Ну и что?
В карманах пусто, значит, сон.
Джек откашлялся и, потянувшись, взял со стола баночку, на которой было написано: «Компот из кизиловых ягод. Двухкомпонентный».
И ты ничего не помнишь? спросил Шойбле.
Про сон?
Про то, как в туалете упал.
В туалете упал? переспросил Джек и замер с банкой в руках. Когда это было?
Два часа назад.
Так, может, я его там выронил? Я пойду проверю!.. Джек вскочил с койки, но Хирш остановил его, схватив за плечо.
Стой, мы сами сходим и посмотрим, а ты посиди.
А чего там смотреть? возразил Шойбле. Я когда его притащил, тут же обратно в сортир вернулся, потому что еще от столовой терпел, но на полу ничего не было. Ты чего там выронил, Джек? Ты сказал, ключи какие-то? От чего они?
Джек помолчал немного, потом откупорил компот и сказал:
Ладно, забудьте, похоже, это сон был.
В дверь постучали.
Входите! разрешил Хирш.
Узкая дверца отворилась, и появился лейтенант Реми Ренатто с улыбкой до ушей и пакетиком конфет.
Не ждали, бронеходы?
Не ждали, сказал Хирш, сразу вспоминая про майора эсгэбэшника. Похоже, у него будет новый повод к ним привязаться.
Я слышал, у вас лучший чай на всем корабле, а мы вроде как недознакомились и не договорили.
Присаживайся, Реми, сказал Джек пододвигаясь. Хочешь компоту?
Нет, чай давайте, покачал головой летчик и бросил пакетик с конфетами на стол.
Шойбле поднялся и стал шарить в узком шкафчике, организовывая чаепитие, а Хирш спросил, кивая на конфеты:
Празднуешь чего-то?
Чего-то! повторил Реми и засмеялся. Вчистую оправдан, лейтенанту Скунлаку дали втык за то, что наезжал на коллегу, то есть на меня, а еще полковник Стоун сказал, что мы теперь будем изучать применение джи-панели и в том числе хождение на сверхмаршевых скоростях.
Поздравляем, Реми, сказал Шойбле, садясь напротив. Сейчас будет чай.
А чего вы не берете кипяток в столовке?
Кипяток в напитке столь же важная составляющая, как и заварка. Его нельзя взять где-то, его нужно сделать самому.
Ух, как важно! Я к этому всегда проще относился.
Ну и продолжай так относиться, посоветовал Хирш. Это у нас Петер с такими заморочками, а сами-то мы ребята простые.
Вскоре чай бы готов, и Шойбле начал разливать его по стаканам всем присутствующим, добавляя по паре конфет из пакета Реми.
Да, хороший чай, признался Реми, принимая второй стакан. А завтра на учениях нас будут поить в кабинах химической жижей.
У вас завтра учения? спросил Джек.
Не только у нас, на всех семнадцати транспортных бортах.
Что значитсемнадцати? не понял Хирш, отставляя свой чай.
Ну, у нас порядковый номерпятнадцать, а еще есть с первого по четырнадцатый и с шестнадцатого по семнадцатый.
То есть мы не одни в десант идем? спросил Джек, бросая на Хирша красноречивый взгляд.
Нет, конечно, а вы разве не знали?
29
Спустя сорок минут, покачиваясь от напряжения, Реми вышел из кубрика и направился к лифту.
Вокруг била ключом жизнь, солдаты сновали по коридорам, разговаривали, смеялись. Кто-то менял сигареты на конфеты, кто-то продавал медовый сахар за пару чистых носков, но Реми чувствовал себя престарелой шлюхой, которую использовали, пригрозив ножом, и этим ножом оказалась его карьера.
«Да мне насрать на то, что ты чувствуешь, лейтенант! Одно мое слово, и пойдешь месить дерьмо в какой-нибудь захолустной провинции, где один вылет в год будет для тебя праздником!»
«Но, сэр, эти люди никакие не шпионы. Они нам не враги».
«А это, лейтенант, позволь мне решатькто враг, а кто нет! Мне за это родина деньги платит, а тебе платит за то, чтобы исполнял приказы вышестоящих лиц, и в данный момент я являюсь для тебя вышестоящим. Твой командир Стоун в курсе».
Теперь майор Браун ждал его в самом низу, у яруса тылового обеспечения.
Ну что? спросил он.
