Мы заняли место возле счастливых и тяжело дышавших Ченга и Джиао. Они отплясывали не первый танец и изрядно воодушевились.
Подняв подол с пола, я просунула через пришитую к нему петельку средний палец, что позволило платью подняться и оголить мои икры. Мысленно похвалила себя за догадливость. Бохай расплылся в довольной усмешке, радуясь моей предусмотрительности, и немного согнул колени, готовясь к танцу. Послышался весёлый ритм барабана, заискрились живостью первые ноты мелодии, и мы принялись раскачиваться на стопах. Помимо танца, важен контакт взглядов, где партнеры читают каждое следующее движение их импровизированного безумия.
Ты зажата в груди, Джиобами. Руки пластичнее, плечи расправь. Спину не сгибай, но наклонись чуть вперед. Всё плавно и быстро, вспомнила наставления Джиао.
Джиобами! позвал меня Бохай, остановив взгляд на кончике своего носа, гримасничая.
Я невольно хрюкнула и звонко рассмеялась с его дурачества.
Вот так! Умница! подхватил он мою руку и раскрутил вокруг себя. Я решила импровизировать и, пока крутилась, присела на корточки. Уловив идею, Бохай умудрился дважды перепрыгнуть через меня и поднять с легким прыжком.
Прелесть этого танца заключается не в близком телесном контакте. Он как раз подходил для молодых, не обретших пару оборотней. Но партнёр всегда контролирует свою лихую партнёршу, оберегая её от столкновения с другими танцевальными парами. Чем больше вы доверяете друг другутем меньше замечаете, где потолок, а где пол. Лишь взгляд является твоим якорем.
Танец закончился слишком внезапно. Я тяжело дышала в лицо Бохаю, удерживая его за намотанный на кулак галстук. А он придерживал меня за поясницу.
Отпусти меня, еле слышно попросил оборотень, и я разжала пальцы.
Разгладив свой галстук, он помог мне выровняться и подвел к нашему столику.
Душно здесь, сказала, обмахиваясь ладошкой.
Может, прогуляемся на свежем воздухе? предложил Бохай.
Одни, в парке. Ну ладно. Там сейчас оживлённо, ведь многие вышли подышать, утомленные духотой зала.
Пошли.
9 глава
Вечерний ветерок холодил разгоряченное после неудержимого танца лицо. Я непроизвольно обхватила себя руками, а на теле появились пупырышки «гусиной кожи». Бохай подметил это, снял свой пиджак и накинул его на мои голые плечи.
А говорятоборотни не мерзнут, улыбнулась парню, придерживая полы пиджака.
Я все же склоняюсь к твоему недугу, прокомментировал Бохай, подставляя локоть, чтобы я могла опереться.
Мы прогуливались по одной из тропинок парка, иногда здороваясь с мимо проходящими парочками.
А как мы выглядим со стороны? Будто такая же парочка? Интересно, кем меня считает Бохай?
Почему ты пригласил меня? решила начать издалека.
По его ответу смогу сориентироваться и понять, какой вопрос задавать следующим. Двуликий, рассматривающий красоты нашего парка, в виде скульптур, подстриженных газонов и причудливых клумб, скосил на меня взгляд.
Просто захотелось, честно ответил он. После возвращения из передовой я мало общаюсь с местными девушками, а с тобой мы проводим почти каждый день за игрой в шахматы. Вот я и решил рискнуть. Кстати, ты отлично танцуешь, произнес он комплимент, заправляя мне за ушко выбившийся локон.
Хуже, чем Джиао.
Но лучше, чем как девушку ту зовут? Юнру? Вот, лучше, чем Юнру. Я наблюдал за её танцами, и скажу честнона любителя. Технично и без фантазии.
С ней скучно даже во время танца, поддержала мысль Бохая, злорадствуя про себя.
Мы еще прогулялись, пока оборотень не встрепенулся, будто что-то вспомнил. Он решительно зашагал к старому фонтану. Заинтригованная, направилась следом. В той стороне находились детские аттракционы, которые закрыли в период военных действий. Но, завернув за угол парковой тропинки, я увидела разноцветные лампочки, ощутила запах сладкой ваты, а под ногами дрожала земля от бегающей толпы. Аттракционы работали!
Как так обескуражено остановилась, очарованная красотой бликов.
Всё альфа клана организовал. Дети тоже хотят веселиться, улыбнулся Бохай, увлекая меня за собой. Что здесь только не работало: карусель, горки, колесо обозрения, батут, лодочки. Для желающих перекусить открыли лавочки с лапшой, хрустальными фруктами, шашлычками и вареной кукурузой.
