Высоченная фигура инквизитора нависала надо мной, освещенная со спины алыми отблесками огня. Я горько усмехнулась словам мужчины, потом подняла голову, заглядывая в сверкающие янтарные глаза.
Мистер Стоун, не зависимо от того, как я себя веду, общество уже составило мнение обо мне. Не важно, что я говорю или делаю. Не важно как себя веду. Даже если я стану светиться от святости, для людей я останусь пугающим порождением тьмы. И не нужно ваших проповедей. Оставьте их для своих адептов.
Я надеялся, что вы возьмете себя в руки и перестанете конфликтовать
Я! Я еще и виновата! Вы притащили силой меня в свой кабинет, потом силой же вывезли из квартиры! Сначала лишили дара, потом так же без спросу его вернули! Будь моя воля я бы послала вас извилистым путем в анатомическую экспедицию!
От моей наглости обалдела даже я сама, но не Стоун. Ни один мускул не дрогнул на каменной роже. Даже бровь не дернулась. Да что с этим мужчиной не так?
Что мешает? холодно осведомились у меня.
А толку, вы оттуда вернетесь быстро, прошипела я в ответ. Дорога вам знакомая.
Похоже, инквизиторское терпение все же достигло точки где должно было лопнуть. И похоже, меня убьет взрывной волной. Тонким слоем намажет на пушистый ковер. Мужчина в яростистрашное зрелище. Сдержанный мужчина в яростиужасающая картина. И вот я ее сейчас наблюдала.
Я старательно напоминала себе, что сплю, когда меня с силой прижимали к стенке. Я твердила, что это всего лишь сон, когда меня, взяв за плечи, подняли над полом. Когда Стоун зарычал, я уже осознала, что этокошмар. Допрыгалась, Тори. Сама виновата, умрешь в собственном замшелом подсознании.
Не любите инквизицию? ласково прорычали мне в лицо.
Нет. И горжусь этим! в состоянии шока я часто несу бред.
На мое заявление Стоун улыбнулся. Я захотела потерять сознание. Впервые в жизни я мечтала лишиться чувств, как девица дешевого романа. Не получалось. Проснуться, к слову, тоже.
Тоесть вам было бы приятнее терпеть гонения от людей? все так же пугающе ласково уточнили у меня.
Будто сейчас этого нет! я еще ершилась, но энтузиазм поубавила.
Стоун наклонился еще ниже, прислоняясь лбом к моему лбу. Было отчетливо слышно, как бешено колотиться сердце мужчины. Он шумно дышал, сжимая стальной хваткой мои плечи. В глазах была ярость.
О нет, мисс, сейчас вы испытываете легкий дискомфорт, по сравнению с тем, как бы обращались с вами при самосуде. шепнул инквизитор. Таких как вы забивали камнями и жгли. Без разбору уничтожали всех, кто хоть подозревался в магическом даре. Пока не появилась инквизиция!
Так вы благодетели? пискнула я.
Нет, но у магов хотя бы появился шанс на суд и свод законов, защищающий их. выдохнули мне в лицо. Пускай вас все так же остерегаются, но никто не посмеет тронуть! Вам этого мало? А вот тем, кто пережил гонения хватало! В них не было столько эгоизма сколько я вижу в вас!
Я открыла рот, собираясь снова сказать гадость. Закрыла. Гадость отложила до лучших времен. Теперь меня волновало нечто другое. Это было странное ощущение чужака. Не знаю как еще описать его, но оно было сродни тому, когда войдя в дом, вы четко знаете, что в нем непрошенный гость. И этот гость был враждебным.
Пустите! я потеряла интерес к прениям на политическую тему.
Что? а инквизитор попался сообразительный.
Когда меня выпустили из захвата я опрометью бросилась к двери. Оно там, голодное и злое, ищет жертву. Того, кто беззащитен. Того, кто даже не подозревает об опасности.
Виктория! Стойте! Где вы? голос Стоуна звучал растерянно и глухо.
Выходите, бросила я через плечо, я в коридоре.
В каком коридоре, черти вас подери?
