Полегче!
Что?
В отличие от напарника, Гамбулов инструкцию слушал внимательно, знал, что для Смирнова всё вокруг в диковинку, поэтому бить арестованного не стална первый раз, а просто объяснил:
Избегайте резких движений. Иначе будет плохо. Понятно?
Да. Смирнов дёрнул щекой. Да.
Руки держите за спиной.
Арестант судорожно вздохнул, но подчинился. Гамбулов отступил в сторону, позволив Филину выйти из камеры, после чего указал:
Лицом к стене.
Дождался исполнения, закрыл и запер дверь камеры.
Побеги у вас были? поинтересовался Смирнов, не отрываясь, впрочем, от стены.
За побег у нас карцер положен, усмехнулся Гамбулов. Так что не советую.
Вы серьёзно?
Ну, ещё дубинкой по почкам.
Это аргумент.
Согласен.
Игорь велел арестованному повернуться и направил его по коридору.
И подумал, что никогда бы не принял Смирнова за маньяка: самый обыкновенный с виду мужик под сорок, роста чуть выше среднего и без выдающейся мускулатуры. Впрочем, если вдуматься, маньяки так и выглядят, взять того же Чикатило, выпускника филфака. Бугаи под два метра ростом отчего-то куда реже сходят с ума. Хотя, может, так просто кажется?
Пришли, сказал Гамбулов, когда Смирнов поравнялся с дверью туалета. Входите, я следом.
Андрей оглянулся и недоумённо уточнил:
Со мной?
А вы думали, я одного вас туда пущу? Давайте, гражданин Смирнов, не тратьте попусту моё времяночь на дворе.
Андрей скрипнул зубами, резко распахнул дверь и скрылся внутри. Дежурный последовал за ним.
Некоторое время спустя дверь открылась вновь, и наружу вышел абсолютно бесстрастный Смирнов, которому, похоже, хватило одного похода в туалет, чтобы целиком и полностью примириться с участью арестанта. Следом за маньяком шагал хмурый Гамбулов. Возвращаясь, они не перекинулись и парой слов. Смирнов молча вошёл в камеру, дежурный молча закрыл за ним дверь и вернулся на стул, который стоял по левую руку от спящего напарника. Емельянов, услышав шаги, заворочался, приоткрыл один глаз и осуждающе посмотрел на товарища.
Чего шумишь, спать не даёшь хрипло и фактически без интонаций осведомился дежурный.
Я не нарочно, Вась, буркнул Гамбулов, сверля взглядом дверь камеры.
Нарочно, не нарочно проворчал Емельянов. Чего там этот хмырь хотел?
Чтоб я его в туалет проводил, нехотя ответил Гамбулов.
Вот гад Я б вообще таким гадам, как он, отрезал бы там всё
К концу предложения он уже храпел.
Утро выдалось туманным и сырым. Выйдя из управления, Гамбулов зябко поёжился, застегнул до конца молнию куртки и поднял воротник.
Бр-рр.
Дубак сегодня не слабый, ёлки-палки, заметил Емельянов, который буквально следовал за напарником по пятам. Зима близко, ага.
Октябрь только, напомнил Гамбулов.
Самое время начинать.
Ну, может Гамбулов поморщился.
Ты на машине? Емельянов вытянул шею, надеясь разглядеть среди прочих автомобилей «жигулёнок» напарника.
Да, нехотя кивнул тот.
Подбросишь до дома?
Пауза.
Я спешу, Вась.
Слушай, ну хоть до креста Нансена и Будёновского, заканючил Емельянов. Погода сам видишьужас, на остановке, прикинь, стоять, а?
Ветер действительно был зябким, да к тому же с холодной водяной пылью Ещё одна пауза, чуть длинней предыдущей.
Ладно, садись. Но только до креста, не дальше.
Договорились!
Они забрались в зелёную «семёрку», Василий тут же уткнулся в любимую мобилу и принялся строчить новое сообщение ненаглядной малолетке, Игорь же фыркнул, завёл мотор и, снявшись с ручника, выехал за ворота управления.
Они катили по улицам Ростова, нарочно избегая центральных проспектовуж очень велик был риск угодить в обязательную утреннюю пробку. «Семёрка» ехала плохо, видно было, что мотор не прогрелся как следует, но Гамбулов спешил. Так спешил, что один раз слишком круто вошёл в поворот, Емельянов стукнулся головой о стекло и, охнув от боли, с укором посмотрел на товарища. Игорь сделал вид, что не заметил красноречивый взгляд приятеля, и Василий, пробурчав что-то себе под нос, вновь склонился над телефоном.