Мы летний фестиваль будем вспоминать весь год, прошептала Бохаю, помахав знакомым из школы.
Оборотень кивнул и повел меня вглубь местного Диснейленда. Едва я поняла, куда именнопульс зашкалил, а в груди сдавило от испуга. Колесо обозрения!
Я с детства боялась высоты после того, как упала со скалы у озера. Мы тогда всей семьёй отдыхали на пикнике и развлекались, прыгая в воду. Я не отставала от остальных, пока не сорвалась. Когда ты захотел этот прыжок в бездну, и когда летишь, беспомощно хватая воздух, а он проскальзывает сквозь твои пальцысовершенно разные ощущения. Плюхнулась я тогда знатно, и, в целом, не пострадала, но больше не рискнула. И с тех пор панически боюсь высоты.
Джиобами? позвал Бохай, помахивая билетами перед моим лицом. Пошли места занимать.
Давай лучше на карусельке
Пошли, пошли, пошли, настойчиво потянул меня оборотень.
Оцепенев от леденящего душу страха, послушно села в открытую кабинку, вцепившись в поручень до побелевших костяшек на руках. Бохай запрыгнул следом и сел напротив, расслабленно вытягивая ноги. Колесо плавно двигалось, медленно поднимая нас наверх.
Посмотри, как красиво, предложил оборотень, руками обводя весь пейзаж. Смотри, я вижу школу, а вот фабрика
Комок желчи подступил к горлу, а голос Бохая я слышала через звенящий шум в ушах. Пиджак прилип к вспотевшей спине, а перед глазами я видела сосредоточенный алый взгляд парня, который совершенно не вязался с безмятежным тоном.
Джиобами! услышала крик Бохая, проваливаясь в спасительную темноту.
****
Бескрайнее маковое море трепещет под порывами сильного ветра. Я стою на границе поля и со смесью любопытства и опаски любуюсь коварным цветком. Неподалеку от менябелокожая девочка с длинными серыми волосами срезает серпом бутоны цветов. Её серое платье не скрывает босых ног, и я представила каково той стоять на колючем сухостое. Осторожно подхожу к неизвестной и еле слышно окликаю:
Эй
Та оглядывается, и я отступаю, обескураженная цветом глаз незнакомки: ярко-алый и пронзительно-голубой. Разного цвета радужки прицельно смотрят на меня. Слишком пугающий взгляд на детском лице. Девочка заметила мое смятение и сорвала один цветок. Я уже было подумала, что она отдаст его мне, но та разделила цветок на две части. Стебель безжизненно повис во второй ладони незнакомки, а бутон она протянула мне. Я медленно забираю и машинально поглаживаю бархатные лепестки мака. Они тоньше и прозрачнее, чем у розы или пиона. Как такой невинный цветок может таить в себе такую силу, затмевавшую оборотням разум и здравый смысл?
Спасибо, вежливо благодарю неизвестную. А почему не целый? не удержалась от вопроса.
Дурман и красотатебе, а сила и гибкость принадлежат другому, отвечает девочка.
То же самое поле, но полностью скошенное, а я босыми ступнями, в вихре танца, тону в срезанных цветах. По спине бегут мурашки от чьих-то призывных касаний. Ошеломлённая, поднимаю глаза на своего партнераи тону в ласковом, полном обожании взгляде. Столь открытом и влекущем, что я улыбаюсь. Повороти я спиной прижата к его груди. Наши бедра покачиваются в общем ритме. Его руки неустанно двигаются по моему телу, вызывая дрожь. Дыхание с горчинкой греет шею, надплечье, побуждая мечтать о невозможном.
Обними меня, шепот на уровне воображения.
Я запрокидываю руки за наши головы и пальцами тону в его шелковых волосах. Ноготками массирую кожу, за что получаю довольный хриплый стон.
Мы продолжаем танцевать, привязанные друг ко другу невиданно сильным влечением. Он держит меня, не позволяя растечься сладкой ванильной лужицей у его ног, а я чуть повернула голову, желая смотреть в его глаза. В них вижу себя. Но не отражением. А будто его зрачки транслируют мысли мужчины. И в нихЯ! Разная, с разными, но я. Оннаблюдатель. Он знает, что все хотят и любуются мной, однако именно онмоя незримая опора.
