Посол Астурии щеголял в роскошном белоснежном мундире военно-воздушных сил королевства с золотыми аксельбантами и эполетами. Вся эта мишура резала глаз Тонгасту, привыкшему к аскетичной культуре Блицкрига. Он кивнул посланнику, тот ответил тем же. Оба были без головных уборов. Стоило только послу покинуть приёмную, как секретарь тут же пригласил Тонгаста в кабинет генерал-кайзера. Ни единой минуты правитель Блицкрига терять не собирался.
Как всегда принимал генерал-кайзер стоя. Он никогда не позволял визитёру опуститься в кресло или на стул, стоящие напротив его стола. И сам всегда оставался на ногах. Одевался генерал-кайзер всегда весьма скромно, чем задавал моду во всём Блицкриге. Он носил простой мундир полковника гвардии без полковых знаков различия, и лишь два ордена неизменно висели на грудивысшие ордена Блицкрига. Эта встреча была уже далеко не первой в череде этого дня, а потому генерал-кайзер позволил себе опереться левой рукой на угол стола. Это единственная поблажка, которую он себе позволял.
Скажу вам сразу, гросс-адмирал, заявил с порога, даже не поздоровавшись, генерал-кайзер, операция, которую я собираюсь поручить вамваш последний шанс.
Он замолчал на пару секунд, давая Тонгасту переварить это заявление, и продолжил с прежним напором.
Вы нажили себе массу могущественных врагов, когда потеряли «Дерфлингер». Семьи офицеров, которых пришлось выкупать из пиратского плена за казённые деньги, требовали от меня, чтобы я отправил вас под суд. Но с них довольно и того, что казна взяла на себя расходы по выкупу их драгоценных чад. Я отозвал вас из Прияворья, потому, что вы, именно вы, гросс-адмирал Тонгаст, нужны мне здесь, он взял в правую руку деревянную указку и обвёл ею область, прилегающую к Проливу, что отделяет Континент от Котсуолда. Вы, именно вы, возглавите наше наступление в воздухе. Я дам вам «Вергельтунг» и всю его боевую группу, чтобы сразу стало ясно, вы не в опале и не лишились моего доверия.
Лишь железная воля позволила Тонгасту сохранить контроль над мимикой, иначе глаза бы его расширились так сильно, что из глаза вывалился бы его знаменитый монокль в золотой оправе.
Оправдайте возложенные на вас надежды, гросс-адмирал, завершил свою прочувствованную речь генерал-кайзер.
И как только он замолчал, дверь за спиной Тонгаста отворилась. В кабинет вошёл фельдмаршал Эргост Фредефрод, назначенный командовать группой армий, наступающей на столицу Нейстрии, и дальшена Дёйнкирхе.
Вас мы ждали для того, чтобы начать скорый военный совет, фельдмаршал, произнёс генерал-кайзер.
Прошу простить моё опоздание, ответил Фредефрод, хотя ясно было и младенцу, никуда он не опаздывал, а прибыл в точно назначенное ему время. Однако если генерал-кайзер сказал, что его ждализначит, он опоздал.
Поставь рядом Тонгаста и Фредефрода, их можно было бы принять за близких родственников, так они были похожи. Похожими были не их лица, хотя у обоих их украшали воинственно торчащие «надровийские» усы, сильно присыпанные солью седины. Но куда больше походили они друг на друга гвардейской осанкойвойны и возраст не согнули их спин. Выправкоймундиры, хоть и разного кроя, сидели на них идеально. Однако даже не этим были так похожи фельдмаршал и гросс-адмирал. Оба онивоенная косточка, плоть от плоти самого Блицкрига, офицеры в десятом поколении, отдавшие всего себя на алтарь богини по имени война. Этому кровавому божеству приносили они жертвы чуть ли не ежедневно, проливая на него кровь своих солдат и врагов. Для обоих главным было достижение результата, не считаясь с потерями. Именно это делало их взгляд одинаково ледяным, заставляя всех отводить глаза. И только генерал-кайзер, наверное, один во всём мире мог спокойно глядеть им в лицо, но на то он и правитель сильнейшего на Континенте военного государства.
