Катя улыбается, в ней еще живет радость из-за встречи с мужем, а собственную гибель она уже давно прочувствовала и смирилась с ней.
Пойдем, по дороге я расскажу тебе обо всем, а ты поделишься со мной своей историей.
И они шли и говорили, говорили. Мимо них шагали десятки и сотни таких душ, погруженных в глубокие раздумье или растерянно осматривающихся в новом для себя мире. Лишь Катя с Максимом шли, взявшись за руки и делясь друг с другом своими воспоминаниями.
Годунова совсем занесло в его жажде быть всегда первым, иметь все самое лучшее. У него и прежде это иногда проявлялось, а когда он стал Императоромто и вовсе не мог терпеть, если его желаниям противоречили. Наша с ним дружба на том и закончилась, я застал однажды его со своей невестой, нам немного оставалось до свадьбы, он же не смог вытерпеть, чтобы не наложить свою руку на то, что было моим.
Я где-то читала, что всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. Мне страшно представить, каким тираном может стать твой бывший друг, если не одумается.
А ведь там остался наш сын, Наташа, наши друзья.
Максим остановился, нежно привлек к себе жену и принялся целовать ее, Катя с радостью отвечала ему. Они сели на траву под раскидистым деревом, Максим обнимая Катю, признался:
Мне не жаль теперь уже, что Годунов попользовался Агатой, бывшей моей невестой. Она оказалась слаба против искушения. Но мне жаль безмерно, что он обратил внимание на тебя, Катенька, ты осталась верна мне, любимая, но он погубил твою жизнь, а ты еще так молода!
Не нам его наказывать, Макс, Боги решат его участь. А может статься и так, что он поймет и станет иным, ведь на плечах его державные заботы. А нам с тобой лишь бы быть вместе, даже здесь, в Нави.
Да, лишь бы с тобой, любовь моя, лишь бы с тобой.
Он крепко прижал к себе жену, целуя ее макушку. Совсем рядом с ними кто-то завозился и из серого тумана показалась крупная чешуйчатая лапа с огромными когтями. Лапа шарила по сторонам, что-то искала. Максим подскочил, задвигая поднявшуюся Катю себе за спину, поднял с земли большой камень и изо всей силы ударил им чуть повыше желтоватых когтей. Раздалось возмущенное рычание и лапа исчезла.
Пойдем отсюда, Катя. Границы Хаоса слишком близки к Нави, поэтому сюда часто проникают всякие его создания. Нужно быть осторожными.
И они опять шли и разговаривали. Однажды им встретился бредущий мимо молодой мужчина, что-то бормочущий сам себе. Максим окликнул его:
Никита! Иди к нам, Никита!
Человек не обратил на его зов никакого внимания, прошел дальше, все так же несвязно бормоча.
Это Никита Голицин, я тебе рассказывал, как мы вместе покинули Явь. Какая-то шведская задумка убила нас.
Они пошли дальше, шли, разговаривая или просто молчали и однажды Катя вдруг почувствовала усталость. Ей захотелось прилечь и уснуть. Ужас охватил ее. Она развернулась к мужу и севшим голосом попросила:
Максим, давай присядем. Я чувствую себя необычно, мне хочется спать, мне страшно. Вдруг, это бывает перед уходом на перерождение? Я боюсь, милый мой, любимый. Не хочу без тебя. Вместе, только вместе.
Не бойся, Катенька, драгоценная моя. Мы вместе, только вместе!
Он сел на траву, усадил Катю к себе на колени и крепко прижал к себе Они так и уснули, не разжимая объятий.
Глава 16
Пробуждение было странным. Солнечные лучи пригревали лицо, густой запах цветов и нагретой солнцем травы будоражил воображение своей необычностью, он уже отвык от таких ярких ощущений. Приоткрыл глаза, с любопытством оглядываясь вокруг и обнаружил на своих коленях крепко обнимающую его женщину. Поморгал, бережно отстранил ее от себя, разрывая цепкие объятия. С недоумением вгляделся в лицо. Медленно поднялись длинные ресницы и серые глаза с таким же непонимающим выражением взглянули на него, а затем одновременное узнавание пронзило их:
Максим! Катенька!
