Еще раз обведя взглядом собравшихся, Кастиэльерра машинально отметила, что ранее запланированная «расстановка» гостей была несколько иной. Рядом с ней должен был сидеть Сайтос, рядом с АриТанорион, дядя Маркус с Кери должны были быть намного ближе, Князь ятугаров тоже, да и вообще Было похоже на то, что все расселись так, как им было удобно, легко найдя себе собеседников по интересам. И ведь всех все устраивало, большое пространство столовой оглашал громкий смех, разговоры, шуткипраздничная атмосфера захватила практически всех.
Этому ни мало поспособствовали и красивое убранство комнаты, ароматная, горячая еда, которую торопливо расставляли на столе слуги, яркий свет и снег, неспешно падающий за огромным витражным окном. Здесь, как и во многих других помещениях замка, стояла живая ель, распространяя вокруг себя приятный хвойный аромат, весело трещал огонь в большом камине
Тут царила атмосфера праздника, атмосфера любви, атмосфера той самой желанной зимней сказки.
Желанной, но недостижимой лично для Кастиэльерры сейт Хаэл.
Она не хотела замечать того, что творилось вокруг нее. Сложив руки на столе, она положила на них голову, мечтая как можно скорее оказаться в своей комнате, и мысленно благодаря своего дядю за его разговор с сыном. Если бы не он, то Шанриэль уже наверняка всеми силами пытался бы ее отвлечь. Да, он всегда делал это незаметно, ненавязчиво, без лишнего сочувствия и жалости. И у него это наверняка получилось, вот только это стало бы не тем, что девушка хотела на самом деле.
Раньше она до безумия любила такие вечера, это чувство счастья и ощущение праздничного настроения.
Но это было раньше.
- Касти, - тихий, знакомый и такой родной голос, раздавшийся совсем рядом, словно заглушил собой все остальные звуки, что раздавались в столовой. Весь шум и веселье как-то плавно и незаметно отошли на задний план, когда обнаженной кожи на ее локте коснулись тонкие пальцы. Повернув голову на звук, девушка не смогла сдержать улыбки: рядом с ней, зеркально повторив ее позу, пристроив руки на столе и положив на них голову, легко улыбаясь, устроилась Селениэль. Шайтанар, если и заметил отвернувшуюся от него жену, то вида не подал, а вот по лицу Ари скользнула едва заметная улыбка.
Сама же Кастиэльерра не сдерживалась, просто не могла ничего с собой поделать. Ведь только ее мать, правительница Сайтаншесса, могла выкинуть нечто подобное прямо во время праздничного обеда. Или все-таки ужина?
Впрочем, это не так уж и важно.
- Касти, не грусти, - тихо и наигранно серьезно попросила Ниэль, потыкав пальцем в руку дочери. - А то от твоего вида у меня уже салат в тарелке завял, корчась в предсмертных муках.
- Мам, - не удержавшись, Касти фыркнула в ответ, скосив глаза на посуду, стоявшую перед принцессой лунных эльфов. - Ты не ешь зелень. Никогда.
- Допустим, - фыркнула эльфийка. - Но хотя бы отбивную мою пожалей. Засохнет так, что даже моих сил не хватит, чтобы вернуть ее к жизни.
- А ты дядю Сеша попроси, - хмыкнула в ответ Касти, внутренне настраивая себя на привычный сарказм и иронию. Но поймав выразительный и такой понимающий взгляд зеленых глаз с золотыми искорками, она все-таки не смогла ерничать дальше. Именно сейчас ей захотелось выразить все то, что творилось у нее на душе. Не словами, но своими чувствами, которые Селениэль всегда могла понять по одному лишь взгляду своей дочери. - Прости, мам. Я знаю, что порчу всем настроение своим пессимизмом. Я пытаюсь с ним бороться, но
- Касти, я понимаю, - ободряюще улыбнулась эльфийка, не вставая со стола и поглаживая пальцами ладонь девушки, лежащую на столе рядом с ее рукой, между тарелками из старинного фарфора с затейливой голубой росписью. - Не нужно делать вид, что тебе все нравится, когда на самом деле это далеко не так. Здесь тебе не перед кем стесняться. Хочешь плакатьплачь, хочешь ругатьсяругайся. Хочешь посуду побить? Пожалуйста, вон тот сервиз перед Дэни мне никогда особо не нравился. Малыш, не сдерживайся. Тебя все поймут.
