Лицо зелтронки, прочувствовавшей смятение и отчаяние каждого из клонов, сменило несколько выражений, остановившись, в конце концов, на упрямом.
Тогда у вас есть только один выход, заявила она. Побыстрее закончить эту никому не нужную войну.
Чимбик пожалел, что рядом нет Блайза, чтобы ответить на эту фразу хоть какой-нибудь, пусть даже самой заезженной, шуткой. От размышлений его отвлёк звук, который клоны очень надеялись не услышать на Зелтросе: заунывный вой тревожной сирены.
Началось, побелевшими губами шепнул Отчаянный, глядя на оцепеневших братьев.
Чего расселись? заорал он, хватая шлем. По машинам!
Его слова словно разбудили клонов: опрокидывая кресла, они кинулись к своим танкам, кроме Чимбика, ломанувшегося на плац, где уже строился его батальон. Задержался лишь Талнаклонившись, он ткнулся сухими губами в щеку Схемы и шепнул:
Спасибо, и побежал за остальными.
Чимбик, мчась на всех парах на плац, на ходу активировал комлинк и вызвал Талику.
Ты дома? выпалил он, едва зелтронка ответила на звонок.
Нет, ответила зелтронка, и по её голосу клон понял, что она улыбается. Фоном звучал детский смех и крики, подсказывающие, что Талика с домочадцами выбралась на прогулку. Ты освободился пораньше, лар?
Собирай всех. Быстро! Сержант по своей привычке перешел сразу к делу, не тратя время на бессмысленную, с его точки зрения, болтовню. У тебя дома подвал есть?
Да, голос Талики стал озадаченным. Там мастерская Видуса.
Один из брачных партнёров Талики был ювелиром и, как многие зелтроны, устроил рабочее место прямо дома.
А что случилось, лар?
Война началась, сообщил горькую весть Чимбик. Собирай всех, пусть Видус, Симур и опять забыл, как звать его придурочного приятеля, который мне чихательного порошка подсыпал Неважно. Пусть перетянут туда матрасы, чтобы все могли там разместиться. Соберите продуктов и воды дня на три. И ни в коемни в коем, слышишь? случае не выпускай никого наружу, смотреть, как в небе огоньки мигают. Понятно?
Было ли это связано с доверием, которое Талика испытывала к нему, или с рассказами её мужа-наёмника, Чимбик не знал, но, к его огромному облегчению, зелтронка не стала спорить и возражать.
Хорошо. Будь осторожен, зелар.
Прежде чем связь оборвалась, он услышал её спокойный голос, обращённый к кому-то рядом: «Сейчас мы сыграем в новую игру»
Впервые в жизни Чимбик понял, что ему есть, куда возвращаться. И он твёрдо намеревался это сделать.
Орбита Зелтроса. Борт «Несущий свободу», крейсер класса «Дредноут», флагман сводной эскадры Республики
Генерал-джедай Ия Нулла стояла на мостике, заложив руки за спину и чуть наклонив рогатую голову, наблюдая, как выстраивается её эскадра.
Для обороны Зелтроса Республика не смогла выделить ни одного корабля ВАР, все силы и резервы уходили на блокирование многочисленных ударов врага, сыпавшиеся на республиканцев, словно из рога изобилия, поэтому сейчас на орбите сосредоточилась живописная группа из самых разнообразных кораблей, принадлежавших Корпусу Юстиции и различным планетарным правительствам. Так, например, её флагман принадлежал Коррелии, шесть фрегатовАлдераану, а двенадцать лёгких крейсеров класса «Консульский», предназначенных для защиты крупных кораблей от налётов москитных сил, и четыре модернизированных дредноутараритеты, помнившие ещё ситско-республиканские войны, Корпусу Юстиции. Ни один из кораблей не имел истребителей, поэтому полагаться приходилось только на перекинутую на Зелтрос 35-ю авиагруппу в составе десяти эскадрилий общим числом в 180 машин. Огромным минусом было то, что базировалась вся эта мощь на поверхности, а значит, для выхода на орбиту требовалось время. Бесценное время, за которое противник может успеть нанести сокрушительный удар.
