Он имеет в виду беспилотники с камерами, что неотступно сопровождали меня большую часть жизни, транслируя потоковое видео на каналы доступа. Мне предоставляли несколько часов уединения в день, но в основном моя жизнь была открытой книгой, которую нередко изучали вуайеристы с садистскими наклонностями вроде агента Кипсона Кроу.
Думал, я ее знаю, но ты точно не она. Розель бы никогда на меня не набросилась. Она бы подчинилась старшему по званию.
Вы выстрелили мне прямо в сердце. В упор. Некоторые инстинкты невозможно подавить. Например, инстинкт выживания.
Какие опасные вещи ты говоришь. Звучит как измена, с леденящим душу весельем заявляет Кроу.
Почему вы на базе Мечей, агент Кроу? Вы ведь не просто так здесь оказались? Это место не для вас. То есть работа в Цензе идеально вам подходит, но не эти подвалы. Это ниже вашего достоинства. Я внимательно наблюдаю за лицом Кроу, стараясь уловить скрытые подсказки, как учил делать Дюна при допросе противника. Агент Кроу почти не выдает себя, только в глазах неуловимо мелькает какая-то тень. Вы здесь не по своей воле. Вы наслаждаетесь своим амплуа охотника, но вам пришлось пойти на это, потому что вслух размышляю я. Кроу косится на свою метку. Потому что ваша метка не всегда была золотой. Раньше она была серебряной. Вы из второрожденных. Мое сердце колотится, как у испуганного кролика.
У меня была старшая сестра. Она умерла, без капли раскаянья заявляет Кроу.
Что с ней произошло?
Несчастный случай. Понимаешь ли, в отличие от меня, Саба не умела плавать. Никто не научил бедную овечку ведь она была перворожденной. Родители так тряслись над ней, все переживали, как бы она не поранилась. Одним прекрасным утром ее нашли плавающей лицом вниз в утином пруду.
Он убил ее это видно по его глазам. Я уж думала, что он не может напугать меня сильнее, но я пугаюсь.
Какое несчастье. И тогда ваши родители
Решили, что какое-то время мне лучше реализовать себя где-нибудь подальше, за пределами Удела Добродетели.
То есть они не могли обвинить убийцу, потому что тот стал их единственным наследником. Либо род продолжит Кипсон Кроу, либо кровная линия зачахнет. Собственность и активы родителей будут перераспределены, а им самим назначено скромное содержание. Возможно, их бы даже переселили в Удел Солнца или Удел Камня без наследника или разрешения и возможности завести нового, им не позволили бы остаться в Уделе Добродетели.
И как же, по их мнению, вы должны себя реализовать?
О, у меня много интересов. Один из них охота на третьерожденных. Другой пытки, но ты уже и так догадалась. Это написано у тебя в глазах, таких синих, таких огромных. Ты ведь все видишь, правда? Ты сразу признала меня своим господином и напугалась, потому и отреагировала соответственно.
Вижу, бормочу я.
Но я его не только вижу, но и чувствую. Весь его облик кричит о жестокости. Она тянется ко мне ледяными пальцами и холодит до мозга костей.
Родители хотели, чтобы я избавился от этих наклонностей, особенно до того, как женюсь и возглавлю семью. Но у меня есть небольшой секрет. Агент Кроу наклоняется ближе и шепчет: Сомневаюсь, что мне когда-нибудь наскучит наслаждаться болью.
Он встает, медленно снимает плащ и бросает его на спинку стула. Расстегивает одну за другой золотые запонки в форме нимба, убирает их в карман брюк, а потом закатывает рукава. Кладет руки на пряжку ремня, с мучительной неспешностью расстегивает ее и резко вытягивает ремень из петель. Тот же самый ремень, которым я его душила.
Поднимаюсь, расставляя ноги на ширину плеч. Руки принимают оборонительную позицию. А вот страх контролировать сложнее.
Я не дам себя пытать, агент Кроу. Мы же знаем, что у вас нет причин. Моя личность уже не ставится под сомнение, и это не допрос.
Ты напала на меня. Подобная агрессия подозрительна. Солдаты видели твою реакцию на укол транквилизатора это обычная процедура, когда невозможно проверить человека. Что и дает мне основания продолжать допрос.
Вы можете установить, кто я, просто взяв образец волоса, отвечаю я и отодвигаюсь, потому что Кроу тем временем пытается приблизиться.
Предпочитаю взять образец крови.
