«Ваши слова мне противны. Мне противны вы, ваше лицемерие. Мне всё в вас противно. Вы смеете говорить такое, признавшись лишь пару минут назад в страшном преступлении, которое отняло у меня родителей и братьев? Вы смеете говорить мне подобные вещи, зная о том, что моё сердце принадлежит лишь супруге? Вас это не спасёт» именно эти слова были записаны в книгу о жизни новой правительницы. И именно после них увели графа, который сгорел в пламени ярости Её Величества прямо на площади, лишенный прежде всех дарованных ему титулов, званий и земель. Это усмирило недовольных. Они увидели, насколько сурова может быть новая правительница и как далеко она готова зайти. Всё ещё не тиран, но та, чьего гнева стоило опасаться.
Жизнь потекла своим чередом. Ирен принимала важные решения, которые не всем нравились, но и головы поднимать никто не смел. Им пришлось осознать, что не ребёнок восседает на троне, а дочь своего отца, грозного и сильного, безжалостного и кровожадного владыки, наследника крови Алукарда. На какое-то время недовольства прекратились, а все, кто имел мнение, отличное от такового у правительницы, скрылись в тени, решив дождаться того часа, когда Ирен позволит себе оступиться, и из тени ужалить, если не смертельно, то довольно болезненно.
Но что же творилось у неё внутри? Глубоко в груди у неё было спрятано сердце, которое уже нарвалось однажды на шипы, получило остроту боли и бездны отчаяния. До сих пор оно обливалось кровью, омывающей прошлое вечной юности. Лишь работа могла спасти Её Величество от ужаса одиночества, от собственных страхов.
Но и к такой жизни можно было привыкнуть, к её однообразности, к её пресности и сухости, к её без эмоциональности и редким встречам с супругой, когда того требовали обстоятельства. Всё превратилось в серую обыденность, наигранность и фальшь.
За встречами шло отчуждение и бессмысленные ритуалы, вводящие в уныние, а за ними балы, во время которых Ирен могла лишь восседать на троне, ведь только супруга могла повести её в танце. Встречи, переговоры, доклады и законы. Всё текло ленивой тягучей патокой, но всё хорошее и плохое заканчивается, и теперь можно было открывать новую страницу книги, в которой появилась маленькая и очень красивая девочка с серебристыми завитками, обещающими принять форму морских волн.
Маленькое существо, совсем не желанное вампиршей. Ещё до её появления Ирен уже успела пожалеть тысячи раз о своей глупости, потому что иначе это было не назвать. Зачем ей этот ребёнок? От детей ведь столько проблем, за ними необходимо приглядывать и тратить свое личное время. Много времени, которого не было у правителя, несущего бремя в одиночку. К тому же это был ребёнок той женщины, что увела супругу прямо из-под носа!
Немыслимо! Неужели она не могла попросить что-нибудь другое? К примеру, ту же кровь! Почему бы и нет? Пить кровь Ланы раз в три месяца, например. Чем не условие? И пользы от этого было бы больше, но теперь Цепеш столкнулась с результатом необдуманности своего капризного характера.
Варг. Да у неё это на лбу было написано. В её нежных кукольных чертах не читалось ничего сродни вампирам. Пухлое мягкое тельце, которое требовало ласки и заслуживало его. Лучистые игривые глазки, ищущие предмет для новой изобретённой забавы. Что с такими вообще делать? Как воспитывать? Нет, такого ребенка просто невозможно воспитывать вампиру. Надо просить Алиссию о помощи в этом вопросе, быть может, нанять кого-нибудь из Империи, чтобы приглядывали за этим ребёнком.
Именно так думала Ирен, которая взяла на руки малышку Карлин только при первом знакомстве, когда её передали нежные белые эльфийские руки только с рук утробной матери, и через две недели, за которые эта любопытная крошка успела округлиться и припухлеть, пусть и молоком кормилицы питалась.
Все эти две недели Цепеш только присматривалась к этому странному беспомощному существу, которое постоянно плакало, просило внимания, требовало много есть и справляло нужду, заставляя ежиться от запахов чуткий нос вампирши, да и её всю саму неестественно вздрагивать. Но с каждым днём эта непонятная кругляшка, которая уже бултыхалась из стороны в сторону, переворачиваясь на живот, и делала попытки подняться на руки, незаметно, всё сильнее проникала в сердце холодной и зачерствевшей вампирши сквозь щели в затворённых, потрепанных от осад, воротах.
