- Кто это?! - прервал бледный, продолжая на мня пялиться.
- Мой сын... приёмный.
- Сын?! - бледный посмотрел на Серегу и улыбнулся. - Нахера тебе сын, Улей?
- Давай в комнате поговорим!
Сергей попытался почти силой затолкать Бледного в комнату и потянулся к ручке двери, но тот оттолкнул его и направился ко мне. Вблизи я рассмотрел его лучше, а выглядел он - не очень. Плечи кожаной куртки почти сползали на локти, а брюки развевались при ходьбе, оттопыриваясь острыми коленями. Вся его одежда была велика и даже на первый взгляд было видно, что под ней прячется иссохшее и болезненное тело:
- Как зовут?
- Данил, - ответил я.
- Стас, - Бледный протянул руку.
Белую и костлявую руку не сложно было спутать с рукой мертвеца. Она обхватила мою ладонь и сжалась... Ещё немного, и я бы крикнул. Одно дело терпеть боль, на этом я собаку съел, и другое - слушать, как щёлкают косточки и хрустят фаланги пальцев. Он лыбился мне в лицо и продолжал давить, а красное свечение между его белых пальцев становилось всё сильнее.
Привычка - давать отпор всем и на всё - сработала и в этот раз. У меня не получилось удержать спокойное выражение лица, но я пообещал себе, что козёл не услышит мой крик, как бы больно не было.
- Эй, Стас, пойдём поговорим! - встрял Сергей.
- Ща поговорим, - ответил Стас и отпустил мою руку. - Как дела, Данил?
Косточки и фланги стали выпрямляться, за чем последовала новая волна боли. Хотел бы я ответить этому козлу что-то внятное, но выдавил стандартное:
- Нормально. А у тебя?
- Стас, пошли!
- Да заткнись ты!
- Данил, посиди в зале ладно?
- Заткнись, Улей! Я с малым говорю!
- Пойдём, Стас, я тебе кое-что скажу...
- Чем живешь? - спросил Стас, не обращая внимания не уговоры Сергея.
- Учусь.
- Денег хочешь заработать?
- Нет.
- Что нет? - Стас полез во внутренний карман куртки. - Дурак что ли?
- Нет.
- Бери! - он протянул мне бумажный свёрток. - Отнесёшь это одному человеку. Ладно?
- Стас, Данил не будет эти заниматься, - Сергей говорил с мольбой в голосе. - Пойдём, я тебе объясню!
- Бери, чего уставился?!
- Я никому ничего не понесу!
- Грубишь?! Крутой?!
- Если ты сейчас не уйдёшь, я позвоню в полицию, - я понятия не имел, какие тёрки у Стаса с Сергеем (папаша, судя по всему, оказался-таки замешен в каком-то наркотическом дерьме), но и дураку было понятно, что добра от этого козла не жди. - Я только вчера приехал из интерната и нахожусь под пристальным присмотром властей.
- Вот оно что?! - Стас поднял брови и отступил. - А щенок-то крысой оказался! Ты слышал, Улей, что твой сыночек болбочет? Желает копов на хате у тебя видеть!
- Стас, не вмешивай его! Пошли в комнату, мне нужно срочно тебе кое-что сказать!
- Думаешь, твой папаша будет рад видеть здесь полицейских? Что ты о нём знаешь? Улей, ты рассказывал ему о себе?!
Сергей, который всё это время показывал из комнаты только голову, вышел в коридор. Я скользнул по нему взглядом. Бля! Правой рукой он придерживал левую, которая была неестественно изогнута. Кожа предплечья почернела и покрылась кровавой сеткой. Кажется, руку сломали пару часов назад.
- Стоять! - Стас остановил его вытянутой рукой и снова протянул пакет. - Бери, щенок! Отнесёшь, куда скажу, и останешься цел!
В интернате я привык видеть надменных ублюдков, считающих себя пупами мира. Я лучше других знал: сделаешь, что они просят, и с тебя не слезут. Отнести пакет, значит сыграть по его правилам. Если это наркота, а это, к бабке не ходи, наркота, то отнести пакет, значит - стать преступником.
- Сам неси! - огрызнулся я и, чёрт меня дёрнул, выбить пакет из его руки.
Видя, как руки Бледного наливаются красным, я отступил в зал. Он посмотрел на упавший пакет, а затем - на меня. Худое лицо искривилось десятком морщин. Взмахом руки, за которым последовал красный шлейф, он снёс дверь и рванул ко мне.
- Я завтра встречаюсь с Тюком! - взревел на всю квартиру Сергей. - Вечером будут деньги! Всё до цента!
Стас, который уже занёс кулак для удара, резко остановился. Злость на лице сменилась удивлением. Он смотрел на меня секунд двадцать, затем улыбнулся и повернулся к Сергею.
