Темную помаду я сразу отложила, а вот розовые румяна, наложенные не только на щеки, но и губы, сделали меня ярче. Как ни крутила свои волосы, соорудить нечто похожее на прическу Шер я не смогла, а потому просто заплела косу, уложила на голове короной и украсила голубой лентой, выуженной из того же бездонного сундука Велицы.
Расправив складки на талии, обвязалась шарфом и улыбнулась самой себе. Уже не поломойка. Красивые башмачки, пожертвованные леди Шер, сделали меня немножко выше и изящнее.
Довольная результатом, я направилась в обеденную залу.
***
Сегодня накрыли в другом помещении: много огней, много вьющихся растений на колоннах, приятный аромат, вмещающий в себя как запах великолепных блюд, так и запах не по сезону цветущих роз.
Тебе в комнату ужин понесли, буркнула Велица, когда я умащивалась рядом с ней, старательно расправляя юбку. Ее слова я восприняла как заботу: если новая фаворитка боялась увидеться с королем, то ее неявкой к столу можно было оттянуть встречу. Однако все было совсем иначе. И когда король вошел в залу с девушкой исключительной красоты, одетой в красное атласное платье, так плохо смотревшееся бы на блондинке, но чудо как хорошо оттенявшее матовость кожи брюнетки, я замерла с открытым ртом. Высокая, стройная, великолепная. Под стать величию Таллена Третьего. Я в своей рубашке, пусть и с королевского плеча, чувствовала себя ничтожной.
Дура, боги, какая же я дура! Мне бы радоваться, что король завел себе другую любовницу, а я расстроилась. Еще эта змеиная улыбка леди Шер, наверняка знавшей, что Его Величество вернулся в замок не один.
Когда все наконец расселись, Таллен обвел дружеским взглядом нашу разношерстную компанию, но, когда остановился на мне, удивился. Он УДИВИЛСЯ!
Я готова была стучаться головой о стол. Бегала, выпрашивала помаду у Шер, крутилась перед зеркалом, поправляя складки, а король просто-напросто забыл о моем существовании! Вот, что я прочла в глазах Таллена!
Говорила же, не приходи, Велица разворачивала салфетку, чтобы расстелить у себя на коленях.
Почему вы меня не предупредили?
Что еще из моих слов ты не поняла? Сидела бы у себя в комнате, никто не увидел бы, как скривилось твое лицо. Мало нам одной леди Шер.
Последние слова добили. Меня сравнили с бывшей любовницей, готовой унизиться, лишь бы иметь возможность видеться с королем. Она хоть его любила. А я? Зачем я здесь? И что меня держит в Драконьем замке?
Я дернулась подняться и убежать, потому как не могла остановить слезы, но твердая рука доктора меня удержала.
Так будет еще хуже, шепнул он. Фурдик отсутствовал почти неделю, и я возблагодарила небеса, что рядом со мной сейчас не пустует место, иначе я была бы видна королю.
Надо ли говорить, что затянувшийся ужин оказался пыткой? Нет, я понимала, что получила отставку, не успев исполнить позорные обязательства, и должна была бы радоваться, но отчего обида разрасталась и душила? Ну не любит король блондинок, напоминающих его жену, ну привез очередную красавицу, которая наверняка провела все время до ужина в постели с ним, мне до этого какое дело?
Теперь можно уйти? спросила я доктора Фурдика, когда подали десерт и гости отвлеклись на разговоры. Король что-то шептал новой фаворитке на ухо, и та рделась как маков цвет.
Можно, кивнул он и, тронув мои пальцы, оставляющие на столе салфетку, прошептал: Зайди как-нибудь ко мне, я привез тебе краски и кисти.
Я поблагодарила, хотя сейчас о художестве думала в последнюю очередь.
Поднимаясь, я оступилась и упустила туфельку: никогда не умела носить обувь без задника. Попыталась нащупать пальцами, но ничего не вышло, пришлось нагнуться за ней. Как специально доктор, меняя положение ног, пнул ее, и та отлетела еще дальше. Я, оглядевшись, что никто не замечает моих телодвижений, нырнула под стол. И испытала глубочайший шок: рука короля находилась между широко расставленных ног его новой фаворитки!
Достав туфлю, я не стала ее надевать. Стараясь не бежать, пошлепала со скоростью хромой утки.
Я рыдала всю ночь. Чуть свет поплелась к Велице.
Чего тебе? она стояла простоволосая в ночной рубашке до пят, больше напоминающей парус.
