Именно это представляло для меня во всём нашем деле самую большую трудность. Хотя никто не чувствовал утраты при исчезновении такого человека, но ведь у него были друзья и родители, любившие его всю жизнь и вдруг разом забывшие, что он вообще существовал.
Вон они идут, сказал Себастьяно.
Я с любопытством смотрела на мужчину, который шёл рядом с Хосе. Значит, это и был мистер Стивенсон. Как и Хосе, он был одет в историческую одежду начала девятнадцатого века, но далеко не такую элегантную, как была на мне и Себастьяно. Он выглядел неплохо, немножко был похож на Джорджа Клуни, только заметно моложе, и был какой-то удручённый, как будто ему тяжело приходилось в последнее время. На мой взгляд, ему было немного за тридцать. У него были густые брови, а волосы казались давно не стриженными.
Хосе упоминал, что он инженер, и это не могло быть случайностью. Большинство людей, которых мы уводили в прошлое, были учёными, для того их и пересаживали в более раннюю эпоху, чтобы они выполнили там важную задачу. Большинство из них изобретали что-либо новаторское или закладывали основу для чужих изобретений, которые тем или иным образом были обязательны для прогресса. То могли быть медицинские открытия, но также и технические исследования, которые силами ученых из будущего решительно продвигались вперёд.
Какое же задание поджидало мистера Стивенсона в 1813 году?
Мы пришли, сказал ему Хосе. Можете стоять здесь.
Мистер Стивенсон кивнул немного машинально.
Конечно.
У меня озноб прошёл по коже. Хосе уже всадил в него полный заряд манипуляций. Бедный парень. Последние минуты его 2013 года были уже сочтены, скоро он исчезнет отсюда безвозвратно. Наверняка у него есть семья, которую он любил. Я сглотнула, так мне его было жаль.
Хосе наблюдал за мной.
Он разведён. Детей нет. Его родители уже умерли. Он жил только ради своей работы.
Я люблю свою работу больше всего на свете, подтвердил мистер Стивенсон, при этом он выглядел немного пьяным. Она и есть вся моя жизнь. А кроме неё у меня и нет ничего.
Ну, тогда приступим. Хосе зорко огляделся по сторонам. Я заметила, как у меня в затылке зачесалось. То ли это было начало предостерегающего зуда, то ли просто общая нервозность, трудно было сказать. Как бы то ни было, времени прислушаться к себе у меня не оставалось, потому что Хосе уже поднял руку. Это выглядело так, будто он дотронулся до невидимого выключателя. Воздух вокруг нас начал рябить и вибрировать, как всегда, когда открывался портал времени. Люди на площади, казалось, замедлили свои движения, но я знала, что это всего лишь оптический обман. Они просто продолжали делать то, что и делали всё время, и никто из них не заметил, что здесь происходило.
Что это? спросил мистер Стивенсон.
Всё нормально, объяснил Хосе.
Но что-то было не так. Более того, я знала точно, что вообще всё не нормально. Внезапно происходящее стало походить на мой ночной кошмар. По ту сторону было что-то злое и враждебное, и оно подстерегало нас.
Я дрожа приникла к Себастьяно. Он обнял меня обеими руками и крепко держал.
Спокойно, пробормотал он. Я ведь с тобой.
Мерцание неудержимо расширялось и превратилось в слепящую стену, вибрация переросла в гром. Я закрыла глаза и задержала дыхание, пока тяга прошлого утаскивала нас за собой. Мир исчез одним мощным хлопком в бесконечном водовороте времени.
Лондон, 1813 год
Я потеряла сознание, но совсем ненадолго, потому что всё ещё стояла на ногах, когда пришла в себя, и Себастьяно крепко удерживал меня. Он прижался щекой к моей щеке.
Всё хорошо?
Хм, не знаю, пролепетала я. Путешествия в прошлое часто вызывали у меня головную боль, но на сей раз она была умеренная. Всё хорошо, тут же добавила я.
Стояла ночь. Мы находились уже не на Трафальгарской площади, а на пустой боковой улочке, предположительно неподалёку от площади. Иногда приходится приземляться немного в стороне от портала, в местах, где никто тебя не увидит. Было темно, если не считать сумеречного фонаря на ближайшем углу. Вдоль улицы стояли дома, но все ставни были наглухо закрыты.
Рядом с нами на мостовой лежал мистер Стивенсон. Он был в обмороке от прыжка во времени и как раз начал со стоном приходить в себя.