Итак, господа, нашей разведке стало известно, что Котсуолд в спешном порядке нанимает едва ли не все знаменитые и не очень полки для обороны Дёйнкирхе. Они собираются воевать чужими руками, сохраняя по возможности свои войска. Это относится как к земле, так и к небу. Разве что китобои остались верны союзничеству Народному государству и не откликнулись на призыв Котсуолда. Но это вполне возможно из-за того, что лететь им с нынешней базы на территории Урда слишком далеко. Основной задачей, которую ставит перед вами штаб, является прорваться в город и уничтожить как можно больше котсуолдцев. Нельзя, чтобы островитяне оправились от этого поражение. То же касается и воздуха. Гросс-адмирал я даю вам в распоряжение флагман нашего флотауничтожьте как можно больше вражеских кораблей. «Колосс» и «Отмщение» должны сгореть. Отомстите за «Блитцен», гросс-адмирал.
Слушаюсь, генерал-кайзер, выпрямился по стойке «смирно» Тонгаст.
Что же до наёмников, то их постарайтесь щадить и не убивать без меры. Постарайтесь выйти с ними на переговоры, используя нейтральных посредников. Особенно это относится к Урдским добровольцамна них есть свои планы. Для связи с ними используйте генерала Невера Олешева, он лишь формально служит Котсуолду, и станет хорошим мостиком к Чёрному барону.
Корпус смерти также воюет сейчас на стороне Котсуолда, заметил Фредефрод.
Разумеется, их щадить не следует, отрезал ледяным тоном генерал-кайзер. Это отличная возможность покончить с предателями раз и навсегда. Я не желаю больше слышать об этом Корпусе смерти.
Гросс-адмирал и фельдмаршал синхронно щёлкнули каблуками. Генерал-кайзер сделал повелительный жест, отпуская обоих. И стоило за военными закрыться парадной двери кабинета правителя Блицкрига, как тут же из-за портьеры, словно из-за занавеса в театре, вышел невысокий человек в форме адмирала воздушного флота Блицкрига. Звали его Нимонд Адельгар, и был он начальником военной разведки, но не только им. В делах мистического толка Адельгар был посвящённым даже на ступеньку выше самого генерал-кайзера, и потому мог давать ему советы, чего генерал-кайзер не потерпел бы больше ни от кого во всём мире.
Служаки выполнят свой долг, усмехнулся начальник разведки, для чего же они ещё нужны. А там, где не справятся они, помогут мои люди. Они обязательно сведут фельдмаршала с Невером Олешевым, а после и с самим Чёрным бароном.
Главное, чтобы Фредефрод окончательно похоронил Крига с его Корпусом смерти.
Он для тебя давно уже, как бельмо на глазу, но покончить с Кригом будет непросто даже Фредефроду со всеми войсками, что ты отдашь ему под командование.
Их будет куда меньше, чем мне хотелось бы. Война подтачивает Блицкриг. Пускай мы почти не терпели поражений, но всё же. Онгемунд застрял в этой дыре вместе с бейликами, которые не стремятся идти дальше Бадкубе. Брунике ведёт в Прияворье переговоры с сепаратистами Гетмана, но докладывает ещё и о каком-то Сивере или Севере, который сколачивает своё войско, опираясь каких-то националистов. Я даже слова такого не знаю, каким он их называет.
Гайдамаки, без запинки произнёс Адельгар, это что-то вроде разбойников на службе у государства. Гетман боится раздавить их, прибегнув к помощи Брунике, а тот сам не хочет активно выступать против прияворских националистов. Своего рода замкнутый круги он позволяет этому Сиверу набирать силу.
Вот именно. И потому мы должны покончить с Котсуолдом как можно скорее. После этого мы окончательно раздавим Нейстрию, и освободившиеся войска нам пригодятся нам на восточном фронте. Против империи и Урда. Тогда нам не нужны будут никакие Гетманы и прочие националисты.
Не забывайте о нашем проекте реставрации в Урде законной монархии, напомнил генерал-кайзеру Адельгар. Нам нужны будут те, кто признает нашего царя, и на эту роль как можно лучше подходит Гетман.
Если на нашей стороне будут Чёрный барон и генерал Невер Олешев, то можно обойтись и без опереточных Гетманов.
Но учитывать надо все варианты, менторским тоном, который просто ненавидел генерал-кайзер, произнёс Адельгар. Тем более что с Каудильо у нас ничего не вышло. Он не желает отправлять нам свои войска.
Очередная беседа с послом Астурии закончилась ничем. Через него Каудильо передал, что не желает вмешиваться в войну на Континенте, и от личной встречи с генерал-кайзером отказался наотрез. Кроме того, стало известно, что Каудильо начал жесткие репрессии против ордена герметистовнекоторая часть его членов успела покинуть Астурию, но почти всю верхушку схватили и казнили без суда и следствия. Уйти спокойно дали только тем, кто имел в кармане паспортную книжку Блицкрига. Ссориться с могучим соседом Каудильо не желал.
