Ганс! крикнул я, подзывая капитана, которому отошёл отряд, безвременно почившего Кольбера.
Да сеньор Витале, тот тут же оказался рядом.
Вы так замечательно работаете кирками и лопатами, я показал на параллели, которые его солдаты сейчас отрывали, поговори со своими, может кто захочет перейти ко мне на постоянный контракт?
Сеньор Витале! изумился тот, вы ещё спрашиваете?! Да все зубами вцепятся в эту возможность! Все отряды наёмников весь поход с завистью смотрят на ваше войско! Ни у кого нет такого снаряжения и питания.
Ну тогда поговори с офицерами, и приходи после осады с готовым контрактом, обсудим.
Конечно! ответил он, пришпорив коня, чтобы обрадовать свой отряд.
Куда ещё больше-то, проворчал рядом сеньор Бароцци, и так на выплату жалования целых двести всадников нужно, чтобы возить и охранять полковую казну.
Вы сейчас сеньор Пьетро очень похожи на моего счетовода-иудея, хмыкнул я, смотря на возмутившегося подобным сравнением нобиля, тот тоже при встрече всё время ноет, что на войско я спускаю больше денег, чем на все остальные свои проекты вместе взятые и такими темпами мне не хватит сбережений даже на дальнейшую жизнь.
А вы что ему отвечаете? заинтересовался он, перестав обижаться.
Что если нужно ещё больше денег, то я их заработаю, улыбнулся я, но при этих словах уже сеньор Франческо начинает хвататься за сердце. В общем, всем не угодить.
Сеньор Бароцци с улыбкой покачал головой, затем заметив, как к нам движется отряд французов, показал на них кивком головы. Я повернулся, чтобы увидеть хмурые лица дворян.
Граф? я чуть склонил голову, когда старший над ними подъехал ближе, и молча протянул мне три письма. Одно было распечатано, на двух других виднелась восковые печати, с оттиском королевских лилий.
Беда сеньор Витале, на лице графа, который доблестно добывал себе земельный надел, отчётливо проступила досада, король отзывает нас.
Сердце тревожно стукнуло в груди и я схватив письма, сначала развернул открытое, пробежав по нему глазами. Оно было обращено как раз к графу де Ареньяку, с немедленным приказом сворачивать военную кампанию и возвращаться во Францию. Настроение стремительно стало падать, поэтому я под внимательными взглядами дворян, распечатал письмо, адресованное Филиппом II Августом лично ко мне. В нём он сердечно благодарил меня за то, что я сделал для него и королевства, а особенно за воссоединение с любимой женой Ингеборгой, с которой они теперь живут в довольстве и счастье. Поэтому король просит бросить меня никому не нужную Польшу и привести ему наследника престола обратно из Венеции в Париж. Мир с Ричардом I, как я и просил, заключен, так что больше мне волноваться не о чем, можно докладывать в Рим о полном успехе своей миссии. Об Агнессе и Марии в письме не было сказано ни слова, словно их и не было никогда в его жизни.
Мой взгляд потяжелел, я извинился перед дворянами и отправился читать третье письмо в свой шатёр, предварительно выгнав оттуда служанок.
В самом начале на вкусно пахнущей травами бумаге на высокой латыни значилось, которую якобы не знала змеюка.
«Дорогой Витале».
Встряхнув голову, поскольку запах напомнил мне её, я стал читать дальше.
«Думаю ты понимаешь, что многое я не могу написать тебе в открытом виде, поэтому скажу главное. Я решила рискнуть и несмотря на твоё предупреждение, остаться во Франции, которая полюбила меня, а я её. Тем более мой супруг всё осознал и покаялся за своё прежнее невнимание ко мне, и теперь полон мужской силы, делая Франции наследника каждую божью ночь.
Спасибо за всё, Ингеборга Французская».
От подобных новостей в груди стал разгораться пожар гнева, и с трудом сдерживая себя, я дочитал приписки, оставленные после основного текста.
«P.S. Спасибо за подсказку, рыбий пузырь и правда сотворил чудо!»
«P.P.S. И да, во дворце, когда привезёшь Людовика, лучше не задерживайся, по понятным причинам, я всё ещё немножко тебя боюсь».
«P.P.P.S. А лучше вообще не приезжай, пришли его с кем-нибудь другим!».
