Дом впечатлял размерами. Двухэтажный, с большими окнами и конусовидной крышей. Но самое интересное было не это дом был полностью сделан из камня, того материала, которое мы не использовали уже лет пятьсот.
Серж стоял с открытым ртом и ничуть этого не стеснялся, хотя изибнисцы, пришедшие с нами, начали показывать на него пальцем и просто умирать от хохота.
Прошу проходите в мой дом, громко сказал Марок, и вся наша компания двинулась к массивным дверям. Не успели мы дойти до крыльца, как дверь распахнулась и оттуда вышел Ламинок. Вот про кого я совершенно забыла за осмотром великолепий Изибниса.
Он хмуро оглядел всю нашу компанию, чуть больше задержался на мне (а как же!) и нарочито медленно выговаривая слова, обратился к Мароку:
Марок сир, я проверил дом. Все в исправности, за время нашего отсутствия ничего не произошло.
Почему он тебя сиром называет? шепотом спросила я Марока, не удержавшись от вопроса.
Это означает «хозяин», все рабы величают так своих хозяев.
Раб? Ламинок раб?! Хорошо, что я удержалась, чтобы не выкрикнуть это вслух. Господи, в каком же веке вы живете?
Почувствовала, что меня тянут за руку и увидела, что все уже прошли в дом, и только Марок задержался и смотрит на меня недоуменным взглядом. Заставила себя переставлять ноги, улыбнулась Мароку, прекрасно понимая, что не время и не место задавать вопросы.
В доме стоял дикий гогот. Причину смеха я увидела сразу мой шеф носился из угла в угол, с совершенно обезумевшим взглядом и орал во всю глотку: «Уберите эту дрянь!». В это время за ним неотступно бегало странное животное, по виду напоминавшее нашу земную змею, только с ножками с тремя перепончатыми пальцами с когтями на каждой. Изибнисы покатывались со смеху. Животное шипело, бегало за Сержем, но попыток как-то причинить ему вред не предпринимала. Я змей любила с детства, поэтому эта картина меня просто уморила. Помниться, год назад я Сержу предложила сделать танец со змеей, Сержа тогда передернуло и вот сейчас его страх во плоти преследовал его на другой планете.
Марок издал какой-то шипящий звук, и животное прекратило своё преследование и подошло к хозяину.
Какая миленькая, пролепетала я, разглядывая ее серо-желтую чешую, но тронуть не решилась, все-таки это не совсем змея.
Ее зовут Рикоса, сказал Марок, на что она высунула свой язык, облизнула мордочку и уставилась на меня. А язык то у нее не раздвоенный!
Она охраняет дом, пояснил Марок.
Это что-то вроде собаки?
Все наперебой принялись мне объяснять, что это за чудо такое инопланетное. И я, как обычно, когда разговаривали сразу несколько изибнисцев, ничего не поняла. Как ни странно, доходчиво объяснить мне смог только Ламинок.
Это животное дух дома. Оно охраняет жилище от проклятий, зла. Оно чистит дом от отрицательных энергий.
Вы хотите сказать, загорланил на весь дом Серж, Что такая вот тварь есть в каждом доме?
Рикоса что-то яростно шикнула и повернулась всем корпусом в сторону побледневшего шефа.
Я бы не советовал оскорблять духа, еле сдерживая смех, пояснил Марок Сержу, Она злопамятна, может отомстить.
Сержа от этих слов начало трясти, и он неуверенно, запинаясь, извинился перед Рикосой. Та в ответ облизнулась, и шеф нервно сглотнул, вызвав новый приступ хохота у окружающих. Даже Марок больше не сдерживался и смеялся в голос, ну, что греха таить, я тоже хохотала от души. Рикоса тем временем, ушла в неизвестном направлении. Я принялась разглядывать дом.
То место где мы находились было просторным и, скорее всего, являлось залом. Огромные окна освещали все помещение, в центре стоял неправдоподобных размеров диван, обитый шкурой неизвестного мне животного. Прямо перед ним круглый столик из дерева, а по бокам стеллажи из камня. На них стояли разные статуэтки, горшочки и книги. Самые настоящие книги! Как когда-то в переплете, странички, вероятно, из пергамента. Ух ты! Срочно захотелось дотронуться до них руками, полистать, пощупать
Эва, оказывается в гостиной стояла тишина, и Марок не единожды позвал меня. Все куда-то разбрелись, даже Сержа не было видно.
Эва, ты как себя чувствуешь?
Нормально, ответила я, не поняв вопроса.
У вас на Земле, сейчас глубокая ночь, пояснил он.
А-а-а облегченно протянула и, пожав плечами, ответила, Мне не привыкать не спать ночью, у меня работа ненормированная.