От Онгемунда, кстати, пришли свежие новости, заявил Адельгар. Телеграмма пришла как раз в то время, когда вы принимали вояк.
И что это за новости?
Агенты доносят, что командарм Будиволна получил подкрепление в виде Молодой гвардии Урда, и готовится теперь со своей конной армией выступить на Бадкубе.
Генерал-кайзер сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он не мог сейчас дать фельдмаршалу ни одного солдата или орудиявсе силы были брошены против котсуолдцев в Дёйнкирхе. И в тот момент он задумался, а может быть стоило всё же более внимательно прислушаться к Адельгару, который советовал отпустить их за Пролив и начать переговоры о сепаратном мире. Но в тот момент правитель Блицкрига посчитал, что как следует напугать островитян будет намного полезней, а что пугает сильнее, чем уничтожение всего их экспедиционного корпуса, высадившегося в Нейстрии. Вот только сделать это оказалось не так уж просто, и теперь Онгемунду придётся расплачиваться за ошибку генерал-кайзера.
Командарм Будиволна не отличался ростом. В детстве его дразнили коротышкой, однако лишь до тех пор, пока будущий славный конник не начал показывать характер. А характер у него был взрывнойпод стать ярко-рыжим волосам. Это сейчас шевелюра его, пусть и всё такая же густая, как в молодости, сильно поседела. Волосы командарма потемнели и стали больше пегими. Вот только на взрывной характер Красного лиса это никак не повлияло, что частенько ощущали на себе его подчинённые, от комдивов до самых младших воинских начальников в его конной армии.
И вот теперь Будиволна оценивающе глядел на командира недавно созданной Молодой гвардии, которого звали Кудряй. Хорошее имя для парня, прошедшего Гражданскую, что было видно не столько в его деле, с которым Будиволну ознакомил уполномоченный армии товарищ Вершило, сколько на его лице. Будиволна сразу и безошибочно узнавал такихтех, кто умел в своей жизни только одно, убивать. И умел он делать это очень хорошо. Из таких был и сам Будиволна Красный волк Великой степи.
Ну, будем знакомы, товарищ Кудряй, протянул руку командарм. Давай держаться запросто, как товарищам положено. Я лишних игр не люблюи рублю всегда одну только правду. За что меня вот товарищ Вершило сильно ругает.
Будиволна усмехнулся и кивнул на уполномоченного армии. Тот лишь пожал плечамишутка, похоже, была из разряда дежурных и давно надоевших Вершило.
А кто в вашем полку уполномоченный? поинтересовался Вершило. И отчего вы не пригласили его на встречу, чтобы познакомиться?
В Молодой гвардии нет уполномоченных, ответил Кудряй. В Военном комитете считают, что наши части принципиально отличаются от прежних. Наши полки сформированы только из преданных делу пролетарской революции молодых людей, а потому принято решение о том, что уполномоченных в Молодой гвардии не будет.
Эти слова пришлись не слишком по нраву Будиволне. Выходит, что сформированная им конная армия недостаточно предана революции, ведь уполномоченных из неё не убрали.
Это эксперимент Военного комитета, заявил Вершило. Я думаю, после первых боёв там поймут, что без уполномоченных никакая армия или гвардия в Народном государстве обойтись не сможет.
А вот эти слова лишь слегка успокоили Будиволну. Кудряй же лишь пожал плечами, как будто его они не касались никоим образом.
Вы ведь командир полка, заметил, чтобы развеять повисшую почти на полминуты тишину, Будиволна, а молодогвардейцев у нас дивизия наберётся. Выходит вы все сами по себе у меня под началом, или как?
Форму новую ещё пошить не успел, усмехнулся Кудряй, со значками комдива, а приказ уже есть на меня. Телеграфом в штаб армии должны были передать.
Были телеграммы из столицы, кивнул Будиволна, только ничего срочного, потому я с ними решил вечером ознакомиться. Значит, теперь в моей армии два кавкорпуса, дивизия из четырёх стрелковых полков Молодой гвардии, два артполка и авиаотряд. Можно выступать на Бадкубе. Пора уже выбить оттуда бейликов и Блицкриг.