- Так вот оно что?! Чего ж ты раньше не сказал?
- Пойдём в комнату, а?
- Ну пошли, - Стас поднял свёрток, с улыбкой посмотрел на меня и первым ушёл в комнату.
- Дань, прости..., - прошептал Сергей. - Дай мне час, и я всё объясню!
... ... ...
Я лежал на диване и чувствовал, как накатывает приступ. Удивительно, но в этот раз я почувствовал его заранее. Если раньше, слепота от мерцающих предметов начиналась постепенно, но накрывала безвозвратно, и мне никак не удавалось её остановить, то в этот раз я принялся считать заранее. Я испытывал что-то новое. Меня одолело очень странное чувство, будто я сдерживаю приступ. Он накатывал, словно сон, но совершая эти безумные расчёты я его отдалял. Более того, мне показалось, что я могу полностью его предотвратить, но не спешил.
Мой мозг выдавал очередные математические кренделя, складывая, перемножая и вычитая одни предметы из других. Причём, чем интенсивнее я считал, тем слабее становились симптомы. Я подержал приступ около минуты, так и не позволив ему начаться, а затем ускорился в расчётах и полностью его погасил.
В комнате Сергея слышались голоса. Три или четыре раза я подносил палец к кнопке вызова, собираясь позвонить Кате, но останавливался.
С Сергеем всё было решено. Я бы смирился с его бедностью, занудством или нытьём о плохой жизни, в крайнем случае стал бы для него опорой. Зачастую родители за этим усыновляют детей. Но связываться с наркотой - худшее, что можно придумать. И хорошо, он успел одёрнуть этого психованного Стаса. Возвращение и так будет нелёгким, а с поломанной рукой - вообще не вариант.
Сергей пришёл через час. Опухшее лицо, заплывший глаз, запах алкоголя. Руку забинтовал и подвесил через плечо. Сквозь бинты я разглядел черный цвет кожи и предложил вызвать скорую, если он хочет остаться двуруким.
- Дань, извини, что так вышло. Это прошлые дела, понимаешь? Я остался должен кое-какие деньги, но я решу эти проблемы очень и очень скоро, - он говорил так, будто собирался что-то у меня попросить. Но не просил.
- Уже ночь на дворе, поэтому я уеду завтра утром.
- Да ладно?! Почему? - Сергей не на шутку встревожился. - Останься!
Он был прилично пьян. Я не видел смысла разговаривать и что-то объяснять. Судя по ночным звонкам и наркодилеру, который так запросто сломал ему руку, у Серёги были крупные проблемы. Похоже, со временем это превратилось в своеобразный образ жизни. Зачем при его ворохе проблем ему понадобился я? Неужели для таких, как он, имеет значение карма? Сомневаюсь. Спрашивать ещё раз я не стал. Разговаривать о таких вещах с пьяным... Уж лучше вообще не говорить.
- Поговорим утром, хорошо?
- Так ты останешься?! - оживился Сергей.
- Не знаю... нет... давай обсудим это утром, ладно?!
- Прохладно! - в двери показался Бледный.
- Ну останься, Дань! - Сергей вцепился мне в руку. С появлением Стаса его состояние ухудшилось до истерического. Или он так боялся, что я уйду? - Пожалуйста, останься!
- Хватит! - приказал Стас и вошёл в зал. - Делай, как я сказал!
- Дань, просто скажи, что останешься, прошу! Ну останься!
По решительному виду Стаса и размазне Сергею, я понял, что назревает какая-то фигня. Сергей клянчил, чтобы я остался, а его просьба и близко не походила на желание мне помочь... Как будто мой ответ решал что-то совсем другое. В груди у меня похолодало. Они часа два шептались в комнате и, кажется, о чём-то договорились. Вплели меня в свои дела?
Я не часто давал заднюю, но, что-то подсказывало мне, что это был именно тот случай. Одно дело отказать подросткам и ввязаться в потасовку, другое - пойти против наркодилера. Стас смотрел на меня властно и внимательно, как пёс, который имел виды на чужой кусок мяса.
- Ладно, я останусь, - выдавил я дрожащим голосом и похлопал Сергея по плечу. - Забудем.
- Отлично! - размякшая тряпка Сергей воодушевился. Распухшая половина лица изрезалась складочкой - улыбнулся. - Спасибо, Дань! Спасибо, дружище! Выручаешь!
Дружище? Выручаешь? Страх и бухло развезли Сергея так, что он перестал подбирать слова. Едва ли отец скажет такое приёмному сыну. Что ему от меня нужно? Впрочем, не хотел бы я этого узнать.