Поговорить хочу, я проявила настойчивость и буквально втолкнула дракониху в комнату. Та метнулась к кровати и опустила полог, но я все равно успела заметить спящего на животе голого мужчину. По обильной шерсти на спине и даже на ягодицах догадалась, что это Вокан.
Я хочу уйти.
Куда? Велица подавила зевок.
Я с тоской посмотрела в окно. Шел обильный снег. Только в горах у моря он может быть таким красивым. Наполненный влагой, моментально оседающий на ветвях елей, делая их сказочными.
Ты и до деревни не дойдешь. Доктор Фурдик вчера едва не упал в обрыв: у лошади копыта разъехались. А ты хочешь вот в этих сапожках, кутаясь в один шерстяной платок
У меня еще сохранилось мое покрывало, я сопротивлялась с упрямством ребенка.
Ну, дойдешь ты до деревни, а дальше что?
Поищу дом, где нужна учительница. Я могу обучать игре на бюдаре
Единственный на всю деревню бюдар стоит в храме.
А если я там пристроюсь и буду играть на службах?
Старик Гержик сожрет тебя с потрохами. Это его способ заработать монету на выпивку.
Я потупила взгляд. Нет, страждущего выпить мне не победить.
Что тебя не устраивает в Драконьем замке? Тут тепло, сытно и, как я поняла, постелью неволить не собираются.
Это унизительно
Вот это да! То говорила, без любви никак, а теперь, когда твое место заняла другая, почувствовала себя униженной?
Я не о постели, я даже топнула ногой. И как Велица могла подумать такое? Я не хочу чувствовать себя нахлебницей. Вы все при деле, так или иначе зарабатываете свой кусок, а я
Пойдешь на кухню в помощь Марице? Будешь свиньям корм задавать? Или полезешь в курятник яйца собирать? Что ты можешь? она взяла мою ладонь и поднесла к моему же лицу. Я рассмотрела на запястье след от краски. Кожа нежная. В первый же день до кровавых волдырей сотрешь.
Что же мне делать? отчаяние переполняло меня. На кровати зашевелились. Велица досадой цыкнула: Разбудила-таки!
Полог раздвинулся, и я зажмурила глаза. Мало приятного видеть голого мужика.
К-хм! кашлянул Вокан. Я тут намедни в деревню сходил
Угу, опять со стариком Гержиком набрался
Молчи, женщина. Так вот Ты глаза-то открой. Не такая у меня морда страшная, чтобы щуриться.
Я открыла. Вокан лишь слегка раздвинул полог, сунув в образовавшуюся щель голову. Слава богам, остальное великолепие медведя от моих глаз было целомудренно скрыто.
Так вот, я захватил с собой твои мазульки
Что?
Он про рисунки говорит, перевела Велица.
Кухмиру они приглянулись.
Кухмирэто хозяин корчмы, опять включилась в беседу дракониха.
Сказал нести еще. Он мало того, что по стенам их развесил, так еще с торговым обозом в столицу отправил. Говорит, непременно в лавке брата будут пользоваться спросом. Вель, ты там в моих штанах поковыряйся
Вот еще!
Глупая женщина. Там предоплата за новые мазульки лежит. Будет нашей Милене подспорье. И бежать никуда не надо: она станет свой вклад за еду и кров вносить ежемесячно. Велица, прими.
Пусть сначала платье себе новое купит, буркнула дракониха. А уж от лишней тарелки мясной похлебки Таллен не обнищает. Раз сам привез, пусть сам и кормит.
Женщина, голос Вокана сделался строгим, ну как ты не понимаешь, что дело не в разорении короля, а в гордости?
Ну, если гордость, тогда да, приму первый взнос. А когда торговый караван вернется? Все-таки надо бы девочке обнову справить.
Дней через пять, занавес захлопнулся, и пока мы с Велицей перетряхивали штаны Вокана, раздался густой храп. Денег оказалось предостаточно и на кров, и на еду, и на мелкие обновки. Никогда не думала, что мои «мазульки» будут в цене.
Глава 9. Тяжелый день
Воодушевленная открывшимся способом заработать, строя планы все-таки убраться из замка, пусть не сейчас, а весной, я не заметила, как влетела в купальни. Так назывались небольшие водоемы, где горячая вода переливалась из одного в другой, создавая каскад озер, разных по размеру и степени нагрева воды. Через них лежал самый короткий путь до моей комнаты. Еще полчаса назад эхо подхватывало лишь звуки моих шагов, но теперь к ним примешался чей-то протяжный стон.