Надо дождаться приказа Военного совета, заметил с какой-то учительской строгостью Вершило. Сейчас не Гражданская, чтобы самовольничать, как прежде, теперь можно и под ревтрибунал угодить.
Вот ты только меня, товарищ Вершило, ревтрибуналом не стращай, вспылил Будиволна. И я не своевольничал никогда, если не складывалась обстановка такая, что ждать приказов просто невмоготу. В столице же не всегда видно, что делается на фронте. Тут же всё меняется что ни день, даже телеграф не успевает.
Он обернулся к Кудряю, словно ища поддержки у комдива Молодой гвардии. Но тот никак эмоций не проявлял.
Знаю я всю твою ситуацию, устало произнёс уполномоченный. Никуда от тебя Щекарь не денется. Он прочно застрял в Бадкубе с блицкриговцами и бейликами, и в степь возвращаться не спешит.
То же ты мне и про Невера говорил, а где тот? Пропал, и до сих пор про него ни слуху ни духу, как в воду канул.
Наверное, в Дёйнкирхе, пожал плечами Вершило, вместе со всеми, кто бежал их Бадкубе на котсуолдских кораблях.
Этак мы и Щекаря упустим, если будем тут сидеть!
Военный комитет хочет как можно скорее испытать Молодую гвардию в бою, вмешался в привычную перепалку командарма с уполномоченным Кудряй. Значит, долго приказ о наступлении ждать не придётся.
А вот это, товарищ Кудряй, хорошие новости! хлопнул ладонью по столу Будиволна. Ударим по этой сволочи в Бадкубе, восстановим там власть народную и двинем на помощь Бессарабу в Прияворье. Там тоже сволочи полно развелосьизводить её пора, а не справляется товарищ Бессараб.
В Прияворье тоже отправляют полки Молодой гвардии, сказал Кудряй, на помощь товарищу Бессарабу.
Ну, сабли моей конной армии там точно лишними не будут, усмехнулся Будиволна. Скинем Гетмана и разгоним этого Сивера с его гайдамацкой директорией, верно, товарищ Вершило?
С Молодой гвардией точно разгоним, ответил тот.
Приказ выступать пришёл на следующее утро, и не прошло и суток, как вся кажущаяся такой неповоротливой громадина конной армии покинула квартиры. Шагали тысячи стрелков Молодой гвардии в новенькой форме с длинными винтовками на плечах, распевая задорные песни, с которыми, как известно, дорога короче. Гарцевали всадники, выглядели они не столь лихона ком форма старая и потёртая, у других штаны в заплатах, на третьих сапоги самого затрапезного вида с подвязанными голенищами. И всё равно, на пехоту они глядели свысока, кривя губы в презрительной усмешке. Как бы пешка ни одевалась, а всё равно им ноги бить, кавалерия же всегда будет выше. Упряжки мощных тяжеловозов катили орудия и снарядные ящики. Отдельно ехали броневики приданных кавполкам механизированных частей, и даже несколько танков, которыми Будиволна втайне очень гордился. Пускай это были ещё трофеи времён Гражданской войны, захваченные у интервентов, но и теперь далеко не все полководцы Народной армии могли похвастаться подобными. В закрытых телегах ехали пять машин авиаотряда. Вот к ним Будиволна относился не слишком хорошо. Бравый командарм всегда считал, что война идёт на земле, а в небе летуны воюют сами с собой. Потому авиаотряд при его армии был невелик, и использовался только для разведки. Военлёты без особого желания шли служить к Будиволне.
Как-то незаметно, почти само собой, командование объединённой армией Порты и Блицкрига перешло к фельдмаршалу Онгемунду. Войска сидели в Бадкубе, усмиряя редкие, но заканчивающиеся большой кровью мятежи. И ведь подавление их как будто ничему не учило местных. Они раз за разом хватались за оружие из-за самых мелких поводов. А оружия уж в Бадкубе хваталокак ни зверствовали бейлики и блицкриговцы во время реквизиций, сколько бы народу ни перевешали за найденные в доме пистолет или винтовку, всё без толку. С другого берега Сихай-моря прибывали новые партии. Рисковые ребята контрабандисты возили их морем и воздухомдве эти стихии захватчики контролировать не могли.
Постепенно Онгемунд стал брать на себя решение тех или иных проблем, распоряжался уже не только своими людьми, но и солдатами Порты. И самое главное, Иштуган-бей против этого ничуть не возражал. Как будто понимал, что в сложившейся ситуации фельдмаршал разберётся куда лучше него.