Квартира слишком высоко, чтобы свалить через окно, хотя оно мне и не нужно. У меня есть ключ. Только где он? Оставил в замочной скважине? Да. Отлично. Дождусь, пока Бледный свалит, а Сергей заснёт. Тогда и уйду. А чтобы обезопасить себя, прежде напишу сообщение Кате, пускай она черканёт пару строк Сергею, чтобы тот не наделал глупостей, если что-то пойдёт не так.
- Нет проблем, - я попробовал улыбнуться, но в горле скопилось неприлично много слюны, и вместо этого шумно сглотнул.
- Клёво! - Сергей выдохнул и довольный посмотрел на Стаса. - Ну вот, всё отлично! Пойдём покурим?
- Пизд*т!
- А?
- Он пизд*т! - повторил Стас. - Делай, как я сказал!
- Да нет же! - Сергей повернулся и посмотрел мне в глаза. - Нет же?
Вспотели ладони, и застучало сердце. Ещё чуть громче, и Стас услышит, как оно учащённого гоняет по телу кровь.
В следующий миг стеклянный столик будто обвели белым контуром, который резанул мне по глазам. После столика в глаза ударила бутылка из-под вина. Один за одним предметы подсвечивались и мельтешили, внутри всё вскипело и завертелось. Я злился. Искал силы и ресурсы, чтобы выплеснуть эту злость, но ничего не находил. Словно в животе у меня рычал двенадцати цилиндровый двигатель и требовал горючки, но взять её было негде. Приступ удалось остановить довольно быстро, но как остановить намерения этих двоих? Нужно действовать! Делай первым, или сделают они!
Тянусь к бутылке с вином и хватаю за горлышко, правой рукой хватаю Сергея за шею и со всего размаху прикладываю о стеклянную столешницу. В стороны летят осколки, приёмный отец сползает на пол. Я вскакиваю на диван, перепрыгиваю на подлокотник и с расстояние полтора метра швыряю бутылку Бледному в бледную харю.
По сложенному наскоряк плану я рассчитывал ослепить Стаса осколками и брызгами оставшегося на дне алкоголя, но всё сложилось куда удачнее.
Бутылка делает в воздухе полоборота и дном прилетает Бледному точно в нос. Я спрыгиваю с дивана, плечом убираю с дороги Стаса и в два шага достигаю двери.
От свободы меня отделяет поворот ключа и нажатие дверной ручки. Жаль оставлять свои кроссовки, но... Твою мать?! Где ключ?! Я вожу рукой по замку и ощущаю лишь холодную щель пустой замочной скважины.
- Не это ищешь, ублюдок? - позади меня вырастает силуэт Бледного. В его руке звенит связка ключей. - Ты же обещал остаться?
Коридор озаряет красная вспышка энергии. Удар в лицо сравним с ударом кувалды. Я бьюсь затылком о дверь и сползаю на пол без сознания...
Глава 5. Иксы
Очнулся я в тёмном и тесном помещении, где пахло бензином и моторным маслом. Жутко болело лицо. Мне не сразу удалось его пощупать, пришлось ухитриться и прилично изогнуться, чтобы дотащить руку через весь... багажник? Да, кажется, я лежал в багажнике. Лицо распухло. Причём распухло так сильно, что я и сам не мог узнать себя по тактильным ощущениям. В добавок очень сильно болела голова. Удар взрослого мужчины наполненным энергией кулаком не мог пройти не замечено. Полагаю, в мою копилку можно было смело записать ещё одно сотрясение и, может быть, даже черепно-мозговую, хотя нет. Макушка пропиталась кровью, но на ощупь черепушка осталась целой. Столкновение с дверью оставило лишь двухсантиметровое рассечение.
Накатил приступ тошноты. Не только из-за сотрясения, сказывалась вонь бензина и качка. Если судить по шуму резины и рёву двигателя, ехали мы быстро. Трасса или проспект. Звуки проезжающих мимо машин доносились редко, значит - трасса. Куда мы едем? Если начнёт трясти на кочках, а сквозь щели багажника полезет пыль, можно будет с уверенностью сказать, что они везут меня в глушь. Чтобы убить и закапать? Вряд ли. Хотели бы убить, уже убили бы. Да и смутные воспоминания вчерашнего вечера намекали, что я им для чего-то понадобился. Сергей чуть ли не на коленях умолял, чтобы я остался.
Вернул правую руку обратно к карману, пощупал. Слишком наивно. Конечно, они забрали телефон. Этот ублюдок Стас, позаботился ключи из замочной скважины достать. Про телефон и говорить нечего.
Минут через двадцать мы остановились. Хлопнули двери, щёлкнул замок багажника, в лицо ударил дневной свет.
- Живой? - я узнал басистый голос Бледного. - Живой!
- Я сейчас! - сказал Сергей и ушёл.