Нулла вздохнула, оглядывая построение. Корабли выстроились полумесяцем, вогнутой частью к планете, «рогами» в космос. Флагман стоял по центру, прикрытый двумя «Консульскими», далее расположились по два дредноута и на флангахалдераанские фрегаты. Каждый корабль прикрывал легкий крейсер, превращенный в корабль ПВО, но джедайка считала, что этого недостаточно для полноценной защиты от истребителей и торпедоносцев противника. Особенно учитывая массовость этих аппаратов у сепаратистов. Неудовлетворительной, с её точки зрения, была также слаженность группыэкипажи, сдёрнутые с мест своей обычной дислокации, просто не успели в должной мере привыкнуть взаимодействовать друг с другом, да и общая их выучка оставляла желать лучшего. Ия, привыкшая к вымуштрованным, прекрасно обученным клонам, не могла не отметить тот факт, что добровольцы, составляющие экипажи кораблей, очень сильно уступали искусственно выращенным солдатам по всем параметрам: от профессиональной подготовки до моральной стойкости. В эскадре уже в первый день после её формирования были отмечены случаи нарушения дисциплины, да и матросы особо не скрывали своего желания побывать на знаменитой планете-курорте, раз уж предоставилась такая возможность. А в то, что КНС осмелится нанести удар по одной из центральных планет Республики, они верили слабо.
Ия поначалу пыталась выбить хотя бы один «Венатор», но в ответ получила жёсткий отказ: уход даже одного авианесущего крейсера в данный момент мог стать фатальным для какой-либо из эскадр, сдерживавших натиск сепаратистов. Нулле пришлось довольствоваться тем, что есть.
Но джедай не собиралась сидеть сложа руки: едва прибыв на место, забрачка немедленно принялась сбивать эскадру в более-менее боеспособное соединение, буквально замучивая подчинённых бесконечными маневрами, учебными тревогами и учениями. Экипажи едва ли не круглосуточно отрабатывали перестроения, движение в составе эскадры, отражение атак со всех ракурсов и направлений, борьбу за живучесть, помощь терпящим бедствие, борьбу с десантом на планету и абордажными группамитак, что к концу второй недели мечты о горячих зелтронках выветрились даже из самых любвеобильных голов, сил едва хватало, чтобы доползать до коек и проваливаться в сон. Зато эскадра из беспорядочного набора разнотипных судов превратилась в сносное боевое подразделение, хотя до идеала было ещё далеко. И Ия не собиралась останавливаться на достигнутом.
«Звёздная пыль» вылез слишком далеко, коммандер, заметила она, показывая командиру «Несущего свободу» невысокому, жилистому мужчине среднего возраста, по имени Дональд Янг, на крайний левофланговый фрегат. Тот кивнул и повернулся к связистам.
Передайте на «Звёздную пыль», чтобы сдали чуть назад, приказал он. Нулла кинула быстрый взгляд на хронометр и удовлетворённо кивнула.
Неплохой результат, нейтральным тоном заметила она.
Да, мэм, так же бесстрастно откликнулся Янг, глядя, как фрегат сдаёт назад, выходя на позицию.
Но пробуем ещё раз, непреклонно заявила джедайка. Всегда можно сделать лучше.
Да, мэм, Янг вновь повернулся к связисту. С забрачкой он был полностью согласенчем больше времени они потратят на учёбу, тем меньше придётся расплачиваться за свою недальновидность в бою. Конечно, может, то большинство офицеров и матросов, которые считают, что сепы не рискнут сюда соваться, и право, но лично сам Янг не хотел ничего пускать на самотёк.
От размышлений Дональда отвлёк оператор поста ДРЛО.
Сэр! окликнул он командира, старательно сдерживая возбуждение в голосе. Отметка три пять девять! Девять целей, сэр, вышли из гиперпространства и идут к нам! Пять фрегатов класса «Щедрый» и четыре крейсера класса «Бунтарь»!
Боевая тревога! скомандовала Нулла. Сообщите на Зелтрос, что враг атакует. Всей эскадресохранять прежнее построение, разворачиваемся к противнику!
Сражение за Зелтрос началось.
Первая волна состояла из относительно лёгких кораблей, задачей которых было завязать бой и сковать действия республиканцев. Построившись клином, с «Бунтарями» на острие, сепаратисты ринулись в атаку, одновременно выпустив рой истребителей и бомбардировщиков.
Что-то они слишком нагло пошли, ровным тоном заметил Янг. На лице коммандера не дрогнул ни один мускул, словно он не стоял на мостике боевого корабля, который через считанные секунды окажется в самой гуще битвы, а сидел в ресторане с винной картой в руках, обсуждая с официантом букет вина урожая двадцатилетней давности, но Нулла почувствовала, как натянулись нити Силы, выдавая внутреннее напряжение офицера.