И тихие голоса рядом:
Ваша Светлость! Ваша Светлость!
Они сидели на капище Богини Макоши, возле одного из камней ритуального круга. Седовласые жрецы с удивлением смотрели на на них, затем все разом встали на колени, обратив свои взоры в сторону алтаря и поклонились ему. Они напоили Катю и Максимилиана вкусной, прохладной водой и угостили пшеничной лепешкой, после чего провели обряд очищения от налета Нави на их душах. Солнце уже катилось с зенита, когда они вышли из леса и пошли в сторону Белоярска. У них не возникло мысли о создании скорохода, такое наслаждение было чувствовать на своей коже ласковый ветерок, ощущать босыми ногами травинки и мелкие камешки, чувствовать запахи, видеть яркие краски: голубизну неба, зелень разнотравья.
В город Катя и Максим пришли к вечеру. Они шли по улицам и напряженное молчание окружало их. Все, кто их видел, останавливались и провожали взглядами, в которых мешались страх и любопытство.
Князь? Княгиня?
Капитан городской стражи Андрей Смирнов сошел с тротуара и остановился рядом с ними. Андрей! Максим радостно улыбнулся ему. Мы вдвоем с Катенькой с Екатериной Алексеевной вернулись из Нави. Мать наша всевидящая Макошь решила, что мы еще не закончили в Яви со всеми делами. Идем сейчас с капища Богини, где очнулись от своего сна. Поговорим позднее, а сейчас мы торопимся к дому.
Он хлопнул капитана по плечу и пошел дальше, крепко держа Катю за руку. А за их спиной капитан уже рассказывал горожанам о чуде, которое Богиня Макошь сотворила, вернув князя с княгиней в мир живых. Их дом был пуст, они узнали об этом сразу, не заходя в него. Тут же оглянулись вокруг, потянувшись чародейскими нитями к каждому дому в городе, почувствовали в одном из них тех, с кем жаждали встречи. Это был бывший дом барона Волкова, доставшийся Кате.
Им надо было помыться и одеться, сбросив с себя длинные, белые рубахи, что были на них.
В доме князя пыли почти не было, видимо, здесь часто делали уборку. Максим нагрел воды и они вдвоем с женой помылись, совместив это с долгожданной близостью, нежной и чувственной. Потом скороходом они переместились к нужному дому. Дворецкий, открывший им дверь, побледнел и отступил в сторону, уступая дорогу.
Не пугайтесь, Трофим. проговорила Катя. Мы живы, нас вернула Богиня Макошь. Где профессор и Наташа с Петей? Проводите нас с князем.
Дворецкий проводил их на второй этаж, в гостиную, по пути туда постоянно озираясь, будто подумывал сбежать. В гостиной в этот час собрались профессор Бернс, Айрин Пекуоле, Наташа и сынишка Шереметьевых Петруша. Наташа за большим столом читала книгу и делала выписки из нее. Ланселот и Айрин сидели на диване и слушали Петю, который о чем-то горячо рассказывал, стоя перед ними. С появлением Кати и Максима окаменели Айрин и Бернс, Наташа тихо вскрикнула, глядя на них огромными, полными ужаса глазами. И лишь заметно подросший мальчик, не обращая внимания, продолжал свой рассказ.
Первым рассмеялся Максимилиан, обнимая Екатерину::
Катенька, сегодня весь город не будет спать, думая только о нашем появлении. Ланселот, Айрин, понимаю, это тот самый случай, когда глазам своим не веришь, но мы и в самом деле вернулись. Пряха судеб решила, что у нас есть еще дела в мире живых и вытянула из Нави, где наши души нашли и узнали друг друга.
