Узнал, также тихо ответил мне он.
В дверь каюты постучались и сразу зашли. Это был его начальник охраны.
Марок-сир, мы приближаемся, через час посадка.
До Изибниса, как оказалось, лететь меньше полутора суток, что говорило о мощности его межгалактического корабля.
Начальник охраны бесшумно ушёл, но момент был упущен. Марок отодвинулся от меня, встал, подошел к столу и включил компьютер. А я только сейчас начала разглядывать обстановку. Цветовая гамма, мебель такая же, как и у меня, только на стенах помимо экранов висела картина молодая счастливая пара. Мужчина был очень похож на Марока, из чего я сделала вывод, что это его родители. Значит, я в его каюте? Он принёс меня в свою каюту.
Эва? раздался голос Марока, Извини, у меня много работы, сама найдёшь в каком направлении двигаться?
Я кивнула и незамедлительно покинула помещение. Романтическая идиотка. Я тут о поцелуях думаю, а он работать из-за меня не может, ещё и провозился со мной чертову уйму времени.
Каюту я свою нашла, а ещё нашла начальника охрана у двери, до сих пор, кстати, не знаю его имени.
Госпожа Артёмьева, начал он, как только меня увидел, Я настоятельно рекомендую вам не отвлекать господина Слоши от дел государственной важности. Я понимаю, что у себя на планете вы знаменитость и требуете к себе особенного отношения, но всё же советую вам обратить внимание на кого-нибудь менее занятого. Естественно, на время. Я ни в коем случае не вмешиваюсь в выбор господина Слоши, просто рекомендую вам найти другое развлечение на время полета. Как только мы приземлимся на Изибнис, господин Слоши окажет вам необходимое внимание, вы останетесь довольны, впрочем, как и другие наложницы.
От услышанного у меня челюсть упала. И кажется, впервые в жизни я почувствовала ненависть.
Мой враг медленно удалился с чувством исполненного долга, я же, как метеор залетела в свою каюту. Наложница?! Это я-то наложница? Да, пошел к чёрту этот начальник охраны вместе с Мароком! Я никогда не буду чьей-либо наложницей ни добровольно, ни принудительно! Первым желанием, конечно, было порвать идиотский контракт и вернуться домой. Но немного успокоившись и, перестав метаться из угла в угол, я поняла, что это не только не профессионально, но и глупо. Я не буду показывать свою слабость. В конце концов, Изибнис это не один Марок, а куча народа, возможно недоброжелательного, но лучше так, чем честный до скрипения зубов зарвавшийся аристократ.
Серж влетел в мою каюту без приглашения и начал с отповеди за произошедший инцидент:
Артёмьева, ты вечно выкидываешь такие финты! Тебе не стыдно, нет?
Иди к дьяволу, Серж! метнула я в него разъяренный взгляд И скажи спасибо, что я не увольняюсь к чертовой матери, хотя желание просто огромное!
Шеф осекся, покраснел, потом побледнел и через минуту произнес:
Так он что действительно тебя наказал?
Я отмахнулась от него, как от надоедливой мухи и отвернулась.
Эва, осторожно начал Серж Что он сделал?
Ничего, по его мнению, предосудительного! у меня не было ни сил, ни желания объяснять ему, что Марок меня не наказывал, это я сама себя наказала, влюбившись в непроходимого бабника.
И тут от догадки, от мысленного признания самой себе я встала, как вкопанная. Влюбилась? Влюбилась, втюрилась, растеклась как масло.
Уж не знаю, что у меня было на лице, но Серж, зло сверкнул глазами и сжал кулаки. Через секунду его уже не было. Я даже не успела ничего сказать. А, ну и пошли они все!
Не прошло и пятнадцати минут, как ко мне в каюту ворвался Марок злющий, сам на себя не похож, аж колотит всего. Я устало посмотрела на него и подумала, что за несколько минут моя комната превратилась в проходной двор.
Я тебя обидел, Эва? загремел он на весь корабль. От его злости я непроизвольно сжалась. Если я тебя обидел, то искренне прошу прощения. Только я не понимаю, почему ты не сказала этого мне! Зато побежала жаловаться к своему боссу! Очень интересно, что ты ему наговорила, что он захотел разорвать контракт! Я думал, ты искренняя и честная, Эва! Видимо, я ошибался, и ты всего лишь решила разорвать контракт для того, чтобы тебе заплатили больше, прекрасно понимая, что теперь у меня связаны руки!
