Командир, я видел чужой танк на двенадцать часов, сказал в наушниках шлемофона голос наводчика. Наверху находиться опасно.
Мы же ещё не приступили к выполнению задания, возразил я. Вряд ли нас будут атаковать
Вдали снова появился силуэт танка с ярко-синей окантовкойтолько теперь тяжелая машина двигалась задним ходом. И остановилась, словно напрашиваясь на точный выстрел в борт. Где-то на уровне инстинкта я сообразил, что сейчас произойдет, и, дёрнув растопыренные руки к груди, буквально провалился внутрь самоходки.
Механик, назад! скомандовал наводчик.
Самоходка резко качнулась и я чувствительно даже сквозь шлем, приложился головой о панорамный прицел. И в тот же момент совсем рядом, прямо за тонкой бронированной стенкой что-то оглушительно лопнуло, и от металлического звона аж заложило, закрытые наушниками, уши.
Бронебойный! рявкнул наводчик и заряжающий позади меня засуетился, ловко разворачивая в узком пространстве рубки тёмно-жёлтый цилиндр снаряда.
Загудел электропривод досылателя, лязгнул гаубичный затвор.
Огонь! скомандовал сам себе наводчик и дернул за рычаг.
На этот раз грохот выстрела показался мне, ласкающей слух, музыкой. Казённик прыгнул назад, сбросил дымящуюся гильзу и покатился вперёд.
Есть! заорал наводчик. Попали!
Я припал к прицелу и оторопел: вместо увеличенной картинки чужого танка, перед моими глазами раскинулась красочная детальная карта местностикопия той, что валялась теперь где-то внизу, на снарядных ящиках. В центре поля зрения была заметна зелёная точка, а на небольшом расстоянии от нее, в створе тёмных линий улицы, образованной городскими кварталами, виднелся синий пульсирующий кружок, по диаметру ненамного больше, чем точка. И как раз на моих глазах, синий кружок вдруг сдулся и посерел.
Ура! хором гаркнул экипаж в наушниках.
Я с недоумением откинулся назад и только тогда понял, что случилось. Панорамный прицел висел чуть левее, а я смотрел в какой-то другой прибор командира машины. Хотя, что значит какой-то? Это же обычная карта поля боя, вид сверху. Из-за невероятной глубины погружения, я даже начал забывать, что вокруг меня всё-таки игровой мир со всеми его приятными атрибутами.
Второй прицел даже выглядел иначеесли на панорамном прицеле торчали окуляры для глаз, этот представлял собой нечто похожее на маску для подводного плавания. К покрытым резиной краям я только что прижимался лицом. Ну что ж, весьма комфортно сделано.
Двинув на лицо очки и сосредоточив взгляд на резиновой маске, я тут же получил светящуюся подсказку: "командирский прицел". Теперь всё окончательно встало на свои места. Карту должен видеть тот, кто руководит действиями экипажа. Командир. То есть, я.
Я сдвинул очки наверх и снова прижался лицом к прицелу командира.
На карте были хорошо видны квадраты координатной сетки и положение моей самоходки относительно них. Никакого ориентирования по бумажной карте не требовалось в принципе, поскольку квадрат, в который мы должны были выйти для выполнения задачи, был подсвечен светло-зеленой рамкой.
Экипаж триста двенадцать, сказал приятный женский голос, звучащий сразу отовсюду. За выполнение внеплановой задачи Случайная засада, вы награждаетесь комплектом оптики четвёртого класса, для командира машины.
Ура! гаркнул экипаж.
Я снял шлем и поковырял пальцем в оглохшем ухе. Потом приложился к панорамному прицелу и оценил дымящийся танк противника с дыркой в борту. Картинка мне понравилась.
Ну что, молодцы, важно сказал я. А теперь и за основную задачу взяться можно.
Корпус самоходки мелко вздрогнул и прямо у меня на глазах что-то неуловимо изменилось в панорамном прицеле. Я заглянул в него и обнаружил, что мое поле зрения увеличилось, а чужой подбитый танк выглядит намного отчетливее и даже крупнее, чем раньше.
Это мне что, на ходу просветленную оптику смонтировали? удивился я вслух.
Так точно, командир, ответил наводчик.