Большую Садовую проскочили на мигающий жёлтый и едва не столкнулись с таким же торопыгой на «Опеле», который чудом не въехал в правый бок «семёрки».
Ёлки-палки, Игорёк! воскликнул Емельянов, оглянувшись на яростно сигналящую иномарку. Ты чего так несёшься-то?
Спешу очень, сквозь зубы процедил Гамбулов. Я говорил.
На тот свет? проворчал Вася, но в сторону водителя коситься после случившегося начал редко и с опаской, как на помешанного.
Нет, ближе.
Настроение у напарника было не очень, и Емельянов умолк.
Добравшись до Нансена, Гамбулов резко затормозил и протянул приятелю руку:
Давай.
Увидимся.
Ага.
Василий ответил на рукопожатие, выбрался на улицу, проводил взглядом умчавшуюся машину, улыбнулся, услышав сигнал пришедшего СМСдевушка ответила, но тут же скривился, поскольку телефон взвыл зажигательной мелодией: с ним хотел поговорить кто-то с неизвестного номера. Поколебавшись, он принял вызов и поднёс телефон к уху:
Да!
Емельянов! воскликнула трубка отдалённо знакомым голосом. Это подполковник Брагин, начальник убойного. Ты уже уехал?
Да, выдавил Василий, чуя подвох: если тебе звонит начальник убойногожди беды. А что случилось, Фёдор Семёнович?
Случилось, но не у меня, а у тебя, холодно отчеканил Брагин. Смирнов умер.
Когда? опешил Емельянов. Как так умер?
А это уж у тебя спросить надо.
У меня?
В трубке пикнулопришло очередное СМС от девушки, но несчастному Василию было не до любви.
Давай, Емельянов, пулей в управление, подытожил Брагин. Будем разбираться.
А-а У Василия подогнулись ноги.
И Гамбулова прихвати. Вы вместе?
Мы
Мне доложили, что вы вместе уехали.
А-а
Только сейчас до Емельянова дошло, в какое дерьмо они с Игорем вляпались: мало того что ему звонит не Голубев, их прямой начальник, а сам Брагин, шеф убойного отдела в ранге заместителя начальника управления, так ещё их с Гамбуловым уже «пробили»
Мы расстались Э-э Только что
Ладно, найдём. Бегом в управление.
Он торопился очень, неожиданно даже для себя сообщил Вася. Очень странно себя Игорь вёл: обычно мы болтаем по утрам и едем медленно, а сегодня он на себя не похож был И торопился
Несколько секунд Брагин обдумывал слова Емельянова, после чего отрубил:
Насчёт Гамбулова потом расскажешь, не расплескай по дороге. Понял?
Да
Жду.
И, прежде чем полицейский успел сказать что-то ещё, Брагин сбросил вызов.
Василий же остался стоять под моросящим октябрьским дождём вместе с промокшим мобильником и вконец испорченным настроением.
Собственно, весть о смерти подозреваемого в серийных убийствах Смирнова молодого полицейского не особенно тронула. Его заботили связанные с этим обстоятельством неприятности, ведь как тут ни крути, а смерть задержанногоЧП, за которое в первую очередь прилетит дежурной смене: проморгавшей, недоглядевшей, упустившей из виду. Голубева их босс Шевченко уже наверняка разнёс в пух и перья, и тот теперь ждёт не дождётся подчинённых, дабы лично поделиться с ними «приветами» от начальника управления. Так что визитом к Брагину, который явно не обрадован смертью подозреваемого, дело не ограничится.
«Наша служба и опасна и трудна, блин»
Устало вздохнув, Емельянов побрёл к ближайшей «зебре», дабы перебраться на ту сторону и сесть в автобус до управления.
И громко чертыхнулся при звуке очередного эсэмэс. И громко выругался, имея в виду не девушку, конечно же, а все сегодняшние обстоятельства.
* * *
Гамбулов остановил машину в паре шагов от оранжевого шлагбаума, постоял с минуту, понял, что его не видят, тихонько выругался, выбрался под холодный октябрьский ветер, добежал до сторожки и постучал в дверь.
Никифорыч! Никифорыч!
Стучать пришлось долго. Прошло не менее двух минут, прежде чем дверь приоткрыласьровно настолько, чтобы полицейский увидел правый глаз и половину рта здешнего охранника-пенсионера.
Чего?
Утро доброе, Никифорыч.
Да не очень-то оно и доброе, чессказать, шмыгнул носом старик. Льёт порядочно. Неужто и в такую погоду поклёвка есть?
Да какая там поклёвка! отмахнулся Игорь. Я вчера домой приехал уже затемно, глядьнет удочки счастливой! Вот и решил заехать, поглядеть, может, на бережку оставил?