Бернс медленно встал с дивана и подошел к ним, протянув руку, прикоснулся сначала к Кате, потом к ее мужу. Сомнения растаяли на его лице, уступая место отчаянной радости. Он обнял их обоих сразу и прижал к себе, приговаривая:
О, Великие Боги, каждый по отдельности и сразу все вместе! Благодарю вас за это великое чудо, за мудрость и милосердие ваши!
Тихий гром пророкотал в небе и теплый, неспешный дождик полил за окном.
Боги услышали тебя, Ланс. рассмеялась, подходя к ним Айрин. Дождя не было уже почти два месяца и вот он поливает земли княжества.
Катя, Катя! Это в самом деле ты? И ты, Максимилиан? ураганом налетела на них пришедшая в себя Наташа, обнимая их и плача от радости.
Так сколько времени нас не было? спрашивала Катя, ласково глядя на одиноко стоявшего в стороне сына.
Два с половиной года. с нежностью смотрел на нее Бернс. Вас не было целых два с половиной года. Петя вас не помнит, но это не страшно, он знает, кто его родители, мы рассказывали. Пойдемте за стол, я распоряжусь об ужине.
За ужином у всех было необычное, праздничное настроение. Все они прикоснулись к чуду, равному которому не знали. И каждый чувствовал себя счастливым, быстро поверив в то, что это чудо действительно произошло. Катя рассказала о своих странствиях в мире мертвых, Максимилиано битве против шведов, своей гибели, путешествии души в Нави. Ланселот поведал о жизни в городе и Империи.
Годунов больше никогда не бывал в Белоярске. Как только он вышел из княжеского дома и велел своим чародеям привести в порядок разрушенное, то сразу же ушел в Иванград скороходом. С тех пор мы здесь просто живем, работаем, отдаем мытникам все, что положено в казну. Люди ни о чем не спрашивали все это время, слухи разные бродили, но Владимир напугал всех своим диким произволом, и все молчали. Не знаю, о чем он говорил тем князьям, что приходили на выручку к Екатерине Алексеевне, но немного опоздали. В Империи было тихо. Швеция теперь тоже Имперская часть, князь Оболенский там губернатором и ведут себя шведы смирно. По природе своей народ там проживает работящий, законы чтут. Раньше почитали законы свои, теперь уже привыкли к имперским. Владимир женился около года назад, ожидает наследника. В жены взял младшую дочь Голицыных, Екатерину. Опятьтаки слухи ходят, что с молодой женой они ладят, будто мягче стал наш Император.
Проговорили они до поздней ночи, когда уже сын Петруша, совсем сонный, забрался на колени к Максу, признав в нем отца. Катя, сидящая рядом, поглаживала сына по головенке, изредка целуя его в макушку. Утром, едва позавтракав и немного поиграв с сыном, они с князем засобирались в стольный град. Бернс боялся, как бы Император не навредил им, но супруги хотели увидеть, как воспримет Годунов их внезапное воскрешение. Нужно было с самого начала определиться со своим местом в этом мире.
В первые дни после гибели княгини Шереметьевой Владимир Годунов мало общался с кем-либо из придворных. Для улаживания всех дел со Швецией он направил туда своих советников, наделив их четкими указаниями о своей императорской воле. Все следующие дни он пропадал в дворцовой библиотеке, перечитывая тома об истории своей династии, обо всех Годуновых, что собирали и укрепляли Империю, считали деньги, принимали решения, шли на войну или добивались мира. Порою он откладывал книги в сторону и погружался в глубокое раздумье. Из глубин его памяти поднимались воспоминания о бывшем его, уже ушедшим в Навь друге. Он был вынужден признать, что Максимилиан Шереметьев всегда вел себя достойно, родители воспитали его так, что слова «честь» и «достоинство» не были для него пустым звуком, он никогда не подводил своих друзей и не укрывался от наказания за шалости. Да и подлых поступков за ним, признал Владимир, попросту не водилось. В его памяти всплыла сцена с невестой князя, Агатой, и ему стало противно. А ведь тогда он радовался быстрому согласию девицы и в глубине души злорадствовал над доверчивым другом. Другая женщина, полюбившая Шереметьева, была готова умереть, но не предать мужа даже после его смерти.