В один из обычных вечеров, который по привычке аловолосая собиралась посвятить работе с бумагами, девочка решила привлечь к себе внимание своей «матери». Служанки, няньки, кормилицы. Ни одна не могла утихомирить ребёнка, что мешал сосредоточиться, даже будучи в другом конце замка.
Ирен не выдержала и с грохотом отворила двери детской. Раздраженный взгляд, тяжелое прерывистое дыхание и дергающаяся бровь говорили сами за себя.
А ну отдай, бестолковая! Неужели нельзя успокоить этого ребёнка?
Прикрикнула королева на одну из служанок, отчего даже Мирела, стоящая позади вампирши, съежилась. Девочку передали в руки разъяренной Цепеш, между бровями которой обязательно должны были пролечь морщинки. Но то, что она увидела
Глубокие глазки Карлин, вдумчивые и постоянно что-то ищущие, маленький кнопочный нос, пухлые губки и волосы, точно серебро, мерцающее на солнце. Она была прекрасна. Эта маленькая девочка была кровью и плотью любимой женщины, и не было секретом для некоторых служанок то, как переживала Цепеш за состояние супруги, хотя делала вид мрачный, словно совсем не интересовалась её здоровьем.
Но только стоило прийти посланию с фронта о новом ранении вернувшейся в окопы боевых действий Главы Безопасности Империи, как Ирен становилась чернее тучи, и в облике её проявлялись резкие гневные черты её собственного отца.
Ты очень шумная Карлин. Она не могла придумать более оригинальное что-то? Наша мама слишком занята, даже имя нормальное не придумала!
Ворчала клыкастая, укачивая девочку руках и, на удивление, услышала нелепые бурчания, поддерживающие слова самой вампирши. Так малышку Карлин и взяли снова на руки, прижав теплый, но очень зудливый комочек к сердцу, которое затрепетало, и разум более не понимал, как могла вампирша так надолго обделить малышку родительской лаской. Крохотные ручки с быстрыми пальчиками тут же поймали прядки алых волос и сжали, причиняя жалящие вспышки боли, которые приходилось терпеть, ведь это всего лишь ребёнок, и ничего тут не попишешь.
Девочка росла, окруженная заботой совершенно чужой женщины, которую после и назвала своей мамой. Её первое слово прозвучало так невинно, так по-детски, что последние врата сердца Ирен пали, даже не приняв бой. Она сдалась, проиграв в этой осаде дочери своей супруги от женщины, что украла её у Ирен, чужой смертной женщины. Именно в этот момент Цепеш совершенно точно и без сомнений для себя решила, что это только её дочь, несмотря ни на что это её кровинка.
А пока малышка подрастала, её новой маме приходилось отбиваться от нападок аристократии. Клыкастые носители вампирской крови подняли вновь шум, и его причиной стала внезапно появившаяся наследница. Как это так получилось, что наследницей является варг? По поводу неслыханности и невозможности передавать управление вампирами носительнице «чужеродной» крови единодушно возмущались не только феодалы, но и те немногие из старых вампиров, что состояли на государственно-управленческих должностях.
Даже просвещенные видели в юной маленькой зеленоглазой девочке угрозу. Но такие громкие высказывания Ирен только смешили. С чего эти остолопы решили указывать ей? Пусть змеи продолжают шипеть из своих теней, Ирен с легкостью останавливала все их попытки нанести вред ей и её малышке.
Полное безразличие к выраженным недовольствам и подкрепление воли правительницы лишней тройкой указов о наследовании престолом Карлин в случае не рождения иной наследницы имели свой результат. Волна негодований чистокровных сошла на нет, и только стража в замке была такая же усиленная, что и до дня представления наследницы обществу. Девочку оберегали, как зеницу ока. Сама Ирен отлучалась лишь в крайних случаях, когда требовалось её личное присутствие и когда нахождение Карлин могло ей навредить. В остальное же время правительница не покидала дочь.