Что? Считаешь, дело в деньгах? Ты ошибся в другом, с яростью проговорила я, Что я буду одной из многих! Твой страж мне ясно дал понять, что я не первая и не последняя девка, проходящая через твою постель. Я уважаю себя, господин Слоши. Контракт я разрывать не буду, но официально заявляю, что вашей наложницей не буду ни за какие деньги!
Марок резко выдохнул, будто ему дали под дых, его естественная бледность приобрела оттенок близкий к мертвецу, а глаза заполыхали зеленым цветом.
Чего он так разозлился, я единственная кто ему отказал?
Кто тебе это сказал?
Начальник вашей доблестной охраны, уж не знаю, как его зовут, я скрестила руки на груди.
Его звали Ламинок, процедил он сквозь зубы, а я внутренне содрогнулась.
Что значит «звали»?
Он пристально посмотрел мне в глаза, а потом произнес:
Потому что я не уверен, что просто его уволю, а не убью после всего.
Нет, Марок! я вцепилась в его руку, Я уверена, он не хотел ничего плохого! Я самой себе удивилась, начав защищать его стража, Он просто хотел внести ясность, сказал, чтобы я не мешала тебе, что потом останусь довольна, как и другие наложницы. Я просто не знала, что у вас так принято.
Марок с минуту смотрел в мои глаза, а потом неожиданно обнял меня, и я не посмела его оттолкнуть.
Неужели ты думаешь, что я все эти годы жил отшельником? У меня были женщины и не одна. У нас действительно таких называют наложницами. Но ты, Эва, не имеешь к этому никакого отношения. Я сказал, что ты нравишься мне, я не лгал.
Он отпустил меня, дотронулся рукой до моего лица, слегка поглаживая скулу большим пальцем.
Поверь, у меня нет постоянных наложниц, я не содержу гарем. У меня даже нет жены. И сейчас я абсолютно свободен.
Но почему Ламинок
Он сказал правду, перебил он меня, То, как он видит ситуацию. Хотя и не имел на это права. Ламинок ответит за грубость.
Прошу, не наказывай его слишком жестоко.
Я поверила ему. Да и как не верить его глазам, голосу. Я просто чувствовала, что он не врет.
Ты удивительная, Эва. Он обидел тебя, а ты не жаждешь мести, он снова улыбался мне, Ты отличаешься от изибнисцких женщин, в тебе нет кровожадности и мелочности. Прости, что плохо думал о тебе.
Господи, ну как тут остаться равнодушной? Я слышала тысячу слов от многих мужчин, поклоняющихся моей красоте, известности, моей страстности и порочности и не один из них за всем этим маскарадом, что они лицезрели на сцене, не видел меня настоящую. До сегодняшнего момента.
Почему ты не женат, Марок? Неужели не было желающих?
Почему, были, засмеялся он, Я отличаюсь, Эва, от обычных изибнисцев думаю по-другому. Ты все поймешь, пообщавшись с моим народом.
Что, ни одной подходящей на всю планету? не поверила я.
Я не имею права жениться на той, кто ниже моего сословия.
Супер, невесело подумала я, у них там эра Водолея, или еще дальше В школе мы изучали феодальные системы, которые на Земле давным-давно себя изжили. Что же ждало меня на Изибнисе?
Эва? Что я опять не так сказал? Марок озадаченно смотрел на меня, и я поспешила его успокоить:
Всё в порядке. Просто для меня все это в новинку. Я ничего не знаю ни о тебе, ни о твоей планете. И честно говоря, меня это пугает.
Я с тобой, аката, он незаметно перешел на изибнисцкий язык, Ничего не бойся.
Я завороженно смотрела в его глаза, которые потихоньку начинали синеть. Я уже знала, что это значит, он хотел меня и то, как он меня назвал, только подогревало мое желание аката, значит солнце, никто не называл меня солнцем.
Я поцеловала его первой, возможно, не умело, но он вздрогнул и прижал меня к себе со всей силой. Какая разница, что думают об этом его люди? Разве это так важно, когда ты знаешь, что думает об этом он?
Эва, хрипло пробормотал он, оторвавшись от моих губ, Не здесь, милая. У нас ещё будет время.
