Эрок вскинул лук, прицелился куда-то и спустил тетиву. Стрела прочертила огненную дугу и упала в чан с разогреваемой пограничниками смолой. Она вспыхнула, обдав окружающих брызгами пламени, покачнулся и перевернулся - волна горящей смолы прошлась по стене. Солдаты начали прыгать с боевой галереи, не обращая внимания на высоту стен, предпочтя разбиться о землю, а не погибнуть в пламени. Хороший ход, вполне подходящий для штурма крепостей, вот только неприятно мне было такое число жертв. Эти люди всего лишь обороняют свою крепость, они ничего, в сущности, не сделали нам, а мы уничтожаем их ни за что ни про что. Я дал себе зарок стрелять лишь в тех людей, что будут непосредственно угрожать жизни моих товарищей по оружию или же моей.
Эрок тем временем поджег еще несколько чанов оставшимися стрелами и теперь на стенах крепости пылал настоящий пожар. Его защитникам было не до вылазок за пределы форта, они полностью сосредоточились на проблеме тушения огня. Как оказалось, я ошибался, мейсенские дворяне, видимо, посчитали участие в борьбе с огнем ниже своего достоинства - из так и оставшихся незакрытыми ворот выехал новый отряд конников.
- Вельсор, - спросил я у высокого лорда, - ты можешь вызвать еще одну бурю?
- Нет, - покачал головой тот. - Я истощен полностью.
- Ну вот и все, - тихо произнес Эрок, убирая лук в футляр и обнажая меч.
Теперь уже ошибался он. Это было только начало. Перестук копыт приближающихся мейсов перекрыл другой - куда более тяжелый, - сопровождающийся характерным звяканьем доспехов кентавров-воителей. Они вылетели из леса, быстро перестраиваясь в боевой порядок, опуская длинные копья, нацелились во фланг мейсам. Да, кентавров было всего десятеро против полусотни дворян, однако десятки Декана было более чем достаточно. Это понимали и мейсы и сами кентавры, поэтому первые принялись резво разворачивать коней к замку, а вторые более резво заработали копытами.
- Нет, - переменил свое мнение Эрок, - это не конец. Это только начало - начало войны.
Я был с ним в этом полностью согласен.
Мы, все четверо, медленно зашагали к горящей крепости, куда уже ворвались на плечах бегущих мейсенских конников кентавры-воители Декана. Внутри творился подлинный хаос, почти все деревянные постройки усилиями Эрока уже полыхали, люди пытались тушить их, солдаты прикрывали огнеборцев от кентавров, мечущихся по форту зловещими призраками, несущими смерть. Ближе к донжону замер на вышколенном коне комендант форта - полноправный рыцарь в полном доспехе.
- Как это понимать?! - громогласно обратился он к нам, понимая, кто на самом деле командует в этом бою, да и разговаривать с кентаврами, практически теряющими голову во время сражения, было бесполезно. - Вы нарушили договор и напали на нас!
- Вы укрываете у себя некроманта, творившего черные обряды на старом кладбище! - крикнул в ответ Вельсор. - Отдайте его нам и мы уйдем!
- В моем форте нет некромантов, - отрезал рыцарь, - да и прощать нападения я не намерен. Кто из вас готов сразиться со мной один на один?
- Я, - выступил вперед Эшли, поигрывая глефой. - Можешь не спускаться с седла. Условия и так будут вполне равными. Я готов, герр, атакуйте!
Рыцарь не стал играть в пустое благородство и дал коню шпоры, устремился к охотнику на демонов, опуская копье. Знал ли он, понимал ли, что не имеет никаких шансов на победу над противником. Даже уставший и не желающий - я видел это - драки охотник на демонов был во много раз лучшим бойцом нежели обыкновенный рыцарь с пограничной заставы. Первым ударом Эшли перерубил древко вражеского копья, тут же прыгнул, перекатился и, вскочив, длинным выпадом вонзил второе лезвие глефы под тяжелый ведрообразный шлем рыцаря. Тот покачнулся в седле, откинулся на высокую заднюю луку и конь понес его куда-то прочь от горящего форта, пламени и смерти, наводившего на несчастное животное дикий первобытный ужас. Конь мчался, роняя с шелковистых губ пену. Мне было его искренне жаль.
- Вот так и начинаются войны, - согласился с Эроком Эшли, убирая глефу за спину.
И я был в этом с ним полностью согласен.
Глава 2.
- Надо ударить по их лесам немедленно! - воскликнул Зигмунд фон Балке, хлопая кулаком по столу. - Проклятые твари уничтожили наш форт, мы не можем оставить такой плевок без ответа!