«P.P.P.P.S. Не сердись пожалуйста, ну правда, зачем мне эта далёкая Польша? После тебя она наверняка разорена и пуста, да и соседи будут всё время заглядываться на пустые земли. Оно мне нужно?».
«P.P.P.P.P.P. Надеюсь по количеству приписок ты понимаешь, как тяжело мне далось это решение, а новое королевство можешь оставить себе. Правда это будет совсем капельку незаконно, но уверена, ты что-нибудь придумаешь. Всё, теперь точно всё. Прощай Витале».
«Тварь! Лживая, наглая тварь!», рычание, а ни слова вырвались у меня из горла, и выхватив меч, я стал крушить всё, что попалось под руку. Досталось всему: кроватям, сундукам с мебелью и стульям. Только сломав меч обо что-то железное, я остановился с тяжёлым дыханием и бурлящими во мне гормонами, требующими выплеснуться куда-то ещё. Сокрушить, разорвать и уничтожить мерзкую гадюку, которая мало того, что нарушила данное слово, так ещё и похоже соблазнила короля, который забыл о своей жене и дочери, теперь каждую ночь развлекается в объятьях первой жены, которая видимо перестала корчить из себя недотрогу и рассказав какую-нибудь слезливую историю, дала ему впервые как нужно. От появившейся мужской силы, пасовавшей ранее перед датской Белоснежкой, у него видимо вообще сорвало крышу и былая любовь вернулась обратно, иначе как объяснить то, что произошло, когда он и словом не обмолвился в письме об Агнесс, я себе не представлял. Даже если я смирюсь со случившимся, поскольку очевидно выполнил все просьбы Папы и вернусь в домой, наплевав на разграбленную и пылающую в огне Польшу, то что делать теперь с герцогиней? Всё это было выше моего понимания.
Выбросив обломок меча, я сел на порубленную крышку сундука, схватившись за голову. Держа своё слово, я рассчитывал, что она тоже сдержит своё, но теперь, когда она передумала, всё в один момент становилось проблемой: Польша, Агнесс де Мерани, Мария. Целый клубок проблем, который нужно было как-то решать. У меня появилось сиюминутное желание правда всё бросить и отправиться домой, но вспомнив, что и сколько мне пришлось уже сделать за это время, я стиснул зубы.
«С тобой змея и король без яиц, мы разберёмся позже, решил я, поднимаясь с сундука, будем решать проблемы по порядку. Сперва с Польшей».
Из палатки я вышел с чистым взглядом, и лёгкой улыбкой, при виде которой сеньор Бароцци вздрогнул и внезапно вспомнил, что нужно срочно проверить посты. Те, кто знал меня не так хорошо, как он, наоборот подъехали ближе.
Ганс, хорошо, что ты здесь, обратился я к капитану, и показал рукой на город, отправь парламентёров и скажи, что если до завтрашнего утра мне не вынесут ключи от ворот, то я сравняю всё с землёй и засыплю это место известью.
Наёмник вздрогнул и откланявшись, отправился выполнять приказ.
Что же касается вас, граф, обратился я к французу, то было приятно завести знакомство с грамотным и хорошим военачальником, но к сожалению вы прямой вассал короля и не можете ответить отказом на его письменный приказ. Поэтому нечего и думать, вам нужно возвращаться. Я велю выдать вам со своей доли добычи, ту часть, которую я вам должен был бы после захвата города.
Спасибо сеньор Витале за понимание, склонил он голову, а вы? Что будете делать вы сами?
Закончу то, что начал, спокойно ответил я, пожав плечами, завоюю Польшу, и только потом вернусь.
Дворяне ошеломлённо переглянулись между собой.
Вы хотите оставить королевство теперь себе? удивились они.
Ещё не знаю сеньоры, я покачал головой, так далеко я не заглядываю, жизнь покажет путь.
Они, тяжело вздыхая, с сожалением, все до одного попрощались со мной лично и направились в свой угол лагеря, собирать шатры и подводы с добром, которое они захватили за это время.
Глава 5
Витале, рядом со мной появился волынский князь, когда я в раздумьях смотрел на город.
Да князь, у меня хоть и не было настроения с кем-либо разговаривать, но я взял себя в руки.
Мы можем поговорить? он оглянулся по сторонам, наедине.
