Наверное, он сказал про Бригитту вслух, потому что Диана вдруг выпалила:
Это было сделано по вашему приказу
Ткань, наконец, соскользнула с грудизолотистой, с темными сосками, упруго подрагивающей, потому что Диана не оставляла попыток освободиться. Вздумай она распалить его намеренноне получилось бы лучше.
Такого приказа не было, ответил король.
Он не стал убирать ткань полностью, оставив бедра женщины прикрытыми, и снял рубашку с себя Глаза Дианы расширились, и он ответил на ее немой вопрос, снимая и сапоги, и штаны, и оставаясь перед ней полностью обнаженным:
Теперь мы на равных. И я даже более уязвим. Ведь на мне не осталось никаких покровов. Посмотрите, что вы делаете со мной.
То, как она окинула его взглядом, задержавшись на поднявшемся уже члене, было еще одной сладостной пыткой. Чего бы он ни отдал, чтобы она смотрела на него без страха, и всегдакаждый день, каждую ночь.
В вашей стране, заговорил он тихо и спокойно, как будто они беседовали за праздничным столом, а не находились обнаженными в спальне, много веков назад был создан священный трактат о любви, вы читали?
Теперь в ее глазах промелькнуло удивление, и король поспешил закрепить маленькую победу:
Я его читал. Изучил самым тщательным образом. Там записаны, он лег рядом с ней, и Диана сразу выгнулась. пытаясь отодвинуться, насколько это возможно, там записаны сто способов, как женщина может доставить удовольствие мужчине
Священный трактат не обучает проституции, если вы об этом, ответила она, дрогнувшим голосом. Он говорит о любви, что надо любить и сохранять верность любимому! И там нет ни слова, что надо брать любовь силой.
Я не возьму ничего больше того, что вы захотите сами мне отдать.
Тогда отпустите! Покажите, что ваша любовьне просто слова!
Отпущу, пообещал он, и она встрепенулась. Но не сейчас. Мы ведь еще не договорили.
Она посмотрела на него гневно, темные глаза так и запылали.
Я прочитал весь трактат, продолжал Дидье, лежа на спине и заложив руки за голову, но не нашел ни слова о том, как мужчина должен доставлять удовольствие женщине. На мой взгляд, это несправедливо. Как вы там миритесь с такой несправедливостью?
Вы сумасшедший? спросила она, помедлив.
Да, наверное, признал он. Но вы позволите мне немного безумия?
У меня есть выбор? она подергала связанными руками, отчего ее груди опять соблазнительно колыхнулись.
Сейчаснет, признал Дидье. Вы даже уши заткнуть не сможете, поэтому вынуждены меня слушать.
Вы разделись и легли со мной в постель, чтобы поговорить? недоверчиво произнесла Диана.
Что же нам остается? спросил король добродушно. То, что интересует меня, вряд ли устроит вас
Не устроит, пробормотала она и пустилась на хитрость, кротко затрепетав ресницами:Развяжите меня, и мы поговорим. Так будет удобнее.
Я уже пообещал, что развяжу, но позже. Потому что стоит мне это сделать, и все закончится, сказал Дидье. Вы выцарапаете мне глаза и искусаете. Это больно, должен признаться, он коснулся пальцем своей шеи. Тогда вы крепко меня заклеймили.
Жаль, что не укусила сильнее, отбросила она напускную кротость.
Я обязательно предоставлю вам такую возможность, пообещал он.
Предоставьте сейчас? попросила она. Мне кажется, я умру, если останусь привязанной.
Разве вам больно? Я проверилузлы затянуты достаточно слабо.
Боль может быть не только телесной, ответила она упрямо.
Неужели я вам так неприятен, что даже разговор со мной причиняет боль? спросил Дидье, расставляя ловушку.
Она промолчала, но горящие гневом глаза выразили все, что она о нем думала.
Готов поспорить, что вы лукавите, сказал он, потирая ноющий член.
Диана скосила на это глаза и сразу же уставилась в потолок, а на ее щеках появился яркий румянец.
Готов поспорить, продолжал Дидье, словно не заметив ее заалевших щек, что я вам вовсе не противен.
И уже проспорили, коротко ответила она.
Я вам не верю.
Я знаю, что говорю.