Прикажете вызвать истребители? Дональд покосился на джедайку. Ия задумчиво нахмурила лоб, но размышления её прервал крик с поста ДРЛО.
Множественный контакт! кричал оператор. Пять Восемь О боги Голос парня сел. Сглотнув, он повернул к командиру посеревшее лицо, покрытое мелкими капельками пота, и просипел:
Сорок вымпелов, сэр, и они продолжают прибывать.
Ия обернулась к главному голопроектору, куда помощник оператора вывел данные, и поняла, что, скорее всего, уже не увидит Храмв систему вывалилась вражеская армада. Намётанный за полтора года войны глаз безошибочно определил хищно вытянутые тени «Бунтарей», торы кораблей Торговой Федерации и похожий на колёсную пару громадный корабль снабжения. Между колоссами хищной мошкарой роились истребители и торпедоносцы, а за выстраивающимися в боевой порядок крейсерами и фрегатами виднелись разлапистые силуэты десантных кораблей. И их было много, очень много «Значит, всё же они нашли силы для вторжения. Молодцы» горько подумала джедайка и, стараясь сдержать дрожь в голосе, распорядилась:
Отставить истребители. Передайте на Зелтрос: истребителям приготовиться отражать высадку десанта. К нам на помощь идти запрещаювсе силы крыла направить на уничтожение десантных кораблей противника и прикрытие наземных войск.
Она услышала, как сзади кто-то сдавленно охнул, а из ямы, занимаемой связистом, донеслась тихая молитва. «Помолись за всех нас, подумала забрачка. Может, твои боги будут настолько милостивы, что помогут и нам»
А теперь напинаем бидонам! прорычал Янг, грозно насупив брови.
Первой жертвой стал «Звёздная пыль» «Гиены», не обращая внимания на потери, которые они несли от огня фрегата и прикрывавшего его «Консульского», буквально растерзали несчастный корабль. Глядя на его изуродованный корпус, фонтанирующий паром из множества пробоин, Нулла старалась не думать о том, что где-то там, в его отсеках, ещё могли остаться люди, закупорившиеся за переборками и с надеждой ждущие помощи. Помощи, которой не будет
Между тем торпедоносцы, завершив расправу над фрегатом, обрушились на фланг республиканцев, заставляя их ломать построение. И это им удалось: спасаясь от торпед, один из алдераанских фрегатов«Горный поток» неосмотрительно выскочил вперёд и моментально угодил под обстрел «Бунтарей», в секунды разорвавших бедолагу на части. Обломки фрегата, медленно кружась, добавили декораций к жуткому спектаклю войны, а «Стервятники» устроили весёлую охоту за спасательными капсулами, на которых пытались спастись выжившие члены экипажа. Нулла, стиснув зубы, вздрагивала каждый раз, как яркая вспышка возвещала о гибели очередных несчастных. А потом палуба вздрогнула и ушла из-под ног. Что-то с страшной силой ударило джедайку в лоб, и она потеряла сознание.
Когда она открыла глаза, то в первую очередь поразилась тишине, нарушаемой лишь тихим звоном в ушах. Над ней наклонилось лицо Янга, беззвучно разевающее рот, и Нулла подумала, что коммандер сейчас очень похож на вытащенную на берег рыбу, разве что не дёргается. А затем вернулся слух, и на Ию обрушилась какофония звуков: визжали дурными голосами тревожные сигналы с пультом, потрескивало пожирающее пластик пламя, шипела воюющая с ним система пожаротушения, и кто-то голосил нудно, протяжно, на одной ноте, лишь иногда прерываясь, чтобы набрать воздуха и начать по новой.
Мэм! услышала она крик Янга. Вы как, мэм?
В норме, Ия ухватилась за его руку и кое-как встала на ноги. Вспомнив про удар, она подняла руку и нащупала на лбу здоровенную шишку.
Ого, только и сказала Нулла, а потом огляделась.
Мостик был страшен. Связист обугленной мумией сидел в своей яме, заживо сожжённый пожаром. Он даже не успел вскочить с кресла и так и сидел, прикипев к обивке и положив чёрные руки на свой пульт, словно и после смерти продолжая выполнять долг. Поста ДРЛО тоже больше не было: то, что осталось от операторов, иссечённое осколками и окровавленное, валялось на палубе, заляпанной кровью, неестественно алой, словно нарисованной неумелым художником, в окружении обломков кресел и пультов.
