Ладно, моя прелесть, хватит злиться. Если ты промолчишья не смогу тебе помочь. А тебе опять нужна помощь, потому что твой гениальный план упс провалился.
Потому что некоторые, особо законопослушные, не желают ничего делать. На все воля Двуединых, передразнила его Ристана. Ты что, всерьез надеешься приручить мою сумасшедшую сестру? Или, может быть, очаровать моего маленького братика? Такая наивность в твои преклонные годы заслуживает восхищения.
Тайна, Тайна, покачал головой Роне. Ты совершенно зря так волнуешься. И зря делаешь резкие движения.
Я? О нет. Я не делаю никаких резких движений, мой темный шер. Я мирно сижу и пью шамьет.
Роне очень захотелось закрыть лицо ладонью.
Ристана, ты же умная девочка. Всегда была умной девочкой. Знала, кто на твоей стороне, и не надеялась на бездарных идиотов. Ну, кто провалил твое задание?
Тебе не на пользу пошло общение с Магбезопасностью, Роне. У тебя интонации имперского дознавателя.
А у тебянедоверчивой старухи, прячущей в подполе выводок упырей. Тайна. Или ты мне доверяешь, или нет. И тогда, уж прости, в дальнейшем тебе придется рассчитывать только на Шампура и ему подобных бездарностей.
Ристана вздохнула, проглотила готовые сорваться с языка ругательства и помягчела. Голова ее вновь чуть склонилась на хрупкой длинной шее, глаза подернулись поволокой, резкая складочка вокруг губ разгладилась, а сами губы набухли, словно прося поцелуя. И ее осанка, и позавсе изменилось, делая ее из жесткой недоверчивой и взрослой правительницы юной и беззащитной девой. Той, ради которой любой мужчина с голыми руками пойдет против дикого мантикора.
Роне, ты Ристана подняла на него влажный и несчастный взор. Ты должен понять, Роне! Я пыталась я всего лишь хочу жить, Роне. Жить и любить! Разве это так много?..
Роне одобрительно кивнул. Вот так было намного лучше. Беспомощная хрупкая принцесса, полностью зависимая от него, великого темного шераправильный образ. И далеко не настолько лживый, как надеется сама Ристана. Даже, он бы сказал, полностью правдивый образ. Что есть хорошо и правильно.
Паук бы оценил красоту игры. И Дюбрайн бы оценил хм кто-то опять думает не о том.
Я прекрасно тебя понимаю, моя Тайна, кивнул Роне.
Все бы получилось. Я была очень, очень осторожна, ты не зря меня учил но она, эта проклятая девчонка! Ристана стукнула кулачком по столу, но тут же отдернулась и прижала к груди ушибленную руку. Она вздумала поменяться с братом местами! Эта девчонка ни в динг не ставит этикет! Ее репутация и так Она Ристана опять тяжело вздохнула. Я не знаю, как ей удалось справиться с убийцей. И это, что она сделала с сыном барона Наба она
Чуть меньше театра, Тайна, и чуть больше фактов, прошу тебя. Хотя как репетиция оправдательной речипрекрасно!
Ристана почти не вышла из образа. Только кулачки сжались. И взгляд стал еще более томным и беззащитным.
Барон Наба не должен доехать до Суарда, Роне. Он может наговорить всякой чуши, а нам это не нужно.
Нам?.. О моя Тайна, конечно же, нам это не нужно. В смыслевсякой чуши. Скажи-ка мне, если Наба сделал заказ в гильдии Ткачей, уж не дала ли ты ему один из тех самых амулетов?
Я? Ну что ты, Роне. Я к нему не прикасалась! Но, возможно, один из тех амулетов пропал из сокровищницы. Ты же знаешь, это не мое делоследить за сохранностью коронных артефактов. Кажется, этим должен заниматься мм придворный маг, не так ли?
Роне восхищенно покачал головой. Вот же хитрая сучка! Мало того, что провернула интригу за его спиной, так еще и наверняка подсунула барону Наба именно тот амулет, который сделан руками Роне! Лет семь назад три нейтрализующих амулета зачем-то понадобились Тодору Суардису. Зачем-тоэто значит «чтоб были новые, вдруг старые протухли». Роне, разумеется, не возражал. Король хорошо платил за свои причуды, лицензия на изготовление была, так почему бы не подзаработать? Жалованье полпреда Конвентасущие слезы.
Правда, он встроил в те амулеты одну хитрую штучку. Работающую только на кровь Суардисов. Кстатиради Ристаны, чтобы эти амулеты не смогли применить против нее, а то мало ли.