Предлагаю спор
Диана сразу напряглась, но Дидье невозмутимо продолжал:
Вы разрешаете мне прикасаться к вам, пока считаете до ста
Нет! воскликнула она. Не желаю, чтобы вы трогали меня даже пальцем!
Обещаю, что буду прикасаться не руками
Что? она уставилась на него, захлопав ресницами. А чем же?.. взгляд ее быстро метнулся на его вздыбленный член. Ней
Обещаю, что и не им, заверил он ее торжественно.
Не понимаю она и в самом деле не понимала.
Условия такие, он приподнялся на локте, глядя ей в глаза, вы считаете до ста и позволяете целовать вас. Только целовать, Диана. А потом, если вы говорите, что я вам неприятеня вас сразу освобожу.
Она заколебалась, и Дидье добавил масла на колесо соблазна:
Вы ничем не рискуете, вы ведь всё равно в моей власти. А такминута, и можете быть свободны. Если, конечно, я не прав.
Не правы, быстро сказала она.
Докажите, бросил он ей вызов.
Она мучилась, не зная, что предпринять, а потом выдохнула в отчаянии:
Вы обманете меня, как в прошлый раз!
Но разве у вас есть выбор? напомнил он коварно.
Брови ее трагически изломились, но она уже сдалась, Дидье видел это. И горел предвкушением, сдерживая себя из последних сил.
Хорошо, произнесла она так, будто собиралась шагнуть в огонь. Я считаю до ста, а потом вы освобождаете меня
Только считать по-честному, предупредил он. Не частить.
Диана ответила ему гримаской и закрыла глаза.
Один, два, три начала она отсчет.
Королю пришлось глубоко вздохнуть, чтобы унять дрожь возбуждения. Потому что это была настоящая пыткаприкасаться к ее телу, не получая удовлетворения. Но сейчас его целью было нечто другое. Надо показать ей, насколько он отличается от дурака Верея. Итолько бы не сойти с ума по-настоящему.
Его манили её обнаженные грудипо-женски полные, по-девичьи высокие, но он начал не с них. Нельзя напугать, надо действовать осторожно.
четыре, пять
Дидье коснулся губами ее щеки, приникнув всем телом, вдохнул аромат волос, рассыпавшихся по подушке.
-..Шесть А! Договаривались только на поцелуи! взвизгнула Диана и попыталась отстраниться, извиваясь и толкая его плечом.
Простите, повинился он и встал на колени, склоняясь над ней, а тело помнило и требовало нового прикосновениячтобы ощутить ее под собой всю.
семь, восемь
Он снова начал сладостный и опасный путьлаская губами щеку, легко затронув бархатистую мочку, потом шею и вернувшись обратно к крепкому ушку, украшенному простой сережкой с жемчужиной. Он затронул его языком, и Диана вздрогнула, но считать не перестала.
Вы прекрасны, выдохнул он, прекрасны и упоительны Вы кружите голову, как фалернское
одиннадцать, двенадцать
Дидье покрыл поцелуями ее плечи, потом спустился к груди. сначала губами пощекотав соски, а потом приласкав откровеннее, втянув один из них в рот и ощутив языком нежность и твердость.
Диана порывисто вздохнула и попыталась оттолкнуть его, одновременно считая:
двадцать пять, двадцать девять
Без хитростей, Диана, король снова припал к манящему соску.
двадцать шесть, двадцать семы захлебнулась она словами. Двадцать
Продолжая нежную пытку, Дидье слегка прикусил сосок, и Диана выгнулась, словно предлагая себя ему. Сдалась? Тяжело дыша, король окинул ее взглядом. Она вся трепетала, и, зажмурившись, считала дальше, хотя это ей плохо удавалосьона запиналась и забывала счет через раз.
А теперь повторим то же самое на другой груди, пообещал Дидье и тут же подтвердил всё действием. Когда его язык коснулся женской плоти, Диана не выдержала.
О, всё! Хватит! закричала она. Мне не нравится! Не нравится!
Именно поэтому вы сейчас так прерывисто дышите? спросил Дидье, поднимаясь выше и почти касаясь губами ее губ, так что можно было впитывать ее дыханиесвежее и ароматное, как яблоки, но пьянившее, как вино. Считайте подсказал он, покрывая короткими горячими поцелуями ее щеки, глаза, виски, шею, и опять подбираясь к груди.
Боже! всхлипнул Диана, когда он снова приласкал ее языком.
Значит, вам нравится?