Я остановилась, вернулась к той самой двери.
Дверь видите?
Какую дверь? Я и вас не вижу?
Я снова шагнула в стерильный кабинет инквизитора. Стоун так и стоял в шаге от выхода, растерянно глазея на меня.
Вы не видите дверь?
Виктория, если бы я мог видеть двери и выходить из своего сна, то вы мне были бы не нужны.
Ясно.
На самом деле мне не было ничерта не ясно, но времени на беседы не было. Я схватила мужчину за руку и потянула за собой. Спустя секунду, мы уже мчались по гулким коридорам. Сосредоточенная я и растерянный инквизитор на буксире. Нужную дверь я нашла почти сразу. Истошный, полный ужаса вопль подтвердил правильность выбора. Рывок и я распахнула дверь. Ветер ударил в лицо, а мы со Стоуном оказались на краю обрыва. Вокруг чернели скалы, уносясь ввысь острыми пиками. Чернильносинее небо с россыпью звезд. И ветер. Пронзительный и холодный, свистящий среди скальных выступов. Крик повторился.
Там, Стоун положил мне руку на плечо, другой указывая направление где-то внизу.
Я едва могла различить крохотную фигурку, зависшую над бедной. Мужчина болтался в воздухе, цепляясь за камни руками. Но я смотрела не на него. Там, чуть выше светилось два желтоватых огонька. Таких же, как и те, что я видела в своем сне.
Вот теперь мы хоть знаем кто донимал наших погибших перед смертью, пробубнила я, пытаясь понять как отогнать это «нечто» от висящего над обрывом человека.
Вопрос Стоуна слегка меня сбил с нужной мысли.
Кто? отозвался инквизитор.
Если вы спросите «где» я вас тукну, мои нервы были уже почти на исходе.
Спрошу, хмуро заявил инквизитор, исподлобья глянув на меня.
Ясно, чудно! Просто умопомрачительно! Похоже, эту пучеглазую тварь вижу только я. И двери я, и в сны я, и гоняйся за неведомой жутью тоже я! Может, спихнуть Стоуна с обрыва и прикинуться, что оно само так вышло? А что, я не справилась, тварь напала свобода. Из сладких грез преступного характера меня выдернул новый визг нашего «альпиниста». Да, мужика жаль.
Что будем делать?
Понятия не имею, я тоже здесь впервые.
Но мозг уже искал нужный путь к спасению несчастного. Как тогда, в моем замкнутом мирке мне стоило только захотеть, чтобы воплотить свою фантазию в реальность. Рука сама по себе дернулась в верх, рисуя в воздухе непонятные мне знаки. Туман, клубящийся вокруг нас стал сгущаться, выдавливая неизвестного глазастого вторженца. Где-то вдалеке послышалось уханье совы, утроенное эхом. Земля под ногами дернулась, накренилась, как палуба корабля, попавшего в шторм. Похоже, здесь я не главный фокусник.
Вы можете перенести меня на ту сторону каньона? Стоун как всегда мыслил трезво и холодно.
Я же паниковала. Я понятия не имела как нужно поступать и что делать. Как остановить, отогнать или хотя бы отвлечь этого неизвестного.
Вы вытаскиваете человека с обрыва, а я попробую отвлечь того, другого.
Не возражаю.
Я кивнула, не отводя взгляда от висящих в черном облаке пронзительных сверкающих глаз. Они покачивались, словно тонули в этом дыму- тумане, который щупальцами клубился вокруг. Я прикрыла глаза, собираясь с отвагой и фантазией. А потом поднялся ветер. Мелкая каменная крошка, песок, ветки. Все поднялось в воздух, создавая подобие смерча. Я направляла потоки туда, где клубилась глазастая тьма, пока Стоун ругаясь, мчался по веревочному мосту спасать человека.
Веревки скрипели, мост раскачивался все сильнее, инквизитор ругался все громче. А я что? У меня шок! Я горы видела только на картинках и везде были вот такие мостики. Земля накренилась повторно, глаза во тьме вспыхнули алым. Я от испуга икнула.