Острая тоска наваливалась на Годунова, когда он вспоминал об Екатерине Шумской. Для чего, зачем он пошел тогда в Белоярск? Как мог он сравнивать жену Максимилиана с другими женщинами? Она была другая и он ее убил, он, а не гвардеец, бросившийся на его защиту. Теперь уже никогда он не увидит ее гордое и насмешливое лицо, не почувствует ее дивного запаха.
Он напоминал себе, что у него есть обязанности, он Император и чувство долга призывает его работать на благо огромной Империи. Он ушел скорыми переходами в Швецию с небольшой свитой, пробыл там две недели, рассмотрел управление этой новой частью своего государства, многое нашел разумным и достойным для использования на всех имперских землях. Распорядился о некоторых вольностях для купцов и помощи землевладельцам, выделил деньги приютам. По возвращении в Иванград созвал Советников, распорядился об издании новых указов. Империи нужно было развивать свою промышленность.
Владимир Годунов настолько увлекся поиском и изучением возможных изменений в Империи, что совершенно остыл к сладострастным занятиям. У него стало не хватать времени на все эти игры по соблазнению красоток. Он несколько раз ходил в Сибирские земли, однажды дошел до Дальнего Востока и восхитился бесконечно огромными просторами океана. Он понял, насколько велика и богата его страна, нужно только устроить, чтобы все эти богатства служили укреплению и процветанию Империи.
Однажды, по случаю приема посольств из нескольких соседних королевств, был устроен, как обычно, званый вечер. Годунов сидел на троне, принимая своих приглашенных гостей. Он только один раз взглянул и уже не мог оторвать своего взгляда от юной дочери Михаила Голицина, дивясь такому необычайному сходству. Девицу звали Екатериной, у нее были русые волосы и серые глаза. Вот только не было в ее взгляде той смелости, что была в серых очах княгини Шереметьевой.
Но смотрела она с мягкой робостью, фигурка ее отличалась стройностью и изяществом, а милое лицо манило свежей прелестью.
На следующий день Император приехал к Голициным свататься, попросив у родителей пригласить саму Екатерину. Когда она вошла, робко опустив глаза, он спросил у нее:
Екатерина Михайловна, пойдете ли вы за меня замуж, станете ли моей женой на всю нашу с вами жизнь?
Девушка, личико которой покрылось нежным румянцем, несмело кивнула и ответила:
Да, мой государь. Я пойду за вас замуж.
Они обручились спустя два месяца на капище Богини Макоши. А когда их дары растворились на алтаре, Годунов понял, что заслужил прощение Пряхи Судеб. Его Екатерина оказалось нежной, ласковой женой. Никогда она не перечила ему, да и сам он старался всячески беречь ее и угождать, как только мог. А вскоре она порадовала его и тем, что у них будет дитя.
Глава 17
Сегодняшний званый обед был похож на огромное множество таких же, что были в этом зале в прошедшие столетия. Император сидел на троне, в левой руке сжимая скипетр, а правой поглаживая ручку молодой супруги, лежащую на подлокотнике. Одна за другой подходили пары и целые семьи известнейших подданных Годуновых. Раз за разом глашатай выкрикивал знакомые всем фамилии. Владимир думал о том, какую радость доставит вечером его жене новая книга, которую он с огромным трудом приобрел у германцев. Это был исторический труд Вильгельма Тейффеля, по отзывам, очень редкий, поскольку был напечатан всего в тридцати экземплярах. Юная супруга Годунова, к великой его гордости, интересовалась историей и знала еще три языка кроме родного.