- Не хочу портить им настроение, - отрицательно качнула головой Кастиэль, вяло улыбнувшись. - Я лучше потом пореву в своей комнате. Составишь компанию?
- Обязательно, - кивнула Ниэль и хитро прищурилась. - Хотя, какого упыря? Давай лучше завтра прогуляемся, разнесем что-нибудь Втайне от твоего отца, разумеется. Асту с собой возьмем
- Мам, если мы захватим ее с собой, нас уже через час найдут, - скептично отозвалась Касти. - По масштабу разрушений и количеству людей, доведенных до нервного тика!
- Логично, - хихикнула Повелительница, но тут же отбросила веселье. - Касти, не стоит реветь. Я не буду говорить, что этот ободранный кошак и грязи под ногтем мизинца на твоей правой ноги не достоин
- И не говори, это слова Кейна, - тихо хмыкнула девушка и машинально возмутилась, даже не заметив этого. - И ноги у меня чистые!
- Допустим, - хихикнув, легко согласилась Селениэль и уже куда серьезнее добавила. - Малыш, все будет хорошо. Я узнавала. Не грусти, ладно?
- Я пытаюсь, - очередной тяжелый вздох Касти не удержала, как бы не старалась. Поднявшись со стола, она откинулась на спинку стула и, медленно обведя взглядом собравшихся гостей, невесело добавила, смотря в пустую тарелку перед собой. - Но не получается. Смотря на все эти пары, на то, как они любят друг друга Они счастливы, мам. А я нет. Я не могу чувствовать себя так же.
- Ну - протянула было Повелительница эрханов, как вдруг ее прервал жуткий грохот, раздавшийся с противоположенного конца стола.
Невольно повернувшись, как и все остальные, пытаясь отыскать источник этого звука, Кастиэль наткнулась взглядом лишь на невинное до безобразия лицо вышеупомянутой блондинки. Место рядом с ней пустовало, но по полу возле нее со звоном катились столовые приборы, а из-под стола доносилась негромкая, витиеватая ругань знакомым до боли голосом. Ее неугомонный старший братец каким-то «чудным» образом решил вдруг поприветствовать мраморный пол при помощи крепких дружеских объятий, а его Равная, конечно же, была тут совсем ни при чем.
Ну вообще ни при чем. Никак и абсолютно!
- Я даже где-то верю, ага, - буркнула себе под нос Кастиэль, невольно комментирую вслух собственные мысли. Конечно, ей было жалко любимого лохматого братца, но в глубине души она все равно была рада за него. С Астой он был счастлив, хотя их отношения всегда были ну, далеки от идеала. Как минимум.
Ну и пусть. Это их дело.
Но только кто бы знал, что в душе самой Кастиэльерры, кроме всего прочего, начинало поселяться и такое неприятное чувство, как банальная зависть
Поморщившись от осознания это факта, девушка протянула руку и, взяв со стола бокал, до краев наполненный вином, откинулась обратно на спинку, рассматривая его содержимое. Если совсем недавно, благодаря словам матери ей стало хоть немного легче, то сейчас на душе вновь опаршивело настолько, что хоть диким зверем вой, благо вторая ипостась вполне позволяла это сделать.