Старший комендор, зажав рукой рану на боку, стоял, опершись на угол своей кафедры, и хрипел целеуказания уцелевшим расчётам, не обращая внимания на своего помощника, корчившегося у него под ногами с распоротым животом и старающегося запихнуть обратно внутренности. Именно его вой и услышала Ия, когда пришла в себя.
Мимо, бесцеремонно оттолкнув Янга, пробежали матросы аварийной бригады. Двое, с эмблемами медслужбы, наклонились над раненым комендором, а остальные, стараясь не глядеть на покойников, попытались хоть как-то устранить полученные повреждения.
Нулла встряхнулась, повернулась к голопроектору и застонала от досады: строя республиканских кораблей больше не былокаждый сражался сам за себя, и лишь у флагмана, прикрывая своими бортами от ударов вражеских крейсеров, держались старик-дредноут «Непокорный» и пара «Консульских». И держались весьма удачно: строенный залп турболазеров угодил в центральную секцию «Бунтаря», разломив его напополам. Медленно вращающиеся половины корабля, сохраняя направление и скорость, пролетели мимо республиканцев и вошли в атмосферу планеты, расцветив её яркими вспышками сгорающих обломков.
«Несущий свободу» опять содрогнулся.
Пробоина по правому борту, не дожидаясь доклада аварийной бригады, определил Янг всё тем же невозмутимым тоном. Долго мы не продержимся.
Он был не правони продержались довольно долго. Почти полчаса. Бесценные полчаса, которые и определили всю судьбу кампании.
Мы смогли Эти слова прошептала генерал-джедай Ия Нулла на мостике погибающего крейсера, глядя на чудом уцелевший голопроектор. В систему вошли шесть республиканских кораблейи не собранных с бору по деревцу, как её соединение, а шесть «Венаторов», и с ходу, двумя клиньями, ударили в тыл увлёкшимся избиением сепаратистам.
6
Зелтрос. Окрестности города Зелар
Ихха! Восторженный вопль вырвался из горла Свитари, казалось, независимо от её воли. Только её ноги оторвались от камня, едва прикрытого тонким слоем почвы, и пугающе ненадёжная конструкция дельтаплана увлекла полукровку прочь от горной вершины, как сердце сперва испуганно ухнуло куда-то в район живота, а потом вернулось на предусмотренное природой место в груди, отчаянно колотясь и разнося по телу настоящее адреналиновое цунами. Этот щекочущий нервы страх совсем не походил на тот парализующий ужас, что она испытывала большую часть своей жизни. После этого страха даже привычные и приевшиеся радости жизни приобретали новые краски и глубину, рождая удивительное сочетание жажды жизни и поиска смертельно опасных удовольствий.
Я же говорил, что это не сравнится со спидером! Голос из вставленной в ухо бусины коммуникатора едва слышался сквозь гул ветра и оглушительный стук сердца Свитари.
Ответ Лорэй из-за избытка чувств состоял в основном из нецензурных выражений, общая совокупность которых парадоксально сводилась к фразе «Это потрясающе!». Её собеседник, успевший привыкнуть к своеобразному лексикону новой подружки и находивший в нём определённую пикантную прелесть, весело хмыкнул и замолчал, всецело отдавшись полёту. Его дельтаплан своей формой напоминал два исполинских крыла и был раскрашен соответствующим образом. Оставшаяся на вершине Эйнджела невольно провожала его взглядом, завороженная зрелищем удивительного крылатого существа. Она сидела в тени, оперевшись спиной на сглаженный ветрами и дождями крупный обломок скалы, и наблюдала за первым полётом сестры. Свой дельтаплан Ри выкрасила сверкающими сполохами золота и багрянца, так что теперь издалека казалась парящей на объятой пламенем конструкции. Искорка костра, летящая в небо.
Серебристый аэроспидер летел неподалёку от Ринесмотря на любовь к острым ощущениям, на первом полёте её новые зелтронские друзья бдительно страховали неофита. Помимо водителявесёлого малого по имени Селми, в спидере сидела молоденькая девчушка, находящаяся в том возрасте, когда подростковая угловатость уже начала сменяться женственными формами, а вот характер пока ещё сохранял больше детских, чем юношеских черт. Глядя на Гленду (так звали девушку), Эйнджела ощущала невольные уколы зависти. Её беспечная весёлость, смутные желания, вызванные пробуждающейся чувственностью, неясное пока ожидание, предвкушение чего-то прекрасногоименно таким и должно быть взросление. Эйнджела, чьё знакомство с «миром любви» было совершенно иным, с удовольствием проводила время рядом с Глендой, через неё познавая и переживая потрясающую пору юношеского расцвета.