Посидели, попили чаю с вашими конфетами. Хороши, кстати, конфеты.
Что по делу?
Я же сказалпосидели, попили чаю. А вы ожидали, что они меня вербовать начнут?
Ожидал, сказал Браун и вздохнул.
Ничего подобного. Поговорили о завтрашнем учении, они оказывается, даже не знали, что десант идет не на одном корабле, а на семнадцати.
А ты им рассказал?!
А не надо было?
Ответом было перекошенное от досады лицо майора Брауна, он потряс кулаками и прошипел:
Ну почему ты такой, Ренатто? Почему ты такой?!
А через пару часов с одного из скрытых за стенной обшивкой передатчиков в тонкий, малопонятный радиосредствам эфир полетело сообщение:
«Первому бюро Эльдеррасу докладываю, что десант муглов движется на предельной скорости. Персонал знает об операции очень мало. Сегодня стало известно, что группа насчитывает семнадцать десантных кораблей типа «кольдерон». Агент САПО «Ливкассо».
Получив взбучку от майора Брауна, Ренатто вернулся в свой кубрик на двух человек, где, кроме него, жил еще один пилотЧеслав Житинский. Это был молодой человек независимых взглядов, а потому мнение «мускулистой части» эскадрильи, состоявшей из любителей бодибилдинга, он игнорировал, полагаясь лишь на собственное мнение.
Где был, Реми? спросил он, перелистывая страницы «Боевого уложения первой части».
Ходил к бронеходам. Я с ними накануне познакомился.
Браун этого не одобрит.
«Браун меня туда и погнал, придурок ты индюшатинский!»хотелось выпалить Ренатто. Он устал от этих интриг и хотел только покоя. Покоя и изучения джи-панели.
Ничего особенного, просто жест доброй воли. Они меня поддержали в трудный момент, я отнес им конфеты.
«Чаяновские»?
Нет, «Рубинштейн дубовый лес».
Оу! произнес Житинский, откладывая наставление. «Рубинштейн дубовый лес» подают только в первом классе, а мы принадлежим ко второму
Э-э Местный повар должен мне за за пару полезных советов.
Согласно прейскуранту, «Рубенштейн дубовый лес» стоят восемнадцать ливров. Что же за советы ты давал местному повару, что он оценил их так высоко?
«Вот придурок индюшатинский», мысленно выругался Ренатто. Его проблема состояла в том, что он не успевал подумать, перед тем как начинал говорить. А еще этот майор Браун, который его окончательно запутал. И конфеты тожену совсем не в кассу, ведь Житинский разбирался в конфетах и жрал по ночам шоколад. Ренатто следовало помнить об этом и обходить обсуждение конфет стороной, а теперь поди, отбейся от такого!
Я знаю некоторые народные средства от кашля и мозолей на пятках.
Правда? удивился Житинский.
Правда.
Откуда?
Сосед работал банщиком, а еще он был запойным и на вторую неделю начинал рассказывать все, что знал. Любому собеседнику.
И ты все запомнил?
Не сразу. Но он рассказывал мне это столько раз, что не запомнить было невозможно.
А теперь ты извлекаешь из этого пользу?
Так получилось.
А ты мог бы стать вражеским шпионом, Реми?
С ума сошел?
Не обижайся, это я просто так спрашиваю, для получения материала
Какого материала?
К размышлениям.
«Ну и дела», подумал Ренатто, заваливаясь на кровать. Ему намекали, что Житинский, возможно, гомик, но чтобы такое.
30
Утро следующего рабочего дня застало Ренатто в пилотском кресле за штурвалом его перехватчика. Точнее, не совсем его, а резервного, поскольку у его машины еще не были отремонтированы поврежденные захваты.
Подъем, умывание, завтрак, «привет, Ренатто, как твоя несчастная задница?», развод по машинамвсе это осталось позади. Потом еще были заправка с левого борта, перекличка, как будто после заправки кто-то мог куда-то пропасть, развод в линию, общая инструкция и наконец конкретные наставления полковника Стоуна.
«Освобождая блокировку «джи-панели», вы должны контролировать показатель цапфы реверсивного трансформатора, поскольку»
«О, бесконечно незаменимый полковник Стоун!»подумал Ренатто, уже открыв стопорный механизм панели, хотя Стоун этого делать пока не разрешал. Что ж, возможно, кто-то и боялся, но только не Реми, который уже делал это, правда, не вполне удачно и не совсем в нужное время. Зато теперь он чувствовал себя намного увереннее тех, кто снимал контроль первый раз за всю летную практику.