И было совершенно не важно, что я знаю его всего два дня, что за столь короткий срок невозможно так прикипеть к мужчине, что, возможно, с его стороны это всего лишь желание и ничего больше. Впервые за всю мою юность мне хотелось окунуться в чувства с головой.
Из каюты я вышла немного взъерошенной, щеки пылали, губы припухли. Но я решила, что не отпущу Марока одного, а то не дай Бог, пришибет бедного Ламинока. А то, что он бедный я не сомневалась. Не хотела бы я пережить гнев Марока на себе.
Марок шагал широкими шагами, и я еле поспевала за ним. Мы прошли изрядное количество дверей, казалось, коридоры никогда не закончатся. И вот Марок резко тормознул перед одной из дверей, развернулся ко мне и произнес:
Эва, ты не должна присутствовать при этом разговоре.
Почему?
Это мои подчиненные, они не поймут, почему я разговариваю при тебе землянке.
Даже если я была оскорблена?
Да.
Спрашивается, зачем тогда он позволил, чтобы я шла за ним? Он открыл дверь и вошел. Буквально через секунду я услышала его голос и, хотя слова понимала через раз, он говорил на своем языке слишком быстро, общий смысл уловила ясно. Эх, не завидую я Ламиноку. Меня так отчитывали в глубоком детстве, когда я обидела соседского мальчишку, младше меня. Папа тогда рвал и метал, обвиняя меня в излишней жестокости. Но папины слова это просто ласковый шепот по сравнению с тем, что сейчас говорит Марок. Последнее я услышала четко:
Это всё, можешь идти, но запомни на всю свою жизнь никогда не сметь разговаривать с ней как с рабыней! Иначе я за себя не отвечаю.
Всё-таки я злая, потому что эти слова заставили меня злорадно ухмыльнуться. Дверь внезапно открылась и я, не успев спрятаться где-нибудь в уголках коридора, столкнулась с взглядом Ламинока. При виде меня, его глаза запылали ненавистью, а я поняла, что действительно нажила себе врага, пожизненно.
Почти следом за ним из каюты вышел Марок.
Эва, ты все еще здесь?
Нет, блин, уйду я на самом интересном моменте. Я виновато улыбнулась, а он нахмурился.
Эва, я же просил.
Но от ненужного ответа меня спас мой шеф, появившись на горизонте в коем-то веке вовремя.
Эванжелина, я тебя везде ищу! провозгласил Серж, но заметив Марока застывшего в проходе каюты заметно напрягся. Я поспешила взять Сержа за руку и заглянула в глаза, прежде чем он начнет новый скандал.
Серж, милый, ты все не так понял! Да и я не совсем разобралась. В общем, разрывать контракт мы не будем. Все хорошо.
Серж переводил свой взгляд то на меня, то на Марока. И только потом, вероятно пораскинув серым веществом в голове, изрек:
Не всё так просто, да? Что ж, Эва, надеюсь, ты делаешь правильный выбор. Господин Слоши, приношу свои извинения, Серж поклонился на манер изибнисцев и ушёл. Я в этот момент решила облегчённо вздохнуть, но не тут-то было. Меня бесцеремонно схватили за руку и буквально втащили в ту каюту, где только что был Ламинок.
Что значит «милый»?
Я взглянула в глаза Марока и ойкнула. Зеленые.
Марок
Почему ты его касаешься постоянно? Что между вами, Эва?
Ох, только ревнивого изибнисца мне не хватало.
Марок, ты что, ревнуешь? прямо спросила я.
Эва, его глаза угрожающе сузились, Я не знаю, как принято у вас на Земле, но у нас чужую женщину не должен трогать никто. А ты моя, Эва.
Вот почему, когда он настолько эгоистичен, я хочу растечься маслом? Я должна возмутиться, сказать, что он не имеет на меня никаких прав, но вместо этого млею, и мысли разбегаются в разные стороны. Кто сказал, что любовь не болезнь? По мне так она самая, патологическая. Каким образом наши отношения в столь короткое время переросли из деловых в нечто большее? Ответа на это у меня не было.
Дальнейшего разговора у нас не получилось. Мы приближались к Изибнису, и нужно было готовиться к посадке. Марок ушел, как мне показалось, недовольный собой. По мне, так я была очень даже довольна. Надо же, мужчина заявляет на меня свои права, а я не против, в первый раз такое. Хотя кто мне мешает завести легкую интрижку? Нет, противоречу сама себе, интрижка длинной в три года не может быть легкой.