Жду, что он предпримет. Кроу наматывает один конец ремня на кулак, отводит руку назад, бросает вперед и попадает по моему предплечью, поднятому в защитном блоке. Плотная ткань рукава смягчает удар, но отметины останутся. Впрочем, боль я едва замечаю. Дав ремню обвить мою руку, хватаюсь за него второй рукой, не давая противнику дернуть его обратно, и тяну к себе.
Босой ногой пинаю Кроу в живот так сильно, как только могу, вырывая ремень. Агент отлетает назад с гримасой боли и удивления на лице. Я не жду, пока он придет в себя. Когда Кроу складывается пополам, наношу удар ногой в челюсть. Агент спотыкается, а я с разворота бью его в голову. Он качается из стороны в сторону.
Дверь камеры открывается. Покосившись в ту сторону, вижу женщину в гражданской одежде в сопровождении еще одного оперативника Ценза, облаченного в черный кожаный плащ, такой же, как у Кроу. За ними следует несколько второрожденных солдат, некоторых я узнаю видела их в Горне на обломках крушения после вражеской атаки. Среди прибывших выделяется хмурый Хоторн он выше всех почти на голову.
Я допрашиваю задержанную! орет на незваных гостей Кроу, вытирая рукавом окровавленный рот, и громко щелкает ремнем.
Похоже, без подмоги вам не справиться, парирует Хоторн, показывая на наливающийся красный след на щеке агента.
Прости, что прервали, старик, перебивает Хоторна незнакомый цензор, но, похоже, личность задержанной больше не вызывает сомнений. Образец волос, взятый по приезде, подтвержден. Это Розель Сен-Сисмод, вторая дочь Верховного Меча. Он поднимает руку, показывая голографический чип, сверкающий в тусклом свете. Я принес новую метку.
Кроу закипает от ярости. Его светлые волосы спутанными прядями спадают на лоб.
Я не передавал образец волос на анализ, агент Лосиф. Каким образом его подтвердили?
Агент Лосиф переминается с ноги на ногу.
Это Луна Агнес, он указывает на привлекательную женщину. Она второрожденный адвокат, приписанный к армии. Агнес подала ходатайство об освобождении второрожденной Сен-Сисмод.
Кроу с прищуром смотрит на соблазнительную рыжую леди.
Здесь ее полномочия недействительны. Он берет себя в руки и снова начинает вести себя холодно и расчетливо.
Я все еще стою в оборонительной позиции: Кроу непредсказуем, ведь он считает, что обладает абсолютной властью.
Агнес расправляет плечи, демонстрируя браслет с блестящим синим дисплеем. Она взмахивает им в сторону Кроу.
Не хочется вас прерывать, однако пришло распоряжение транспортировать второрожденную Сен-Сисмод для дачи показаний. Также ей предстоит пресс-конференция, где она обратится ко всей Республике.
Чье распоряжение? рявкает Кроу.
Просветленного Боуи. По его прямому указанию, второрожденная Сен-Сисмод должна дать интервью о нападении на ее доминион. Пересылаю вам подтверждение, Агнес нажимает на дисплей браслета. Голубая подсветка падает на лицо агента Кроу. Он кладет свой ремень на металлический стул. Стучит по экрану коммуникатора, прокручивает послание от Агнес.
Задержанная дала повод подозревать, что связана с предателями Республики. Допрос проводится с целью выяснения ее причастности к атаке на Удел Мечей.
Неужели вы и правда хотите огорчить Просветленного Боуи? удивляется Агнес, и ее вздернутая бровь прячется под рыжей челкой.
Рискну, пожалуй, сердито бурчит Кроу.
Мы забираем задержанную согласно полученному приказу, наставляя на Кроу винтовку, сообщает Хоторн. Отойдите от девушки.
Гилад тоже поднимает оружие, двое других бойцов следуют его примеру.
Агент Кроу награждает Хоторна ледяным взглядом.
Это же ты привез ее на базу. Разве сейчас ты не должен спасать своих собратьев из-под обломков рухнувшего города? А еще лучше, искать виновников. Необходимо выяснить, что она знает о нападении. Эта информация может быть полезна твоим второрожденным командирам. Я поделюсь данными, а вы заработаете «заслуги».
Боюсь даже дышать. Если они соблазнятся подкупом Кроу, мне больше никто не поможет. Но Хоторн не опускает оружия, а смотрит на меня.