Глашатай вдруг громко закашлялся и, пытаясь справиться с кашлем, принялся издавать какие-то невнятные звуки и наконец-то фальцетом выкрикнул:
Князь Максимилиан Шереметьев с супругой Екатериной Шереметьевой!
Следом раздались звуки удара жезла о пол и падения тяжелого тела. В тронном зале прекратились все разговоры, развернувшиеся ко входу присутствующие с недоумением и ужасом на лицах наблюдали, как появляются в дверном проеме и проходят по дорожке к трону государя двое тех, кого не могло сейчас быть не только здесь, но и нигде в Явном мире. Князь Шереметьев, высокий, широкоплечий и крепкий, уверенно вел свою жену, Екатерину, шагая не торопясь и не отрывая своего холодного взора от лица Императора, побледневшего, стиснувшего в своей большой ладони маленькую руку такой же бледной Императрицы. В эту минуту в зале было не найти ни одного лица, полыхавшего румянцем. Нежные, чувствительные дворянки бледнели и падали в обмороки, мужья дрожащими руками пытались привести их в чувство.
Они остановились против тронного возвышения и вопреки принятым правилам первым заговорил князь:
Мы с супругой приветствуем вас, Ваши Императорские Величества! На дорогах Нави мы встретились с ней и узнали друг друга. Долго бродили, порой встречая знакомых, что не узнавали нас, о многом говорили и многое передумали. Всевидящая и всемогущая мать наша Макошь, Пряха Судеб, решила, что слишком рано оборвались нити наших жизней и что не выполнили мы еще своего предназначения. Она связала узелком порванную пряжу и вытянула нас из Нави в Явный мир. На ее капище мы пришли в себя, живые и ничего не понимающие. Жрецы Макоши очистили наши души от навского налета и отправили домой. Мы решили, что вы должны знать о свершившемся чуде, ибо кто, как не вы, всегда радуетесь счастью и благополучию своих подданных.
Тишина, царившая в тронном зале, была подобна горному хрусталю, хрупкая и прозрачная. Огромнейшим усилием воли Владимир Годунов оторвал свой взгляд от прекрасного лица княгини Шереметьевой и заговорил, стараясь сохранять твердость голоса:
Приветствую и я вас, князь и княгиня! Я действительно рад вашему появлению в мире Яви и благодарен Богине Макоши за ее божественное деяние. Перед вами, княгиня, я виноват. Хоть и не прямым образом, но в вашей гибели есть моя вина. Тешу себя надеждой, что вы не будете злопамятны и отпустите мне ее, хотя бы во имя мира и благополучия Державы нашей.
Екатерина Шереметьева пристально смотрела на Императора и на его юную, испуганную, беременную жену. Все, кто мог видеть сейчас ее и князя, отмечали их чудесную молодость. Казалось, Богиня Макошь вернула их в Явный мир семнадцатилетними, такой цветущий вид был у них. Князь Максимилиан, похоже, теперь не скоро возьмет в руки бритву, а кожу княгини можно было сравнивать с лучшим фарфором, тронутым нежнейшим румянцем. Голубое платье из минского шелка с белыми вологодскими кружевами подчеркивало изящество ее стройной фигурки.
Серые глаза ее твердо и насмешливо смотрели на Годунова, а голос был сух и холоден:
_ Мы с мужем высоко чтим интересы родной Державы, мир и благополучие в нейнаше заветное желание, Ваше Императорское Величество. У нас хорошая память, но зла от нашей семьи не стоит ждать. А сейчас просим извинить нас, мы удаляемся, не смея вас задерживать своим присутствием.
Чудесная пара слегка преклонила головы и отошла от престола, затерявшись в толпе, а потом и вовсе исчезнув из дворца.
За все последующие часы званого обеда лихорадочное состояние так и не покинуло гостей Императора, да и сам он, вместе с супругой, никак не смог настроиться на легкое и простое времяпровождение. Как только это стало возможным, они с Екатериной вышли из-за стола и удалились в свои покои. Там он ласково успокаивал молодую женщину, пригласил лекаря и тот приготовил Императрице легкие успокоительные отвары. Когда наконец-то она уснула, муж прикрыл ее одеялом и, посидев еще немного рядом с постелью, вышел в кабинет.