Прошу внимательно слушать меня, господа перехватчики, я тоже был молодым и знаю, что все, кому больше тридцати пяти, кажутся вам старыми занудными пердунами, тем не менееслушайте и запоминайте. Перед тем как включить тумблер «сверхмарша», потрудитесь выставить автоматическое снабжение кислородом, поскольку на некоторых режимах сверхскоростей кислород в кабинах превращается в азот.
«А вот это важно», отметил про себя Реми, проверяя, как меняются ощущения после включения дыхательной автоматики. Получалось, что изменений нет, и это правильно, ведь никаких экстремумов пока не намечалось.
Также следует перевести на автоматический режим влагосодержание воздуха, поскольку на сверхскоростных режимах вода в кабине превращается в гидрогенезированную каменную пыль наподобие известняка.
Ренатто слушал, что-то принимал к сведению, а что-то нет. У него в управлении был новейший перехватчик «сармат», с мощностью двигателя в двести тысяч киловатт, хотя для барражирования в районе применения ему требовалось всего три тысячи, а без джи-панели было доступно только семь тысяч пятьсот.
Куда девать остальную мощь, он до последнего времени не догадывался, но теперь все было ясносверхмарш.
Об этом говорили перехватчики, об этом бухтели механики из подразделения обслуживания, об этом были вынуждены говорить командиры, под давлением пробуждающегося летного состава.
пушечное вооружение ни в коем случае, иначе ваши снаряды полетят в обратном направлении и разрушат пушечную камеру, а вместе с ней редукторный отсек и сопло, поле чего вы превратитесь в ионизированный атомарный газ Надеюсь, это понятно?
«Ага, кивнул Реми, делая себе заметку, при сверхскорости никакой стрельбы из пушек».
тным вооружением тоже не следует, поскольку в лучшем случае ракеты сорвут вам подвески. А в худшем все опять же закончится облаком атомарного газа.
«Ракеты тоже не запускать», сделал пометку Реми, хотя ему и так было очевидно, что, раз его перехватчик находится в неконтролируемом визиодисперсном состоянии, то любой источник энергиипушка или стартующая ракета, тотчас становился дефлектирующими спанисточником со ступенчатым распадомто есть для сторонних наблюдателей ярким облаком или вспышкой.
Становиться вспышкой Реми не хотелось. Да, он бы не прочь рискнуть, но вспышкойнет, увольте. Он еще хотел попасть на ужин, ведь сегодня обещали омлет с грибами.
«Обожаю омлеты!»признался себе Реми и чуть не прозевал главное:
ступить к самостоятельному выполнению!
Вот это я люблю, камрады! произнес он на открытой волне.
Вообще-то сообщение делается для командира звена, напомнил ему лейтенант Лумарь, конопатый командир их звена.
Я что, не могу высказать частное мнение?
Можешь, Реми, но лучше в сортире и шепотом.
Лейтенант Ренатто это «проглотил». Можно было дерзить полковнику Стоуну, можно было скрыто хамить Брауну, но командир звена был слишком близко, чтобы что-то не расслышать, и мог найти самый изощренный способ наказания, о котором старшие начальники даже не догадывались.
«Ты сегодня в наряде, Ренатто»
«В каком наряде?»
«Ты что, не смотришь журнал распорядка?»
«Ой, извини А сколько сейчас времени?»
«Четыре двадцать. До заступления на дежурство четырнадцать минут. Умыться ты успеешь»
Вот как-то так. А кому это надо?
Прошу прощения, командир, что будем делать? Ваши предложения, сэр?
Ну, это Помаленьку давай, выясняй пределы техники, я бы так сказал
Отлично, командир, выполняю ваш приказ, ответил Реми и открыл крышку управления векторной тягой.
Тридцать процентов, семьдесят процентов и сто процентов. Наверное, можно было сразу рубануть и на семьдесят, но Реми решил, что за последнее время на него свалилось достаточно тумаков.
Он выбрал тягу сверхмарша в тридцать процентов и нажал кнопку, подтверждая выбор. Перехватчик начал набирать скорость, вдавливая Реми в анатомическое кресло. Впрочем, ничего особенного пока не происходило, небольшие перегрузки, показатели на панеляхв норме.
В наушниках все еще слышался голос комзвена Лумаря, а значит, можно было давить дальше.
