Танкист Мордора - Мочалов Павел Григорьевич 7 стр.


Со всего двора вокруг них начали собираться орки, вылезая из каких-то неведомых щелей и укрывищ. Попов нервно оглянулся, слыша нарастающий в толпе ропот, но ситуацией продолжал владеть Гудрон:

 А ну, брысь отсюда, мелкота мордорская,  в руке телохранителя уже вращался шестопер Гурлуга,  вас еще не так учить надо, снаги. Весь двор загадили, ступить некуда. Считаю до трех, и самому медленному Ну!

Орки метнулись врассыпную. Гудрон усмехнулся, еще раз крутанул шестопер и неожиданно сильно вогнал его между каменными блоками ближайшей стены. Одно из лезвий полностью ушло в стену, еще два с громким звоном отломились, упав в пыль. Гурлуг приподнял голову, размазывая руками густую кровь, которая текла из сломанного носа.

 Наелся?  хохотнул Гудрон, упирая руки в бока.  В следующий раз думать будешь, прежде чем рот откроешь.

 Ты я тебя еще встречу,  прохрипел орк.

 Пугаешь?  удивился Гудрон.  Тебя добить, что ли? Или самому не мараться, а сообщить в канцелярию Повелителя, как ты относишься к старшим по званию? Можно тебе и покушение на капитана Мордора повесить, хочешь? Бхургуш тебе как родному обрадуется. Ему и расскажешь, когда и как тебя эльфы завербовали, а?

Гурлуг промолчал, продолжая размазывать кровь. Гудрон ткнул его ногой:

 Пшел отсюда, пес. Капитан Мордора лишает тебя командования десятком. Я правильно понял, господин?

Серега кивнул. Гурлуг прошипел что-то себе под нос, попытался встать, но руки его подогнулись, он снова упал в пыль и теперь уже пополз, как побитая собака, за угол.

 Веселитесь?  раздался за спиной голос Анариона.

 Воспитываем,  ответил Серега, подавая руку, но Анарион уже отступил на шаг, сгибаясь в поклоне:

 Приветствую капитана Мордора.

 Ответный привет инженеру Мордора,  кивнул и Попов, убирая руку.

Гудрон тем временем подобрал валявшиеся ключи и открыл ворота. Из зала потянуло прохладой и таким родным запахом металла, солярки и отработанного масла.

 Прошу.  Серега попытался пропустить Анариона вперед, но тот протестующе помотал головой:

 Нет, нет, капитан Мордора гораздо выше простого инженера.

 Ну, ладно.  Попов направился к танку, в то время как инженер на скорую руку живописал ему проблемы с получением аналога дизельного топлива.

 Таким образом,  закончил он повествование,  если и удастся сделать что-то подобное, то пока в мизерных количествах и не ранее весны.

 А сейчас что?  удивился Серега.

 Сейчас зима,  развел руками Анарион,  на плато Горгорот времена года отличаются в основном направлением и силой ветра, а не температурой. Ну, еще и дождями. Весной и осенью.

 Ясно. И как мы теперь отсюда поедем? Если весь остаток топлива израсходовать на стрельбывоевать не на чем будет.

 Есть одна мысль,  Анарион потер подбородок,  транспортер у нас еще даже не спроектирован, но тролли смогут и так перекатывать вашу машину на небольшие расстояния.

 Сорок тонн,  Серега похлопал машину по лобовой броне,  вряд ли, господин инженер.

 Вы не видели троллей,  улыбнулся Анарион,  я думаю, двоих вполне хватит. Сюда ведь они ее прикатили.

Капитан Мордора почесал затылок и согласился:

 Ну, предположим. А где будем стрелять?

 Нам подойдет полигон для испытания осадных машин. Это недалекосразу за нашими мастерскими.

 А боеприпасы? Тут всего три ящика.

 Привезут, капитан. Властелин Мордора уже отдал команду. Тролли тоже скоро будут здесь.

За спиной раздался голос Гудрона:

 Куда прешь, тварь? Здесь капитан и инженер Мордора. На колени!

Серега и Анарион обернулись. У ног Гудрона на коленях стоял мелкий орк, поспешно ткнувшийся лбом в пол и уже оттуда торопливо загнусивший:

 Приветствую капитана и инженера Мордора. Нижайше прошу выслушать.

 Чего хотел?  брезгливо поморщился Попов.

 Капитан сместил командира Гурлуга,  орк так и не поднял головы, говорил в пол,  мы не знаем, кто сейчас наш командир.