Пожав плечами и крикнув охрану, я отъехал вместе с ним в другую сторону от города, попросив затем подождать, пока мы разговариваем.
Я слышал, королева Франции отказалась от польского престола, сразу перешёл он к делу.
Верно.
Также говорят, что ты продолжишь завоевание?
И это правда, я скривился, думаю нужно укоротить два конкретных женских языка, которые мелят всё налево и направо.
Он улыбнулся.
Они хорошие, порядочные девушки, пожалуйста не нужно их обижать.
Вы что-то хотите предложить мне Роман Мстиславович? спросил я у него напрямую, пока он мялся с продолжением разговора.
Да, ты ведь понимаешь, что если ты сядешь на престол Польши, это будет воспринято крайне негативно со всех сторон. Ты безусловно талантливый воевода и очень умный мальчик, но у тебя нет прав занимать его, если конечно не женишься на ком-то, кто обладает такими правами.
Тут он сделал паузу.
Если предлагаете свою дочь, то я откажусь, я правильно понял его намёк, и тут внезапно в голове сверкнуло озарение.
Слушайте князь, а давайте я вам её продам! повернулся я к нему.
Он сначала недоумённо на меня посмотрел.
Кого?
Польшу, я показал рукой вокруг, если вы так хотите этот престол, то и забирайте, за деньги разумеется.
Его взгляд на мгновение стал стеклянным.
И сколько? рискнул спросить он.
Двести пятьдесят тысяч марок серебра, заявил я чудовищную цифру.
Витале, побойся бога, откуда столько! У меня бедное княжество! мгновенно возмутился он.
Новое королевство, только завоёванное. Предателей нет, кому плести интриги нет, делайте что хотите! стал я нахваливать товар, вообще можете разделить между детьми, пусть каждый правит своей частью! А? Как вам?
Он покачал головой.
Как только ты со своим войском сделаешь хоть шаг отсюда, через день здесь уже будут другие претенденты на этот трон: литовцы, померанцы, болгары, венгры, черниговцы, смоленцы и ещё десяток других желающих. Эта страна мгновенно превратится в яблоко раздора, едва тут не станет сильной руки.
Давайте послов пошлём, чтобы не приходили? предложил я.
Он усмехнулся.
Сразу видно, что ты военачальник лучше, чем дипломат.
Я попытался было возразить ему, но вспомнив свои многочисленные промахи на этом поприще, особенно недавний со змеюкой, пригорюнился. Тут же, ещё одна светлая мысль, влетела мне в голову.
О, а что если мы с вами, завоюем самых наглых претендентов?! предложил я ему, остальные, станут вас тогда опасаться?
Правый глаз князя задёргался.
«Видимо ещё не отошёл от травмы головы, подумал я».
Витале, из твоих уст это как-то слишком легко звучит, осторожно сказал он, поэтому я уточню. Что ты имеешь ввиду говоря «завоюем всех претендентов»?
Ну захватим для начала литовцев, потом этих померанцев, ну и остальных, о ком вы говорили.
Он прочистил горло.
Я было подумал, что ты так искромётно шутишь, но судя по твоему виду, говоришь это ты абсолютно серьёзно?
Конечно, теперь, когда у меня развязаны руки и не нужно щадить жителей, чтобы королеве было кем править, война будет иди много быстрее, чем была прежде.
То есть хочешь сказать, до этого времени, ты был не слишком жесток?
Я кивнул головой, заставив его изумлённо на меня посмотреть. Он думал минут пять, прежде чем ответил.
Если я соберу князей земли русской, и пообещаю им поделить эти территории между нами, ты не будешь против? Цена слишком огромная, чтобы я потянул её в одиночку.
Ну мне без разницы, пожал я плечами, только поскольку меня столько раз надували, половину сразу вперёд!
Это мы обсудим, он задумчиво покачал головой, тогда тебе придётся отпустить меня и дружину.
Да езжайте, отмахнулся я, где-то ещё две недели мне будет нужно на покорение Польши, потом пойду на Литву.
Хм, а почему он открыл было рот, но быстро его закрыл, не закончив вопрос, впрочем не хочу этого знать. Тогда возвращаемся? Отдашь приказ об освобождении дружинников?
Поехали, вздохнул я, направляя лошадь обратно к охране.