Хорошо, что я не вышла на открытое пространство, иначе сгорела бы со стыда: на ступеньках одного из водоемов, наполовину погруженные в воду, сплелись два нагих тела. В глаза бросились мокрые пряди черных волос, темные соски большой груди, мерно подрагивающей в такт действиям мужчины. Оба любовника были так поглощены актом соития, что ничего вокруг не видели и не слышали.
Поцелуй меня, мой король, хриплым голосом произнесла женщина и потянулась к Таллену. Тот гибко наклонился и накрыл алые губы своими. Поцелуй был долгим. Руки короля отпустили бедра и переместились на грудь. Они мяли ее и поглаживали, и каждое их движение сопровождалось ответным постаныванием женщины.
Прикуси сосок, я хочу
Губы короля оставили цепочку следов на влажном теле и, достигнув груди, втянули сосок в рот.
Ах
Язык собрал влагу в ложбинке между полушариями, вновь вернулся к груди, но уже к другой, еще не обласканной. Звучные поцелуи, стоны и страстный шепот приумножало эхо, и вместе с капелью и плеском воды создавало чувственную музыку любви. Незнакомую мне, неиспытанную.
«Она стонет не от того, что ей больно. Ей приятно. Ей очень приятно», я сделала осторожный шаг назад. Что я помнила из своего первого постельного опыта? Мне было больно и тошно. И я хотела, чтобы все быстро закончилось. Здесь же любовники не спешили, старались продлить удовольствие, умышленно не доводя его до накала.
Я зажмурилась, прогоняя видения моей такой непохожей ночи, а когда открыла глаза, то встретилась с взглядом короля. Его улыбка была улыбкой охотника, выследившего добычу. Не отпуская меня, продолжая удерживать установившуюся связь, он приподнял фаворитку за бедра и вошел в нее. Порывисто, глубоко. И лишь когда она закричала от наслаждения, закрыл глаза, позволяя мне уйти.
Я вернулась к комнате Велицы. Потопталась, кусая ногти, у ее двери, а потом решилась: пойду через двор. И пусть на мне нет теплой одежды, лучше замерзнуть, чем бежать, сгорая от неловкости, через купальни.
***
На завтрак я не пошла. Велица все поняла без слов и прислала ко мне с подносом Палека. Хорошо, что пришел сын кухарки, иначе я так и изводила бы себя вопросами: зачем король это сделал? Почему не обругал, не прогнал прочь, а закончил то, что другой женщине принесло удовольствие, а мне лишь боль? К чему эта издевательская открытость?
Да и я чувствовала себя виноватой. Подглядывала, нет, чтобы уйти сразу. Почему осталась, почему позволила себя поймать? Я, наверное, больная. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу, как подрагивает грудь фаворитки. И стоны. Стоны, стоны, стоны
Велица прислала, мальчишка бухнул на стол поднос. По-хозяйски переставил на расстеленную скатерть кувшин с молоком, краюху хлеба, кусок сыра. Развернув тряпицу, вывалил на блюдце засахаренные сливы.
Съешь одну, я по глазам видела, что такое лакомство для мальчишки недоступно. Он угрюмо покачал головой. Съешь, я разрешаю.
Он, так и не посмотрев на меня, ухватил одну.
Мамке.
Возьми тогда еще.
Не можно. Велица ругать станет, ежели узнает.
Не узнает, я поднялась, высыпала все сливы назад в тряпицу и вручила Палеку. Тогда он сунул в рот ту, что держал в кулаке. Зажмурился от удовольствия.
Скажи, а куда ты тащил тяжелые ведра?
Когда? взгляд честный-честный.
Вчера. Ты еще от меня убегал.
Вот еще. Зачем мне надобно с помоями бегать?
С помоями? вот не показалось мне, что в ведрах помои. Куски печени и требуха. Я видела однажды, как разделывали коровью тушу.
Ну да. Их с центрального входа выливать в обрыв не можно. Весной вонять начнут. Приходится таскаться к морю через задний двор.
А кто рычал в пещере?
Палек задумался. Почесал макушку.
А! Так море же!
Не похоже, я поджала губы, не соглашаясь с объяснением.
Ну, как же! Внизу в пещерах бьет ключ, а когда море волнуется, то доплескивается до горячих камней. Вот и получается страшный звук. Хорошо еще паром не обдало. Вы это будьте поосторожней.
Спасибо. Я буду.