Не, ну за счастливой удочкой-то грех не съездить согласился сторож. А я тут подпростыл, кажется
Ну так и не высовывайся тогда, предложил Игорь, вкладывая в руку старика купюру. Чего лишний раз беспокоиться?
Подожди, билет пробью, вздохнул сторож.
Да мне он без надобности.
Ну, как знаешь. Услышав, что билет Игорю не нужен, старик заметно повеселел. Сейчас открою.
Гамбулов бросился обратно к автомобилю. Дождь всё усиливался, и за несчастные минуты, проведённые у двери сторожки, незадачливый рыболов промок до нитки. Вдобавок в паре футов от машины он поскользнулся, едва не плюхнулся в грязь, но сумел удержать равновесие.
«Проклятый дождь!»
Шлагбаум пополз вверх в тот самый миг, когда Игорь захлопнул дверцу, но пополз до того медленно, что Гамбулов едва не заснул, наблюдая за его движением через лобовое стекло. Затем миновал «блокпост», махнув рукой сторожу, и направил машину в глубь острова. Несмотря на то что октябрь выдался ветреным, на деревьях ещё виднелась листва, так что остров сейчас был не Зелёным, а Жёлто-Красным.
Впрочем, Игоря природа волновала не слишком: машина в грязи не вязнет, и ладно.
Он остановил машину у зарослей терновника, заглушил мотор и выключил свет. Огляделся, убедился, что случайные прохожие отсутствуют, поблагодарил за это непрекращающийся дождь, со вздохом выбрался под него, ёжась под холодными каплями, обошёл автомобиль, открыл багажник и жёстко посмотрел на лежащего в нём Смирнова.
Привет.
Живой и здоровый маньяк что-то мычал, не в силах и слова промолвить из-за кляпа, которым Игорь заткнул ему рот. Руки и ноги Филина были надежно стянуты скотчем.
Приехали, сообщил Гамбулов пленнику, хотя тот ни о чём его не спрашивал. Сейчас узнаешь куда.
Он ухватил Смирнова за плечи, заставил сесть в багажнике, а затем ловко, одним уверенным движением, взгромоздил пленника на плечо. Так ловко и споро, словно Андрей если чего и весил, то крохи. И это несмотря на то, что Смирнов был мужчиной весом под двести фунтов, не меньше.
Ты пока не бойся, посоветовал Гамбулов, уверенно направляясь к терновнику. Я тебя не для того тащу, чтобы убивать или пытать. Я поговорить хочу Бояться ты будешь, если соврёшь Ясно?
Что означало ответное мычание, Игоря не особенно интересовало: сейчас он говорил больше для себя, чем для пленника.
А тот с изумлением смотрел на приближающиеся ветви терновника. Гамбулов шагнул прямо в куст, показалось, что колючки вот-вот вопьются в их тела, но В следующий миг Смирнов удивился ещё больше, поскольку при их приближении кусты разошлисьв буквальном смысле слова! и они спокойно прошли в образовавшийся коридор.
А когда ветви вновь сомкнулись за спиной Гамбулова, Смирнов замычал особенно громко.
Знаю, знаю, рассеянно отозвался Игорь. Извини, объяснить не смогу, так что просто принимай происходящее как должное.
М-м-м
Согласенстранно, но что делать: жизнь полна сюрпризов.
М-м-м
А ты разговорчивый
Густые заросли терновника, как выяснилось, окружали средних размеров поляну, в центре которой важно высился старый клён. А справа от клёна виднелась крыша аккуратной землянки.
Твой новый дом.
М-м-м
Внутри тепло и сухо, пообещал Гамбулов. Сейчас увидишь.
Он откинул дверьона, как выяснилось, не была заперта даже на щеколду, и внёс Смирнова внутрь.
Ну, как?
М-м-м!
На этот раз в мычании слышался неподдельный ужас.
Землянка оказалась довольно большой, не менее двадцати квадратных ярдов, тёплой, как пообещал полицейский, и сухой. В её центре стоял стол, на котором тускло светила керосиновая лампа, а рядом с нимпотёртый венский стул. Вдоль ближней стены валялись сумки и пакеты с продуктами, среди которых преобладали консервы, и пластиковые бутылки с водой. А вдоль дальней Дальняя стена была аккуратно поделена на три клетки, шириной примерно в пять футов каждая и такой же глубины. В двух сидели грязные, отощавшие мужчины, а третья Третья была пуста, и именно это обстоятельство вызвало у Смирнова ужас.
Да, она для тебя, подтвердил его страшные опасения Гамбулов. Заслужил.