Отлично, обрадовался я. Так, Ложкин, езжай до ближайшего перекрестка и поворачивай там налево. Через два кварталанаправо. А потом, ещё через квартал, снова налево. Наша задача выбраться к мосту.
Есть командир, коротко отозвался механик-водитель, двигатель самоходки взревел и мне снова пришлось цеплять за что попало, чтобы не удариться головой о броню корпуса.
Правда, вскоре я обнаружил две удобные рукояти, которые позволяли почти висеть на них, прижавшись лицом к панорамному прицелу. Более того, слегка повернувшись вправо, я обнаружил, что и поле зрения у меня тоже развернулосьприцел оказался вращающимся. Я тут же начал переступать ногами, чтобы повернуться вокруг своей оси, не отрываясь глазами от прицела. Через несколько секунд я смотрел на уносящиеся вправо полуразрушенные дома, а ещё немного повернувшись, смог по достоинству оценить уходящую назад перспективу улицы, заслоняемую клубами, рвущегося к небу, сизого солярного дыма.
Танк рывком повернул направо, меня мотнуло, я ударился плечом о какой-то выступ и зашипел от боли. Но от прицела не оторвался. Шустро крутанулся, разворачивая прицел вперёд.
Новый поворот и улица резко пошла вниз, а моему взору открылся широкий мост нависший над серой водой реки. Развалины домов на другом берегу казались пониже и порежесудя по всему, там уже была городская окраина. Не останавливаясь, самоходка с лязгом выкатилась на покрытие моста и остановилась.
Куда дальше, командир?
Я посмотрел в командирский прицел.
Через мост и налево, вдоль берега.
Машина взревела, я схватился за ручки панорамного прицела, довернул свою оптику влево. Мимо машины летели ограждения моста, а за ними лениво рябила мелкой волной большая река. Интересно, у неё есть название?
Заглянул в глобальную карту командирского прицела. Ладони сами собой легли на удобные рукоятки. Оказалось, что и у этого прицела была предусмотрена возможность надёжно держаться руками.
Река называлась Мытра. Через условное обозначение моста шустро ползла жирная зелёная точка, уже почти добравшаяся до противоположного берега.
Я решил посмотреть на оставшийся позади город. Приник к панорамному прицелу, повернулся всем телом. В поле зрения появилось покрытие моста, высокие перила ограждения, полого уходящий вверх берег, покрытый обгоревшими прямоугольниками домов и, обведенный синим, силуэт бронированной машины, пушка которой смотрела прямо мне в лицо.
Эй! заорал я в испуге. Вижу танк!
Пушка чужого танка плюнула огнем. Одновременно я отпрянул от прицела, успев заметить бледное лицо заряжающего, и спустя мгновение на мои уши обрушился чудовищный грохот. Перед глазами всё поплыло, чем-то больно придавило ногу, я задёргался, замычал, пытаясь освободиться.
Механик, вперёд! скомандовал наводчик.
Машина завибрировала, затряслась и я, ещё толком не понимая, что случилось, уже инстинктивно принялся хвататься руками за что попало. Резкий удар снизу и сменившийся звук от лязгающих гусениц, возвестил о том, что мы съехали с покрытия моста на обычный грунт.
Стой! скомандовал наводчик.
Меня бросило вперёд, но я к этому удару плечом, уже был готов, и даже сумел не проронить ни звука.
Левый поворот! Мордой к нему поворачивай, мордой! Заряжающий, фугасным!
Я огляделся, не понимая, куда делся Зверев.
Заряжающий! крикнул наводчик и повернул светлое пятно лица в мою сторону. Командир, зарядить фугас сможешь?
Я растерянно посмотрел на крепления, в которых висели толстые цилиндры снарядов, хотел было отнекаться, сославшись на незнание, но вдруг понял, что особого выбора то и нет. И полез на место заряжающего.
Под ноги попало что-то мягкое, но разбираться времени не было. Отстегнув защелки с ближайшего снаряда, осторожно снял его и попытался развернуться, но оказалось, что это не так-то и просто сделать.
Скорее! Снаряд! торопил наводчик, высматривая что-то в свой прицел.
Я неловко повернулся, задел взрывателем снаряда казённик, потом все-таки разместил латунный цилиндр в специальном ложе, ткнул кнопку электродосылателя, вспомнив, как это делал заряжающий. Длинная штанга ловко пропихнула снаряд в пушку.