Я бы на вас посмотрела и послушала реакции вашего организма, если бы на вас рванули с явным желанием убить. В намерениях оппонента сомнений не было, так как бесформенный шар дыма обзавелся зубами, когтями и раззявленной пастью.
Меня придавило к земле, протащив по колючим камням. Когда меня принялись душить, я разозлилась. Мне было больно и холодно! Меня лишили нормального сна и отдыха. Я таскаюсь по чужим кошмарам с инквизитором. А теперь еще и убить хотят! И кто? Облако с глазками? Да от такой перспективы со стыда умереть можно!
Тварь клацнула зубами у самого моего лица. Щупальце, сжимавшее мою шею дрогнуло. Я дернулась, пытаясь оттолкнуть тварь от себя, руки утонули в клубящейся тьме по самые локти. Злость во мне закипала все сильнее. От абсурдности ситуации захотелось взвыть. Оно даже не реальное, просто сгусток дыма. Как оно может убивать? Да это смешно
Звездное небо над головой дернулось и моргнуло всеми звездами сразу, а мой соперник терял хватку. Я теперь могла даже подняться и сделать вдох. А потом оно растаяло. Вот так просто испарилось, удивленно глазея на меня своими желтеющими глазками. Сбежала зараза!
Стоун и бледный мужчина в порванной пижаме уже брели ко мне, по раскачивающемуся мостику. А я все еще сидела на земле, тупо глядя в пустоту перед собой. И вот что это было? Такое страшное, зубастое, душило даже, а потом передумало? Ничего не понимаю, хоть и очень стараюсь.
Лэмон, вы как? Стоун присел на корточки рядом со мной.
Едва жива, местами почти невредима, буркнула я, пытаясь встать.
Инквизитор помог. Поднял, отряхнул от пыли и грязи, даже в свой пиджак закутал. Я не стала спорить, слишком уж устала. Было такое чувство, словно я только что пробежала стометровку по пересеченной местности. Ноги подгибались, а сердце готовилось выпрыгнуть из груди.
А вы кто такие? отмер тот самый господин в полосатой фланели.
Инквизиция, холодно отозвался Стоун. Эван Стоун. Ваше имя?
Фредерик Мартинс, выдал потрясенный мужичок. А что, теперь и во сне допрашивать будете?
Я истерично хихикнула. А ведь этот будет. Вон уже стойку принял как для броска. Гончая, что с него взять.
Нет. Но утром нам нужно будет нужно встретится для дачи показаний.
Ага, согласно кивнул дядька. Нужно так нужно А это чего было?
Это мы обсудим утром.
Дядька опять кивнул, преданно глядя на инквизитора.
Давайте уйдем отсюда, вздохнула я, переминаясь с ноги на ногу.
Куда? удивился Стоун.
В дверь, со вздохом отозвалась я. Мы в ту, а господин Мартинс вон в ту.
Я махнула рукой, материализуя еще один проход (знать бы еще как я это делаю). Дверь со скрипом распахнулась, открывая проход в что-то приторно радужное и веселое, как фантазия заядлого морфиниста.
А там что? поднимаясь, уточнил наш «альпинист».
Покой и умиротворение. Встретимся утром.
Когда Мартинс скрылся в розовых облаках, я потянула Стоуна к тому проходу, через который пришли мы.
Эту дверь я видел, зачем-то сообщили мне.
Поздравляю, фыркнула в ответ я. Только давайте своими восторгами поделитесь утром, я устала.
Мы молча вошли в кабинет Стоуна, а потом мир снова дрогнул и смазался, затягивая меня туда, где нет ни образов, ни звуков, ни эмоций. Кажется, я заснула по- настоящему.
ГЛАВА 7
Снова в реальность
«Сны, не что иное как другие миры, в которые открыт путь для всех. Мы путешествуем из мира в мир, но когда открываем глаза, забываем обратную дорогу. Дав миру жизнь, мы не способны вернуться в него снова. Только единицы способны идти против правил этих миров. Только они могут вспомнить обратный путь».
