Девушка пошатнулась, хватаясь за подставленную руку графа. Скорее всего, ей было больно. Очевидно, что отнятая часть силы сказывалась на её самочувствии. Логично, что Роана эта ерунда волновать не должна была. Но волновала. Зачем создавать живой сосуд, со взглядом способным прожечь душу? Зачем создавать существо, вызывающее такую импатию?
- Умница, - шепнул он, отходя от девушки.
И отворачивался, чтобы не видеть бледных щёк и одинокой слезы, зависшей на ресницах. Да, он скот. Роан признался в этом давно и себе и окружающим. А Майри... Майри придется смирится.
Науро уже рассыпал по лужайке соль из полотняного мешочка. Расторопная тень досталась Роану. И где только этот паршивец стащил столько соли? Волчонка маг перетащил в центр пентаграммы, вокруг его сестры составил такую же. Контур из соли мог задержать любую нечисть, так что уже можно было не бояться, что верёвки порвутся.
На горизонте уже алел солнечный диск, заваливался за крыши домов, с листьев деревьев стекали одинокие капли, под ногами чавкала раскисшая под ливнем почва. Слова заклинаний были знакомы с детства, да и не одного демона Роан вытряс из человеческого тела. Потому, когда мальчишку на земле выгнуло дугой, а девица начала визжать как полоумная, Шантарро только усилил купол над рощей, чтобы шум не привлекал любопытных крестьян.
Майри стояла в отдалении, испуганно жалась к берёзе. Науро кутал её в плед и зорко следил, чтобы девушка не упала в обморок. Когда соляная пентаграмма вспыхнула алым, в летних сумерках можно было увидеть, как открывается портал и всасывает крылатый сгусток тьмы, выдёргивая его из тела бессознательно повисшей у дерева девушки. Портал схлопнулся. Затих и маленький оборотень.
- Он во сне пришёл, - всхлипнула девица, назвавшаяся Ройсой.
Они снова сидели в мельнице. Расстелили полотно на пыльном полу и подкреплялись хлебом и сыром, которые приволок Науро. Майри спала на одном из тюков с соломой. Её сил хватило дойти до мельницы, на пороге она уже явно засыпала, и Науро отвёл девушку спать.
- Он? - переспросил Роан, - демон?
- Силуэт, - пожала плечами Ройса, - обещал помочь. Обещал отомстить. Я думала, это болотный бог.
Маг едва не подавился сыром, услышав такое смелое заявление девицы.
- Бог? Болотный? - переспросил он, - пришёл и поведал тебе суть тёмного обряда?
Ройса опустила взгляд и вздохнула.
- Мы просто. Просто в шутку провели обряд. - всхлипнула девушка.
Роан, не отрываясь, смотрел на девушку. На то, как краснели её щеки, как пальцы нервно сминали старую, местами в заплатках юбку. Как наполнялись слезами её глаза.
- Не в шутку, - резко обронил Роан.
Девица всё же разрыдалась. Нико только всхлипнул и прижался к сестре. Роан почти понял, что толкнуло этих ребят на дикий по своей природе обряд. Люди склонны делать глупости, когда напуганы или обижены. А эти двое...
- Где ваши родители? - тихо спросил маг.
- Их унесла лихорадка в прошлом году.
- Ты старшая? И защиты и поддержки никакой?
До боли знакомая каждому картина, кто хоть раз видел сирот, оставленных без опеки. Девица, которую некому защитить. Такой не прочь попользоваться все кому не лень, ведь к ответу никто не призовёт. А из защитников только малолетний братец.
- Я не жалею, что те двое умерли, - впервые за всё время отозвался Нико, - За то, что они сделали с Ройсой, за ту боль, за.
- Нико!
- Вся деревня знала. Все молчали, только хихикали по углам, - завёлся мальчишка, - это случилось ещё зимой. Они пришли в наш дом. Привезли дров и.
- Нико, не нужно. Прошу.
- И попросили от сестры заплатить? - хмуро спросил Роан.
- Да кто её просил. Меня в погребе закрыли, да и всё. А Ройса потом месяц больная лежала. К стене лицом. Ни ела, ни пила. Таяла на глазах. И провели мы обряд. Позвали защитника.
- Зло вы позвали, - вздохнул маг. - А оно даст на медяк, а отнимет всё, и даже больше. Души оно у вас чуть не отняло. А теперь жизни ваши на волоске.
- Я отвечу. За всё отвечу, - принялась причетать Ройса, - только Нико отпустите. Это я на уговор пошла, я брата обманом в колдовство втравила, я и.