И в этот момент на меня обрушилась темнота.
5. Кабинет вместо медицинской палаты
Полковник Комаров в накинутом на плечи белом халате, мерил шагами кабинет, одну из стен которого занимала стойка с мониторами и компьютер с мощным блоком бесперебойного питания, а другуюбольшая медицинская кровать, изломанные под разными углами сегменты которой, поддерживали в определенной позе тело племянника. Медицинские аппараты у кровати, опутавшие пациента проводами, постоянно измеряли десятки параметров и выводили массу цифр на двух дисплеях.
За последние сутки полковник успел и прокричаться, объясняя дежурному врачу, проворонившему самое важное, всю никчемность его жизни, и поднять все связи, чтобы не дать увезти племянника в больницу, а организовать полный медицинский уход прямо здесь, где процесс останется под его полным контролем. Самое удивительное, что высокое начальство вместо разноса и служебного расследования, вдруг прониклось к заботам полковника удивительным сочувствием и даже пообещало всяческое содействие. Поскольку проблема оказалась куда серьёзнее, чем представлялось полковнику Комарову изначально.
Эпидемия коматозных состояний среди игроков ширилась, не ведая границ между странами и не локализуясь в какой-либо конкретной игре. Масштабы были ещё слишком незначительны, чтобы поднимать панику и начинать тотальную борьбу с онлайновыми играми, но было нечто настолько странное во всех этих случаях, что определённые силовые структуры во многих странах напряглись и принялись искать контакты для обмена информации с зарубежными коллегами. И то, что начиналось, как полулегальная операция под личную ответственность полковника Комарова, стало внезапно частью загадки, решение которой контролировалось, оказывается, на самом верху. В чём Комаров успел убедиться, переговорив за неполные сутки с множеством людей из самых разных ведомств.
Ночь выдалась нервная и бессонная, но заснуть сейчас Комаров не сумел бы, даже если бы позволил себе роскошь устроиться на диване в своём кабинете. Не понимая толком, что произошло, полковник интуитивно ощущал, как вся ситуация повисла буквально на волоске. И сделай он хоть один неверный шаг, племянник так и останется в коме, чтобы когда-нибудь потом, через несколько лет, не приходя в сознание, переселиться на кладбище.
И начал Комаров с того, что велел снова одеть на Ломушкина шлем виртуальной реальности. И строго-настрого запретил выключать компьютер, как и вообще что-либо изменять в его работе. Ведь если искать причину, отправившую Ломушкина в глубокий нокаут, все прочие условия не должны были искажать общую картину. И теперь Комаров старался лишний раз не смотреть на кровать, где безжизненно покоилось тело племянника с лицом, закрытым игровым шлемомнесмотря на убеждённость в правильности своих действий, полковник чувствовал себя так, словно совершает кощунство.
Товарищ полковник, нашла кое-что, сказала симпатичная шатенка, а по совместительству и старший специалист по информационной безопасности.
Комаров сменил траекторию движения, и, отодвинув в сторону врача, следившего буквально за каждым движением девушки, наклонился, вглядываясь в один из экранов.
Давай, Оксана, порадуй старика.
Ломушкин получил какое-то сообщение, после чего зачем-то выключил защитные системы компьютера. Благодаря этому, злоумышленник получил доступ к правам администратора и затирал следы, пока все бегали вокруг отключившегося курсанта. Но кое-что понять можно. Например, что курсант запускал какую-то программу, которая затем была уничтожена. И все следы того факта, что такая программа вообще была, тоже почти уничтожены. Думаю, неизвестный хакер удалял даже минимальные намёки на внешнее вмешательство.
Не удивлен, хмуро буркнул Комаров. Но ты ведь что-то нашла? Сможешь проследить все дорожки, как преступник смог проникнуть через все наши защиты во внутреннюю сеть?
Я попробую. Надо подключить провайдера и проанализировать данные с наших серверов. Но потребуется время.
Ну тогда не отвлекайся на разговоры и принимайся за дело. Если понадобится какая-либо помощь или появится информациянемедленно докладывай.
Хорошо, товарищ полковник, сказала Оксана. Мне из главного управления ребята тоже помощь обещали. Я игровой компьютер трогать не буду, а поставлю рядом свой ноутбук.