Я устало перевернула страничку, сдерживая очередной зевок. Сколько пафоса, сколько позерства.
«Маги сна способны создавать свои миры и делать реальными грезы других. Для них нет границ и запретов, от них нет запоров и замков. Это в них восхищает, это же и внушает страх. Призрачный маг среди друзейблаго. Призрачник врагмучительная гибель. Ведь только они способны оживить как мечты, так и кошмары. Сбежать можно от любого ужаса, но от себя побег невозможен».
Я снова зевнула и глянула в окно. Зори копошился на кухне, звенел кастрюлями, шуршал скатертью. В общем, с самого утра был до отвращения активен. Я сидела в кухне на подоконнике, кутаясь в свой пестрый халат и читала. После всего пережитого этой ночью я твердо уяснила однобез матчасти мне не выжить. На инстинктах я протяну не долго, а гоняться за этой глазастой тучкой предстоит активно. По этой причине я встала в такую рань, и по этой причине читала с самого утра.
Солнечный диск лениво выползал из-за черепичной крыши соседнего дома. Небо выцветало на глазах, из синего, становясь серым. Покрывшись облачными «барашками», заливалось золотистым румянцем.
В открытое окно врывался пахнущий свежестью ветерок, принося аромат цветущих деревьев и утренней пыли. Прохладу вытесняло робкое тепло первых лучей. Они прыгали по подоконнику, скользили по пузатому боку кофейника, сверкали на золоченной каемочке чашки с кофе. Словно котенок, терлись о щеку. Для полной идиллии не хватало самой малости.
Зори, принеси мой портсигар, попросила я, облизывая палец.
Нет, заявили мне с воинственным видом.
В смысле «нет»? удивилась я, перестав листать книгу. Если ты про сигареты, то они есть и лежат в комнате на комоде.
Их там нет. И нет, я вам их не дам, заявил гоблин, скрещивая руки на груди.
НА-ЧА-ЛОСЬ. С Зори такое бывает в период обострения его патологии. «Гиперопека» называется.
Зори, мой тон был настолько ласковым, что любой другой бы уже зарезался сам, во избежание более тяжких телесных повреждений.
Но у Зори обострение. Он сейчас и по углям за мной пойдет с тарелкой супа в руках. Все вынесет, если я соглашусь покушать, поспать и надеть теплые носочки, связанные этой зимой.
Не отдам! Не отдам! Не отдам! упрямился гоблин.
Такая истерика, такие эмоции. Даже ножками топать принялся от переизбытка чувств. Похоже, мотать из меня нервы решили все кому ни попадя. Количество намотанных клубков рискует превысить возможности моего организма. Обнаглели. Все.
Что значит не «отдам»? я нахмурилась и спустила ноги с подоконника. Где мои сигареты? У меня уже кислородное отравление начинается!
Зори слегка присел и прижал ушки к голове. Костлявые ручки прижал к груди и, взглянув на меня полным вселенской скорби взглядом, жалобно так выдохнул:
Вы даже не кушали!
Нет. Нет!! На совесть давит паршивец! Нет ее у меня! Давно нет, за ненадобностью отсохла, как рудимент. Я променяла ее на крепкий сон и спокойные нервы. Я показательно взяла в руки чашку с кофе, оттопырив мизинчик. Одним махом выпила остывшую жижу и выдохнула:
Завтрак окончен, гони курево.
Зори сокрушенно шмыгнул носом. Звук вышел внушительным, если учесть размеры этого самого носа.
А я омлет сделал. Пушистый, с копченой колбаской. Тосты, салат А вы! Зори отвернулся к плите, и шаркая тапками, поплелся снимать сковороду с огня. Вот заработаете гастрит, тогда один овес грызть будете до конца дней своих.
Во мне шевельнулась совесть. Нет, не совсем издохла. Ее еще не совсем разложившийся труп иногда возвращался к жизни, реанимируемый подлым гоблином. Вот и теперь я чувствовала, как эта паршивка разлепляет веки, как со скрипом открывает крышку гроба и высовывает из него костлявую ручонку.