Мы кружимся в общем безумном танце, пока не падаем. Маковые лепестки взлетают и медленно, словно снег, опускаются на наши тела, прилипая к чуть вспотевшей коже. У меня нет сил оторвать взгляд от мужчины. Он с тем же рвением разглядывает меня и медленно водит костяшками пальцев по спине, от чего я невольно выгибаюсь и урчу. Под пальцами чувствую его сильное сердце.
Не сдерживаюсьгубами черчу линию от его мощной шеи до груди. Хочется его дразнить. Хочется всегда видеть этого темный отблеск в его взгляде. Это хитрую усмешку. Будто в этом и заключается смысл моей жизни.
С тихим смехом я падаю на покрывало из маковых цветов, а он склоняется надо мной. Аккуратно, будто боясь сделать больно, он смахивает черную прядь с моего лба. Наклоняется ближе, а я подаюсь вперед. Сладко. До мерцаний перед глазами. До разрастающегося огня в груди. До искр под пальцами. Яоголенное чувство. Сплошная эмоция. Он мычит нечто невнятное, и ладонями обхватывает мое лицо. Я тоже хочу ему представиться, однако сил разорвать поцелуй нет. Боюсь, если оторвусь от него, то все закончится.
С тихим выдохом он отстраняется и мягко садит на свои колени. Я невольно трусь щекой об его грудь, приказывая себе запомнить этот несравненный аромат. Мужчина мягким жестом поднимает мое лицо и решается заговоритьРоковая ошибка!
Его образ начал растворятся, поле потемнело, а я отчаянно тянула руки к исчезающему мужчине. Хоть на минуту, секунду, мгновение продлить наше уединение. И где-то вдалеке услышалаголос матери.
Джиобами, вставай, звала она.
Я неохотно разлепила глаза и повернула голову. Родительница сидела у кровати, поглаживая мою макушку, излучала обеспокоенность и казалась больше, чем обычно. Шире и как-то крупнее. Может, я ещё не пришла в себя после обморока, раз восприятие настолько искажено?
Потянувшись, обнаружила себя лежащей верх пушистымпузом? Заторможено уставилась на шерсть, попыталась пошевелить пальцами. И с нескрываемым волнением оглядела четыре аккуратных лапы.
ЯКошка! Манул! Я смогла! Я взрослая! Неужели прогулка с Бохаем на меня так повлияла? Или же это колесо обозрения? Точно! Наставница часто говорила, что оборотни могут обратиться в момент сильного стресса.
Ликуя, прыгала одновременно на всех четырех лапах, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон. Тело не сразу послушалось, и я несколько раз ткнулась носом в подушку. Раздраженная примятой шерстью, принялась вылизывать себя.
Джиобами, постарайся обратиться обратно, терпеливо наставляла мама.
Мяу?
Я хотела спросить «Как?», но вырвалось лишь жалобное мяуканье.
Концентрация, Джио.
Для лучшей сосредоточенности обычно закрывают глаза, но я хотела видеть свою силу. Она у меня раскрылась подобно алому цветку, и теперь сотней частиц окутывала со всех сторон. Полноценная, яркая, насыщенная, бликующая золотым пыльца.
Лапы постепенно становились руками и ногами, мир возвращался к привычными величинам, а я бурлила силой, несмотря на ночное потрясение. Порывисто обняв маму, запищала от восторга.
Ты видела? Видела? Я обратилась! Джиао видела? Джиао обратилась?! тараторила я, восторженно ерзая по кровати.
Тише, тише, Джиобами! прикрикнула мама, дабы привести меня в чувства. Сестра тебя видела. Она ещё не обратилась. Тебя, без сознания, уже в облике кошки, принес Бохай. Сказал, что вы гуляли в нашем парке развлечений, и ты отключилась, стремительно обращаясь.
Бохай принес меня? ЛогичноМы же вместе были. Надо будет поблагодарить двуликого за помощь. Интересно, тот мужчина из снаБохай? Жаль лица я не запомнила. Да что там лица, я и цвет глаз не запомнила, хоть и смотрела в них весь сон. Лишь сладкое «Обними меня» волновало сердце.
Папа знает? Папа дома?
Знает, знает. Все знают.
А мою силу уже увидели? Как она вам? спрашивала, надевая домашнее ципао терракотового цвета.
Видели, дочка. Порой ты бываешь очень душной, вздохнула мама, явно утомленная моим восторгом.
Я тем временем заплела волосы в косу, попутно вплетая широкую шелковую ленту. Из зеркала на меня смотрела всё та же Джиобами. Ничего не изменилось в облике, лишь алые глаза светились прожекторами, указывая на полное господство Зверя в сознании.