Не выдержав внутреннего напряжения и, не дожидаясь традиционного тоста отца, Касти залпом выпила бокал, крепко зажмурившись. Со стуком поставив его на стол, она потянулась тарелке с нарезанным сыром, стоящей неподалеку, как вдруг последняя капля вина, что она проглотила, сильно обожгла горло. Невольно замерев, девушка кашлянула, почувствовав сильную сухость во рту, а затем кашлянула еще раз, и еще, когда сухость стала уже куда более заметной. Она внезапно растеклась по всему рту, обволокла щеки изнутри, затянула нёбо и буквально осушила язык Чтобы затем смениться ужасающим жжением везде, где ранее терпкое вино оставило свой след.
Никто из гостей сначала не понял, почему принцесса Сайтаншесса внезапно закашлялась, схватившись руками за горло.
Первым неладное заметил сидящий рядом Шанриэль.
Невольно нахмурившись, он аккуратно похлопал по спине сестры, думая, что она просто подавилась. Но кашель не прошел, а наоборот, только усилился. Кронпринц лунных эльфов удвоил усилие, добавив немного магии, чтобы помочь сестре, но и это не сработало. Судорожный кашель Кастиэльерры уже заметили многие, разговоры потихоньку стали смолкать, кто-то пытался встать из-за стола, чтобы помочь Шайтанар невольно нахмурился, а Селениэль же, совсем наоборот, удивленно вскинула брови. Ариатар практически мгновенно оказался рядом с сестрой, но та наоборот, оттолкнула его руку, отрицательно качнув головой и пытаясь встать и выйти из-за стола.
И ей почти удалось.
Сделав всего один единственный шаг, дочь Повелителя Сайтаншесса рухнула на пол.
Гости мгновенно вскочили со своих мест, кто-то бросился на помощь, кто-то еще не мог понять, что происходит, некоторые растерялись В малой столовой замка праздничная атмосфера сразу же сошла на нет, оставив после себя напряжение и легкое предчувствие беды. Нападения никто из присутствующих не ожидал, боле того, никому и в голову не могло прийти, что в такой день, и в таком обществе кого-то из них попробуют отравить! Однако, кажется, это все-таки случилось
Первым возле дочери оказался Шайтанар.
Едва схватив девушку за плечи, он понял, что ее тело сотрясают конвульсии, а руки и ноги свело судорогой. С трудом перевернув дергавшуюся эльфийку на спину, Повелитель демонов почувствовал, как его сердце дрогнуло, а в душе что-то оборвалось: обильная пена, шедшая изо рта его собственного ребенка, говорила о том, что помочь Кастиэльерре было уже нельзя.
Она дергалась сильно, практически не давая шанса ее удержать, ее глаза закатывалась, а из ушей тонкими струйками сочилась кровьбарабанные перепонки, не выдержав напряжения, лопнули. Тонкая алая сетка капилляров смешалась с алым узором на радужке, выпущенные инстинктивно крылья бились, не давая подойти остальным, а хвост быстро метался по полу, выгибаясь под неестественным углом, извиваясь и ударяя по ногам всех, кто пытался помочь.
Острые когти второй ипостаси с громким скрежетом прошлись по гладкому мрамору, издав душераздирающий скрежет и высекая искры. Громко хлопнули и раскрылись черные крылья, хрупкое тело в руках Шайтанара пронзила судорога, оно сильно выгнулось И замерло.
Девушка обмякла, ее глаза закрылись, а крылья безвольно опали на пол. Хвост дернулся последний раз и затих, острые когти уже не скребли по мраморному полу, не пузырилась пена у рта, незаметно стекая по подбородку
Кастиэльерра была мертва.
Нависшая в комнате тишина давила сильнее самой могущественной магии.
Не было ни громких вскриков, ни охов, ни плача. Никто не бросался на помощь, не обсуждал произошедшее, не впадал в истерику. Все просто замерли, не зная, как реагировать.
Они просто стояли.
Просто стояли и смотрели на распростертое на полу тело принцессы Сайтаншесса, из которого только что на их глазах ушла жизнь. Они действительно не знали, как на это реагировать
В реальность происходящего верилось с трудом.