Розель Сен-Сисмод, приказываю вам идти с нами.
Я осторожно двигаюсь к Хоторну и двери, но успеваю сделать лишь шаг.
Стоять! рявкает Кроу.
Я замираю.
Она не выйдет отсюда без метки. Ставить ее должны только мы. Он подходит ко второму агенту и протягивает раскрытую ладонь. Лосиф бросает на нее блестящий голографический квадратик. Кроу сжимает метку в кулаке и демонстрирует вторую руку с имплантатором, который используется для введения чипов.
У меня по коже бегут мурашки.
Кроу открывает разъем прибора и вставляет метку внутрь. Раздается щелчок, и я вздрагиваю. Кроу заглядывает мне в лицо. В его взгляде бушует океан эмоций: злость, похоть, агрессия. Пытаюсь подавить дрожь
Кроу берет меня за руку, потирая кожу между большим и указательным пальцами.
Да у тебя здесь родинка, замечает он.
Прикладывает инструмент рядом с родинкой и нажимает кнопку. Наконечник выбрасывает мне на кожу облачко белого дыма, чувствительность сразу притупляется. Тонкий лазерный луч делает надрез. Я прикусываю губу жжется! Но боль вполне терпимая.
Поднимаются завитки пара. Агент Кроу глубоко втягивает в себя воздух, наблюдая за мной. Лазер гаснет; из цилиндрического корпуса инструмента показываются небольшие лапки. Они раздвигают разрезанную плоть, и внутрь ныряет стальной щуп. Он извлекает испорченный чип, покрытый кровью, и бросает его на пол. Потом ныряет обратно в инструмент, возвращается с новым идентификатором и водружает его на место.
Новая метка фиксируется в мышце, и я немного прикрываю веки: больно. Кроу наблюдает, смакуя мои страдания. Лапки и зажим снова втягиваются в имплантатор. Красный лазер закрывает разрез, оставляя за собой розовый пульсирующий шрам.
Кроу подносит мою руку к губам и целует бороздку. Я пытаюсь вырваться, но он держит крепко.
Я буду мечтать о тебе, Розель, обещает он.
У меня в жилах стынет кровь.
Моя новая метка в форме меча впервые светится. Она больше не золотая серебряная, а значит, отныне я обработанная второрожденная, совершившая Переход. Агент Кроу ухмыляется, а я вырываю у него руку и направляюсь к двери. Меня сразу окружают Хоторн, Гилад и остальные солдаты.
Кроу поворачивается к Хоторну:
Никогда не забываю ни лиц, ни оскорблений, заявляет он.
Я тоже, парирует Хоторн, а ствол его винтовки все еще целится в агента.
Первыми выходят Лосиф и женщина с меткой в виде луны. Солдаты из отряда Хоторна выводят меня, сам он не опускает оружия до самого выхода из камеры, потом поворачивается и смотрит мне в глаза.
Шевелись, приказывает он с самым мрачным видом.
7. Момент просветления
Агнес и агент Лосиф возглавляют процессию. Коридор, по которому мы идем, такой пустынный, словно находится на задворках мира. На холодном полу босые ноги промерзают до костей, но я этого почти не замечаю. Мы поворачиваем за угол, потом за другой, проходим через пропускной пункт, где проверяют наши метки и задают вопросы. Я окончательно теряю ориентиры.
Наконец мы возобновляем движение, и Хоторн кладет мне руку на талию, направляя к лифту.
Заходим в кабину, но Лосиф медлит, придерживая дверь.
На поверхность вы можете выйти и без сопровождения. Я бы посоветовал какое-то время сюда не соваться. Кроу не из тех, кто спустит подобное с рук, говорит он, обращаясь к Агнес.
Надеюсь больше ни с кем из вас не увидеться, коротко отмахивается та.
Створки закрываются, и она тяжело приваливается к стене, сверля зелеными глазами Хоторна.
Если тебе еще что-то понадобится, даже не думай обращаться ко мне. Знала бы, что придется противостоять Кипсону Кроу, ни за что бы не поддалась на твои уговоры.
С меня причитается, Агнес.
У тебя «заслуг» не хватит расплатиться, Хоторн. И мы больше не можем встречаться. Нельзя, чтобы нас видели вместе.
Знаю. Спасибо.
Она насмешливо смотрит на меня.
Розель Сен-Сисмод Никогда бы не подумала, что ты фанат!
Я научился у нее приему Сен-Сисмодов, за мной был должок.