Семьдесят процентов тяги, и подтверждение. И снова небольшие перегрузки и немного другая карта звезд, впрочем, навигатор пока еще ориентировался и не подавал сигнала тревоги.
«Ну и чего нас пугали?»подумал Реми, смело выводя ползунок на сто процентов.
Подтверждение!
На экране появилось новое окно: «Вы действительно желаете выключить данный режим?»
Нет, блин, пошутил просто! возмутился Реми, еще раз вдавливая кнопку подтверждения, и опятьшлеп, перегрузки, а после перегрузок карта звездного неба не появилась. Ни сквозь стекла кабины, ни на навигаторе, который просто отключился, Реми звезд не увидел. Хорошо хоть комзвена оставался на связи.
Але, Лумарь, у меня тут кое-какие недоразумения начал вызывать Реми.
Ну, это Помаленьку давай, выясняй пределы техники, я бы так сказал
Какие пределы, Лумарь, я ни хрена не вижу! Вокруг смазанная каша! Каша смазанная!!!
Бодрое настроение покинуло Реми, он уже откровенно боялся, слыша, с каким напряжением работает автоматика кислородного снабжения. И, значит, кислород в кабине действительно превратился в азот, а вода в какой-то там камень.
Але, Лумарь, ты меня слышишь?
Ну, это Помаленьку давай, выясняй пределы техники, я бы так сказал
Я сброшу скорость, слышишь?
Ну, это Помаленьку давай, выясняй пределы техники, я бы так сказал
Наконец до Реми дошло, что в наушниках он слышит одну и ту же старую фразу командира звена, а значит, никакой связи со своими не было.
Ладно, вас понял, сказал он сам себе и заметил, что голос его дрожит. Сбрасываем тягу до семидесяти процентов. Ползунокраз Подтверждениедва
Он прислушался к ощущениямничего не изменилось, и за стеклом оставалась все та же смазанная кашаникаких звезд.
Ну, хорошо, переводим с семидесяти до тридцати. Ползунокраз, подтверждениедва. Ну, давай же, сволочь!
Ничего не изменилось и в этот раз, отчего Реми почувствовал, как у него сжимается тонкий кишечник. Где находился этот кишечник, он до сих пор не знал, а вот теперь чувствовал отчетливо.
31
Был полдень по судовому времени. Капитан Кворт сидел в углу трюмного кафе, которое использовалось как столовая для офицерского состава.
В этот раз на вахте стоял молодой офицер, которого взяли в рейс впервые, однако Луи за ним приглядывал, так что капитан мог без проблем выпить чашечку любимого тако.
В кафе вошли двое нороздулов из пехотной части десанта. Подошедший мугл принял у них заказ и ушел, а Кворт прикрыл глаза и посидел так с полминуты, наслаждаясь ощущениями которые давал крепкий горячий тако. Не всегда получалось вот так посидеть, вытянув ноги, обязательно что-то где-то случалось. Оно и неудивительно, судно большое и старое, тут без приключений никак.
Вскоре после пехотинцев пришли летчикичетыре нороздула и фризонтал. Они заняли большой столик возле витража, и к ним подошел другой муглпервый был занят заказом пехотинцев.
Послышались негромкие голосаэто появилась пара нороздулов из диспетчерского пункта, который обеспечивал приданную авиацию. У летчиков все было своесвязь, тыловое обеспечение, ремонтная служба и даже служба безопасности. С одной стороны, права Кворта как капитана слегка отодвигались, но он не обижалсяего дело возить, а уж чего они там между собой решают, его не касалось. Страшно было представить, чтобы они взваливали на него свои проблемы, ведь публика в десанте попадалась разная, кто-то втихую пил рингозин или курил фишку, а кто-то вез секретные донесения или вообще был какой-нибудь шпион.
Знавал Кворт одного капитана, Бублит была его фамилия, который тоже ходил на большом сухогрузе военного подчинения. Так вот этот Бублит решил наводить на судне собственные порядкиименно в десантном отсеке. Лез во все дела и случайно вляпался в какие-то международные секреты, так потом просто исчез с судна. Как будто испарился.
Три дня поискали да и списали на сумасшествие. А куда он мог деться с судна в открытом космосе? Ясное делотолько за борт. Но космическое судноэто не морское, тут за борт случайно не падают. Чтобы вытолкать тело наружу, надо очень постараться.