- Сначала, - возразил ему Антуан фон Грюниген, - мы должны выяснить все. Мы с эльфами жили в мире и согласии много лет. Почему это они ни с того ни с сего напали на наш форт?
- Плевать! - крикнул фон Балке - старый рыцарь, почти всю жизнь проживший на границе Эльфийских лесов искренне ненавидел их обитателей, хотя бы за то, что они не чтят Господа и не признают Веры. Тот факт, что до недавнего времени на территории лесов действовали несколько церквей, а в крупных городах вроде того же Эранидарка стояли храмы, как-то ускользал от него. - Мы должны атаковать это отродье и уничтожить их всех, воинов, женщин и детей. Никто из них не в праве топтать нашу землю, дарованную Господом!
К неудовольствию фон Грюнигена многие рыцари, из собравшихся в зале пограничного мейсенского городка, носившего имя Герлиц, поддержали фон Балке возгласами и кивками. Еще сильнее его коробило то, что и он сам когда-то высказывал подобные взгляды, но это было до смертельной схватки с нежитью на стенах прежнего Эранидарка.
- Вы ошибаетесь, господа, - твердо возразил им герр Антуан. - Не забывайте, все разумные расы, исключая демонов Долины мук, были признаны Отцом Церкви такими же детьми Господа, как и мы, люди.
- Эти дети, - почти выплюнул Леонард де Леве, - ударили нам в спину в нейстрийских холмах. Им понадобилось всего несколько дней для того, чтобы переменить свое решение и разорвать союз с нами.
Фон Грюниген не принимал участия в начале Войны праха и пепла и не сражался с гномами, которых привел с собой принц Маркварт и разорвавших союз с армией короля Нейстрии Людовика II. Однако он понимал, что это не самый лучший довод, что мог привести старый рыцарь.
- Гномы куда раньше нас поняли, кто такой принц Маркварт на самом деле, - спокойно сказал фон Грюниген, - и поэтому разорвали союз с нами. Их король тронулся умом и посчитал, что мы, люди, продались Баалу, именно поэтому он приказал напасть на нас тогда.
- Вот только его подданные очень уж охотно выполнили приказ, - ехидно заметил де Леве. - Я дрался с ними, в отличие от вас, герр фон Грюниген, гномы кидались на нас как бешеные псы, а их хирды шагали по трупам наших солдат и рыцарей.
- Это гномы, а у нас эльфы, - усмехнулся фон Балке. - Они куда коварней и не станут бросать нам официального вызова. Они скорее ударят в спину. Да, Баал побери, они уже ударили нам в спину!
- Надо во всем разобраться, - твердо произнес фон Грюниген. - Я отправлю в Эранидарк своего разведчика с вопросом: "Почему?". Я приглашу ответственных лиц оттуда к нам, в Герлиц, пусть они объясняться. Если их объяснения меня - и всех нас - не устроят, мы ударим по Эранидарку всеми имеющимися в распоряжении силами. Герр Леонард, подготовьте всех рыцарей и солдат Герлица к возможному выступлению.
Де Леве кивнул и вышел из зала. Но этого было явно мало, Антуан понимал это и обратился к фон Балке:
- Герр Зигмунд, - сказал он старому рыцарю, - отправляйтесь по всему княжеству и соберите все войска, что сможете собрать. Эту армию подтяните сюда, к Герлицу, на случай нападения эльфов.
- Это может спровоцировать эльфов, - впервые за весь совет подал голос Мартин фон Даунау, по мнению фон Грюнигена один из самых здравомыслящих рыцарей Герлица.
Антуан покосился на него, но ничего не сказал. Он был согласен с фон Даунау, но высказывать свою точку мнения, а значит вновь начинать спор не хотел. Более того, Антуан понимал, что это знает и сам фон Даунау, а сказал то, что сказал лишь для того, чтобы позлить остальных рыцарей, которые, мягко говоря, недолюбливали своего молчаливого товарища. К счастью, они не стали возражать ему и фон Грюниген с легкой душой завершил собрание.
После инцидента с людским фортом в Эранидарке повисла тяжелая, гнетущая, атмосфера. Все ждали, чем ответят люди. Что предпримут? Ударят или предпочтут сделать вид, что ничего не произошло? Вопросы витали в воздухе, ими задавался каждый и каждый находил на них свои ответы, понимая при этом, что людской ответ не будет соответствовать ни одному из наших предположений. И первым вестником этих ответов стал разведчик по имени Рутгер, явившийся под стены Эранидарка через два с лишним недели после нападения на форт. Он отказался войти в город, разбив лагерь в сотне ярдов от ворот.