Хм
Получается, эта хитрая штучка и спасла Шуалейду? А у Темного Братаотличное чувство юмора! Вот спасибо, любимый предок! Надо будет навестить храм и поблагодарить тебя лично, Хисс.
И теперь к придворному магу явится Магбезопасность с обвинениями в неудачном покушении. Самое ужасное слово тут знаешь какое, душа моя? Мгновение посверлив Ристану взглядом, Роне усмехнулся и сам себе ответил: «Неудачном».
Ну прости меня, Роне. Я была уверена, что все получится. Ристана покаянно вздохнула. В следующий раз сделай все сам, пожалуйста. Ты же никогда не ошибаешься.
Следующего раза не будет, Тайна. Оставь в покое Каетано и Шуалейду, они тебе не угроза.
О да, они угрожают всего лишь моей стране. Какие мелочи, трон наследует необразованный мальчишка, проживший всю жизнь рядом с сумасшедшей сумрачной колдуньей, не способный не то что развитьхотя бы удержать то, что уже сделано. Право, совершенно не о чем беспокоиться, милый а, да, я же совсем забыла, о мальчишке можно вообще не думать! У нас же есть его высочество Люкрес, воплощение добра и света! Моя сестра через полмесяца получит Цветную грамоту, выйдет за него замуж, ивот оно, торжество справедливости. Прекрасная одаренная шера станет следующей королевой, Люкрескоролем, а мне и Каетано останется лить слезы умиления где, Роне? В монастыре? Или сразу в Лощине Памяти?
Роне поморщился. Не столько пафосу ее речи, сколько ее правоте. Теоретической правоте, да. Дюбрайн позаботится о том, чтобы Шу не вышла за Люкреса, и Роне ему в этом поможет. Или, наоборот, Дюбрайн поможет Роне, без разницы. А Каетано да пусть живет, в самом-то деле! Шуалейда его любит, у нее слабость ко всяким милым зверушкам. Да пусть даже получит корону Валанты, если она вдруг не нужна Дюбрайну! Плевать. Все равно мальчишка целиком и полностью зависим от Шуалейдыздесь она проявила себя как истинно темная шера. Правда, не совсем еще понимает, что именно сделала, но ведь сделала! Сама, без педагога, на одних только инстинктах!
О, какой она вырастет при должном руководстве!..
Успокойся, Тайна, и забудь про Люкреса. И хватит уже этой дурацкой детской ревности и обиды. Они мешают тебе мыслить здраво.
То есть ты предлагаешь мне возлюбить эти отродья? О, конечно, ты подаешь мне прекрасный пример братской любви с шером Дюбрайном. Ты же жизнь за него отдашь, не так ли, Роне? Все, как завещали Двуединые!
Роне еле сдержал смех. Ристана, Ристана Жизньэто, предположим, немного слишком. Хотя если чужую, то легко! И не одну, милая, не одну! Дюбрайн очень дорого стоит. Намного дороже, чем ты можешь себе вообразить, бедная бездарная девочка.
Именно, Тайна. Я люблю брата моего Дюбрайна что за сомнение на твоем прекрасном лице? Ты не веришь мне? Роне укоризненно покачал головой и сделал то, чего сам от себя никак не ожидал. Я люблю Дайма шера Дюбрайна, видят Двуединые! громко произнес он, призывая в свидетели богов.
Его пронзила боль, а может быть, наслаждение такое острое, что походило на боль. Вспышка Света и Тьмы на мгновение ослепила его, выбила дыхание, окутала нежным и насмешливым вниманием кого-то непостижимо прекрасного и далекого
Ты с ума сошел, Роне, сквозь марево нечаянного просветления пробился к нему восхищенный и перепуганный шепот Ристаны.
О нет. Я вернулся в ум, моя прелесть, улыбнулся он, пытаясь удержать отголоски божественного присутствия. И тебе того же советую.
Сумасшедший, повторила Ристана.
Сумасшедший, душа моя, это тот, кто не способен оценить сокровища перед собственным носом. Такого, как твоя сестра. Только представь, такая силаи на твоей стороне, а?
Я предпочитаю видеть эту силу в мягкой траве, Роне. И поверь, ты тоже.
Роне лишь пожал плечами. По сути, не имело никакого значения, что думает обо всем этом Ристана. Она сама не имела никакого значения.
В отличие от Шуалейды Суардис и Дайма Дюбрайна
И того, что Роне будет ему говорить. Потому что поговорить начистоту им давно пора.