Доктор, вы пока свободны, сказал Комаров врачу. Разбираться с вами у меня нет сейчас времени, отправляйтесь домой и как следует выспитесь. А завтра будете помогать профессору Абрамову из НИИ мозга. Ну или как его там?
Врач поднял на полковника красные от бессонницы глаза и удивлённо спросил:
Александр Петрович сам сюда прибудет?
А, знаешь, стало быть, Сашку, печально хмыкнул Комаров. Ещё как прибудет. Попробовал бы он не прибыть.
Кто же не знает Александра Петровича, уважительно сказал врач. После его работ по...
Ну, значит сработаетесь, буркнул Комаров. А теперь иди отсюда, видеть тебя больше не могу.
Товарищ полковник, ну никто бы не успел, честное слово! взмолился врач. Я как только увидел, что началось, сразу бросился в эту комнату, и немедленно начал реанимационные
Всё, я сказал! повысил голос Комаров. Свободен!
Понурившись, врач взял небольшой чемоданчик, стоявший на полу, и вышел из кабинета.
Зазвонил мобильный телефон. Комаров тревожно взглянул на медсестру, потом, словно что-то вспомнив, махнул рукой, и приложил аппарат к уху.
Полковник Комаров, слушаю. Привет, Саша. Отлично. Подойди к дежурному на проходной и назови свою фамилию. Он предупреждён и проведёт тебя в нужный кабинет. Да, давай. Жду.
Через несколько минут дверь отворилась и в кабинет вошел высокий и худощавый человек в лёгком сером джемпере и таких же серых брюках. Следом заглянул молодой парень в форменной одежде и хорошо поставленным голосом доложил:
Товарищ полковник, профессор Абрамов доставлен, согласно вашему распоряжению.
Дождавшись кивка начальства, он исчез в коридоре и закрыл за собой дверь.
Ну, привет, что-ли, сказал Абрамов бодрым голосом, пожимая обеими руками, протянутую Комаровым ладонь. Ты знаешь, я ведь в любом случае по твоей просьбе приехал бы, но мне тут ещё из министерства позвонили. И крайне настоятельно рекомендовали оказать полное содействие некоему полковнику Комарову, который вскоре может позвонить. Что у тебя стряслось?
Здравствуй, Саша, сказал Комаров, и сделал приглашающий жест в сторону кровати. Беда у меня. Не уберег курсанта. Хотел опасного злодея взять на "живца", а дальшекак в присказке: гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Пустил Федьку с рутиной помочь, а оно вон как вывернулось.
Абрамов быстро осмотрелся, задержал взгляд на стойке с мониторами, подошел к кровати.
Это ведь игровой гаджет, верно? спросил он, касаясь чуткими пальцами запястья Ломушкина, и глядя на блестящую пластиковую поверхность шлема виртуальной реальности. Геймерская кома, да? Наслышан, наслышан. Но изучать на практике ещё не приходилось. Подростковой болячкой традиционно считается.
Как у тебя всё просто, недовольно сказал Комаров. Это не уставший от игр подросток. Федька, между прочим, здоровый молодой пареньвпал в кому через полтора часа после начала выполнения задания. И я практически уверен, что перед этим он успел пообщаться со злоумышленником!
Я не сказал, что это просто, Абрамов кивнул медсестре, и принялся изучать показания медицинских мониторов. То, о чём ты мне с умным видом вещаешь, вообще говоря, современной наукой не то, чтобы совсем отрицается, но ставится под сомнение. Некий человек доводит другого человека через компьютер до состояния комы за несколько минут? Я не буду говорить, что это невозможно, только из уважения к тебе.
Саня, не дрюкай мне мозги, недовольно сказал Комаров. Я просто сообщаю тебе факты. В соседней комнате компьютер, на котором есть данные наблюдений за состоянием курсанта Ломушкина с момента, как он сел играть и до момента его полной отключки. Программистка наша, вон, говорит, что парень успел запустить какую-то программу, которую затем кто-то удалил. И поскольку я ни черта не понимаю, что происходит, то запретил что-либо менять в этой комнате, пока будет идти следствие. Вот тебе все вводные. Твоя главная и основная задачавытащить моего парня из комы.