Марок почему-то нахмурился и жестом пригласил сесть на диван.
Эва, и всё-таки кто для тебя Серж?
Я вздохнула и принялась объяснять ему очевидные вещи:
Он мой шеф, босс, но не хозяин и не любовник. Друг, если хочешь.
Тогда почему он заставляет тебя работать ночью?
Ну, сам подумай, у нас на Земле днем все работают, мои представления могут посещать только вечером или ночью. И никак иначе.
Марок встал, заложил руки за спину и начал ходить из угла в угол. Нет, все-таки я его не понимаю.
Здесь ты будешь работать только днем, у моего народа несколько другой распорядок дня, он повернулся ко мне и с теплотой в голосе добавил: Ночью ты будешь принадлежать мне.
Пульс поскакал галопом, а дыхание сбилось. Чёртовы гормоны! Ну, не могу я так на него реагировать! Хотя организм думал иначе. Заставила думать себя о другом, сначала в голову лезла всякая чушь, а потом неприятно кольнула мысль я вспомнила, что так неприятно удивило меня.
Марок, я не знала, что у вас на планете существует рабство.
Казалось, мой вопрос никак его не смутил. Он спокойно сел рядом со мной и совершенно будничным тоном заговорил:
Подобная система существует с самого начала жизни на нашей планете. Есть изибнисцы высшей касты, есть низшей. Одни прислуживают другим. Если нужно, раб умрет за своего хозяина, раб не может его ослушаться, не может уволиться со службы, в отличие от свободных изибнисцев. Хозяин может освободить раба, сделав того полноценным гражданином Изибниса.
Но это же дико! не удержалась я от замечания.
Для нас нет! резко оборвал меня Марок, И насколько я знаю, у вас, на Земле подобная система существовала несколько веков.
Две тысячи лет тому назад! Но наш мир отказался от этого.
Наш мир не откажется, мрачно заметил он, глядя мне прямо в глаза, а мне вдруг стало тоскливо и захотелось в свою родную стезю, домой.
Значит, Ламинок раб
Эва, ласково произнес он, Я понимаю, тебе тяжело, ты слишком живая, настоящая, умеешь радоваться жизни, чтобы жить, так как живу я. Единственное, чем я могу тебя успокоить, так это сказать, что для раба стать начальником охраны своего хозяина это предел мечтаний, практически невозможный случай. По сути, его место должен был занимать состоятельный, свободный изибнисец. Я решил иначе, пошел против многих мнений, но мои рабы довольны жизнью.
Как, объясни мне, как можно быть довольным, не будучи свободным? воскликнула я, мои эмоции плескали через край, Ты бы смог?
Господи, что я делаю? Кого учу? Да и зачем мне все это надо? Верно, говорил мой отец, у меня слишком обостренно чувство справедливости.
Извини, выдавила я из себя после минутного молчания, Я не имею права ни указывать тебе, ни спорить, не зная вашей жизни.
Эва, маленькая моя, прошептал Марок и взял мое лицо в свои ладони, Посмотри на меня, моя революционерка, к сожалению, твоя революция обречена на провал.
Я знаю, пискнула я и даже всхлипнула. Вот как нервы расшалились.
Ты не изменишь ход истории нескольких тысяч лет. Задолго до тебя уже пробовали и ничего из этого не вышло. Не забивай свою светлую головку этими проблемами. Посмотри на меня.
И я посмотрела. Синие, бездонные глаза смотрели на меня ласково и тепло. Он хотел меня успокоить, и я в который раз удивилась, насколько он хорош и в то же время необычен. Никто другой из знакомых мне не стал бы даже обсуждать со мной подобные вопросы, не пытался бы объяснить, успокоить, в конце концов. Он стал, и от этого становилось легко на душе, значит, ему не все равно, что я чувствую.
Поцелуй, ласковый, нежный и через мгновение страстный обжег мне губы, и я ответила, стараясь вложить в него все, что я чувствую. Мои руки скользнули в его волосы, пробуя их на ощупь и так и остались там, будто это их место. Через минуту я начала задыхаться, в животе что-то разгоралось и опускалось вниз, к бедрам. Марок медленно опустился к моей шее, и мне казалось, что во мне что-то разбилось, громко, на мелкие осколки. Я прижалась к нему теснее, обхватив его мощную спину руками и о, Боже, как же мне это нравилось! Уже сбилась со счету, сколько он подарил мне обжигающих ласк, когда он застонал, что-то во мне взорвалось и я даже, не думая, что я делаю, перебралась на его колени, обхватив его бедра своими ногами. Вот так вот гораздо лучше! Когда его горячая плоть уперлась мне в бедра, меня это не отрезвило, совсем наоборот. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что этого делать не надо. Но только мелькнула, исчезнув, сгорев в том огне, что испытывала его хозяйка. Я не заметила, как он расстегнул мне рубашку, зато почувствовала его губы на своей груди. Сознание покинуло меня окончательно. Я чувствовала только его губы на своей груди и руки, ласкающие мою спину, а еще стон, срывающийся с его губ и лишающий меня последнего остатка разума.