- Почему он отказался войти? - спросила Аилинда у огненного стрелка, увидевшего разведчика и доложившего о нем принцессе.
Мы с Эроком присутствовали при этом докладе, также как и Эшли, и Вельсор, и Декан.
- Сказал, что не еще хочет жить, ваше высочество, - ответил стрелок. - Он считает, что намерено заманиваем его в город, чтобы по-тихому прикончить и как он сам выразился: "концы в воду".
- Это похоже на оскорбление, - заметил Эрок. - Люди совсем перестали уважать нас.
- Они, вообще, мало кого уважают, - отмахнулась принцесса, - даже друг друга. Что люди хотят от нас?
- Разведчик сообщил, что его командир, комендант гарнизона города Герлиц, в чьем ведении находился сожженный форт, просит прислать от нас эльф с объяснениями наших действий. Он будет ждать ровно три дня, после чего отправится обратно.
- Люди еще будут выставлять нам свою условия, - фыркнул Вельсор, - да еще настолько оскорбительные.
- Мы должны объясниться, - вздохнула принцесса, - иначе они расценят это как повод к войне. А мы не можем позволить себе воевать во Время Осени. Эшли, ты ближе всего к людям, поэтому именно ты отправишься в Герлиц.
- Это здравое решение, ваше высочество, - согласно кивнул охотник на демонов. - Я неплохо знаком с фон Грюнигеном, мы вместе сражались и по дороге к Старому храму, и в прежнем Эранидарке, он показался мне тогда вполне здравомыслящим человеком, не склонным к тупой ксенофобии, свойственной иным его сородичам.
- Людям свойственно меняться со временем, - заметил Вельсор, - к тому же, поначалу этот фон Грюниген мола отличался от других людей. Он изменил мнение после разговоров с Зигфридом де Монтроем, что командовал тогда людьми, а значит вполне может изменить его обратно под давлением других.
- Резонно, - кивнула Аилинда, - но узнать это мы, к сожалению, сможем лишь после того, как с ним поговорит Эшли.
- Я хотел бы, - при этих словах мы с Эроком обменялись взглядами, - чтобы меня сопровождали стрелки Эрок и Чартли.
Кто бы сомневался?
... Разведчик Рутгер был по рождению мейсом и выглядел он вполне по-мейсенски. Крупный, заросший волосами и бородой почти по самые глаза, одетый в шкуры и мех, за спиной длинный лук, на бедре колчан, полный стрел. Он лежал прямо на земле, не смотря на то, что было довольно холодно, подстелив под спину плащ из цельной медвежьей шкуры.
- Это вас, что ль, эльфка прислала? - хриплым голосом поинтересовался он, поднимаясь и сворачивая медвежий плащ подстилку. - Ну, идем, что ль? Дорога-то дальняя.
Обращать внимания на его нарочитую грубость никто не собирался. Мы, втроем, молча двинулись за ним. Шагал мейс бодро и быстро, в нем явственно чувствовался "лесной человек", мало чем уступающий представителю Старшего народа в умении общаться с лесом, чувствовать его весь и каждое дерево по отдельности. Лично у меня, как у высокого эльфа, довольно мало проводящего под сенью лесных гигантов, вызывало даже некоторое уважение. Правда от него не оставалось и следа, стоило только Рутгеру открыть рот. Он был неизменно груб и неотесан, что демонстрировал при каждой возможности. К концу третьего дня нашего путешествия мы устали от него, так что сил никаких терпеть разведчика больше не было. Оставалось только благодарить неизвестно кого, что до Герлица не больше недели пути.
Дошли до него не все. В середине этой недели мы попали в засаду, устроенную непокорными соплеменниками Рутгера. Мы почувствовали их появление задолго до атаки, но уже после того, как нас окружили. Их было около пятнадцати человек - и напали они через несколько дней после того, как мы покинули леса. Видимо, где-то неподалеку находилось их тайное поселение, в которых они прячутся общинами от насильственного обилефелевания. Полтора десятка человек в таких же шкурах как у Рутгера выскочили из кустов, росших вокруг нас. Вооружены они были короткими плохонькими мечами и кожаными щитами, проклепанными бронзовыми нашлепками. Мы с Эроком и Рутгер, не сговариваясь встали спина к спине, прикрывая друг друга, почти синхронно натянули луки и выпустили первые стрелы. В это время Эшли азартно врубился в толпу врагов, рассекая их обеими лезвиями глефы. Наши стрелы косили мейсов, поджигая, разваливая на куски и просто убивая - Рутгер был первоклассным лучником, хотя до нас ему, конечно, было далеко.