-.. тридцать три, тридцать четыре!.. торопливо отсчитала она.
Потираясь щекой об ее живот, Дидье не удержался и потер членигра становилась все жарче, и сам он уже сгоралв огне немилосердном, мучительном, но таком желанном. Больше всего хотелось сдернуть последний покров, разрушая все преграды, ломая все предрассудки, и войти в неесильно, глубоко, утишая свою боль, утоляя жажду Но он сдержался. Взять еене победа, Диана должна сама его захотеть, должна прийти к нему сама.
Когда он повел дорожку поцелуев от пупка и ниже, сдвигая газовый платок, Диана, досчитавшая уже до пятидесяти, залепетала совсем другое:
Вы же не станете не станете!..
Вы забыли считать?
А а она пыталась что-то сказать, но язык ее не слушался.
Вы ведь хотите этого, Дидье продолжал наступление поцелуями, чувствуя, как она дрожити это не дрожь страха. Диана хотела его. Она хотела, хотя и не признавалась. Раздвинь он сейчас ее нижние губытам было бы все жарко и влажно, но он медлил, выжидал, чтобы не спугнуть дичь, которая одной лапкой ступила в силок.
Нет выдохнула она. Нет
Тогда просто досчитайте до ста, напомнил Дидье, а я продолжаю
Еще дюйм до заветной цели, и Диана заговорилахрипловатым, дрожащим голосом, путаясь в словах:
Пятьдесят один, пятьдесят два
Вы не сдаетесь, мягко заметил король.
Ине надейтесь, она зажмурилась, борясь с собой. Пятьдесят три
Только ваше тело уже сдается, прошептал Дидье. Я слышал, что на юге не принято стесняться своего тела, вы ведь тоже его не стесняетесь? Оно прекрасно.
Оно заслуживает, чтобы его ласкали, чтобы им любовались
Будем честны, она приподняла голову, свирепо посмотрев прямо на короля.
Глаза ее лихорадочно блестели, женщина дышала быстро, всхлипывая на каждом вдохе:Я столько времени была одна Телогрешно, оно живет по животным законом, но я не животное, и мой разум отказывается подчиняться вам
При чем тут животные? Вы прекрасны, как богиня. На вас хочется молиться. Так примите мою молитву, не отвергайте ее
Вы еще и безбожник! простонала она.
Вы стали моим божеством. И вы знаете, что произойдет, если я пойду дальшевам понравится, Диана!..
Нет, нет, нет!.. повторяла она, едва не рыдая, но глаза говорили совсем другое, и тело ее выгибалось ему навстречу.
Маленькая упрямица, сказал король, с усилием отрываясь от нее и нависая над ней. Мне ничего так не хочется, как вознести вас на небеса наслаждения. Почему вы противитесь? Вы ведь хотите этого, желаете этого так же страстно, как я.
Она покачала головой, не в силах произнести ни слова.
Дидье поцеловал ее в уголок губ, на мгновение замирая в опасной близости от нее и наслаждаясь этим мгновением. Жестокая, как же она его истерзала!
Когда вы придете ко мне, сказал он тихо, я повторю всё, и сделаю даже больше, обещаю.
Никогда! тут же отзывается она.
Лгунья, мягко упрекнул он ее. А теперь я все-таки поступлю, как вор ион поцеловал ее в нежный, алый рот, потому что не смог сдержаться.
Этот поцелуй был вовсе не нежным, и в него Дидье вложил всю свою неутоленную страсть, все дикое желание, проникая языком в горячую глубину женского рта.
Диана застонала, но не отвернулась, и это оказалось последней каплейкороль дернулся всем телом, застонал сам и излился в простыни.
Блаженное опустошение, успокоение после стольких дней воздержания.
Он с трудом пришел в себя и обнаружил, что держит Диану в объятиях, уткнувшись ей в плечо, а она замерла, боясь пошевелиться.
Вы и, правда мастерица сводить мужчин с ума, сказал он, вставая с кровати.
Достав нож, он в два счета перерезал путы, удерживающие руки Дианы, и положил нож рядом с ней.
Вечер был сладостный и мучительный, сказал он, одеваясь. Но леди Бригитта зашла слишком далеко. Я накажу ее.
Диана тем временем уже села, прикрывшись волосами и растирая запястья. Потом она несмело потянулась за ножом, и когда пальцы ее оплели рукоять, вскинула голову:
Накажите себя.