Я же теперь не буду ходить в школу? спросила у мамы.
Да, только книги отнесешь в библиотеку. Будем теперь вместе ходить на фабрику.
На фабрику?! нервно воскликнула, подскакивая со стула. Брось, папа найдет для меня дело поважнее.
Вот с ним и договаривайся, чуть ехидно ответила двуликая, явно зная больше меня.
До гостиной я долетела за считанные секунды, и, не стесняясь, прямо задала вопрос отцу:
Папа, ты хочешь меня на фабрику отправить?
Родитель просматривал сводку новостей, попивая крепкий травяной напиток с ломтиками лимона. Одарив меня внимательным взглядом из-под бровей, он молча кивнул.
Я не пойду туда.
А куда ты пойдешь? с толикой издевки спросил отец. Мы все проходили через это.
Я хочу помогать тебе с внешними делами клана.
И не мечтай. Хоть ты и прошла оборот, но еще юна и неопытна. За территорию клана я позволю тебе выйти лишь после твоего юбилейного сотого дня рождения.
Это же в уме начала считать, почти полвека ждать! И все это время на фабрике? Ни за что! взмахнула руками, протестуя.
Джиобами, мы воюем сразу на двух фронтах. Отпускать тебя во внешний мир я и не подумаю. Так что прекрати противиться. Работы для женщин и в клане хватает. А твой характер надо укротить. Выбирай: фабрика, поля или школа, только в роли преподавателя.
10 глава
Злясь на отца до невозможности, несла книги в школьную библиотеку. Некоторые учебники не поместились в увесистую сумку и смирно лежали в моих руках.
Как он мог отправить меня на фабрику? Как ему такое в голову взбрело?! Сам потакал нашим с Джиао прогулам, а теперь
Мой взгляд упал на книгии мысль сама собой родилась в гудящей от эмоций голове.
Может, лучше в библиотеку при школе? А что? Работа не сложная, да и трогать меня там будут редко. Смогу целыми днями читать. И буду первой получать самые свежие томики литературы из внешнего мира.
Погрузившись в размышления, не замечала проходящих мимо жителей клана Хон. Любопытные были всегда. Вот и сейчас я не придавала значения неосторожным, более походившим на сальные, чем на допустимые нормой морали, взглядам мужчин.
Я шла, увлеченная собственными переживаниями, иногда останавливаясь, дабы в бликах солнца рассмотреть свою энергию. Она лежала тонким полупрозрачным слоем, заставляя кожу блестеть и переливаться золотом. Я почему-то вспомнила сон и протянутый маковый бутон с желтенькой, полной пыльцы, сердцевиной.
Как интересно! Почему именно такую ассоциацию решило мне преподнести Небо? А Бохаю понравлюсь новая я?
От этой мысли вся подобралась, как хищник перед прыжком, и быстрее зашагала к школе. Хочу увидеть его! Хочу поблагодарить за пробуждение! Уверена, он специально затащил меня на колесо обозрения. От воспоминаний холодок лизнул лопатки, но я, сбросив секундное оцепенение, перешла на бег.
В библиотеке, после сдачи всех книг и дополнительной литературы, спросила, не нужна ли помощница. Пожилая тучная двуликая оценивающе посмотрела на меня и, цокая языком, ответила:
Вот возьму тебя, а потом буду выгонять твоих кавалеров от дальних стеллажей?
Луна с вами, тетушка! воскликнула, чувствуя, как запылали от смущения уши, нет у меня кавалеров! Один присматривается, но разве это запрещено?
Присматриваться можно, но ты молодая Кошка. Тебе бы погулять всласть, а после работать ходить.
Погулять вторила библиотекарше, прекрасно понимая, что та имеет в виду. Но я не хочу гулять! У меня нет той пресловутой тяги к нашим Котам!
Ой, молодая, глупая, отмахнулась оборотница, указывая на дверь. Приходи, как пару найдешь. Вот тогда я точно буду спокойна, когда услышу протяжные стоны у дальней стены со стеллажами для брошюр по ремонту холодильников.
Порозовев от мысли, что мы с Бохаем могли бы там делать, сердито ляпнула:
По себе, тетушка, судите.
И ушла, громко хлопнув дверью. На улице, прижав ладони к горящим щекам, усиленно заставляла себя отдышаться. Почему при мысли о близости с Бохаем меня ошпарило столь откровенное желание?