А Зори стоял у плиты, сокрушенно глядя на омлет. Огромная ушастая голова была опущена. Спина ссутулена, коленки согнуты. «Бабах» грохнула трухлявая крышка, отлетая в сторону. Совесть уже выбралась из гроба и принялась донимать меня своим гнусавым нытьем. «Смотри как он старался, гнусавила она. Не спал, готовил, все как ты любишь!»
Ладно, давай сюда свой омлет, устало вздохнула я, шлепаясь на табурет возле стола.
Зори ожил молниеносно. Тут он страдал и гиб от тоски, а тут он уже носиться по кухне сервируя завтрак. Актер непризнанный. Я со вздохом глянула на полную тарелку жаренных яиц с колбасой. Увы, мой желудок с гоблином был солидарен и активно заурчал, предвкушая обильную трапезу. Вот все против меня. Даже собственный организм.
В двери позвонили и я поплелась вымещать зло от поражения на несчастном визитере. А нечего в такую рань шататься по квартирам. Я не виновата, это все омлет. Я зло рванула дверь на себя. Захлопнула. Ущипнула себя за бедро. Нет, проснулась. Кошмары остались далеко в другом мире Значит не кошмар. Паршиво. Снова открыла двери.
Мисс Лэмон, доброе утро, пропел Манои, вручая мне букет ромашек.
В честь чего? угрюмо уточнила я, косясь на ромашки. Стоун испустил дух и мы идем его закапывать?
Манои манерно рассмеялся. Интересно, если я тресну его букетом и спущу с лестницы меня накажут? Я вроде как ценный сотрудник. Может рискнуть
Ох мисс, ваш острый язычок- это нечто, Манои лукаво мне подмигнул. Я просто решил сделать вам приятное, скрасить неудобство.
Приятное? Самое приятное для меня, это коллективное самоубийство всей их шарашки.
Спасибо, буркнула я, зажимая букет подмышкой. У нас завтрак.
Это был намек. Грубый, бестактный и с явным посылом убираться Манои туда, откуда он явился в такую рань.
О, благодарю, выдал эльф, подтвердив мое подозрение на счет его интеллекта.
Увы, пришлось пропустить его в кухню, где Зори не очень торопился ставить еще прибор. Вот, теперь прощаю. Солидарен со мной ушастик, ему этот прыщ так же неприятен, как и мне. Только я собралась двинуться следом за гостем, как тренькнул звонок. Ну Все же кто-то от меня букетом сегодня получит.
Доброе утро, Лэмон, заявил, стоящий на пороге Стоун.
Поза, настроение, выражение лица. В общем, вполне вероятно, что в инквизиторе я видела свое отражение. Итак, утро не задалось не только у меня. Кто же это смел напакостить Стоуну? Кто это посмел меня обогнать!
Спорное заявление, огрызнулась я.
Стоун взглянул на меня, на букет. В желтых глазах появилось выражение крайней степени растерянности.
Это что такое? удивился инквизитор, у вас праздник?
Это? Вас ждала! Наши встречи для меня всегда праздник.
Я выпрямила букет, встряхнула его хорошенько, усеяв пол облетевшими лепестками, а потом сунула в руки инквизитору. Да, именно так выглядят жертвы удара по голове тупым, тяжелым предметом. Я хмыкнула и зашагала в кухню, где некоторые эльфы и гоблины распивали утренний кофе.
Ой! Цветочки! Зори так просиял, словно это ему тащили обтрепанный букет. Давайте, давайте. Так мило. Правд, мисс?
Стоун, вошедший за мной на кухню опять впал в ступор, Манои скрипнул зубами, я давясь от хохота, принялась за омлет. Инквизиторы играли в гляделки друг с другом. Стоун щурился, Манои отводил взгляд.
Могу я узнать, что ты тут забыл? гаркнул Стоун эльфу.
Простая вежливость, сэр. Просто шел мимо, зашел
Ты живешь на другом конце города и любишь дрыхнуть до полудня, хмыкнул Стоун. Заканчивай, Манои.