Чаще всего Ирен могли найти в детской, а если пропадала юная Карлин, то её обнаруживали в кабинете, ведь даже там обычно королева работала с малюткой, которая не одну важную бумагу смяла, порвала и попробовала на вкус.
Маленькие проказы добавляли хлопот. Ирен с ужасом вспоминала, чего стоило желание дочери попробовать чернила! Мурашки бегали по коже и плечи передергивало. Но на помощь здесь приходила и Мирела когда с новой игрушкой для любопытной принцессы, а когда с занимательной книгой сказок. Тогда в комнате наступал мир, а Ирен могла разобраться с рутиной.
Видеть принцессу позволяли лишь небольшому кругу лиц, в который входил граф Безьер с его дочерью Оливией и внуками, Мирела, прислуживающая королеве, и родители луноликой красавицы. Через пару лет этот список немного расширился, и вампирша позволила детям аристократов играть с наследницей. Так девочка могла увеличить своё влияние в будущем, имея сильных соратников и друзей на своей стороне. Цепеш и не чаяла, что может появиться другой наследник её владений, а потому готовила Карлин занять её место, когда придёт время.
Но Лана нашла лазейку в договоре. Поздно Ирен узнала об одном неоспоримом условии для всех, в чьих жилах течет имперская варговская кровь. Им была предписана служба на любом посту, без ослаблений даже на титул. Так любимой дочери пришлось отправиться в Цитадель, а Ирен столкнуться с первой стеной, что не покорялась перед её величием. С этого момента и начались поездки к тётушке Алиссии, той, которая всегда согревала своей нежной улыбкой, точно прикосновением лоснящегося шелка.
Лану было не застать в фамильном поместье, и старые его своды угрюмо возвышались над правительницей и ее наследницей. Только радость ребёнка, звонкий бубенчик смеха смягчал его, как и лучики малахитовых глаз её тётушки. Договор имел свою силу, даже без знания Алиссии. Так Лана лишилась своей сестры, но много ли это значит в сыром окопе с запахом людской крови?
А пока её дочь росла, с каждым днём набираясь сил, дарованных ей от природы. Постоянные проказы даже под присмотром Алиссии не закончились, но их стало гораздо меньше, ведь девочка наконец встретилась со своими родственниками, с теми, кому она ближе по крови, и кто мог понять все тонкости характера варга и её матери в частности.
В шестнадцать лет Ирен официально представила Карлин светскому обществу на балу в честь её дня рождения. Но торжество прошло без Ланы, сейчас она была занята войной с Альянсом, который вновь нарушил мир и варварски вторгся на территории Империи, однако та не спешила просить помощи у королевства Вампиров, хоть только этого Ирен и ждала, ведь без запроса не имела права вводить свои войска в качестве подкрепления супруге.
Прошло ещё два года, и предстояло вернуться милой и ничего не подозревающей Карлин в поместье, в котором и решилась судьба девочки задолго до её появления. Четыре дня пути в карете оказались самым ужасным испытанием, которое могла себе только вообразить Ирен. Окошко постоянно было открыто, и почти весь путь королева пыталась хоть маленькое дуновение ветерка поймать. Ох уж эта Империя! Всё-то у них не так! Слишком душно, слишком сильно пекло солнце.
Когда же в этих землях хоть немного прохладнее станет!
Ныла от настигшей её безысходности королева, чего ей делать не стоило хотя бы по столь высокому статусу, но кто об этом узнает? Тем более что рядом была только любимая дочь, а жара в землях варгов была не очень по душе грозной правительнице вампиров.
Свет и тепло дня сменялись прохладой ночи, а с первыми лучами солнца снова пробуждалась жизнь. Их путешествие подходило к концу, и вот уже вдали из маленького окошка виднелся дом некогда возлюбленной женщины. Всё те же плиты, которые были уложены на земле, создавали очень неудобную подушку для проезжающих карет.
В этот раз всё было готово к встрече с варгом. Раны, что она оставила всё ещё яркими алыми рубцами, зияли на сердце, как позорное напоминание о столь нелепом поражении. Ей, наследнице древнего рода Цепеш, чистокровной вампирше, Королеве всех вампиров предпочли простую смертную. Слишком свежи были воспоминания, слишком велика была обида преданной женщины, но это не мешало ей идти с высоко поднятой головой, эта ноша была по силам Ирен, и она хорошо справлялась со своей ролью верной жены и матери.