 Ну, ты и будешь,  махнул рукой Серега, отворачиваясь, но вмешался Гудрон:

 Господин капитан, так нельзя. Он не сможет командовать.

 Почему?

 Командир орочьего десятка должен быть самым сильным, иначе ему не подчиняются. Вы же видели этого ишака Гурлуга, он посчитал себя сильнее вас и даже не обратил внимания на то, что выкапитан Мордора.

 И что предлагаешь?

 Если господин позволит, я выберу им командира сам.

 Давай,  с облегчением согласился Серега,  полагаюсь на твой вкус.

Гудрон пинком поднял орка с пола, и только они ушли, как явились два тролля, с трудом протиснувшись в ворота.

 Ничего себе  только и смог сказать капитан Мордора.

Тролли тупо топтались на месте, едва не задевая скошенными черепами стропила, находившиеся на четырехметровой высоте. Огромные ручищи болтались ниже колен, и более всего тролли напомнили Сереге горилл, виденных когда-то в зоопарке, только без шерсти. Гудрон рядом с ними просто терялся.

 Это олог-хаи,  не без гордости сказал Анарион,  блестящий результат работы нашего Повелителя. Не боятся дневного света, послушны и обладают чудовищной силой, несоизмеримой с их размерами. Жаль, что их мало покаработы-то для них в Лугбурзе непочатый край. Ну что, поехали?

* * *

Танк плавно катился по пыльной дороге на нейтральной передаче. Серега развалился на башне, подставляя лицо свежему ветерку. Анарион пристроился на крыше моторно-трансмиссионного отделения и командовал пыхтевшими троллями. Под гору они катили машину вполне успешно, и лишь на поворотах приходилось руководить, с какого борта толкать сильнее. За троллями маршировал орочий десяток, которым до недавнего времени командовал Гурлуг. На самом деле орков было не десять, а девять, включая покалеченного бывшего командира. Под требовательным оком Гудрона они старательно колотили пятками по дороге и даже пытались идти в ногу. Картину портил только Гурлуг, ковылявший сзади, поминутно сплевывавший кровью и упорно не желавший слушать команды нового командира.

Гудрон несколько раз рявкнул на него, а затем дал приличного пинка. Проскакав на руках пару метров и разметав впереди идущий строй, Гурлуг зарычал что-то нечленораздельное, вырвал у ближайшего орка копье и бросился на обидчика. Орки завопили, танк остановился. Серега обернулся и в промежутке между троллями умудрился увидеть показательно-образцовый прием рукопашного боя, проведенный Гудроном. Майор Герасимов, собравший мастерские значки по всем видам разрешенных единоборств и снисходительно преподававший в училище тупым увальням танкистам азы рукопашного боя, в этот момент утер бы скупую мужскую слезу, выводя в графе журнала жирную пятерку.

Гурлуг несся вперед, выбрасывая в смертельном ударе копье, но за мгновение до того, как синеватый зазубренный наконечник коснулся живота Гудрона, отличник телоохранительного дела плавно убрал торс с линии атаки, одновременно и отталкивая, и захватывая древко руками. Затем ноги атакующего взлетели вверх, и он тяжело рухнул, вздымая облако пыли. Гудрон отбросил оружие и резко ударил ногой сверху вниз по лежащему телу. Гурлуг вздрогнул и замер.

 Эй, боец, пику подними!  Гудрон, похоже, и дыхания не сбил.  Становись, орочье отродье!

Поредевший десяток торопливо построился, поедая грозного начальника глазами. Гудрон прошелся вдоль строя, неуловимо напоминая старшину Макухина, обнаружившего крупное упущение суточного наряда.

 Еще недовольные есть?  неожиданно рыкнул на строй Гудрон. Орки откачнулись назад, и даже Сереге захотелось заорать «Никак нет!».

 Так вот, девочки.  Гудрон обвел тяжелым взглядом десяток и обнажил крупные клыки.  Если еще хоть одна вонючая пасть откроется не по делу или если я замечу хоть малейшее непочтение к начальникам, поставленным над вами самим Темным Властелином, пожалеет весь десяток. Не понимаете кочанами капусты, которые у вас вместо голов, поймете через ноги или другие, гораздо более нежные места. Ему,  палец Гудрона указал на распростертое в пыли тело бывшего командира,  давали шанс на исправление, даже два. Как он им воспользовался, все видели. Вопросы есть?

 Никак нет!  рыкнули восемь орочьих глоток.

 Командуй, Зирган.