Что заканчивать?
Вот то что собираешься начать, вот то и заканчивай. А вы мисс, займитесь делом, вместо того чтобы строить глазки направо и налево.
Я подавилась омлетом. Что? Это я еще и виновата? Я возмущенно закашлялась, собираясь гордо скончаться от удушья, в знак протеста на клевету. Зори выручил. Отпоил водичкой, похлопал по спине, погладил по голове.
Мистер Стоун, жалобно произнес гоблин, а вы покушайте с нами. У нас такое все вкусное, свежее, ароматное. Хотите яичницу с помидорами?
После последней фразы, гоблин поспешил отскочить от меня как можно дальше. Это точно, у меня вилка в руках, я сейчас и ткнуть ею могу. Стоун хмуро глянул на меня, на Манои, на Зори
Хочу, выдавил инквизитор. И тост с маслом, если тебя не затруднит.
А бекон? Или колбаски? Зори уже разогревал на сковородке кусочек сливочного масла.
А можешь и то и другое? настроение Стоуна улучшалось с каждым разбитым на сковородку яйцом.
И салат? с трепетом в голосе уточнил гоблин.
Да, есть хочу, умираю. Спасибо Зогр.
Даааа, вот таким взглядом смотрят на мужчину своей мечты. Стоун даже не подозревал, что сейчас осчастливил моего гоблина на весь будущий месяц. Зори готовил завтрак и с обожанием косился на инквизитора. Приволок тому и огромный тост с толстенным слоем масла, и огромный тазик салата, вывалил на тарелку гору из копченостей и яиц, посыпав все зеленью. Жуть, они созданы друг для друга как жестока судьба.
Манои ограничился тостом. Я из принципа и духа соперничества попросила добавки, доведя Зори до эйфории. Нечего мне тут гоблина сманивать. Своего приручи и приятности делай.
Вы мне нужны, мисс, жуя, сообщил Стоун. Поедем на допрос.
А я вам там зачем?
Мисс, Стоун промокнул губы салфеткой и откинулся на спинку стула, Ночью вам потребовалось лишь пару минут для обнаружения нашего убийцы. Возможно вы опять что-то почувствуете.
Я вам компас что ли? обиженно буркнула я. Намереваетесь меня везде таскать с собой?
Если это спасет жизни людейда, холодно сообщили мне и отхлебнули кофе из чашки.
Хотелось опять начать бушевать. Высказать этой бездушной скотине все, что я нем думаю. Но не стала. Не вижу смысла, все мои слова отскакивают от него как горох от стенки. А теперь инквизитор еще и сытый. Короче, я молча удалилась в спальню, наряжаться на допрос. До того, как я захлопнула дверь, я успела заметить тот взгляд, который Стоун бросил в сторону эльфа. Кому- то сейчас оторвут что- то из ненужного в организме. Я бы начала с ушей.
* * *
В машине мы все ехали молча. Все кроме Манои, которого выпроводили до того, как я вернулась в гостиную. Зори остался дома натирать воском мебель, я властвовала на заднем сидении авто, услаждая близорукий взор Джаспера. Парнишка вытянулся в «струнку» за рулем, рядом сидел Стоун. Авто виляло по закоулкам города, то вливаясь в общий поток машин, то уходя на одинокие дворовые дороги.
Мы все дальше и дальше углублялись в хитросплетение жилых кварталов, где шум моторов уступал глоткам хозяек, переругивающихся из окон. Мальчишки гоняли мяч прямо на проезжей части дороги. Бродили унылые барахольщики, в общем гуле то и дело было слышно «Точу ножи, ножницы». Хозяйки развешивали белье на веревках, переброшенных через узкие улочки. Голуби сбивались в стайки, готовя очередной «обстрел» белоснежных «знамен». Вскоре путь можно было продолжить только пешком.
Наше появление тут же стало темой для обсуждения всех дам торчавших из окон. Кто? Куда? Зачем? Эти вопросы читались во всех взглядах, любопытные носы уже были готовы влезть не в свое дело. Мы без преувеличения стали событием микрорайонного масштаба.