Он говорит о серии постановочных ударов мечом, призванных дать в поединке на тер-клинках максимальный напор и силу. Живя во Дворце, я должна была демонстрировать этот прием по виртуальным каналам.
Так и знала, что все из-за меча, строит кислую мину Агнес.
Я вся дрожу. Хоторн из набедренного кармашка достает блестящий кусок ткани цвета меди, расправляет его получается одеяло. Хоторн укрывает меня им. Я все еще трясусь, одеяло шелестит и шуршит, зато, к счастью, согревает. Лифт поднимается на поверхность, створки раздвигаются перед нами металлический бункер. Охранники еще раз проверяют наши метки и только потом открывают широкую стальную дверь. Луна озаряет нас приглушенным светом. Блестят пришвартованные на ветвях корабли, покачиваясь на ветру.
Я спешу за Хоторном, прочь от бункера Ценза.
Долго я там была?
Трое с половиной суток, отвечает красавчик. Думал, быстрее тебя вытащу. Пришлось забросать их ходатайствами и запросами. Агнес чинила всевозможные юридические препятствия, которые только могла выдумать.
Такое вмешательство просто ошеломляет.
Чего ради вы на это пошли? потрясенно спрашиваю я.
Потому что ты теперь одна из нас, а мы своих не бросаем. Верно, Гилад?
Тот смотрит с усмешкой.
А то. Можем сами тебя вздрючить, но больше никому не позволим. Кодекс второрожденных Мечей: полезешь к нашему, получишь сдачи.
Увы, в Уделе Лун такого кодекса нет, вздыхает Агнес, теребя ремешок наручного коммуникатора. Ее серебряная метка в виде луны отражает толику света, испускаемого оригиналом над головой. Мне остается надеяться только на себя, так что не думайте: если понадобятся ответные услуги, я их потребую. Особенно у тебя, Розель. Впрочем, сомневаюсь: если этот урод снова за тобой вернется, ты и себе-то помочь не сумеешь. Тебя спасет только эта пресс-конференция с Алмазами. Они жаждут взять у тебя интервью.
Хочешь сказать, настоящая пресс-конференция? удивляюсь я.
Не представляю, как вытерпеть ужин, не говоря уже о допросе и интервью.
Думаешь, я сунулась бы в Ценз, не будь это правдой? прищуривает зеленые глаза Агнес. Конечно, пресс-конференция состоится. Ее организовали нужные люди. Мы все представили так, чтобы они решили, что пропаганда необходима. Нападение видели все. Теперь ты должна успокоить народ.
Почему вы мне помогаете?
Твой друг попросил об услуге, бормочет Агнес. Так что просто поблагодари.
Спасибо
Мы пересекаем мощеный двор, минуя первое Древо из множества. Все они из стали и бетона, каждое размером с небоскреб. Освещенную аллею патрулируют второрожденные Мечи в полном боевом снаряжении. Нас догоняет скоростной армейский аэрокар. Его единственный пассажир Камень Эммит. Он открывает дверь и осматривает меня сверху донизу, прищелкивая языком.
Обработка не пошла тебе на пользу, Розель, сообщает он вместо приветствия и хватает меня за руку: Что на тебе надето? А эти волосы, а ногти!
Неодобрение Эммита могло бы даже показаться комичным, вот только я растеряла остатки чувства юмора. Стащив одеяло с моих плеч, он вручает его темноглазой девушке из отряда Хоторна. Бирка на ее форме гласит: «Хэммон».
Ты что, не мог дать ей обувь? ворчит Эммит на Гилада, а тот, в свою очередь, рычит на него.
Пытаясь успокоиться, Эммит хватается за шею и отступает на шаг.
Нужно подготовить тебя к съемке.
Он толкает меня к аэрокару.
Это мать приказала? спрашиваю я. При мысли, что она все же переживала за меня и спасла, мое сердце пускается вскачь.
Никто не хочет, чтобы ты снова обесчестила семью. Тебя подготовят и принарядят.
Я замираю, глядя ему в глаза:
Я обесчестила семью?
Удар сокрушительный. Эммит не смог бы ранить меня сильнее.
Он упирает руки в бока, притопнув ногой.
Ты испортила метку! Севиль приказала не сходить с маршрута, но вы с твоим ментором покинули «Виколт». А ведь ты знала, что за тобой следят дроны! Из-за тебя вся Республика стала свидетелями нашего позора!