будешь здесь стоять как вкопанный?
Норо строго посмотрел на него через плечо.
Тебе какая разница? Его голос был каким-то тягучим, сонным.
Сегодня старейшина устраивает праздник в нашу честь, очаровательные девушки подарят нам цветочные гирлянды, будут танцы, костры и прочее! Адриан снова светился, что не могло не вывести из себя. Норо только издал тяжелый вздох.
Тебе бы только развлекаться. Кто охраняет Дитя космоса? Только не говори мне, что командир никого не оставил с ней!
Он что-то говорил про это, глаза Адриана забегали.
Адриан, почему вы все такие несобранные? Когда я был здесь в последний раз. наша команда в первую очередь думала о долге! А ты и твои друзья думаете только о том, как бы поразвлекаться!
Бесишься, что не знаешь, где твоя пеккатуманка? А я знаю, с иронией спросил златовласый.
И все же задел за живое, Норо мгновенно приблизился к нему: схватив за грудки, с угрожающим рыком ответил вопросом на вопрос.
Где она?
У Адриана захватило дух, сила золотого взгляда поглощала его.
Э! Полегче! Я знаю!
Норо тряхнул парня, так, что у того голова закружилась.
Тогда говори!
Я видел, как ее выносил аквианец, а за ним шли командир и старейшина.
Выносили?! Что с ней?
Адриан рывком высвободился.
Она была без сознания, ее несли к лекарям. Потом Лос с радостью сообщил, что Талу оставят в качестве прислуги, отдадут какому-то богачуесли выживет.
Норо смотрел на него не отрываясь, обдумывая, что могло произойти. Хотелось рвануть к ней, узнать все и никуда от нее не уходить. Сразу вспомнился Хаган, он был слишком подозрителен. Норо потер шею.
Отведи меня к лекарям.
Ты с ума сошел? Хочешь опозориться? Забота о пеккатуманке очень подозрительна. Среди наших и так слухи ходят.
Абсолютно все равно, ровно и жестко ответил Норо.
Ты уверен?
Да.
Тала долго уговаривала себя поступить так как требовалось, но гордость не позволяла ей показывать слабость, притворяясь больной. Лучше она сбежит сразу и не будет никого слушать. Как только Лос и старейшина вошли, Тала уже все решила для себя. Лос со снисходительностью осмотрел пеккатуманку, старейшина на вид был очень добродушным, одетым во все пестрое. Только не стоит полагаться на одну внешность, под доброй маской могло скрываться нечто другое. Лос с силой ударил по прутьям клетки, как бы показывая свое превосходство.