- Как же это - раздался тихий, полный боли и недоверия шепот Керианель. Эльфийка стояла неподалеку, не сводя взгляда со своей племянницы, прижимая руку ко рту. Все, что она могла сейчас сделатьэто недоверчиво качать головой, выражая чувства, которые испытывали практически все присутствующие.
Страх. Недоверие. Боль.
Впервые на памяти всех, кто знал Шайтанара лично, руки самого сильного из демонов тряслись. Внешний облик мужчины ничего не выражал, но застывшие глаза на восковой маске лица говорили о многом. Его ладонь невыразимо нежным жестом коснулась лица дочери, пальцами он провел по ее бровям, прикоснулся к закрытым векам, аккуратно стер остатки пены с ее лица и шеи
Он только что потерял ту, что так любил, не смотря на ее скверный порой характер, взбалмошность, упрямство и непоседливость. Свою единственную дочь.
Медленно, невыносимо медленно он поднял взгляд на свою жену, которая так и осталась сидеть во главе стола
На что она не обратила никакого внимания.
Закинув ноги на стул, где ранее сидел Повелитель Эштара, Селениэль невозмутимо вертела в пальцах крохотный стеклянный флакон, содержимое которого минуту назад она лично подлила в бокал собственной дочери, как раз в тот момент, когда все отвлеклись на небольшие семейные разборки Асты и Танориона.
Даже не взглянув на неподвижное тело Кастиэльерры, полностью проигнорировав полные боли и непонимания взгляд мужа, сына и брата, недоверчивые и полные ужаса взгляды остальных, она задумчиво протянула:
- Так вот он каков, тот самый пресловутый побочный эффект
По залу пронесся едва уловимый шепот, выражающий шок, недоумение, невериевсе то, что испытали все присутствующие. Все говорило о том, что Ниэль, которую все так хорошо знали, только что собственноручно отравила Кастиэль?
Да как это вообще может быть?!
- Ниэль.
Этот холодный, жесткий голос, не предвещающий ничего хорошего, сегодня уже слышали многие. Но вот только намного раньше, в саду, и принадлежал он наследнику Сайтаншесса. Теперь же тот страшный, спокойный, но леденящий душу тон казался практически нежным на фоне того, как одно-единственное слово произнес Шайтанар.
Но Ниэль не вздрогнула, как большинство присутствующих. Не отреагировав и на сгущающуюся вокруг магию, рваные клоки Тьмы, что начинали клубиться у ее ног, эльфийка обвела медленным и даже чуточку насмешливым взглядом серьезных и сосредоточенных гостей, равнодушно посмотрела на мужа и, остановив взор на своем сыне, вопросительно вскинула брови. Краешек ее губ дрогнул в едва заметной улыбке и
Ариатар первым понял, что было в этом происшествии что-то не так. Ему казалось, что все было не тем, чем казалось на первый взгляд. Его мать не могла отравить Касти, меньше всего в жизни она хотела бы смерти собственной дочери, да и Стоп!
- Касти!сообразив, наконец, в чем был тот самый подвох, который не давал ему покоя все последние минуты, Ари метнулся вперед и, опустившись на одно колено, приложил пальцы к шее сестры. И спустя долгий, томительный миг ожидания, он повернулся к отцу, не в силах сдержать возглас удивления и недоверия пополам с радостью. - Она жива.
Не поверив сыну с первого раза, Шайтанар быстро приложил и свою руку Вскинув брови, он мельком взглянул на Ариатара и, прижавшись ухом к груди дочери, мгновенно убедился в его правоте. Ему не было нужды даже слушать ее сердцебиениегрудь девушки под его щекой поднималась. Не слишком заметно со стороны, медленно, почти неохотно, с заметным трудом, но все же.
Касти действительно была жива.
Да и как иначе? Они ведь близнецы. Умри Кастиэльерра на самом деле, не смог бы выжить и Ариатар.
Странно, что все присутствующие об этом далеко не сразу вспомнили.