Не понял вас, Дидье затянул пояс и нахмурился. Никому не позволено принуждать женщину. Я желаю, чтобы вы пришли ко мне сами, и подобной помощи не приемлю.
Она сделала так в угоду вам, сказала Диана, разрезая узлы на щиколотках. Только выпричина того, что случилось. Если бы не вы, моя свекровь не осмелилась бы на такое. Накажите себя.
Я предлагаю помощь. Вы не хотите
Не хочу! выкрикнула она ему в лицо. Уходите! Уходите же!
Хорошо, сказал Дидье, помедлив. Доброй ночи.
Диана без слов указала ему на дверь.
Он покинул спальню, и, несмотря на телесное успокоение, покоя в его душе не было. Наоборот, его заполняли ненависть и гнев.
По пути ему попался кто-то из слуг королевы, и Дидье велел позвать к нему мажордома.
Сэр Лиммерик не заставил себя ждать и вскоре явился, готовый исполнить любой приказ.
Ты говорил, что с ней все хорошо, что она живет, как королева, заговорил Дидье, не сдерживая ярости, а сегодня я нашел ее в слезах, привязанную к кровати!
Кровати? мажордом изумленно вскинул брови.
Голую и с кляпом во рту! рявкнул Дидье. Это, по-твоему, по-королевски?!
Мне ничего об этом не известно, покачал головой Лиммерик. Это сделал Верей?
Это сделала его маты! Чертова баба уже давно мне против горла. Отошли ее.
Сегодня же. Пусть убирается к чертям, если не хочет, чтобы я свернул ей голову.
Мы уже обсуждали это, деловито сказал сэр Лиммерик. Пока здесь леди Бригитта, репутация леди Дианы формально не запятнана. Она живет с родственницей, можно утверждать, что все разговорыпросто сплетни. Но если леди Диана будет жить одна
Будет счастлива, отрезал Дидье.
Это она вам так сказала? осторожно поинтересовался мажордом.
Нет, ответил король, немного остывая. Я предлагал помощь, но она отказалась.
Сказала, что это я во всем виноват. Если бы не я, ее свекровь не осмелилась бы на такое.
Отчасти она права, философски заметил мажордом. Все убеждены, что вы с ума сошли из-за этой женщины. Граф Вига умер, Верей ждет обещанного графства. Леди Бригитта подсуетилась ради сына вам в угоду.
Старая ведьма, процедил Дидье сквозь зубы.
Мне кажется, вам не надо торопиться. Торопливость всегда портит охоту. Леди Диана должна понять, что кроме вас у нее нет защитников. Жестоко, но если вы хотите ее получить
Не таким путем, отрезал Дидье. Вот что. Найди какую-нибудь девицу побойчее, чтобы она всегда находилась при Диане. Найди такую, которая приструнила бы эту каргу, Бригитту.
Мажордом возвел глаза к потолку и молчал с полминуты.
Хорошо, милорд, сказал он, наконец, и вздохнул. Кажется, я знаю, кого отправить к леди Диане.
Глава 21. Предательство
Едва дверь за королем закрылась, я вскочила с постели, схватила халат, завернулась в него, запахнув под самое горло, и только тогда расплакалась. Слезы текли и текли по щекам, я вытирала их бархатными рукавами, но никак не могла остановиться. Как такое случилось? Как могло получиться, что моя семьялюди, которые должны отстаивать мою честь, предали меня? Отдали вот так, как рабыню, на поругание?
Жозеф? Знал ли он об этом?
«Какая наивность», вспомнила я слова короля.
Наивность?!
Я забегала по комнате, потому что в моей душе начиналась настоящая буря.
Хотелось что-нибудь разбить, закричать, завыть в голос. снова переживая унижение, которому меня подвергли в этом замке.
Чужой мужчина прикасался ко мне! Благодаря стараниям моей свекрови! Жозеф должен узнать об этом, и должен что-то предпринять. Иначеиначе
Я вздрогнула, взглянув на постель. Это это было мерзко! Отвратительно!.. Это было Меня бросило в жар при одном воспоминании, что происходило здесь.
Подойдя бочком к кровати, я взяла нож, оставленный королем. Это не ножичек для разрезания фруктов. Кто знаетможет, он мне понадобится. Я спрятала его в своем сундучке, где хранила благовония и мази для смягчения кожи.