Я вернулась в свою каюту, достала из чемодана легкую шубку из пушного зверя неизвестной мне породы и уселась на свою кровать. Хотела поспать во время перелета, а получилась целая история. Интересно, на Изибнисе гостиницы есть? Так как ответа я не знала, то быстренько соединилась с Сержем.
Слушаю, пропел мой босс с экрана монитора.
Серж, а где мы жить будем?
Первое время у Марока Слоши, невозмутимо ответил он, Потом видно будет.
Вопросов у меня больше не было, поэтому шеф отсоединился. Корабль тряхнуло, и я с ногами забралась на кровать и вцепилась в ее спинку, памятуя о прошлом разе. Но приземление произошло вполне удачно, уже через десять минут я спускалась по трапу на огромную по размерам изибнисцкую перелетную станцию.
Нас встречала целая толпа из зевак, а также тех, кто, вероятнее всего, работал в компании Марока. К нам подошли трое могучих изибнисцев, высоких, статных, все как один с длинными волосами, одетых в меха и, поклонившись нам, протянули невероятно красочный пояс. Я машинально взяла его из рук незнакомца, да так и осталась стоять, совершенно не зная, что с ним делать дальше. Марок, видя мое замешательство, наклонился и прошептал:
Завяжи его на талии, Эва. Если не завяжешь, они подумают, что ты хочешь им зла.
Я мигом себя опоясала и приготовилась к новым сюрпризам. Серж в подсказках не нуждался, судя по всему, все время перелета он потратил на изучение традиций Изибниса. Умный парень, в отличие от меня.
Мы долго шли по станции в сопровождении изибнисцев Марока. Станция практически ничем не отличалась от нашей земной те же пролеты, дорожки, удобные сидения для ожидающих. Только были тут разнообразные корабли, разной формы и размера, почти все я видела в первый раз. На картинках, которые были в школьных учебниках, были только военные звездолеты, и когда сие творение я увидела воочию, стало жутковато. Перед глазами так и вставала яростная война двух столетий назад. Наконец, мы дошли к очередному трапу, где нас поджидало очередное чудо вместо привычного для меня перелетного транспорта, нас поджидала капсула, с монитором иллюминатора, на десять пассажирских мест. Дверца была одна и открывалась снизу-вверх. Несмотря на мои опасения, что мы будем тесниться в ней, капсула оказалась достаточно просторной.
Разработка компании Марока Слоши, на этой малышке мы спокойно долетим с перелетной станции до самого Изибниса, шепнул мне Серж, как только все уселись, Он предлагал нечто подобное землянам, но наши, как всегда, отнеслись к новой идее скептически.
У него же компания по добыче урана? переспросила я.
Слоши, кроме этого, занимается окультуриванием Изибниса, привносит новые разработки, в общем, делает все, чтобы его народ жил лучше.
Я посмотрела на Марока, он сидел впереди меня и сосредоточено выслушивал сидящего рядом с ним совсем седого изибнисца, с многочисленными морщинами на лице. Так странно, в первый раз вижу старого изибнисца, и цвет волос у него больше серебряный, чем седой.
Марок обернулся и поймал мой взгляд, глаза его потеплели, но он тут же отвернулся и продолжил разговор.
Строгий, даже суровый мужской силуэт. В нем не было кукольной красоты, только красота воина. И что я в нем нашла? Что заставляет мое сердце биться, будто пойманная в клетку птица? За всеми этими событиями и калейдоскопом чувств я совсем забыла о том, что еще два дня назад собиралась встретиться с Джеймсом. И даже некогда вожделенный облик несколько угас, заменив его образ яркими чертами Марока.
Наш транспорт плавно приземлился на широкой улице, с часто усаженными по бокам цветущими деревьями. От такой красоты я замерла везде лежит белый, пушистый снег, а деревья цветут ярко розовыми цветами, тянущимися ветвями к серому небу.
Нравится? шепчет Марок мне на ухо. Я медленно оборачиваюсь на его голос и не могу и слова произнести.
Они не живые, будто прочитав мой вопрос, говорит он, Деревья и цветы из камня, это дань богине возрождения, которую мы ждем среди нашей зимы. Посмотри, Эва, указывает он рукой на сооружение справа от меня, Это мой дом.