Ниэль едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть и, скинув ноги на пол, подперев ладонями щеки и выставив локти на стол, осталась наблюдать за тем, как ее муж осторожно пытается привести Кастиэль в чувство. Остальные же просто наблюдали со стороны, не опускаясь до споров, советов и лишней суеты.
Ну хоть до этого додумались!
А то это ж надо, подумать, что она способна отравить собственную дочь!
Нет, ну ладно некоторые из присутствующих, но Шай-то куда? Слишком твердый снежок ему в голову прилетел, что ли
- Жива, - огромное облегчение послышалось в голосе правителя эрханов, когда его дочь наконец-то, не сразу, но все же открыла глаза. - Слава Хаосу, Касти Я испугался за тебя.
- Прости пап, - хрипло отозвалась эльфийка, даже не пытаясь подняться с колен отца, на которых полулежала. Что неудивительноее состояние сейчас явно оставляло желать лучшего. - Я не хотела. Но что это было?
- Я бы тоже хотел это знать, - хмуро произнес Шайтанар, снова переводя взгляд на свою супругу которая задолжала ему немало объяснений. Впрочем Селениэль, кажется, останавливаться на достигнутом явно не собиралась.
Не обращая внимания на десятки впившихся в нее взглядов, враждебных, злобных, да и просто любопытных, она едва заметно усмехнулась и, подняв руку, щелкнула пальцами.
Повинуясь ее воле, за спиной эльфийки распахнулись огромные витражные окна. В столовую мгновенно ворвался прохладный ветер, бросив в тех, кто находился поблизости, пригоршни свежевыпавшего снега. Самой виновнице буйства стихии снежинок не досталось из-за высокой спинки стула, а вот на тех, кто был рядом
Когда все устремили взгляды на Ниэль, встал и Ариатар, тем самым открыв взгляду матери свою сестру. И это движение стало его ошибкой: в тот миг, когда зимняя стужа ворвалась в столовую, Касти осталась без прикрытия, а быстро среагировать никто из ее близких просто не успел.
На лицо, шею, ключицы, плечо и грудь девушки в тех местах, где ее не защищала ткань одежды, попал снег.
От неожиданности Касти вскрикнула. Крепко зажмурившись, ожидая боли, она закрыла лицо руками, машинально съежившись и прижавшись к груди Шайтанара, словно ища защиты. И, пожалуй, она действительно в ней нуждалась, ведь за те годы, что она успела пожить, Кастиэльерра хорошо знала, что с ней будет, если на открытые участки ее тела попадет снег
Минута, две, три.
Боли не было.
Ставшая привычной и почти родной, та, что приходила каждый год с наступлением зимыболь в этот раз не посетила эльфийку. Кроме нее не наступило ни привычное жжение, не поднимался жар, не было зуда. Вопреки всему ее самочувствие не ухудшалось, не было ни единого следа лихорадки, не ломило кости и суставы.
Кастиэль чувствовала себя так, словно ничего не произошло.
Но ведь этого не могло быть!
Попадание такого количества снега на столь приличную по размеру площадь поверхности тела не могло обойтись без последствий!
Не в силах поверить в то, что ничего не случилось с ней на самом деле, Касти резко отпрянула от отца. Вытянув руку, она судорожно ее осмотрела, провела пальцами по гладкой, без единого вздувшегося волдыря коже, быстро и придирчиво осмотрела пальцы, напрасно пытаясь отыскать красноту. Недоверчиво прикоснулась к щекам, провела по лбу, ощупала шею
Ничего. Ни единого следа аллергии на ней просто не было!
- Касти, - в голосе присевшего возле нее на корточки Ариатара была слышна плохо сдерживаемая радость. - На тебе ничего нет. Ни единого следа! Похоже, снег тебе больше не страшен. Поздравляю, сестренка!
- Да - невнятно кивнула шокированная Кастиэльерра, которая до сих пор с трудом могла поверить в происходящее. Продолжая держать ладони на шее, она подняла взгляд на своего брата, шокировано прошептав. - Но как?