Вновь назначенный десятник выбежал на кривых ногах из строя и, размахивая сломанным шестопером покойного Гурлуга, что-то завопил. Десяток сделал поворот «направо», заставив Серегу усмехнуться, а Гудрона поморщиться:

 Позанимаешься с ними вечерком, Зирган. Худшего назначишь собирать дерьмо во дворе. Все, вперед.

 Поехали,  приказал Анарион троллям. Танк качнулся и покатился вперед. Орочьи пятки снова ударили в пыль.

Дальнейший путь проходил без происшествий, и через час танк вкатился на полигон, представлявший собой ложбину между двумя высокими щебнистыми грядами. Шириной метров в триста и длиной почти в километр заполненная мелкозернистым песком ложбина упиралась в выветренную скальную стенку. Вдоль скалы виднелись фрагменты крепостных стен с воротами, пара низких башен из бутового камня и кирпича и еще какие-то сооружения. Весь ближний край полигона заполняли разнообразные метательные машины, как целые, так и разобранные. Грудами лежали разнокалиберные камни, и посреди всего этого средневековья гордо красовался аккуратно сложенный штабель зеленых ящиков. Тролли подкатили танк к штабелю и по команде Анариона установили его на более или менее ровной площадке.

 Пока свободны, но ждете здесь,  распорядился Анарион. Тролли выдохнули, ссутулились и побрели в тыл полигона, переворачивая по пути попадающиеся камни и тыча подобранной корягой в щели.

 Чего это они?  спросил Серега, спрыгивая с танка.

 Змей ищут,  махнул рукой Анарион,  или ящериц, что попадется. Шкура у них каменная, желудок почти такой же, а жрать они хотят постоянно. Вот и ищут, чего поймать. Эй, Зирган, скажи своим, чтобы не разбредались, попадетесь троллям там, где не видно,  конец.

Орки и так являли собой образец воинской дисциплины, переминаясь с ноги на ногу в строю из двух шеренг и косясь на Гудрона, с комфортом расположившегося в тени единственного чахлого деревца.

Серега с Анарионом пошли смотреть ящики, за которыми Серега обнаружил бронзовую трубу на деревянном срубе, направленную в поле.

 А это что, пушка, что ли?

 Пушка. Только использовать ваши снаряды мы так и не смогли. Товарищ прапорщик сильно ругался, косорукими нас обзывал, ну и разными другими, не совсем понятными словами. Единственное, чего мы добились,  выстрел каменным ядром. Потрошили заряд, порох вручную запихивали в пушку, забивали пыж, ядро и поджигали с торца раскаленной проволокой. Сколько труб разорвало, сколько орков поубивало за эти годы,  не счесть. Но дело даже не в прочности, в конце концов, мы опытным путем создали сплав, позволяющий делать до тридцати выстрелов,  Анарион похлопал трубу,  но точность, Сергей Владимирович, точность никуда не годилась. Хорошо отрегулированная катапульта кладет в переводе на ваши меры килограммовую стрелу на дальности триста метров в круг с радиусом тридцать сантиметров и пробивает при этом доску толщиной пять сантиметров. А это сооружение? Дальность стрельбы, конечно, больше, но разброс, не говоря уж о скорострельности В общем, Повелитель приказал все работы по этой теме закрыть. Товарища прапорщика хотел обратно вернуть, но ему у нас понравилось, сами понимаете: вино, женщины, слуги. Переселили на Нурнен, там хорошо, совсем не так, как здесь, в Горгороте. Больше я его и не видел. А пушку Повелитель приказал оставить, как образец технической мысли.

 А вы сами-то местный?  заинтересовался Серега.

Лицо Анариона словно подернулось камнем:

 Нет, януменорец.

У Сереги отпала охота расспрашивать дальше, и он вернулся к чисто техническим проблемам:

 Потребуется заряжающий внутри танка и пара-тройка подающих снаружи.

 Но вы же рассказывали, что заряжать можно специальным механизмом?

 При запущенном двигателе. Да и не уверен я, что автомат заряжания вообще работает. Она же учебная, для вождения.

 Ничего, назначим орков. Эй, Зирган, ну-ка трех самых толковых сюда! Остальных расставь в оцепление, чтобы ни одна живая или мертвая душа незаметно не подкралась.

Вместе с орками подошел Гудрон:

 Господин капитан хочет стрелять лично?

Серега пожал плечами:

 А кто еще-то?