А пока следует выяснить, что именно пыталась натворить Ристана и что из этого вышло. Газеты врут, но даже из их вранья можно составить правильную картину.
И нужно навестить Мастера Ткача. Куда это годится, что гильдия принимает заказ на принца, не уведомив об этом Конвент в лице Рональда шера Бастерхази? К тому же Роне задолжал любезность одному весьма самонадеянному шеру, а быть должным он очень, просто очень не любил.
Глава 2Лощина Памяти
Родились Близнецы из океана вечности и песка времени. Были они во всем схожи и потому, играя, не могли отличить, кто есть кто. И тогда один из Близнецов сказал:
Ябрат, и имя мое Хисс. Будет сутью моей черный океан вечности, бездна и смерть.
Тогда ясестра, сказало второе дитя. Имя мое Райна, а сутью станет белый песок времени, свет, жизнь и любовь. Давай же играть, брат!
Через какое-то время им наскучил черно-белый берег, и сказала Сестра:
Да будет цвет!
И сотворили Брат и Сестра мир из земли, огня и воды, и назвали его Райхи.
21 день холодных вод, Валанта, Риль Суардис
Дамиен шер Дюбрайн
Хоть Дайм и прибыл в Суард минимум за два дня до приезда Каетано и Шуалейды, его не покидало ощущение, что он опаздывает. А так как своим ощущениям он привык доверять, то наплевал на этикет с протоколом и сразу, едва сменив дорожный френч на мундир, пошел к Тодору. И сразу же понял, что ему показалось странным, еще когда он только подъехал к дворцу.
Тишина.
Странная, глухая и словно подкрадывающаяся со всех сторон тишина.
Не то чтобы дворец вымер, нет, он жил своей обычной жизнью: тенями сновали слуги, с кухни доносились вкусные запахи, где-то играли на клавикордах, кто-то с кем-то дрался на дуэли, кто-то кого-то любил и ненавидел. Но все этоприглушенно, словно боясь потревожить что? Или кого?
Шаги Дайма дерзко, неприлично громко отдавались в галереях и анфиладах, заставляли придворных и слуг неодобрительно коситься на него. Даже королевский секретарьи тот нахмурился и едва удержался, чтобы не приложить палец к губам: тише, светлый шер, тише!
Его величество не принимает.
Именем императора, тихо сказал Дайм.
Малочисленные придворные, по обыкновению чего-то ожидающие в королевской приемной, вздрогнули и замолкли. Или они молчали, и когда Дайм только зашел? Что-то неправильное происходит в Риль Суардисе!
Прошу вас, с видом крайнего неодобрения поклонился секретарь.
Прежде чем перешагнуть порог, Дайм дотронулся до бляхи Конвента, активировав защиту от подслушивания с подглядыванием, и подумал, не снять ли перчатки. Придурь придурью, но являться в перчатках к королю да и шис с ним, с этикетом. Если все в порядке, Тодор не обратит внимания на такую мелочь. А если неттем более неважно.
Часы отбили полдень, и бой их разнесся по комнатам, отражаясь от стен и угасая, угасая Да что за наваждение!
Светлый шер Дюбрайн к вашему высочеству, объявил секретарь, едва эхо стихло.
Я велела меня не беспокоить, раздался тихий и совершенно неуместный здесь голос. Ристана подняла взгляд от разложенных на столе бумаг. В одном из документов она что-то писала, и сейчас капля чернил повисла на кончике пера, грозя испачкать что-то очень, очень важное. А, Дюбрайн. Вы не вовремя. Я занята Только тут она обратила внимание, что открыты обе створки двери: как для самого императора Брайнона. Едва заметно вздохнула и поправилась: Что угодно его всемогуществу?
Где его величество Тодор? спросил Дайм, делая знак секретарю прикрыть двери и отогнать любопытных.
Его величество отдыхает, холодно и официально ответила Ристана.
Теперь Дайм обратил внимание на тени под ее глазами, осунувшееся лицо и истончившиеся запястья. И темное закрытое платье, так не похожее на ее привычные, вызывающе роскошные и женственные туалеты.
Что ж, хотя бы не алое. Значит, до траура дело не дошло.
Мне нужно немедленно его видеть, так же холодно и официально сказал Дайм.
Все, что касается дел государственных, его величество поручил мне.
Ваше высочествоофициальный регент Валанты?