И только тогда, сопоставив все имеющиеся факты и вспомнив до мелочей все последние события, сначала Шайтанар, а потом и все остальные вновь устремили взгляд на Ниэль.
А та, как ни в чем не бывало, закрывала окна, пряча то и дело пытающуюся заползти на ее лицо улыбку. И только когда ей удалось-таки ее скрыть, она с невозмутимым лицом повернулась, услышав тихое обращение к ней:
- Ма-а-а-ам?
Часть 8
- Аюшки?вскинула брови Селениэль, опираясь спиной на подоконник и складывая руки на груди.
- Это ты сделала? Но как?сев при помощи отца, Кастиэль нахмурилась, глядя на мать, но все еще не веря в происходящее. Столько лет
Нет, столько столетий она мучилась от этой болезни, страдала от ее последствий, была лишена из-за нее если не всего, то многого, вынуждена была проводить долгую зиму вдали от тех, кого любила, вдали от ее родного дома
А теперь ее просто нет?
Вот так просто, без долгих ритуалов, жертвоприношений, древней магии, сильнейших артефактов и помощи Хранителей? Разве это вообще возможно? Ведь все говорили, что от врожденной аллергии на снег нет лекарства!
- Нет, - качнув головой, тихо усмехнулась Ниэль. - Не я, малыш.
- Но, - девушка нахмурилась еще больше, не зная даже, на кого еще думать. - Тогда кто?
Вместо ответа принцесса лунных эльфов только лишь кивком головы указала на входную дверь. А там
В дверном проеме, прислонившись спиной к распахнутой двери, сложив руки на груди и смотря прямо перед собой, стоял Лирен Сайломин.
Повисшую в малой столовой тишину можно было потрогать руками.
И единственным звуком, как показалось Кастиэльерре, стало громкое биение ее собственного сердца.
С трудом поднявшись на ноги при помощи Ариатара и, отказавшись от его дальнейшей помощи, она пошла вперед, мимо всех собравшихся гостей. Отрицательно кивнув в ответ на немой взгляд Танориона, в полной тишине, она хоть и с трудом, но все же самостоятельно дошла до входных дверей. И остановившись напротив аронта, всего в одном шаге от него, наконец-то вскинула голову И охнула, не сумев сдержаться.
Мужчина выглядел, по меньшей мере, уставшим.
Некогда красивые темно-медные волосы поблекли, под глазами залегли тени и темные круги. На лбу пролегла глубокая складка, вся его кожа была неестественно бледной. Казалось, что побледнела даже татуировка на его щеке. Губы были пересушены и потрескались, мышцы явно напряжены, да и сам он был очень измученным.
К тому же, как показалось Касти, Лирен постарел ни на один десяток лет.
- Ты, - хрипло выдохнув и облизнув губы, Кастиэльерра, не выдержав, протянула руки и коснулась кончиками пальцев его щеки. - Но как? Это же невозможно!
Мужчина же усмехнулся, на миг прикрыв глаза. Казалось, что отвечать он вовсе не собирается Что в принципе, так оно и было.
Лирен не был тем человеком, что стал бы прилюдно признаваться в том, во что на самом деле обошлось ему излечение собственной Равной.
Да только вот упрямый аронт совершенно забыл, что был в этой комнате кое-кто еще, кто, в отличие от него, излишней гордостью не страдал. И этим «кем-то» был его так называемый сообщник, а точнее, сообщница.
Легко запрыгнув на высокий подоконник, Повелительница Сайтаншесса удобно на нем устроилась, опираясь на руки и болтая ногами в воздухе. Хитро прищурившись, она вслух усмехнулась:
- Возможно, Касти. Все возможно, если как следует захотеть. Понимаешь, малыш Я сделаю все, чтобы моя дочь была счастлива. А смотаться для этого в Сальминар на пару часов, не смотря на запрет собственного мужа, не такой уж большой труд, согласись? Шай, солнце мое, не хмурься, убивать меня за все хорошее будешь потом.