Хотелось большего, и я знала, чего именно, но он почему-то не давал мне этого.
Марок почти простонала я, отчего он глухо зарычал, продолжая меня мучить.
Его рука опустилась ниже, нещадно сминая мою юбку, чуть раздвинув мне ноги и, к моему удивлению, этого стало достаточно, чтобы я рассыпалась, разбилась на кусочки, как дорогая фарфоровая ваза. Я вцепилась в его плечи, как утопающий, тело било сладкая судорога, в глазах плясали разноцветные огоньки. Его голос я услышала, как из потустороннего мира, севший, бархатный и распаленный:
Эва, милая, здесь нельзя. Сюда могут войти, любимая.
Когда сознание вернулось, я не поверила собственным глазам я все еще сидела на Мароке, с обнаженной грудью, он тяжело дышал, придерживая меня за талию и смотрел на меня замутненными темно-синими глазами.
Любимая
Кажется, вот так ощущается счастье, когда тебе легко, хочется летать, а не ходить, дышится свободно, а кровь по венам бегает быстрее и от этого мурашки по всему телу.
С другой стороны, у меня не состыковка мужчина подо мной пышет жаром и в отличие от меня, он не удовлетворён, так и пожирает меня взглядом.
Послала к черту все сомнения и прильнула к его губам.
Марок сир
Блин! Как в плохой мелодраме, на самом интересном моменте!
Марок подавил разочарованный вздох и резко прижал меня к себе, пряча от посторонних глаз мою наготу. Я положила голову на его плечо и чуть скосила глаза Ламинок стоял каменным изваянием и его ничего не смущало. Беспардонный тип! Даже становиться интересно, он, что специально выбирает такие моменты?
Говори, что тебе? голос моего мужчины был сиплым как после простуды, но настолько сексуальным, что меня дрожь взяла. Он почувствовал, мельком посмотрел на меня, стиснул зубы и прижал сильнее. Я про себя улыбнулась, чертовски приятно ощущать хоть какую-то власть над тем, кто полностью владеет твоей душой.
Беда, Марок-сир, Ивлина сбежала.
Марок резко выдохнул, я почувствовала, как его тело напряглось и с беспокойством посмотрела в его глаза. Синий цвет пропал, вернулся обычный карий, а лицо превратилось в каменную маску.
Догнать и привести ко мне, глухо приказал он. Ламинок поклонился и быстро скрылся с глаз. Я выбралась из его объятий и не спеша начала застегивать блузку.
Кто такая Ивлина?
Рабыня.
Он явно не был расположен к разговору. Коготок ревности медленно, но верно превращался в хищный коготь. Нет, Артёмьева, ты самая настоящая дура! Ну, ведь знала, что он не был одиноким, почему же решила, что все его бабы разом исчезнут, стоит тебе появиться в его жизни? Да и кто сказал, что эта самая Ивлина его любовница? Хотя интуиция подсказывала, что, если бы сбежала просто рабыня, он бы так не переживал.
Эва, извини, я должен узнать, как расположились гости.
Совсем забыла, что мы не одни. Вздохнула, пригладила сбившиеся волосы, нацепила официальную улыбку и грациозно поднялась с дивана.
Покажи мне мою комнату и скажи, где я могу найти Сержа? тон получился с прохладцей, но оно и к лучшему.
Марок, наконец, посмотрел мне прямо в глаза и серьезно сказал:
Не надо так со мной, Эва. Не играй со мной.
Да неужто? едкие слова сами сорвались с губ, и чтобы не наговорить еще глупостей я прикусила губу.
Не понимаешь насколько все серьезно? он резко притянул меня к себе, Завтра, Эва, я докажу тебе обратное.
Марок отпустил меня, развернулся и через несколько секунд я услышала, как хлопнула входная дверь. Мужчины! Я аж ногой топнула от возмущения. Слева от меня раздалось шипение, я обернулась и увидела Рикосу.
Ну, хоть ты меня понимаешь? сказала я ей на изибнисцком, не особо надеясь, что она меня поймет. Рикоса опять зашипела, обошла меня кругом и облизнула мордочку.