Наконец- таки мы замерли у однотипной фанерной двери с покосившейся цифрой «7». Двери открыл тот самый заспанный мужчина из сна. Открыл и замер.
Доброе утро, мистер Мартинс, поздоровался Стоун, коснувшись края своей шляпы.
Мужчина кивнул, потом глянул на меня, опять кивнул и ошарашено произнес:
Странное дело, но вы мне снились, потом покраснев и глянув на меня, мужчина подытожил, в платье вам лучше.
Тогда мы войдем, на тонких губах Стоуна мелькнула тень улыбки.
Смешно ему. Далась им моя рубашка! Да сейчас на улицах большинство платья короче носят! Вот такая обиженная и гордая я и проследовала за Стоуном в жилище мистера Мартинса. Так себе каморка. Вроде моей квартирки, та же мебель, те же старые трубы завывают в ванной. Тот же унылый вид за окном. Потертый книжный шкаф с рядами обтрепанных книжных корешков. Давно затертых, давно забытых. Хотя нет, затесался один новенький. Видимо недавно мистер Мартинс решил себя побаловать, приобрел обновку в свое хранилище знаний. Судя по обложкедешевенькое издание, мягкая обложка, пестрые краски. Так что же в этом дядьке привлекло нашего убийцу? Я прислушалась к своему внутреннему голосу. Молчит зараза.
А я утром проснулся, думаю «к чему это?». Думал, к дождю инквизиция снилась
А вышлок гостям, да, молчать долго я не могу.
Стоун уселся в кресло у окна, я шлепнулась на диван. Мистер Мартинс скромненько присел на шаткий стульчик у кровати.
Мистер Мартинс, Стоун говорил тихо и проникновенно, словно боялся спугнуть зайца, сегодня ночью вы едва не погибли во сне.
Да?
Именно. Поэтому нам крайне важно знать, не случалось ли с вами ничего необычного в недавнее время?
Кроме нападения во сне, сама знаю, «молчаниезолото» но не могу сдержаться.
Мартинс кивнул мне, улыбнулся, а потом отрицательно мотнул головой. Итак, судя по пантомимежизнь мистера Мартинса последние дни была так же уныла, как и обычно.
А как давно вас мучают кошмары? не отступал Стоун.
Какие кошмары? Ничего такого меня не мучает.
А как же ночью? я даже с дивана привстала от напряжения.
Вот ночью первый в жизни и был, пожал плечами мужчина. Я конечно высоты боюсь, но кошмарами никогда не мучился. Мне вообще снилось, что я птица.
Мы со Стоуном растерянно переглянулись. Ну, свое смятение я еще оправдываю, так как я с самого начала плохо ориентируюсь в ситуации. А вот растерянный Стоун меня напугал.
Я вас правильно понял, сэр, Стоун слегка подался к Мартинсу, опираясь локтями на колени, в эту ночь вам снился приятный сон?
Да! охотно отозвался мужчина, я летал во сне, хотя такое снилось только в детстве.
И в чем связь? Мой внутренний голос продолжал хранить обет молчания, Стоун прожигал меня взглядом. Я только развела руками и все. А что я могу? я же не панацея от всех бед, если бы мировые тайны открывались мне по щелчку пальцев, то жизнь моя была бы значительно веселее. Стоун еще задал пару вопросов Мартинсу, что-то вписал в блокнот, что-то пробубнил в кристаллпереговорник и мы ушли.
Молча дошли до машины, молча в нее сели, потеснив толпу мальчишек, облепивших авто, как скарабеи заветную кучку.
Я решительно ничего не понимаю, созрела на реплику инквизиция.
Я уже давно этим занимаюсь, ехидно заметила я.
Стоун мою ремарку как всегда проигнорировал, уйдя с головой в собственные мысли. Джаспер подобострастно косился на начальство, ожидая команды ехать. У меня опять случилась реанимация совести. Дважды за деньэто уже не рецидив. Этообострение.
Раньше оно нападало только на тех, кто мучился кошмарами?