Не в силах удержаться, Повелитель эрханов нахмурился и усмехнулся, сложив руки на груди.
В принципе, делая некоторую скидку на характер своей жены, не слишком-то он и злился на самом деле. Нечто подобное он и предполагал: по крайней мере, о том, что на запрет его неугомонная любимая магичка, естественно, наплюет с высокой колокольни, он вполне догадывался. Правда о масштабных последствиях ее вылазки в страну аронтов он мог только гадать Но век живи, век учись, ведь так, кажется, люди говорят?
Помнил же, кого в жены брал. И не мог не знать, что собственная Равная никогда не даст ему заскучать если конечно, для начала не доведет его до седых волос такими вот выходками.
Но именно за это он ее и любит, не правда ли?
- Вот и ладушки, - незаметно вздохнув с облегчением, поняв, что ее обожаемый муженек не злится, Ниэль продолжила раскрывать все тайны своего будущего, как она надеялась, зятя. - Так значит, прихожу я в гости аронтам, а там меня встречают далеко не с радостью. Хозяин, говорят, занят, через тридцать три года освободится. Дико извиняюсь, но от такой наглости мне срочно захотелось набить кое-кому его усатую морду
- Чем ты и занялась, да, Ни?тихо хихикнул Соишен, знающий свою подругу детства, как никто другой.
- Естественно!фыркнула эльфийка и. сдунув с лица длинную челку с седой прядью, добавила. - Пришлось искать нашего негостеприимного хозяина лично. А нашелся он, к моему удивлению, глубоко под землей, в одной очень любопытной лаборатории, за весьма любопытным занятием. К его чести, отпирался он долго, признаваться в том, что делает, ну никак не хотел
- Ниэль, - не выдержав первым, прервал ее Сешъяр. - Можно уже перейти к сути твоего рассказа? Если я правильно понял, то Лирен варил зелье для Касти, которое способно избавить ее от болезни? Это парадоксально. Это зелье изготовить фактически невозможно, оно в тысячи раз сложнее того, что способно разрушить связь между близнецами. Ни один самый терпеливый дракон не способен на подобное - готовить его нужно не отрываясь, на протяжении
- Тридцати трех лет, - закончила за него Повелительница и, посмотрев на свою дочь, негромко добавила. - И последним, решающим моментом должна стать ночь, когда один год сменяет другой. Новогодняя ночь.
- Так поэтому - с трудом сглотнув ком в горле, чувствуя, как трясутся ее руки, тихо прошептала Кастиэль, глядя в такие знакомые, хоть сейчас и померкнувшие янтарные глаза. - Поэтому тебе вчера не было? Поэтому ты не ответил на мое приглашение? И именно поэтому, - смахнув внезапно набежавшие на глаза слезы, девушка схватила арлонта за плечи и с силой впечатала его в стену. - Поэтому ты не пришел? Упырев кошак, неужели ты не мог меня предупредить?!
Ниэль только поморщилась, сочувствуя «бедному котику». Она-то знала, что все эти тридцать три года Лирен не был на свежем воздухе, не видел солнца и почти не спал вообще и как он до сих пор остался стоять на ногах, как он себя чувствовал при этом и почему не брякнулся на пол после такого удара, оставалась для нее загадкой. Видимо будущий зятек был на самом деле гораздо сильнее, чем ей казалось все это время.
Что ж, это даже к лучшему. Слабого мужчину возле своей дочери не потерпит ни она, ни тем более Шайтанар. А Лирен, как она уже убедилась сама, единственный возможный, хоть до недавних пор и весьма сомнительный кандидат на эту «должность».
Правитель аронтовтолько он, как показало время, был действительно тем, в ком нуждалась Кастиэльерра. Кроме ее семьи лишь этот упрямый кошак сможет как следует о ней позаботиться, сумеет ее защитить. Более того, только он каким-то чудным образом умеет держать в узде далеко не легкий характер Касти, и только он нужен ей самой.
Онаего Равная и ради нее он пойдет на все, о чем только что весьма «красноречиво» всем заявил. А значит, больше претензий к нему не имеется.
Хотя, зная Шайтанара, он все равно найдет, к чему придраться Впрочем, это уже они пускай между собой решают.
Неожиданно для всех, вышеупомянутый «упырев кошак», хищно и совершенно по-кошачьи усмехнувшись, мгновенно перехватил эльфийку за руки, и теперь уже она оказалась прижата спиной к стене, а Лирен нависал над ней, надежно прижимая ее запястья к стене по обе стороны от ее тела.
- Мог бы, - спокойно согласился он, глядя в удивленные глаза Кастиэльерры. - Но какой тогда в этом интерес, ребенок?
- Ты - тихо прошипела Касти, предприняв одну единственную попытку вырваться. Но едва поняв, что их силы, как прежде, не равны, и сделать по-своему он ей все равно не даст, принцесса Сайтаншесса тихо прошептала, чувствуя, как больше сдерживаться уже не может. - Ты невыносим.
- Я знаю, - усмехнулся аронт и, наклонившись, наконец-то, прикоснулся к ней своими губами
- Ура! Неужто это свершилась, слава моим дырявым носкам!вскинул руки вверх радостный Кейн, за что тут же словил подзатыльник от Сешъяра и весьма не эстетично сбрякал на пол. Поймав укоризненный взгляд Кораны, дракон только пожал плечами и в свою очередь посмотрел на Ниэль. А та выглядела счастливой, как никогда раньше
В столовой мигом поднялась суета. Ставились на место опрокинутые столы, суетились слуги, гости шумно переговаривались между собой, тайком обсуждая происходящее, но стараясь тактично не смотреть в сторону целующийся парочки. Танорион порывался незаметно попрыгать от радости, Ари что-то тихо объяснял удивленной Саминэ Шайтанар не спеша приблизился к своей Равной.
Встав прямо перед ней, сложив руки на груди, он вопросительно вскинул брови:
- Ты как всегда не могла не вмешаться.
- О тож!фыркнула Ниэль, поднимая сияющий взгляд на мужа. Ухватив его за ремень на брюках, она подтянула демона поближе и попросила. - Шай, не злись. Я не могла смотреть, как Касти мучается. Я должна была знать, что он к ней чувствует. Лирен тебе на нравится, я знаю, но то, что он сделал Согласись, он уже ни раз доказал, что наша дочь значит для него.
- Кстати об этом, - уперев руки в подоконник по обеим сторонам ее тела, эрхан навис над эльфийкой. - Нельзя было дать ей зелье иным способом? Мне еще не доводилось в один день терять ребенка и так сильно желать убить собственную Равную.
- Кхе, - стыдливо кашлянула Ниэль и посмотрела на супруга снизу вверх, но без малейшего раскаянья в глазах. - Мне передали флакон перед началом обеда, уже здесь, в столовой. Что мне оставалось делать? Поставить тебя в известность и дать ей выпить лекарство открыто? Но позволил бы ты нашей дочери принять жидкость сомнительного производства из рук не менее сомнительно аронта? Я же знаю, как ты ему не доверяешь. Тем более, а если б не сработало? Расстроились бы все, особенно Касти. К тому же, у зелья довольно короткий срок годности, всего несколько часов, так что пришлось импровизировать на ходу. На проверку, подготовку и уговоры просто не было времени. Прости, что заставила волноваться.
- Допустим, - согласился Шайтанар и, взяв жену за подбородок, погладил пальцем ее губы, не сводя пристального взгляда хищных сапфирово-синих глаз с ее лица. - Но почему ты поверила ему, демоненок? Как ему удалось тебя убедить?
- Ну как поверила, - тихо усмехнулась Селениэль. - Я уже давно не та наивная и доверчивая магичка, Шай. Ости следил за ним все эти годы по моей просьбе.
- Истинная Повелительница эрханов, - удовлетворенно, с затаенной гордостью протянул демон, наклоняясь к губам жены.