Где-то с полминуты я привыкал к свету. Образ склонившегося над багажником чёрного пятна потихоньку обрёл черты и рельеф. На солнце Стас выглядел, будто ходячий труп, зато на его бледном лицо отлично смотрелось рассечение и два фингала. Жаль, что синяки под глазами слишком сильно сливались с естественными синими кругами.
- Подъём!
Бледный рванул с энергией, отчего я пробкой вылетел из багажника и приземлился на ноги. В ступни врезались мелкие камушки гравия. Ублюдки позаботились о том, чтобы забрать телефон, а о обуви - нет.
Мы стояли рядом с огромными, метра четыре в высоту, воротами. За витиеватым железом виднелся особняк. Белые стены, красная крыша. По обе стороны от ворот, узор на которых складывался в букву "Х", были высажены ели, из-за которых сложно было оценить размеры как самого особняка, так и его территории.
Сергей крутился рядом с будкой и что-то объяснял охраннику - подтянутому мужчине в однотонной чёрной форме с пистолетом на поясе. Я немало пережил за последние пару часов, и поэтому не сразу придал значение оружию. Охранник, оружие, вроде всё сходится. Но много ли охранников частных территорий вооружены пистолетами, пускай и газовыми? Обычно их оружие: фонарик, рация, баллончик, а если повезёт - шокер.
Удивительно, но охранника совсем не парило зрелище вывалившегося из багажника пацана с разбитым лицом. Да и сам Сергей. Будь я на месте охранника, погнал бы разукрашенного алкаша с перемотанной рукой в шею, а он нет. Слушает, кивает, затем смотрит на меня и поднимает рацию.
- Где я?
- Заткнись! - рявкнул Бледный, и его худая рука накрепко вцепилась в моё плечо. Морщины на лице выдавали нервозность. Он не отрываясь смотрел на охранника и как будто ждал, когда тот вынесет свой вердикт.
- Вы хоть понимаете, что администрация интерната поднимет шум, если я не выйду с ними на связь?
- А это уже не мои проблемы! - хохотнул Стас и посмотрел на Сергея.
Смешок Бледного натолкнул меня на мысли. Чтобы не задумал Сергей, он придумал это один. Мудак Бледный появился в доме случайно, просто выбрал неудачный день, чтобы выбить из должника бабки. Крайне неудачно в квартире нарисовался и я, Улею пришлось вывалить вымогателю правду, чтобы тот не заставил меня подрабатывать на него бегунком. Что за правду Сергей рассказал Стасу? Этот вопрос меня интересовал больше остальных.
Как же не вовремя Бледный пришёл за своим долгом. У Сергея не получилось бы провернуть подобное в одиночку. Слишком мягкий. Я бы запросто переубедил его, припугнув администрацией, а что теперь? Бледному плевать, каким образом Сергей достанет бабки, он заставит его сделать что угодно, даже если за его действиями последует наказание. Чёрт, но ведь и Сергей не похож на идиота. Неужели он решил организовать такое примитивное похищение, не позаботившись о интернате? Хотя у него были там какие-то связи. Как-то же ему удалось оформить документы за пару дней, когда обычно на это уходят недели или месяцы.
- Думаешь, он не утащит тебя за собой?
- Он же не самоубийца, - ответил Стас и уставился на возвращающегося Сергея. - Ну что?
- Всё шито-крыто! - радостно крикнул Улей, но заметив меня, погрустнел. На дне его внутренней помойки нашлись остатки совести. - Данил, просто делай, что они скажут. И всё будет... всё будет нормально.
- У тебя тоже всё будет нормально, Сергей. Камера с десятью отморозками, как этот, - я кивнул на Бледного. - Трёхразовое питание и хер в одном месте!
- Ха-ха! - поржал Бледный и подтолкнул меня к охраннику.
... ... ...
Через плечо я посмотрел на коричневый седан, на котором уезжали Улей и Бледный. За рулём сидел Стас. Он сделал небольшой круг у ворот, помахал мне рукой и унёсся под рокот двигателя.
- Где я? - спросил я у охранника, хоть и не рассчитывал на ответ.
Он даже не повернулся в мою сторону, моргнул стеклянными глазами, провёл за ворота и передал другому охраннику. Хотя второй выглядел уже не просто охранником. Он носил узкие чёрные джинсы и чёрную рубашку. Стучал по плиточной дорожке каблуками.
Территория дома показалась поистине огромной. Я будто вышел на поле для гольфа. Ни разу там не был, но почему-то оно представлялось мне именно таким. Стриженная трава разных сортов чередовалась полосами по три метра шириной.
Возле ворот мы поднялись в небольшую горку, а после вышли на плато. Противоположная граница забора выглядела маленькой серой полоской, где-то ближе к горизонту, а строения у забора походили на положенные на бок спичечные коробки.