Роан думал. Кодекс гласил уничтожать без сожаления то, что несёт опасность людям. Кодекс гласил, что чаровать людям запрещено, за это была единственная кара - смерть. От рук этих двоих умерли крестьяне, по закону людей, магов, правосудия их ждала петля.
Роан ненавидел такие моменты, когда вместо света и тьмы ему приходилось разбираться в полутонах и оттенках. По всем законам эти двое были виновны. По всем правилам, привести приговор в исполнение стоило магу, ставшему свидетелем нарушения.
- Шуруйте домой, - угрюмо произнёс маг, - и рты лишний раз не разевайте. Я вас не знаю. Вы меня - впервые видите. А лучше скройтесь из деревни, пока есть время. Начните новую жизнь. Забудете прошлое.
Девушка и мальчик так и замерли, опасливо глядя на мужчину. А тот продолжил свой ужин, задумчиво любуясь игрой света от свечи на дощатом полу. Палачом быть просто, достаточно выполнять приказ и жить по инструкциям. Это освобождает от терзаний и мук совести. Палачу указывает, что делать, судья. Но что делать, когда и судья, и палач - одна особа?
Пролить кровь легче простого. И приказ исполнить дело немудрёное. Собака бездумно вгрызается в глотку тому, в кого хозяин ткнёт пальцем. Лошадь покорно везёт ездока даже в лес, полный волков. Армии вырезают целые континенты, выполняя приказ трусливого правителя, не желая думать своей головой. Жить по приказу проще. Только жизнь ли это, когда в ней нет твоих решений? Роан вынул из седельной сумки кошель с серебром и бросил его на пол.
- Вам карту нарисовать? - зло прошипел маг, - или сами дорогу из деревни найдёте?
Девица даже рванулась к Роану, то ли на колени падать собралась, то ли руки целовать, только маг остановил её, подняв руку и, молча, ткнул пальцем в сторону двери.
- Время, - рявкнул он, - или я передумаю.
Нико подхватил кошель и попятился к двери. Ройса ещё пару раз обернулась, а потом осенила мага каким-то странным знаком.
- Храни вас боги, господин, - шепнула она и скрылась в сгустившихся сумерках.
А Роан остался сидеть на полу, всё так же глядя на свечу. Он не любил службу охотника. Да и пошёл он на неё только из-за беды, случившейся с дедом. Эти вечные схватки, бои, засады утомляли, выматывали. Судить других Роан не любил больше всего. Судить может тот, кто безгрешен, а где же такого сыскать? Теперь же можно было дать себе отдых.
Науро принялся убирать с покрывала остатки еды. Сложил ткань. Упаковал седельные сумки. Роан кивком поблагодарил слугу и поплёлся спать. Майри свернулась зародышем на жёсткой соломе. Намокшее платье, спутанные волосы, кровь на шее. Не похожа она была на убийцу. И на обманщицу тоже не похожа. Маг стянул с себя сюртук и укрыл девушку поверх того пледа, в который закутал её Науро.
Чем дольше Роан был рядом с Майри, тем больше путался в мыслях и выводах. Обманщица или жертва? С виду она походила на растерянного ребёнка, но воспоминания о страшной бойне в стенах замка Прогассо снова заставляли графа Шантарро злиться. Он не мог, не имел права доверять Майри. Вот приедут в Гриммо, и там он сможет понять, как жить рядом с этой девицей дальше. Сюртук Роан забрал, и, не давая совести проснуться, ушел спать в дальний угол. Эмоции опасны, они создают иллюзии и мешают трезво мыслить. А Роана пугало то, как его характер менялся рядом с Майри. И это злило.
Глава 11
Луга и поля сменились камнями. Сухая почва, сухие деревья. Зелень и краски остались далеко позади, а впереди виднелись только чёрные шпили гор на фоне ровного, прозрачноголубого неба.
Мы ехали уже больше двух часов, и за это время маг сказал только два слова, одно из которых - «помолчи». Когда я проснулась утром, то очень удивилась, увидев на полу мельницы старый коровий череп. Маг спокойно сидел на ступенях и изучал свою находку, потом поднялся и обошёл её по кругу. Хмыкнул. Со стороны он выглядел тихопомешанным, и я уже решила, что маг и вправду спятил. После того как я поделилась с Шантарро силой, ощущения были не самые приятные, но всё же не такие жуткие, как тогда с тенью. Просто усталость, будто я не спала несколько дней. Но, выспавшись, снова была полна сил.
И я тихонечко наблюдала, как Шантарро начал колдовать над черепом. Вытянул руку вперёд, пошевелил пальцами, будто разминался. Вокруг старой пожелтевшей черепушки заклубился зеленоватый туман. Он тянулся неровными языками, опутывал коровью голову, затекал в пустые глазницы, обвивал обломанные рога. Спустя миг на полу уже лежала жуткая голова волка. Огромная, с длиннющими зубами и высунутым синим языком. В глазах едва заметно светились алые искры, а в месте, где голова крепилась к телу, были заметны следы отсечения с запёкшейся кровью.