Что это со мной?
Хосе помог ему подняться на ноги.
У вас просто случился приступ слабости.
Мистер Стивенсон, кажется, нашёл это вполне нормальным.
О, в самом деле? Он потёр себе виски. Как хорошо, что вы оказались поблизости, чтобы помочь мне. Спасибо, сэр.
Вам лучше всего пойти сейчас домой, посоветовал ему Хосе. Вы же знаете, что живёте на Джеймс-Стрит, да?
Разумеется, знаю, уверенно сказал мистер Стивенсон. Я живу там уже много лет.
Мы вас проводим, сэр, дружелюбно вызвался Себастьяно. На тот случай, если у вас опять закружится голова.
Мистер Стивенсон оглядел его слегка растерянно.
Как, вы сказали, ваше имя? Он наморщил лоб: Мне кажется, я с вами знаком, как и с этой юной дамой, но не могу припомнить, при каких обстоятельствах мы познакомились.
Хосе в полном душевном спокойствии взял на себя труд представить нас друг другу:
Этот молодой господинлорд Фоскери. А юная дама его сестра, леди Анна. Они живут на площади Гросвенор-сквер.
Хо! Лорд и леди? И мы живём здесь? Я стояла раскрыв рот. Себастьяно лучше контролировал себя, но я кожей чувствовала его мрачное недоумение.
Мистер Стивенсон одарил нас короткой, печальной улыбкой:
Очень приятно. Джордж Стивенсон. Большое спасибо за ваше предложение, но меня совсем не нужно провожать. Мой дом тут недалеко, и я доберусь самостоятельно. К тому же я спешу. Работа ждёт. Я как раз занят сейчас важным физическим экспериментом, который не терпит отлагательства. Итак, до встречи в другой раз. Миледи, милорд. Коротко поклонившись в нашу сторону, он зашагал прочь, не оглядываясь. Он жаждал деятельности и явно знал, куда ему идти, и без нашей помощи. Он вступил в свою вторую жизнь с удивительной естественностью и до самой смерти так и не догадается о своём происхождении из будущего.
Дело сделано, сказал Хосе. Он дождался, когда мистер Стивенсон скроется из виду, и снова повернулся к нам. Его чёрная повязка на глазу, казалось, впитывала в себя слабый свет окрестности. Я должен вам кое-что объяснить.
И в самом деле, ответил Себастьяно. Хотя его голос звучал уверенно, он не мог скрыть своего напряжения.
Вам двоим здесь предстоит задание.
Это и так было ясно. И какое же?
Этого я не могу вам сказать.
О, проклятье! Это было одно из тех заданий, при которых наперёд не знаешь, о чём идёт речь, поскольку был лишь один шанс вообще выполнить его. Другими словами: здесь должно будет произойти что-то очень неприятное, и наш долг с Себастьянопредотвратить это. В противном случае будущее изменится в решительно худшую сторону. В самом худшем случае город целиком превратится в развалины и пепел, как это уже однажды чуть не произошло с Венецией и Парижем, если бы мы в нужное время не сделали то, что надо.
Для успеха тех наших миссий было существенно важно, чтобы мы не знали, какое именно событие нам следовало предотвратить. Казалось, существовало некое взаимодействие между интуицией и действительностью, и события развивались скорее к худшему, если мы слишком много узнавали о негативных первопричинах. Себастьяно однажды пробовал объяснить мне принцип, но, поскольку при этом он прибегал к таким понятиям, как детерминизм, предопределение и самоисполняющееся пророчество, я мало чего поняла.
И насколько всё плохо? спросил Себастьяно.
Очень плохо. Нам придётся действовать на нескольких уровнях времени, поэтому я не могу остаться здесь. Вы двое будете предоставлены сами себе. Я вернусь, как только смогу, но до этого вы должны будете обходиться без меня.
Какие-нибудь рекомендации, с чего нам начать?
У вас есть дом и подходящая идентичность. Кто вы такие и как вас зовут, вы уже услышали. Обо всём за вас уже позаботились.
А чуть поточнее?
Я оставил вам несколько записок.
И где они? И что в них написано? спросила я с нарастающей паникой.
Всё узнаете. Если я вам скажу слишком много, вся миссия будет поставлена на карту. Что произойдёт, то произойдёт, и если нам повезёт, вы сделаете из этого правильные выводы. Я надеюсь, что сделаете.