 Но все эти стреляющие штуки наших инженеров периодически разваливаются или взрываются,  озабоченно почесал затылок Гудрон,  а я отвечаю за вашу безопасность. Может, кого-то из орков заставим? Если с вами что-то случится, Повелитель сдерет шкуру, натрет меня солью и прибьет к стене Лугбурза. А когда я сдохну, натянет шкуру обратно и превратит в живой труп. Я не преувеличиваю кару, господин, скорее преуменьшаю.

Анарион тоже покачал головой:

 Он прав, господин капитан. Всякое бывает. И мне заодно достанется.

 Да надежная машина,  не совсем уверенно пробормотал Серега,  чего с ней будет? А как я растолкую этим баранам, что нужно делать?

 Вы зарядите пушку, потом покинете машину, а с проволочкой мы пошлем орка,  предложил Анарион.

 С какой проволочкой?  не понял Попов.

 С раскаленной, чтобы выстрелить.

 Да нет,  засмеялся Серега,  там специальный спускмеханический. Ладно, уговорили.

Попов залез на место командира танка. По правде говоря, штатным снарядом из танковой пушки он не стрелял, такое занятие планировалось только в мае с выездом на окружной полигон. Весь стрелковый опыт первого семестра ограничивался тренировкой из 14,5-мм стволика, который вставлялся в ствол настоящей пушки и позволял натаскивать бестолковых пока курсантов без больших материальных затрат.

К счастью (только сейчас стало понятно, что к счастью), Попов сумел схлопотать двойку по огневой подготовке как раз за танковую пушку. Усилиями подполковника Халикова исправление оценки превратилось для Сереги в долгое и мучительное мероприятие. В течение целого месяца во время самоподготовки он отправлялся на кафедру к Халикову и пытался пересдать «неуд», тянувший естественно назад в социалистическом соревновании все отделение, взвод, ну и роту, наконец. Все это доходчиво объяснял Попову командир роты майор Казакевич, закатывая его во внеочередной наряд. «Вам, товарищ курсант, наверное, времени не хватает в течение дня, чтобы подготовиться?  с преувеличенной заботой интересовался Казакевич.  Вот ночью и подучите». В коротких промежутках между бесконечным мытьем туалетов и надраиванием паркета в центральном проходе Попов честно пытался зубрить, но пересдать не мог.

Пушка уже начала сниться Сереге в кошмарах, постоянно обрастая детальками, названия и назначения которых Попов не знал. Коварный Халиков в этих снах неизменно тыкал указкой в одну из только что выросших прямо на глазах курсанта деталей, и, не дождавшись вразумительного ответа, укоризненно качал головой: «Не знаете, товарищ курсант. А ведь скоро сессия. И как вы будете отвечать, ведь в билетах две трети вопросов связаны с материальной частью? Я уже не говорю о дальнейшей службе. Что же вы расскажете солдатам, если сами ничего не знаете? Анекдоты травить будете? Идите и готовьтесь как следует. Родина должна получить специалиста, а не просто хорошего парня».

Незаметно количество проведенных в обнимку с техническим описанием пушки часов вдруг переросло в качество, и в один из декабрьских вечеров Попов неожиданно для самого себя ответил на все вопросы подполковника-педанта. Халиков задумчиво почесал щеточку коротко постриженных усов, на всякий случай проверил Серегины карманы на предмет наличия шпаргалок и молча исправил в журнале через дробь двойку на пятерку. Распираемый законной гордостью, Попов показал журнал сержанту Петренко, но в ответ получил привычное:

 Ну ты и тормоз, Поп. Целый месяц исправлял, баржа волоокая, а мне за ваши двойки Казакевич каждый день задницу на немецкий крест разрывает, понял? Уйди, чтоб глаза тебя не видели.

Серега тогда обиделся на всех сразу: на упертого татарина Халикова с его педантичностью, на Казакевича с его методами воспитания, на Петренко вообще за все, ну и на себя, бестолкового, заодно. Сейчас же Попов испытал чувство глубокой признательности, но только к Халикову. Казакевича вместе с Макухиным и Петренко он с большим удовольствием увидел бы в кресле у Бхургуша. Мило бы побеседовали о том, кто у нас тут тормоз и баржа волоокая, а кто капитан Мордора. (Кстати, что такое «баржа волоокая», Петренко? Как не знаете? А зачем вы так капитана Мордора называли? Может быть, вот эти чудные тиски для мошонки помогут вам ответить? Что значит больно? А Попову, по-вашему, не больно, когда его так обзывают?)

Назад Дальше