Стоун продолжал сидеть молча, скрестив руки на груди и глядя в пространство перед собой. В зеркало заднего вида я могла «любоваться» отсутствием эмоций на лице инквизитора, а еще меня до икоты напугал странный блеск янтарных глаз.
По отчетам полиции- да, холодно произнес инквизитор.
Значит оно меняет привычки?
Увы, Стоун прикрыл глаза.
Джаспер все же завел мотор и мы двинулись. Все в той же напряженной тишине, как в катафалке. Мужчины молчали о своем, я молчала о своемдевичьем. И что теперь? Меня каждую ночь будут гонять из сна в сон, распугивать это облако кошмаров? Интересно, кто окочурится первым? Убийца от голода или я от перенапряжения?
ГЛАВА 8
Вечер запоминающихся встреч
Вечером, после того, как инквизиция покинула мои «апартаменты», Зори вытянул меня на прогулку до ближайшего рынка. Я устала шататься по обшарпанной гостиной, потому даже поход за баклажанами восприняла, как выход в свет. Мы прогулялись среди мясных лотков, проверив на прочность терпение половины торговцев. Зори педантично мотал из них нервы, интересуясь убиенной свинкой или овцой так скрупулезно, словно готовился расследование ее умерщвления.
У зеленщика дергался глаз, но он учтиво отвечал гоблину где вырос вот этот вот щавель. Какой был график полива и как часто вносили удобрения в почву. Уходя с рынка в обнимку с тремя баклажанами и пучком салата, я искренне радовалась, что осталась жива. Еще никогда у продавцов не было таких кровожадных взглядов, как в этот вечер. Зори, как всегда, ничего подозрительного не замечал и искренне радовался морковке. Вот так мы и шагали по улицам города, греясь в лучах заходящего солнца, унылые я и баклажаны, и радостный до ненормального Зогр с морковкой.
Будет рататуй, жмурясь от удовольствия, заявил Зори, а еще картофельный гратен, и курочка с ароматными травками
Зори не затыкался всю дорогу, вызывая у меня бурное слюноотделение и невыносимую активность в желудке. Честно, меня пугали эти метаморфозы. Я привыкла голодать и лишение пищи воспринимала стойко и легко. Головокружение меня не волновало, вялость не пугала, прилипший к позвоночнику желудокрадовал. И вот, что со мной стало? Захлебываюсь слюнями, слушая рассказы о еде! Зори меня окончательно испортил.
Я уже даже почувствовала аромат тех самых травок, когда мы свернули в переулок возле нового дома.
Я, выросшая в обстановке повышенной нервозности, тут же напряглась. Пускай за спиной с ревом носятся по дороге машины, а мороженщик во всю глотку восхваляет сорбет из мяты. Здесь полумрак и закоулки. А закоулки меня всегда пугали и настораживали.
Как в подтверждение моих страхов из темного угла вынырнула коренастая мужская фигура. Человек бодро зашагал в нашу сторону, засунув руки в карманы брюк.
Почему мне не понравился взгляд, брошенный в мою сторону? Что было странного в этом человеке? Есть вопросы на которые у меня никогда не будет ответа. Но я неосознанно попятилась туда, где все громче звучал голос мороженщика. Там люди, там спокойнее Бросок сзади я предугадать не успела. Мне зажали рукой рот, поднимая над землей.
Пусти! Пусти! Аааа, помогите! визг Зогра разнесся по пустынной подворотне.
Гоблин принялся метаться из стороны в сторону, пока не повис на одной из моих ног. Началось перитягивание меня. Странное чувство, ощутит себя канатом. Я отчаянно выгибалась, пытаясь, по мере сил, помочь гоблину. Пнула неизвестного в ногу, но тот не ослабил хватку. Мы сражались слаженно и отчаянно, как партизанский отряд, попавший в окружение. Победа бала бы близко Только вот из-за угла показался еще один человек и, прежде чем Зори успел увернуться, блеснула рукоять револьвера. Зори взвизгнул от удара и обмяк, рухнув на грязный асфальт.