Нет, светлый шер, тон Ристаны еще похолодел, я помогаю его величеству в делах. Его величество в здравом рассудке, ему не требуется регент.
Это, без сомнения, радует. Но вы ничего не сказали о здоровье его величества.
Мгновение Ристана смотрела на Дайма непроницаемо-равнодушно, словно на продолжение официальных бумаг, но вдруг ее плечи вздрогнули, она уронила перо и поднялась, шагнула к нему.
Он болен. Отец болен, Дайм! Я не понимаю, что с ним. Наш целитель делает все возможное, но отец он Она прерывисто вздохнула. Иди к нему сам. Может быть, у тебя получится? Хоть что-то
Если все так плохо, почему ты не написала мне?
Я писала, Дайм. Тебе, Светлейшему, лично императору. Я просила прислать в Валанту тебя или хотя бы целителя второй категории, и знаешь, что мне ответили?.. Резко развернувшись к столу, она вытащила письмо на гербовой бумаге. Сам читай, что пишет твой добрейший, светлейший и благостнейший Парьен!
Собственно, можно было даже не читать, и так все понятно. Люкресу не нужен живой король Валанты, его устроит, если Шуалейда унаследует корону прямо перед свадьбой или сразу после. И понятно, почему Светлейший не переслал ему писем от Ристанысорваться из баронств в Валанту Дайм бы не смог, приказ императора не позволил бы. Так что Светлейший просто позаботился о его душевном равновесии. На некоторое время.
И сейчас Дайм имеет хоть какую-то свободу действия в Валанте только благодаря разрешению Светлейшего не отчитываться и не связываться с Конвентом без острой необходимости аж до самого окончания проверки.
Шисовы интриги!
Покрутив письмо в руках, Дайм поморщился и бросил его обратно на стол.
Мне жаль. Ни одного твоего письма я не получил.
Ристана вздохнула, шагнула к нему и протянула руку. Дайм взял ее в обе ладони, порадовавшись, что наплевал на этикет и не снял перчаток.
Пожалуйста, помоги нам, глядя ему в глаза, попросила Ристана. Мне больше не на кого надеяться. Я не знаю, что делать
Дайму очень хотелось ответить: знаешь и сделала, но какая досадане удалось. Несомненно, убийство Каетано и обвинение в нем Шуалейды разом бы решило твои проблемы. И возможно, сделало бы тебя женой кронпринца. А возможнои нет.
Сказать это Ристане очень хотелось, но толку-то! Для официального обвинения доказательств нет и не будет, а пустые слова и есть пустые слова.
Ристану прервала открывшаяся дверь во внутренние покои.
Шер Дюбрайн, коротко поклонился герцог Альгредо, держащий в руках пухлую папку с вываливающимися бумагами.
За почти год, прошедший с их последней встречи, Альгредо осунулся, поседел и стал еще больше походить на хищную птицу. Сейчас же в черных глазах, окруженных сеточкой морщин, блестела надежда.
Шер Альгредо, так же коротко ответил Дайм.
Вы к его величеству? Позвольте, я провожу вас.
Да, ступайте, шер Альгредо. Ристана забрала из его рук позабытую папку. Обсудим прошение Винодельческого союза потом.
Герцог виновато пожал плечами:
И купцы, и аристократы вконец обнаглели без королевской руки.
Как обнаглели, так и Не закончив фразы, Ристана бросила папку на стол. Ступайте к его величеству. Прошу вас!.. Шер Альгредо расскажет вам все по дороге.
Действительно, шер Дюбрайн, кивнул Альгредо, отворяя ту же дверь, через которую пришел. Идемте. Это звучит, как фраза из дешевой пьесы, но сейчас вынаша последняя надежда.
Я был уверен, что накопителей хватит минимум на год, хмуро сказал Дайм, следуя за Альгредо через королевские покои: здесь было холодно и мрачно, несмотря на льющееся через высокие окна солнце.
О том, что поделиться силой мог бы и шер Бастерхази, он даже не стал говорить. Мог бы. Но для лечения Тодора темная сила годилась, примерно как сок цикуты.
Их бы хватило. Альгредо сжал кулаки. Три месяца назад, после того как Конвент прислал свою отписку, королевского целителя обокрали. Унесли все зелья и амулеты, в том числепять ваших. Остался только тот, который был при его величестве. И этот амулет уже половину месяца как пуст.
Гильдия?
Не наша. Мастер Ткач клянется, что не брал этого заказа, и я ему верю. Ему нет смысла врать, все равно ничего поделать с гильдией мы не можем.