С этим «подношением» мы с Шантарро и отправились в деревню, где маг гордо вручил добычу старейшине под оханья и аханья старушек и визг детишек. Голова отправилась в мешок. А нам в уплату вручили... припасы и худенький кошель с серебром. Я видела, как закатил глаза Шантарро, даже желваки на челюстях мага вздулись. Но за плату поблагодарил, сгрёб серебро, хлеб сложил в мешок, а вот от барашка вежливо отказался, пожелав скотинке дожить до зимы и хорошенечко обдумать побег перед праздничным застольем.
Теперь вот ехал злющий, как демон, ломал одну из буханок хлеба и катал из мякиша шарики. Но всё же теперь граф Шантарро не казался мне таким уж чудовищем. Чудовище бы не спасало людей ценой собственной жизни. А ещё, я заметила, что вчера у мага был ещё один кошель с деньгами. Сегодня же ни кошеля не наблюдалось, ни Ройсы с Нико в деревне я не заметила. И мне почему-то захотелось поболтать.
- А хорошо вы придумали с тем черепом коровы, - шепнула я.
Шантарро даже обернулся, приподнял бровь и дёрнул уголком рта.
- Подлизываешься, Майри? - с издёвкой произнёс он.
Вот что он за человек? Почему нужно быть постоянно вот таким вот.
- Если вам нравится ехать в тишине и давиться хлебом, - прошипела я, - Я с удовольствием на это посмотрю.
И отвернулась, глядя куда-то, где среди камней неторопливо катился ковыль. Шантарро рассмеялся, эхо ответило ему таким же раскатистым смехом и спрятало его в разломах гор.
- Меня научил иллюзиям дед, - уже серьезно произнёс маг.
Я уловила мелькнувшую в его голосе грусть. Шантарро тут же подобрался, нервно расправляя плечи. А я вспоминала старика, со смешной бородкой, которого звала дядей Ваалем. Теперь воспоминания о нём почти стёрлись, он казался чужим и далёким. И по сути, и был для меня чужим человеком. Но этот чужак зачем-то защищал меня. Воспоминания о дядюшке отшвырнули меня во вчерашние события, перед глазами опять пронеслись картинки с оскалившимися тенями и видение.
- Господин Шантарро, - выкрикнула я, пришпоривая лошадь.
Лошадка послушно потрусила быстрее, пока мы не поравнялись с магом. Колдун даже придержал свою лошадь, удивленно изогнув бровь.
- Вчера, когда вы сражались с одержимой, - затараторила я, пытаясь удержать в памяти подробности своей галлюцинации, - случилось странное.
- Страннее чем все, что случилось до этого? - улыбнулся Шантарро.
- Да, - игнорируя его веселье, я перешла сразу к делу, - было странное видение, скорее воспоминание. Мне привидилось, что дядюшка Вааль перед гибелью пытался мне что-то сказать.
Я видела, как мага перекосило от того, что я назвала старого графа дядей, но как мне было называть его? Я помнила его добрым дядюшкой и называла так же.
- Вам знаком подобный знак? - прошептала я, выводя в воздухе руну так же, как дядюшка в моем воспоминании.
Шантарро нахмурившись глядел на меня.
- Повтори еще раз, - попросил он, всматриваясь в воздух.
Я послушно повторила знак, старательно выводя все до мельчайших подробностей.
- Вы знаете этот символ?
- Нет, - Шантарро стал еще более хмурым, - но это уже что-то. Давай поторопимся.
- Мне показалось, что там на ступенях замка, граф хотел что-то сказать, - виновато пробормотала я, - но из всего, что я могла разобрать, мне было понятно только «Найди».
Шантарро так резко остановил лошадь, что я успела обогнать его на добрых половину корпуса.
- И когда ты это вспомнила?
- Мне часто снятся сны о том дне, но утром я мало что могу вспомнить, - я прикусила губу, а потом, зажмурившись, выдохнула, - ваш дед приснился мне в ту ночь, когда я... ночевала в доме герцога Харро.
Я ждала, что он опять начнет метать громы и молнии, орать, обзывать меня идиоткой. Но, Шантарро только снова пришпорил коня, продолжая поездку. А потом, будто бы невзначай обронил:
- Больше не молчи о том, что вспомнишь.
- Я стараюсь вспомнить хоть что-то, - шепнула я, - но уже с трудом вспоминаю и его лицо.