Карлин, юная, ещё не вкусившая ни сладости, ни горечи жизни. Эти две доли пока обходили её стороной, но долго ли они ещё будут робко выглядывать из-за угла, словно спрашивая разрешения на выполнение прямых обязанностей? Какой будет её встреча с подарившей ей жизнь матерью? Что будет, когда мать и дочь узнают друг друга? Ирен старалась об этом не думать, но на душе всё равно пролегли тучи, предвещающие бурю.
Ирен за все эти тридцать лет не изменилась внутри, что не сказать о наружности. Волосы её отросли и теперь пышным водопадом струились по спине. Цепеш казалась более женственной, так, как и фигура приобрела более пышные очертания. Больше не было того подростка-коротыша. Вампирша прибавила и в росте, но стиль остался неизменным. Шелковая белая блузка и алые, как кровь, облегающие штаны с удобного пошива кожаными ботинками.
Госпожа Ирен, госпожа Карлин, рады приветствовать Вас в поместье Драйфордов, поприветствовал обеих девушек дворецкий, распахнувший дверь перед гостями.
В поместье успело прибавиться слуг. Теперь Айри смиренно заменила светловолосая эльфийка, маленькая, с длинными острыми ушками. Эта улыбчивая девушка была следующим лицом, ожидавшим гостей с хозяйкой поместья в жгучем чёрном костюме, что органично подчеркивал белоснежную кожу, голубые глаза с играющим в них огоньком и алеющим от напряжения шрамом, рассекающим левую сторону лица. Баронесса Драйфорд опиралась на трость, но стояла весьма ровно и стойко.
Глава 2. Долгожданная встреча
Столько лет Дочь была у вампиров, а потом в Цитадели, но что же меняло положение, когда её мать была на передовой вместе с многими, кто сложил свои головы ради Империи? Лана помнила её маленькой, припадавшей к её груди, беспомощной, нуждающейся в любви и тепле матери, как в молоке. И той, когда она только научилась ходить, а Лана цеплялась за трость, когда дочь хваталась за её ногу, чтобы удержаться на маленьких неловких ножках. И эти упрямые глаза, глаза со знакомым непреклонным выражением, смышлёные, но живые и яркие, как у её матери, как у дорогой матери Алиссии и Ланы.
Добро пожаловать домой, отозвалась Лана, шагнув навстречу.
Ястребиный, острый взгляд остановился на второй девушке, юной, цветущей, от которой чувствовалось родство. То самое, которое связывало мать и дочь, зверя со зверем. Глава службы, не задумываясь, обняла молодого варга, юную Драйфорд, позабыв о трости. Жаркие объятия, родной поток бурных чувств, тех самых, что всегда ощущались от матери. Как мягких и нежных, так и гневно-яростных, стоило только скользнуть взглядом на Ирен. Причина подобного всегда вызывала недоумение у Карлин. Девушке всегда хотелось спросить, почему так, почему она злится, но не решалась. Прежде, ведь настало время прекратить это.
Я рада тебя видеть, мама! неловко отозвалась девушка щекочущим низким голосом, повыше, чем в годы юности Ланы. Черты лица Карлин оказались тоже мягче, чем у Ланы, особенно сейчас, когда варг активно играла желваками, когда её лицо пересек острый боевой шрам. Её же дочь обладала такими же вьющимися непослушными локонами, которые вились сильнее из-за короткой стрижки, что едва прикрывала её аккуратные ушки и полностью оголяла тонкую красивую шею.
Ты выросла красавицей, непоседливой, насколько мне дают понять преподаватели Цитадели, но весьма талантливой, с всё той же чарующей улыбкой отозвалась Лана. Более мягкой улыбкой, благодаря материнству. Варг отстранилась и благодарно приняла трость от служанки Фаиль, что подняла её и держала на вытянутых руках. Взгляд варга перетек в сторону Ирен, и в глубине голубых глаз взыграл колкий поток затаенной ярости.
Прошу. Гостевая комната готова. Карлин, твоя комната, как и прежде, в твоём распоряжении. Она обогрета и приведена в порядок. Ужин подадут через пару минут.