М-м-м
Коллеги твои, Игорь мотнул головой в сторону зашевелившихся пленников. Тоже челов убивали.
Высохшие, бледно-жёлтые «коллеги» явно находились в землянке давно, не меньше нескольких месяцев. И надежды на спасение, если судить по странному поведению кустов терновника, не было никакой.
Гамбулов посадил Смирнова в клетку, аккуратно нацепил на его руки и ноги тонкие, но, видимо, прочные кандалы, затем произнёс:
Сейчас я вытащу кляп из твоего рта, но ты не орибесполезно, только глотку сорвёшь. Поблизости всё равно никого нет, так что ты лучше побереги силы и с мыслями соберись, потому что вопросов я тебе задам много. Понял меня?
Смирнов кивнул.
Вот и чудненько, усмехнулся Гамбулов. Проверим.
Он разрезал скотч, освободив конечности пленника, вытащил кляп изо рта убийцы и поднял брови, всем своим видом показывая, что ожидает воплей. Воплей не последовало. Смирнов зашёлся в кашле, прочищая горло, затем облизал пересохшие губы и поинтересовался:
Что вам от меня нужно?
Чтобы ты ответил на вопросы.
Им вы то же самое говорили? Смирнов мотнул головой в сторону одного из «коллег». Они ответили, но всё равно остались здесь?
Не совсем так Гамбулов отошёл от клетки и уселся на стул, заложив ногу на ногу. Они отвечали, тут ты прав, но я не узнал того, что хотел. И поэтому они пока остались здесь.
Зачем?
Вдруг что-нибудь вспомнят?
«Коллега» справа попытался что-то сказать, но у него не получилось: вместо слов Андрей услышал приглушённое бульканье.
Я умею делать так, чтобы нам не мешали, заметил Игорь. После наговоритесь.
Смирнов вспомнил расступившийся терновник и кивнул:
Понятно.
На самом деле ничего тебе не понятно, чел, но это не важно. Гамбулов тяжело посмотрел на пленника. Почему ты начал убивать?
Смирнов делано удивился:
С чего вы взяли, что я кого-то убивал? и получилось это у него донельзя фальшиво.
Нет, не дошло, покачал головой Гамбулов, глядя сквозь собеседника. Что ж, давай иначе.
В следующий миг Андрей вздрогнул и застыл. Взгляд его стал рассеянным, а рот безвольно приоткрылся.
Так-то лучше, удовлетворённо произнёс Игорь и повторил: Почему ты начал убивать?
Потому что захотелось, бесстрастно ответил маньяк.
Когда ты начал убивать?
Двадцать девятого июня этого года.
Как звали первую жертву, которую ты убил?
Жанна Савельева.
Почему ты её убил?
Потому что захотелось.
Игорь закатил глаза и терпеливо спросил:
Ты убил Шульгину?
Нет.
Гамбулов ненадолго задумался, а потом повторил вопрос. Ответ не изменился, и это было, на взгляд полицейского, довольно странно.
Ты убил Карпову?
Нет.
Иванову?
Нет.
Ещё одна паузадлинней предыдущих.
У тебя есть сообщник?
Нет.
Ты всегда убивал один?
Да.
Ты убил Иванову?
Нет.
Ты убил Карпову?
Нет.
Ты убил Шульгину?
Нет.
Гамбулов снова задумался. Везя сюда Смирнова, он надеялся вызнать что-то действительно полезное, то, что поможет наконец решить загадку, которую он пытался разгадать уже очень давно, но, увы, разговор со Смирновым до боли напоминал беседы с другими маньяками, навсегда «застрявшими» в лесной землянке. Они тоже объясняли своё поведение простым, спонтанно возникшим желанием. И они тоже, как выяснилось, убивали далеко не всех жертв, которых им приписывали. За каждым маньяком получалось от двух до пяти «лишних» трупов. «Выполненных», тем не менее, в точном соответствии с почерком именно этого убийцы.
Интересно
Гамбулов окинул пленников бесстрастным взглядом.
Тощего мужичка с копной тёмных волос и характерным шрамом на лбу полицейский изловил раньше прочих. Собственно, сначала Игорь нашёл землянку, которую маньяк оборудовал на Зелёном острове, а потом просто запасся терпением и ждал, пока хозяин вернётся сюда с очередным «экспонатом»: себя темноволосый именовал Коллекционером, поскольку у каждой жертвы брал что-либо на память, и под этой же кличкой был известен полиции. Ожидая его, Гамбулов изучил «музей» маньяка: лоскуты одежды, пуговицы, ногти, пряди волос И едва сдержался, когда убийца оказался в его руках.