Владимир Годунов долго пытался собраться с мыслями. Все события сегодняшнего дня выходили за рамки обычных. Произошло чудо, то, что не может произойти никогда и ни при каких условиях, но все-таки происходит раз в несколько тысячелетий. Сейчас он пытался понять, какие последствия несет чудесное возвращение Шереметьевых из мира мертвых обратно в Явный мир для Империи и лично для него. Он помнил, как не мог отвести своего взгляда от княгини, как застучало, зачастило его сердце, когда он увидел ее. Еще вчера он был уверен в своем семейном счастье и благодарил Макошь за него, а сегодня, как влюбленный мальчишка, страдал от холодности чужой жены. Мутная, вязкая злоба поднималась из глубин его души, бродила, застилая свет яростью. Бывший друг Максимилиан вернулся с красавицей женой, а он опять желал то, что не принадлежало ему, Годунову.
Два с половиной года он вытравливал из себя эту неконтролируемую алчность, ему казалось, что он победил. Владимир был уверен, что смог изменить себя, что стал настоящим Императором, разумным, твердым в своих решениях, с несгибаемой волей, милосердным и щедрым. У него чудесная жена, скоро она подарит ему наследника.
Нет, онГодунов, не может быть, чтобы он не смог справиться с этим наваждением. Макошь, наверное, дает его для испытания, но он выдержит, у него есть своя воля, он понимает, что для него истинно важно. Он не желает больше видеть в глазах своих князей осуждение и презрение, как было после гибели княгини Шереметьевой. Тогда они пришли в Белоярск не только затем, чтобы защитить от его притязаний жену Максимилиана, они пришли, чтобы уберечь его, молодого Императора от опрометчивого шага, о котором он будет жалеть сам и за который его осудит большинство живущих в Империи. Как жаль, что они немного опоздали
Шереметьевы из дворца перешли сразу же к себе, в бывший дом Волкова. Вернулись из Школы Бернс с Айрин и Наташа. За обедом Ланселот доложил, что дом князя приведен в порядок и если они хотят перейти в него, то могут сделать это в любой момент. Они же с Айрин, как и в самом начале, уйдут в свои прежние комнаты в школе.
Может быть, мы не станем ничего менять? подумал вслух Максимилиан. Разве нам будет тесно в этом доме, если все останемся здесь жить? Мы с Катей перенесем сюда свои вещи, при необходимости устроим рабочие кабинеты каждому из нас.
Подумав, решили ничего пока не менять. Будущее покажет, как будет лучше каждому из них. Ни князь, ни жена его еще не знали своих чародейских возможностей после возвращения из Нави. Судя по тому, как легко они открывали скорые переходы, их сила значительно увеличилась. Макошь не оставила без подарков своих подопечных, юные тела, великая силадары были немалые. У Кати была давняя мечтаразбить на пустых землях вокруг города сады. Она поделилась своим желанием с мужем, он поддержал и они принялись за дело. Срезанные ветки лучших сортов фруктовых деревьев магически укореняли, затем разгоняли их рост до четырехлетних саженцев и высаживали в грунт вокруг Белоярска. Через месяц с четырех сторон город окружали яблоневые, вишневые, сливовые и грушевые посадки. Княгиня потирала руки от предвкушения, уже следующим летом она надеялась получить первый урожай из чародейского сада.