И все же, пятнадцать человек многовато для четверых, к тому же, на столь ограниченном пространстве лесной поляны. Пришлось браться за мечи. Ох, и не любил я этого, с луком я обращаюсь гораздо лучше чем с мечом, в отличие от Эрока. К слову, это составляло предмет моей самой черной и искренней зависти к огненному. Рутгер отступил за наши спины, забросив за спину лук, и взявшись за небольшую палицу с усеянным шипами билом. Неприятное, но, надо сказать, достаточно эффективное оружие.
Мейсы налетели на нас, разражаясь криками вполне понятной ярости на своем примитивном языке, которого я не знал. Чтобы справиться с ними мне хватило и моего более чем посредственного умения обращаться с мечом. Я легко отбивал неумелые удары, успевая контратаковать и вполне успешно. Клинок моего короткого меча был залит вражьей кровью до середины и продолжал неуклонно окрашиваться багровым. Эшли же и вовсе творил в их рядах что хотел. В общем, надолго мейсов не хватило.
- Надо будет отойти отсюда подальше, - сказал я, - и разбить лагерь.
Не смотря на то, что схватка была скоротечной и не слишком сложной, все основательно вымотались и отдых был нам просто необходим. Возражений не последовало и мы, отойдя на пару миль остановились на привал. Солнце уже клонилось к закату, поэтому решили здесь же и заночевать. Зря.
Мейсы, атаковавшие нас на поляне, были не единственными кто рыскал по округе, жаждя чужой крови. Если бы не стороживший лагерь Эшли - по большей част он, конечно следил за костром, нападения никто не ждал, - нас бы перебили спящими, перерезали как овец. Охотник на демонов заметил тени, увидел блеснувший в отсветах костра клинок знакомого меча из плохонькой стали. Он взлетел на ноги, коротко пнул меня в бок. По военной привычке я тут же вскочил и не преминул дать пинка Эроку. В руках у меня, конечно же, был лук, стрела на тетиве. Я выпустил ее в неясную тень, мелькнувшую на где-то на границе света и тьмы. Она дернулась и начала распадаться. Следом рядом с ней вспыхнула вторая - Эрок времени зря не терял. В ответ из кустов полетели стрелы, мейсы также не собирались повторять свои ошибки. Вперед выступил Эшли, принялся бешено вращать своей глефой, рассекая их еще в полете, не давая долетать до нас. Правда отразить удавалось не все, мейсы были неплохими лучниками и это стало роковой деталью этой схватки.
Лишь после ее окончания, мы заметили что Рутгер так и лежит на земле, завернувшись в шкуру.
- Вот ведь нервы, - усмехнулся Эрок, присаживая рядом с ним на корточки. - Проклятье! - воскликнул он следом. - Он мертв!
Мы бросились к нему и увидели, что из тела разведчика торчит стрела. Она пронзила его спящим, судя по позе и безмятежному выражению, застывшему навсегда на его лице. Эрок выдернул стрелу и в ярости сломал о колено, вышвырнув обломки в кусты.
- И что нам теперь делать? - спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.
- У нас осталась миссия, - твердо произнес Эшли. - Мы должны выполнить ее.
- Нас убьют, - тихо заметил Эрок. - Стоит нам появиться в Герлице без разведчика-парламентера, как нас просто нашпигуют стрелами и болтами.
- Можно попытаться объяснить людям все, - пожал я плечами. - Мы же, в конце концов, ни в чем не виноваты. Они должны понять.
- Люди не захотят понимать нас, - отмахнулся огненный. - Им нужен лишь повод к войне и мы его дали. Уже дважды.
- И все же, Эрок, - настаивал Эшли. - Мы должны...
- Погибать мы не должны! - воскликнул Эрок. - Нас не для этого отправили в Герлиц.
- В конце концов, - не выдержал Эшли, - я здесь главный! Я должен переговорить с фон Грюнигеном и собираюсь довести свою миссию до конца, пойдете вы со мной или нет.
Взгляды Эшли и Эрока скрестились, словно клинки, никто не хотел первым отводить глаз, оба понимали, что это будет равнозначно поражению в немом поединке. Схватка продолжалась несколько минут, пока я не заметил, что рука Эрока медленно, но верно ползет к эфесу меча. Вот уж чего-чего, а нового кровопролитья я допустить не мог.