Мысли в голове кружили самые разные, но больше всего конечно хотелось отомстить змеюке, только нужно было придумать как.
* * *
1 августа 1199 года от Р.Х., Полоцк.
За неполные полтора месяца, я вместе со своим войском словно огненная метла прошёлся по Померании, Литве, Латвии и Эстонии, утопив всё в огне и крови. Выставляемые против меня войска сметались за один короткий бой, города, зная судьбу Польши предпочитали сдаваться, а не обороняться, их я не трогал, беря только денежный выкуп, а также всё мужское население, которое ставил в войско, усиливая собственную пехоту, одевая их во что придётся и давая лишь копья, муштруя на выполнение простейших приказов. Большего от них не требовалось, поэтому смертность там была крайне высока, но зато я берёг свои терции и не подставлял их почём зря. Плюсом этой стратегии стало то, что пруссы и датчане прислали своих послов, с заверением того, что совершенно не претендуют на захваченные мной территории, просят принять это во внимание и не нападать на суверенные, законные и дружащие со Святым престолом королевства. Священная римская империя была занята внутренними проблемами вызванными смертями Генриха VIи Констанции, хотя парочку заезжих рыцарей оттуда со своими войсками, приехавших поживиться под шумок, пришлось-таки повесить в назидание остальным.
Вот так, набирая численность войска и что самое главное опыт управления разными типами войск под присмотром сеньора Бароцци, мы шли, захватывая город за городом, останавливаясь лишь в редких случаях, когда нам оказывали сопротивление. После захвата, от таких городов оставались лишь дымящиеся развалины и заваленные трупами улицы, но зато в следующих местах, жители трижды думали, что им важнее: имущество или жизнь.
Забыл упомянуть, что когда я покорил Польшу и Померанию, со мной случилось небольшое событие, определившее всё дальнейшее продвижение войск, сделавшее его ещё более стремительным и быстрым. Случилось это когда мы вышли к независимому Полоцку. Городу-государству, который имел земли, сравнимые с Галицким княжеством. Парламентёры отправились на переговоры, а я уже давно перестал на них выезжать, оставаясь в лагере.
Сеньор Витале! на взмыленном коне, ко мне прискакал один из офицеров от кавалерии.
Да сеньор Проци? я поднял на него взгляд.
Наш дозор встретил много конных лучников! он показал рукой направление, противоположное от города, очень много!
Сеньора Бароцци предупредили?
Да, он уже собирает войско, просил уведомить и вас.
Хм, кто это может быть? удивился я, давая жест, чтобы мне принесли доспехи и коня, а также помогли одеться. Готовый, я выдвинулся вместе с гонцом, в ту сторону, что он указал.
Первый же взгляд на чужое войско, где коней было больше чем людей, дал мне понять, что передо мной кочевники, поскольку раскосые лица и специфическая одежда с вооружением, выдавали в них эту категорию общественного строя.
Я подъехал ближе к разворачиваемому сеньором Бароцци войску, когда заметив мой личный штандарт с белым агнцем на красном фоне от чужого войска сразу отделилась небольшая группа всадников в количестве десяти человек, поднимая белый флаг на коротком копье.
Вы останьтесь, сеньор Пьетро, попросил я военачальника и взял с собой лишь охрану в том же количестве, что и парламентёры с другой стороны. Он покачав головой, всё же повиновался без дополнительных уговоров.
Съехавшись, мы недолго разглядывали друг друга, поскольку самый большой из них, спросил на ломанной латыни.
Кто есть Венецианец?
Я выдвинулся на корпус лошади, показывая себя.
Среди кочевников произошло оживление, все как один недоверчиво посмотрели на меня.
Ты лгун. Венецианец великий воин, наконец заключил он, ты ребёнок!
Я, тяжело вздохнув, соскользнул с лошади, доставая меч и дагу-мечелом.
Кто-то может лишиться своего языка за это, произнёс я, маня говорившего к себе коротким, но толстым кинжалом с зубцами.
В этот век, только таким способом можно было доказать своё лидерство, и войдя в тот возраст, когда мне приходилось самостоятельно это доказывать, я подчинялся общим правилам. А как хорошо было быть раньше маленьким ребёнком! Всё можно было решить либо на словах, либо с помощью своих бойцов!