Почти три месяца они с мужем занимались обычными делами семейных людей, испытывая от этого великую радость. После пребывания в Нави каждый день казался им счастливым, полным света и радости. Максимилиан вдруг проявил интерес к плетению корзин из лозы и почти каждый день уделял этому не княжескому занятию пару часов. Катя частенько посиживала в кабинете, придумывая все новые артефакты. Они с удовольствием ухаживали за своими садами, приготавливая деревца к зиме, гуляли с сынишкой в парке, где Петруша радостно бегал, накручивая круги на полянах, прятался от них за деревьями, а они старательно искали его, со смехом глядя на его хитрую мордашку, выглядывающую из-за ближайшей сосны. Каждую ночь, засыпая в объятиях мужа, Катя чувствовала себя абсолютно счастливым человеком и благодарила Макошь за свое счастье.
Погожим днем ранней осени Катя с мужем взяли сына, корзинку с припасами и ушли к капищу Макоши. Их дары, вышитые Катей полотенца и первую сплетенную Максимилианом корзину, Богиня приняла. После этого они сели перед алтарем, сынишка пристроился на коленях у отца и скоро уснул. А они сидели, думая ни о чем и о многом, не замечая, что прогорели ритуальные костры и куда-то подевались седоволосые жрецы Богини. Тихий смех заставил их поднять головы. Богиня Макошь стояла рядом и одобрительно смотрела на них. Князь встрепенулся, чтобы встать и Катя за ним следом, но Пряха судеб лишь махнула рукой:
Не будите дитя, пусть спит. Вы кстати пришли сегодня ко мне, я уж было собиралась сама сходить к вам, да не хотелось вас тревожить, редкое равновесие установилось у вас между помыслами души и желаниями тела.
Князь с тревогой смотрел на Богиню:
Что-то случилось, мать всевидящая и вездесущая? Мы в долгу перед вами, скажите, что нужно сделать, чем помочь?
Богиня махнула рукой, успокаивая его:
Да не тревожься так, князь. Нет ничего особенного в моем желании видеть вас. Хотела лишь, чтобы знали вы, не одна я вызволяла вас из Нави. Не под силу мне это. Среди богов только Велес свободно ходит по всем трем мирам, Прави, Нави и Яви. Все остальные боги проживают в Прави, а в Явь являются для изъявления своей божественной воли. Мы с Ладой, покровительницей семьи, обратились к нему за помощью. Велес силен и справедлив, он хранит границы между мирами, следит, чтобы Хаос не прорывался в них. В мирах должен быть порядок, Свет и Тьма должны быть разделены. За этим следят все боги, они знают, что не всегда Тьмаэто зло, а бывает и так, что Светне всегда добро. А Велес перевозит души усопших через Березину, реку Забвения, за ней они оставляют свою память о прошлом, поэтому не узнают родные души, даже если встретят их на дорогах Нави. Вы же нашли друг друга и узнали, и вспомнили все. Такова бывает сила любви, а Велес знает, что такое любовь, любил сам и любит свою ненаглядную жену Ягиню. Он выслушал нас с Ладой, поговорил с Вием, хранителем душ в Яви и вытащил ваши души из Нави. А мы здесь одарили вас новыми оболочками для них, да чародейских сил отмеряли изрядно.
Мы благодарны всем богам за свою новую жизнь, как чудесно, что боги умеют договариваться, без злобы, без брани. Екатерина задумчиво смотрела на Макошь. Вот бы и люди так умели.
Да, девочка, боги не воюют друг с другом, мы храним равновесие в мирах. Ты можешь представить, какой силой мы обладаем. Если мы начнем воевать, то смешаются границы всех миров и Хаос поглотит все. А от богов к вам просьбы имеются. Лада просит вас помочь ей сохранить семью Владимира Годунова. На многие дерзкие и ненужные поступки толкают его годуновская кровь и воспитание, но он старается быть лучше и со временем станет одним из величайших правителей династии. Вот только нужно, чтобы рядом с ним была любящая и любимая женщина. Екатерина Голицина станет для него такой, нужно только время. Сейчас он любит тебя, княгиня. Не только желает, а именно любит и это чувство он пронесет через всю свою жизнь. Но он уже понял, что не ты его судьба. Время исправит остальное.