Больше, чем эти таинственные намёки, он явно не хотел нам сообщать. Он слегка присвистнул, и из-за угла появился человек, который при ближайшем рассмотрении оказался рыжеволосым курьером Джерри.
Можно начинать, без предисловий оповестил нас этот мальчишка.
Что начинать? тупо осведомилась я.
Поездку, ответил Джерри. В экипаже. Он стоит за углом. Я отвезу вас на Гросвенор-сквер.
Я с тревогой повернулась к Хосе, но на том месте, где он только что стоял, уже никого не было. Ночь поглотила его, словно какую-нибудь тень.
* * *
Это был уже другой экипаж, не тот, что в предыдущий раз. Он был покрыт чёрным лаком и запряжён парой вороных самого благородного вида. Кичливый герб украшал наружную стенку, и, когда я спросила Джерри о его значении, он объяснил, что это наш фамильный герб. Фоскери, как мы узнали далее, были старым коренным лондонским семейством с дворянскими имениями в Вест-Индии.
Вест-Индия? озадаченно переспросила я. А почему?
Ну, потому что оттуда привозят сахар. С плантаций. Вы и ваш брат родом как раз с такого сахарного острова.
Видимо, он хочет сказать, что мы что-то вроде сахарных баронов, сказал мне Себастьяно.
Я сочла, что это немного слишком, но Джерри заверил нас, что так нужно, чтобы снабдить нас подходящим фоном, и что это нам ещё не раз пригодится. Для чего, он тоже не знал, но, мол, мы наверняка скоро и сами всё поймём.
Хосе сочинил для нас весьма яркую легенду (и наверняка распространил её по всему городу при помощи своих загадочных магических трюков), а Джерри донёс до нас подробности.
Кое-что из этого я придумал сам, гордо заявил он. Например, что у вас есть чёрные рабы, которые работают на ваших сахарных плантациях.
Я ненавижу рабовладение, возразила я, но Джерри это нисколько не смутило, судя по всему.
И почему же мы вернулись из Вест-Индии в Англию? спросил у него Себастьяно.
Вы хотите выдать сестру замуж. За человека, у которого достаточно денег и хорошая родословная. И сами тоже хотите подыскать себе невесту.
Не знаю, не знаю, нравится ли мне это, медленно произнесла я. Это тоже была твоя идея, Джерри?
Джерри кивнул с сияющими глазами и открыл дверцу кареты, предупредительно подавая мне руку, чтобы помочь сесть в экипаж:
Прошу вас, миледи.
Я поднялась в карету, и Себастьяно последовал за мной.
Ну что, круто? сказала я после того, как Джерри закрыл дверцу экипажа снаружи. У нас есть фамильный герб.
А ещё дом на Гросвенор-сквер и плантации на Антильских островах, добавил Себастьяно, когда карета рывком пришла в движение.
А я думала, что плантации в Индии.
Нет, в Вест-Индии. На вест-индских островах, если быть точным. А они расположены вообще не в Индии, а в Атлантике у американского побережья. Когда Колумб прибыл туда в своей исследовательской экспедиции, он думал, что открыл морской путь в Индию, из этой ошибки и возникло название Вест-Индия. На самом деле он открыл Карибские острова. Кубу, Ямайку, Гаити и так далее.
Ага. Ещё дополнительные знания.
Мы с тобой происходим, вероятно, с Барбадоса, продолжал Себастьяно. Он с шестнадцатого века принадлежал Содружеству. Если тебя кто-то спросит, то мы жили на Барбадосе.
Меня больше занимал другой вопрос:
У этого Джерри богатая фантазия. Я и впрямь хотела бы знать, как он пришёл к мысли, что ты хочешь подыскать себе невесту.
А ты спроси у него.
И спрошу непременно.
Карета грохотала по ночному Вестминстеру в сторону Мейфэра по широким, освещённым фонарями улицам, мимо основательных городских домов и господских имений, обнесённых каменными оградами. Эти декорации казались мне нереальными, знакомыми, но всё-таки совсем другими. Лондон двухвековой давности всё-таки сильно отличался от современного уже одним тем, что не было ни автомобилей, ни автобусов, и весь шум уличного движения создавался лишь парой проезжающих мимо единичных экипажей и повозок.
После короткой поездки мы очутились на просторной площади. Жилые дома группировались вокруг маленького сквера, окружённого кованой решёткой. Я попыталась игнорировать слабый зуд, который давал о себе знать у меня в затылке. Кто-то прятался в глубине за кустами? Может, уличный разбойник, который следил за нами и оценивал свои шансы?