Мальчишка убежал, а мой измученный мозг получил новую пищу для размышлений. Не поверила я, что мясной сбой нужно вываливать в овраг, как помои. Что за расточительство? У охраны есть псы, лучше бы им скормить. И звук тот вовсе не был шипением.
***
Тук-тук-тук! К вам можно?
На пороге стояла фрейлина короля. И опять в моей памяти ожили ее трясущиеся сиськи. Прямо наваждение.
Леди Милена? Так вас, кажется, зовут?
Я стояла каменной статуей. Зачем фаворитка здесь? Она видела, что я в купальнях наблюдала за ними? Пришла укорять в неприличном поведении? Хотя Неприлично было с ее стороны предаваться страсти в людном месте. Ну и что, что рассвет только-только занялся? Разве я не могла захотеть освежиться после долгой ночи?
М-да. Вот почему они там были. Пришли освежиться после долгой ночи, ну, и опять не удержались.
Меня зовут Фиордес. Можно без леди. Я бастардка маршала Плюсса. И, если вас не смутит, походная жена короля, она рассмеялась, и ее грудь опять заколыхалась. Я отвела глаза. Ну неприлично иметь такие большие сиськи.
Что вас, Фиордес, привело ко мне? вблизи она казалась еще красивей. Ни единого пятнышка на безупречной коже, строгие линии бровей, четкие очертания верхней губы, милая припухлость нижней. Губы, которые целовал король.
Мне очень понравились ваши рисунки. Один из них Таллен даже повесил в своем кабинете. Это тот, где дракон в ярости рвет когтями крышу башни. А вокруг беснующиеся волны. Я прямо услышала, как они оба ревут: ящер и море.
И?
Тут она деланно засмущалась. Поднесла ноготь к губам, погрызла его жемчужными зубами.
Не могли бы вы нарисовать мой портрет? Я бы повесила его в королевской спальне. Чтобы Таллен видел, какую бы женщину он туда ни привел, я лучше.
Вы ревнуете?
О! Мы уже столько раз расставались и вновь сходились, что всех остальных можно считать временными, а я постоянная.
Мне говорили, что король бывших любовниц выдает замуж или отправляет в монастырь, про каторгу я принципиально умолчала. Это правда?
Правда, Фиордес вздохнула. Меня тоже отдал. Генералу Кройцу. Слышали о таком? Пограничник-герой, орденоносец, кавалер королевской звезды
И где он сейчас?
Все там же, на границе. Вернусь, привезу ему очередной орден. Так как насчет портрета? она подошла к зеркалу, поправила идеально лежащие волосы. Я бы была не против, если бы вы изобразили меня обнаженной Ой, какой красивый цвет помады! она держала в руках одну из баночек леди Шер. Можно?
Я рассеянно кивнула. Фиордес обмакнула пальчик и уверенными движениями нанесла помаду на губы.
Великолепно! она полюбовалась свои изображением. Цвет действительно подошел как нельзя лучше. Губы стали сочными, яркими. Такие с особым наслаждением будет целовать король. Бедная леди Шер, знала бы она
Я никогда не рисовала людей и, боюсь, у меня не хватит таланта передать всю вашу притягательность.
А если я вам щедро заплачу? Фиордес облизала губы. Вкус у помады тоже был хорош. Фаворитка вернулась к баночке, зачерпнула новую порцию краски и, сунув палец в рот, от удовольствия закрыла глаза. М-м-м, как поцелуй бога. Подарите мне эту помаду.
Я
Спасибо, милая, она чмокнула меня в щеку, оставив влажный след. Я непроизвольно вытерла его салфеткой. Встретимся после ужина О, нет! Лучше завтра на рассвете! Освещение утром гораздо ярче.
Фиордес ушла, оставив сладкий запах духов. Удивительная женщина. Она не просит, она диктует. Видимо, годы, проведенные рядом с королем, и ее сделали такой же самонадеянной.
Теперь придется извиняться перед Шер за помаду, которую я не смогу вернуть. Надо бы попросить Фурдика поискать такую же в столице. Я посмотрела на салфетку, на которой остались следы краски.
***
Обед я тоже пропустила, а вот на ужин за мной прислали.
Его Величество потребовали, чтобы вы присутствовали, церемонно сообщил мне Фурдик, передавая пакет с кистями и красками.
Хорошо, я была расстроена. И вовсе не из-за того, что мне вновь придется надевать ту же юбку и рубашку. Я откровенно трусила. Что скажет король? Не станет ли намекать на мое позорное подглядывание?