Так, комнату мне мою не показали, пошли искать Сержа, вслух проговорила я ей, она все также на меня смотрела, сообразила, что машинально перешла на свой родной русский, повторила все на изибнисцком и добавила, Серж это тот, кто от тебя бегал.
Рикоса развернулась на сто восемьдесят градусов и шустро на своих коротких лапках побежала к лестнице, что вела на второй этаж, мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Я следила за маленьким животным и почти не видела обстановку, а когда она подвела меня к двери, где слышался голос моего босса, я окончательно уверилась, что животное разумное.
Спасибо тебе, проговорила я на изибнисцком, Не знаю, чем тебя кормят, но обязательно узнаю. Рикоса облизнулась вполне плотоядно и исчезла в недрах дома. Я постучалась, дождалась, пока Серж откликнется и только потом зашла.
Ой!
Замерла я у самой двери, раскрыв рот от изумления. Серж вальяжно сидел в кресле, по пояс обнаженный, а над ним нависала девушка с синими волосами и порхала по его плечам бледными пальчиками.
Здрас-те! заикаясь, поздоровалась я с ней. Девушка мило улыбнулась, от чего на ее щеках появились ямочки, и поздоровалась.
А ты зря времени не терял, растеряно пробормотала я и снова кинула взгляд на девушку. Она чего-то испугалась, отошла от Сержа и расстроенно пробормотала:
Госпожа, только не сердитесь, Марок сир попросил развлечь своего гостя. Я просто делала массаж. Простите, я не знала, что господин женат.
Господин не женат, весело проговорила я, смотря то на растерянную девушку, то на сверх довольного шефа. Вот гад, даже слова не произнес, чтобы ее успокоить.
И не зови меня госпожой, просто Эва.
Нет, нам нельзя, запротестовала девушка, Хозяин не разрешает
Вот, блин, добрый барин! Запугал девчонку.
Я с господином Слоши поговорю сама. А меня иначе как Эва не зови, ясно?
Девушка кивнула и собиралась уже уйти, но я ее остановила.
А тебя как зовут?
Олеска.
Ой, это как наша Олеся прямо! восхитилась я.
Девушка снова испуганно на меня посмотрела и поспешила ретироваться из комнаты Сержа.
Ну, Марок, барин, чтоб тебя черти слопали, совсем девчонку запугал! Это так у него рабы всем довольны?
Чувствую я, сейчас грянет буря, подавляя смех, произнес Серж.
Грянет, подтвердила я, Ещё как грянет! А ты тоже хорош: вместо того, чтобы отказаться от ее услуг, растёкся тут лужей и морда довольная!
А что такого? обиделся мой шеф, Откуда я знал, вдруг, если откажусь, она обидится?
Тоже верно, я тяжело вздохнула. Господи, как на Земле все просто и понятно, а здесь
Ты что-то там про выступления говорил, перешла я на другую тему, Когда они планируются?
Скоро, ответил Серж, ухмыляясь, а я фыркнула. Этот гад знал точное время, я в этом просто уверена, но отчего-то мне не говорил.
Не фырчи, а то ты мне лошадь напоминаешь, сделал мне замечание шеф. Я возмущенно ахнула, схватила первое, что попало под руку, что на проверку оказалось его рубашкой и треснула его со всей силой. Серж заржал, прямо как та самая пресловутая лошадь и начал бегать от меня по всей комнате, ловко изворачиваясь, я, само собой за ним. Именно за этим занятием меня и застукал Марок. Не успела я прикинуть в уме, насколько эта картина выглядит интимной, как столкнулась со взглядом жутко позеленевших глаз.
Начинается Картинка та еще: я вся запыхавшаяся, в руках рубашка оголенного по пояс Сержа, который даже не подумал стереть наглую ухмылку со своего лица. Спрашивается, чем мы тут занимаемся? А вот ответить на этот вопрос можно по-всякому.
Госпожа Артёмьева, я не показал вам вашу комнату, позвольте исправить свою ошибку, ледяной тон Марока не предвещал ничего хорошего. Он поклонился мне и жестом указал на дверь, не оставалось ничего иного, как выйти. В свою комнату я шла как под конвоем, по крайней мере ощущение было именно таким. Начала потихоньку злиться. Сволочь барская! Видите ли, он может крутить шашни с рабынями, а я даже с другом не могу подурачиться! Когда дошли до комнаты, я достигла нужной кондиции и поэтому, проорав ему: «Спасибо!», захлопнула дверь прямо перед его носом.
Не учла я одного дверь не закрывается с моей стороны. Поэтому, когда она шарахнула со всей силы об стенку, я даже подпрыгнула. Марок влетел разъяренный, а я сделала себе наказ не смотреть в его глаза, а то, если честно, становилось страшно.