От Велеса вам вот такая загадка. Не просто так рвут ткань мироздания на границе миров мерзкие твари. В этом большая вина самого Бориса Годунова. Когда попали к нему в руки тайные чародейские знания, вскружилась его голова, задумал он из Бездны призвать демона, чтобы тот служил ему. Но не совсем дурак оказался Борис, дошло до него, какую опасную вещь задумал, прервал он ритуал призыва на середине. Однако же в демоническом мире узнали о том, что есть Явь и мерзкие твари нашли дорогу сюда. Думайте, как можно навсегда закрыть путь из Бездны в эти земли. Иначе когда-нибудь не сдержите прорыва и много крови прольется. Быть может, хотите еще о чем-то узнать?
Екатерина неуверенно спросила:
Уненши, они тоже ушли в Навь? Они больше не вернуться?
Богиня промолчала, потом решила ответить:
Даже мы, боги, мало знаем об уненши. Они зарождаются здесь, в Яви, в тех местах, где люди порой умирают мучительной смертью. Мы находим их в междумирном тумане и отправляем туда, где они нужны. Они не имеют имен и не помнят о своем прошлом, их магия иная, отличная от всего, что нам известно. В них нет зла и они верны тем, кому служат. Больше мы не знаем о них ничего. Какие силы создают их, какими тропами ходят они между мирамидля нас это тайна. Даже нам, богам, не стоит лезть со своим любопытством туда, где нас не ждут, а людям и подавно. Я не знаю, куда они ушли после своей гибели и вернуться ли когда-нибудь. А теперь прощайте. Мир вашему дому.
И образ Макоши растаял в воздухе.
Глава 18
Дом уснул. Угомонился Петруша, закрыв сонные глазки под мамину колыбельную. Ланселот и Айрин разошлись по своим комнатам. Катя в халате и сорочке расчесывала волосы перед зеркалом. Щетку для волос Максимилиан сделал для нее сам. Срезал волосы из лошадиной гривы, чародейством укрепил их. Основу для щетки вместе с ручкой вырезал из дуба, отполировал и украсил драгоценными камнями, а на основе закрепил небольшими пучками волосы. Катя влюбилась в подарок, щетка так мягко ухаживала за ее локонами, так приятно и удобно лежала в руке! Уже не один раз она награждала мужа нежными поцелуями, благодаря за такую вещь, а тот был готов принимать от нее благодарность постоянно.
Максимилиан, мягко ступая, подошел к жене. Катя искоса посмотрела на него и залюбовалась. В одних лишь домашних штанах, распустив длинные темные волосы, он был красив, как только может быть красивым мужчина, которого любишь безгранично. Синие глаза его ласково смотрели на нее, губы улыбались нежно и обещающе. Высокий, с сильным, тренированным телом и крепкими руками, что могут обнимать так бережно, князь с улыбкой смотрел на нее. Катя отложила щетку в сторону, повернулась к мужу, положила ладони ему на плечи и загляделась в его глаза. Давно уже лежали на ковре ее халат и сорочка и одежда мужа где-то нашла свое место. Она чувствовала под своими ладонями твердые мышцы, горячим телом муж прижимал ее к постели, лаская бесстыдно и жадно. Требовательные губы обжигали жаркими поцелуями и она сама отвечала ему, совершенно забывая обо всех мирах Вселенной, ощущая только себя и его, желая слиться с любимым, быть одним целым, не расставаясь никогда
Когда-то, еще в той, первой жизни, она мечтала о любви, но не могла представить, что любовь может быть такой, когда ты принадлежишь кому-то вот так, до последнего нерва, до самого дна своей души. И душа любимого вся твоя и он сам тоже каждой клеткой своего тела, каждой каплей крови тоже твой.
Неровное дыхание, испарина на коже, отзвуки блаженства и чудесная нега в теле, расслабляющая, но не дающая спать. Еще хочется обнять, прижаться губами к влажному виску и прошептать: