В поисках тишины год назад молодая семья Рициных переехала жить из индустриального города-мегаполиса Цитадель в пригород Зеленых аллей.
Ким, иди завтракать! сказала приятным голосом женщина, приоткрыв дверь в спальню.
Я не хочу, меня уже ждут ребята на улице. Мальчик нырнул в коридор мимо матери и побежал на кухню. Ему было около девяти.
Только после того, как поешь.
Ну хорошо, он неохотно согласился и быстро прожевал кашу, выпил фруктовый сок, взял из хрустальной вазы два яблока и запихнул их не по размеру в карманы шорт. После чего принялся внимательно обыскивать рюкзак следопыта, подаренный на день рождения.
Что-то потерял?
А где лупа? занимательно ответил мальчик.
Для чего тебе асферическая линза? приметливо посмотрела на него мать. Вильета была доброй, отзывчивой и умной женщиной. Она воспитывалась в строгой, интеллигентной семье. Интересы любознательного сына поддерживала, но не всегда одобряла, так как переживала за их повышенную энергичность и бесстрашный авантюризм.
Буду выжигать по дереву.
С Максом? спросила Вильета и протянула сыну старую деревянную разделочную доску. После чего продолжила: Только на ней все полеты фантазии. Я не хочу, чтобы твое творчество вышло за рамки пирографии и вытекло во что-то плачевное.
Пиро что?
Искусство рисовать по дереву.
Договорились. А Макс на летние каникулы уехал отдыхать на побережье.
Ким выбежал на улицу, где бренчали звонки от велосипедов, стучал футбольный мяч и прыгали кеды по расчерченным цветными мелками квадратам на асфальте. Дорога была тупиковой и непроездной, поэтому незнакомые автомобили сюда заезжали исключительно редко. Вильета настороженно посмотрела в окно на медленно отъезжающее от дома желтое старое такси с шашкой на матовой крыше, а потом перевела внимание на облезлую краску фасадной части соседнего здания, и непроизвольно суеверная натура с богатым воображением и бурной фантазией сконструировала в голове страшные образы мучеников на цепях в кровавых подвалах.
Не опаздывай на обед! послышался отдаляющийся голос матери за спиной выбегающего из дома мальчика. Время приближалось к полудню.
Поселок Зеленых аллей горел палитрой красок радуги. Благоухание акации, роз, лаванды и можжевельника разносилось по всему пригороду. Зеленая аллея начиналась от дома семей Мединсонов и Рициных и тянулась длинной артерией до центра Цитадели в самое ее сердце. Там рычали двигатели элитных автомобилей, сияли вывески дорогих ресторанов и витрин с одеждой от знаменитых кутюрье. Солнце источало обеденный жар. Почтальон шел вверх по улице и с интересом разглядывал на фонарных столбах объявления с одинаковыми фотографиями о пропаже ребенка.
Детвора, где проживают Мединсоны? спросил он.
Их никогда нет дома, отметил один из мальчишек, увлеченный счетом повторений набивания мяча.
Семейка тронутых, усмехнулся другой.
Не слушайте его. Он сам тронутый, Ким накинул петлю рыболовной лески на согнутую березовую ветку и кивнул длинной челкой на рядом стоящий дом с табличкой 22. Пока почтальон доставал квитанции по неоплаченным счетам, черноволосый мальчик с пастельными карандашами и акварельной бумагой под мышкою сконцентрированно прошел мимо матери в сторону большого дерева и уселся на зеленой лужайке.
Привет, Джек.
Привет, парни, послышалось в ответ, и стержень карандаша в руках сосредоточенного художника уверенно заштриховал первые детали фасада дома, а потом и кованые плафоны фонарных столбов на длинной аллее, которую украсили пышные деревья, одетые в круглые шапки из больших листьев, дикие кустарники и витиеватые полевые цветы бабушки Розы. До конца своих счастливых дней миловидная старушка часами напролет облагораживала территорию, прилегающую к тротуару: поливала клумбы, стригла ветки и окучивала грядки. В правом верхнем углу картину завершала длинная каллиграфичная надпись: «Тайна Зеленой аллеи».
Красиво получилось, как настоящая. Раскроешь тайну?
Я еще сам не разгадал.
А из лука хочешь стрельнуть? Ким запустил под углом девяносто градусов стрелу в воздух.
Нет, собранно ответил Джек, перед тем как к ним подбежал мальчик постарше.
Народ, погнали в поле запускать воздушного змея.
Макс, когда ты приехал?
Сегодня утром, держи.
Ух ты, Ким перевернул за спину свое первобытное орудие и принялся с особой внимательностью, профессионально рассматривать воздушный конверт.
Пойдешь с нами? спросил Макс, но Джек отрицательно помахал головой и нелепо почесал лоб, оставив на лице разводы от углей.
Если надумаешь, то мы за твоим домом.
Через десять минут Ким вернулся за оставленным чехлом со стрелами, но художника уже не было на месте. На лужайке лежали забытые карандаши, угольки и альбом с рисунками. С интересом разглядывая картинки, Ким не спеша поднялся по ступенькам к двери дома Мединсонов. Последний лист альбома украшала панорама аллеи с хореографическим автографом. Творчество восхищало, а потом привело в ужас от реализма теней в совокупности с возникшими колебаниями в воздухе черных штрихов, деталей косичек и бантиков идущей навстречу незнакомцу маленькой девочки, но дверь резко открылась со свистом сквозняка.
Что ты хочешь Ким?
Мальчик испуганно вскрикнул и захлопнул обложку альбома.
Тетя Марина, я принес Джеку его альбом.
Босоногий художник вышел из темноты и благодарственно забрал свои артефакты. Дверь закрылась, и вверх по лестнице засеменили глухими стуками короткие шаги. Макс уже распутывал стропы на воздушном змее в ожидании попутного ветра, но в поле стоял штиль.
Что, испугался Мединсонов? улыбнулся он.
Макс, ты не поверишь картина была как живая.
Давай попросим его нарисовать торт со сливками и мороженым.
Не веришь мне? Там шла маленькая девочка и смотрела на меня большими испуганными глазами.
А потом?
Потом появился высокий незнакомец, когда тетя Марина открыла дверь, и я закрыл альбом.
Да тебе показалось, а вот мамаша и впрямь странная. У нас мало времени, побежали.
Макс всегда с энтузиазмом искал новые приключения. Кеды пробежали по скрипучему помосту под журчание быстрого ручья, пролезли через заросли можжевельника и фиолетовой лаванды, прошли через золотое поле хлебной ржи и вышли к крутому обрыву. Тут из-под завалов малахитового гранита начинала исток узенькая река, что петляла по равнине под густым зеленым одеялом склонившихся с противоположных берегов друг к другу деревьев, образовавших длинный зеленый коридор.
Нам сюда нельзя, произнес Ким, наступив подошвой на деревянный неустойчивый понтон.
Но ведь наша история находится где-то здесь, на Мраморной реке.
Тогда поплыли в открытую пасть морского дьявола.
С криками «На абордаж!» дети смело запрыгнули в плоскодонную лодку. Пока они увлеченно раскачивали борта куласа, старая веревка отвязалась от понтона и извилистой змеей поплыла по течению реки следом за юными «аргонавтами».
Мы плывем!
Плывем! восторженно закричал Макс, и дети продолжили веселиться, пока деревья не сплели кроны в прохладную тень. Ребята замолчали и услышали, как в кустах щебечут птицы, а на кувшинках квакают лягушки. Яр берегов укрепляла паутина черных корней, напоминающих лапы гигантских пауков или склизкие щупальца огромного спрута. Чем дальше их уносила река, тем таинственнее становилось тихо, а верхушки крон деревьев все крепче переплетали густую заросль в морские узлы. Солнечные зайчики стреляли вразрез сквозь заросли зеленого потолка и замирали на поверхности темной воды. В лодке запахло сыростью.
Ким, ты слышишь всплески?
Да, и еще чей-то голос.
За поворотом реки эхом раздался крик о помощи:
Помогите!
Смотри, тут есть весло. Быстрее гребем, кто-то тонет.
Становилось темнее. Затихло переливное пение птиц. Вода стала черной, а лягушки замолчали в ожидании повторения трагедии.
Помогите! снова раздалось в глубине тоннеля реки, и маленькие ладошки стали интенсивно зачерпывать воду. Макс быстро греб веслом и менял положение на бортах, выравнивая по килю курс их «фрегата». Вдруг крик оборвался, а где-то рядом раздалось бульканье пузырьков. Лодка медленно дрейфовала по инерции вместе с плывущими ветками, тиной и листьями.
Эй, тут кто-нибудь есть?
Может, нам показалось?
Одновременно двоим?
Помогите!
Снова раздались всплески, и на поверхности воды появилась розовая футболка с принтом пони на спине. Лицо девочки было погружено в воду, а белые руки и длинные волосы качались в невесомости водной глади.
Сейчас схвачу ее! закряхтел Ким, пытаясь дотянуться до утопленницы.
Нужно сделать искусственное дыхание. Запустить в ее легкие воздух, Макс увлекался медициной и мечтал стать доктором.
Ты-то откуда знаешь?
В умной книжке видел.
Время остановилось. На глубине реки рыхлое дно застилал вязкий черный ил с горлышками стеклянных бутылок из-под газировки и вина. Тут с самого дна неразборчивый гул звонких детских голосов под писк давления глубины напоминал монотонный звук малолитражного мотора, идущего вдалеке кордона. Дети в панике кричали и торопились помочь утопающему, но было не разобрать, что Макс говорит под руку Киму. Маленькие каблуки башмачков коснулись стеблей длинных водорослей. Белые гетры были испачканы черным илом, а из тонких пальцев рук торчали длинные, неотесанные, волнообразной формы, ребристые, взбухшие серые ногти. На этом уровне реки голоса ребят звучали уже разборчиво, но приглушенно, будто они говорили в барабан бас-бочки.
Не переживай, я тебя держу! сказал Макс.
Я практически дотянулся!
Шея девочки была тонкая, будто лебединая, подбородок острый, скулы приподняты. Ее синие потрескавшиеся губы расползлись в довольной улыбке гнилых зубов, а сморщенное, старое лицо замерло в предвкушении ужина, как будто застыло в гримасе под маской сатира, ожидающего своего выхода к зрителям на кульминационную часть театрального выступления.
Я вот вспомнил, что на столбах висят объявления с большими буквами «Разыскивается», там на фото девочка в такой же яркой футболке, испуганно забормотал мальчик.
Пропала только она полгода назад, ответил Макс. Рука спасателя застыла над воздушной пробкой под футболкой. Он с тревогой обернулся посмотреть на друга, что держался одной рукой за край лодки, а другой за его кожаный ремень из набора туриста. Под водой уже было разборчиво слышно голоса ребят, а улыбка девочки в сотнях пузырьков расползлась по озлобленному лицу еще шире. Круглые, непропорционально большие глаза открылись и захлопали длинными ресницами. Утопленница медленно развернулась и закричала нечеловеческим голосом: «Бу!» Мальчишки закричали и упали на четвереньки, а девочка захохотала грубым демоническим голосом. «Теперь я вожу!» рычала она обмякшими связками маринованного тела. Ее вспухшие глаза превышали допустимые анатомические размеры, а вокруг расширенных зрачков сомкнулось кольцо из белой пелены. По дну лодки раздался скрежет неотесанных ногтей, и дети медленно отползли друг от друга. «Аргонавты» терпели категорическое фиаско. Тишина.
Корявые пальцы утопленницы с треском сжали деревянный каркас и молниеносным ударом руки пробили дырку в борту.
Соскучились? спросила девочка, изрыгая грязную воду. Круглый черный зрачок заглянул в пробоину.
А я вас там вижу!
Обмякшее тело повисло на корме, и в воздухе повеяло смердящим запахом разложения и свежей урины. Не раздумывая, Макс подтянул к себе весло и со всей силы врезал по поднимающейся голове монстра, не дав ему договорить.
Я очень голодна
Нечеловеческий голос забурлил жидкостью в легких, когда скальп сорвало с макушки белого черепа. Ким учащенно задышал от повышенного уровня адреналина в крови. Оправдывая насилие во благо противодействия силам зла, он выхватил весло у Макса и с размаха ударил по руке утопленницы. Суставы лопнули, разбрызгивая гнойную жидкость, и обрубленные пальцы заползали по полу, как опарыши. Утопленница с визгом рухнула камнем назад в бурлящую воду. С отвращением Ким собрал в носовой платок ползающие по доскам пальцы и бросил их за борт. Остолбенелый взгляд наблюдал, как тонут в темной воде синие нитки ручной вышивки красивых инициалов. Рука утопленницы из глубины резко сжала платок, и сердце заколотилось еще сильнее.
Нам не спрятаться! заорал Макс.
Озлобленный демон глубины провалился башмачками в дно из ракушек, ила и водорослей, окутывающих его ноги. Утопленница побежала по кругу, жадно всасывая воду через порезы на теле. Закрутился водяной вихрь.
Столько пузырьков на воде, Ким испуганно посмотрел на Макса. А еще у меня мокрые трусы.
Подтяни привязанную веревку! прокричал он в ответ. Ребята приближались к повороту реки, за которым заканчивался туннель из зеленого потолка и открывался вид на понтон у берега. Завихрение бурлящей воды закручивалось сильнее. Лодка остановилась и поплыла в обратном направлении к рукаву водоворота. Дети кричали:
Быстрее, быстрее греби!
Тяни, тяни веревку!
Хочу, хочу поиграть! вибрировал неистовый голос под водой.
Кулас крутился, как волчок, по контуру водоворота, готовый вот-вот перевернуться. Сверху захлопали крыльями вороны, и вниз посыпались хлопьями старые листья. В матовых простынях седой паутины на корнях деревьев зашипели ядовитые змеи с блестящей чешуей из черного глянца.
Парни, я тут, кидайте мне веревку! с края обрыва раздался звонкий голос растрепанного и не менее напуганного Джека.
Вяжи ее к стреле и запускай!
Брызги воды из-под весла разлетались по лицу Макса.
Я вожу! снова забулькало под водой. Лодка быстро приближалась к центру бушующей круговерти. Стрела с силиконовой липучкой вместо охотничьего стержня вдавилась тупым основанием плотной пластмассы в тугую, как гитарная струна, тетиву лука.
Торопитесь, быстрее, быстрее! Борьба со злом! взмолвил молчаливый Джек и сжал веревку руками, упираясь спиной в связанный капроновый узел на дереве.
Держись! закричали дети, перед тем как канатная дорога натянулась. Лодка остановилась, и волны агрессивно застучали по килю, а детвора ловко переползла по веревке до края обрыва, где стоял Джек. Корма судна путешественников втянулась в круговорот водяного рукава и разлетелась на щепки. Воцарилась тишина. Дети взволнованно переглядывались между собой.
Ничего себе поборолись со злом, произнес Макс. Это же была пропавшая девочка?
Дети молча утвердительно закивали головами.
Ты же ее нарисовал? испуганно спросил Ким.
Я лишь срисовал ее с объявления на уличном столбе, а все остальное это, наверное, ее воспоминания. Не знаю, как так вышло, ответил Джек и достал из планшета альбом с рисунками. Картина «Зеленая аллея» задвигалась отрывками векторных изображений в штрихах. Девочка перешла поле и спустилась к реке. Потом, как в обратной перемотке черно-белого фильма, динамика аппликаций внезапно остановилась.
Невероятно, как красиво, как кино.
Как ты это делаешь?
Не знаю, просто рисую.
Она хотела нас сожрать.
Она и сейчас не против.
Бежим отсюда.
Бежим, нужно рассказать об этом взрослым!
Когда водолазы подняли со дна реки останки девочки в целлофановом мешке, родственники потеряли Бетти во второй раз. Зареванных детей затаскали по кабинетам Криминального бюро: психологи, допросы, полиграфы. После чего дело об изнасиловании и преднамеренном убийстве с особой жестокостью покрылось слоем пыли в архивах Криминального бюро, как нераскрытое.
Мединсоны
К семье Мединсонов не приезжали гости, не горел с наступлением темноты в комнатах свет. Мать воспитывала сына одна. Она всегда казалась напуганной, забитой, удрученной и никогда не реагировала на дружелюбные приветствия. Она избегала шумного общества и случайных встреч с соседями. Одни обходили ее стороной, а другие перестали замечать. Она не жила, а выживала на двух работах под мурлыканье хитрого работодателя. Кризис давно уничтожил финансовую стабильность среднего звена общества и посеял на плантациях мертвой земли крепостную зависимость, манипуляции монополистов и балльную систему труда «Карьерного просветления» КП. Потеря баллов в электронной таблице КП снижала квалификационный авторитет и грозила увольнением с текущего места работы.