Карета остановилась перед домом аристократического вида с портиком в виде колоннады. Фонарь, украшенный старинными арабесками у входа, отбрасывал на фасад слабый свет. Джерри открыл нам дверцу, и мы вышли из кареты. В то же мгновение кто-то распахнул дверь дома, и в жёлтом свете фонаря возникли очертания мужской фигуры. Дело выглядело так, что нас тут поджидали.
Кто это? шёпотом спросила я у Себастьяно.
Понятия не имею. Кто это, Джерри?
Мистер Фицджон.
А кто такой мистер Фицджон?
Ну, дворецкий, кто же ещё.
* * *
Дворецкому было около сорока, одет он был в благородный чёрный костюм. Тёмные волосы напомажены и гладко причёсаны. Аккуратно подстриженные бакенбарды и печальные глаза. Выражение лица и весь его облик настраивали на меланхолический лад. Он бы хорошо смотрелся в качестве похоронного агента.
Позвольте мне сказать вам «добро пожаловать» в дом Фоскери. Ни тени улыбки не мелькнуло в уголках его губ, когда он, завершив сию словесную конструкцию, поклонился передо мной и Себастьяно. Вышколенным движением он помог мне снять плащ и принял также жакет Себастьяно. Зуд у меня в затылке прекратился, значит, это опять была ложная тревога.
Я осмотрелась под сильным впечатлением. Дом Фоскери. С ума сойти! Мы тут владели домом, который носил нашу фамилию! (Ну да, вообще-то лишь фамилию Себастьяно, но было лишь вопросом времени, когда мы будем носить одну фамилию, ведь однажды он гарантированно сделает мне предложение.)
Я тогда пойду поставлю карету в сарай, сказал Джерри.
Мистер Фицджон бросил ему монету:
За твои старания.
Большое спасибо, Джерри, добавила я.
Мы последовали за мистером Фицджоном во входной холл, стены которого были обшиты благородным деревом. Хотела бы я знать, как выглядел каретный сарай, а также меня горячо интересовало, был ли мистер Фицджон посвящён во всё это дело, но это были лишь два из приблизительно тысячи открытых вопросов, которые сжигали мне душу.
Себастьяно, к счастью, тут же задал некоторые из них.
Как вы попали на эту должность, мистер Фицджон?
Мистер Фицджон, кажется, был удивлён:
Меня наняли. Ваш поручитель, мистер Скотт.
Я откашлялась и включила глупенькую блондинку, что мне в данном случае нетрудно было сделать.
Ты мне ничего не говорил про мистера Скотта, обратилась я к Себастьяно. Кто он и что он делает?
Себастьяно умел притворяться не хуже меня. Он сделал скучающий вид и махнул рукой в сторону мистера Фицджона:
Объясните ей.
Конечно, милорд. Мистер Фицджон послушно повернулся ко мне: Мистер Скоттэто дедушка Джерри, сообщил он мне таким тоном, будто говорил с маленьким ребёнком. У него есть книжный магазин на Бонд-стрит. В качестве поручителя его светлости он проделал все приготовления, чтобы во время вашего пребывания в Лондоне вы ни в чём не знали недостатка. Сюда входит также наём необходимого персонала и прочие нужды. Губы мистера Фицджона слегка растянулись, что, вероятно, могло означать улыбку. Позвольте мне выразить надежду, что в этом доме вы найдёте всё в том виде, в каком вы это себе представляли. После вашей жизни в тропиках, надеюсь, вы здесь ни в чём не будете испытывать нехватки.
О нехватке здесь ничто не напоминало, скорее об избытке. В настенных канделябрах горели ароматные свечи из пчелиного воска, погружая всю обстановку в живописный свет. Картины, написанные маслом и вставленные в дорогие рамы, огромные напольные часы, тяжёлые занавесы из бархата, полированный мраморный поля чувствовала себя как в телесериале «Аббатство Даунтон», только на сто лет раньше. Недоставало только служанки.
Как раз в ту секунду, когда я об этом подумала, открылась дверь, и появилась женщина. Она была приблизительно тех же лет, что и дворецкий, на ней был накрахмаленный фартук, надетый на серое платье до щиколоток. Волосы были строго зачёсаны назад и покрыты таким же накрахмаленным чепцом. Со своим худым телом и скорбным лицом она выглядела так, будто не находила никакого удовольствия в жизни.