А подумал я о том, что беда случилась с Анной как раз в тот момент, когда девчонка делала то же самое, что и я в те два раза, когда Зона демонстрировала мне свои жестокие шутки. И теперь было бы очень и очень в тему с торжествующим сарказмом сказать Анне что-нибудь вроде «Ну что, дорогая, и кто это язвил надо мной? Может, теперь и тебе пора это самое на электру?..»
Короче говоря, настроение я себе испортил капитально. Душонка-то у меня оказалась вполне себе гаденькой
Глава восемнадцатаяВынужденная остановка
Когда я, водрузив на место крест, вернулся к вездеходу, возле него меня дожидалась Анна. Девушка снова была в комбинезоне, и ничего бы не напоминало о недавнем происшествии, если бы не то, как она на меня посмотрела. Я тут же отвел глаза, поскольку мне тошно было от мысли, что та благодарность, которую я прочитал в ее взгляде, предназначалась вовсе не мне не настоящему мне, человеку с подлой душонкой, а кому-то похожему на меня лишь внешне, тому, кем мне очень хотелось, но не суждено было стать.
Ты чего? спросила девушка.
Ответить я не смог, лишь помотал головой.
Понимаю, тебе тоже досталось, поняла меня по-своему Анна. Но я все равно хочу сказать Во-первых, спасибо тебе но это не главное В общем, я хочу попросить у тебя прощения. Если можешь, прости за за Она покраснела и тоже замотала головой. Короче, ты сам теперь посылай меня в «электру», если я вдруг опять тебе ляпну что-нибудь такое
Я вскинулся, наверняка тоже красный как рак, порываясь признаться, что не заслуживаю ее извинений, но девчонка остановила меня твердым жестом и не менее твердо произнесла:
Ничего не говори! Зона мне сама все сказала. Давай считать, что мы квиты, и постараемся забыть, что между нами было.
А потом Анна протянула мне ладонь и я, чувствуя, как тяжеленный камень рухнул с моих плеч, пожал ее с таким чувством, что девушка даже ойкнула.
Прости! выпалил я.
Нормально, потрясла она рукой и, улыбнувшись, подмигнула. Но силу напрасно не трать, она еще нам пригодится.
Я улыбнулся в ответ и собрался уже лезть в кузов, как вспомнил вдруг, что так и не знаю, куда именно столь неосторожно вляпалась девушка, а следом, уже в общем-то вынужденно, и я. Спросив об этом у Анны я услышал в ответ примерно то самое, о чем уже догадался и сам.
Это «зыбь», сказала она. Довольно гадкая аномалия, которая размягчает вокруг себя поверхность. Ступишь в нееи она мгновенно вырастает раза в три больше, чем была. И неважно, какая там почва: земля, песок, хоть камни, все становится мягким, как болотная топь. Ну, ты видел. И самое противное, что эта «зыбь» почти не видна. Если бы у меня был с собой индикатор, я бы, конечно, в эту ловушку не попала, но я, дура, оставила его вместе с комбинезоном
Мне показалось, заметил я, что эту чертову «зыбь» все-таки немного видно. На земле было что-то вроде серебристого налета.
Молодец, разглядел, кивнула Анна. А я вот нет. Торопилась, хотела поскорей управитьсяочень уж неловко себя в Зоне без одежды чувствую. А спешку Зона не любит. Спешкаона хороша только при
Я знаю, засмеялся я, перебиваю Анну, можешь не продолжать.
Так мы едем или нет? выглянул из кузова Сергей.
Едем, ответила Анна и, еще раз подмигнув мне, направилась в сторону кабины.
Я забрался в кузов и уселся на свое прежнее место. Затарахтел двигатель вездехода. Именно затарахтел, а не сыто заурчал, как делал это раньше. Хоть я и не был специалистом по гусеничной технике, да и по технике как таковой вообще, мне этот звук не понравился. Недовольно поморщился и Серега.
«Мыльный пузырь», говоришь? Похоже, нашей лошадке досталось
Только теперь я подумал, что если аномалия лопнула от моей стрельбы, когда вездеход практически наполовину был в трясине, а потом очутился на своем прежнем месте, то взрывом его, скорее всего, нехило подбросило, перевернуло в воздухе на триста шестьдесят градусов и шмякнуло о землю. Удивительно, как у него не лопнули при этом гусеницы, да и вообще, как он после такого завелся.
Между тем вездеход дернулся и медленно поехал, продолжая немилосердно при этом тарахтеть. Затем он стал поворачиваться вправо и вскоре заглох.
Мы с братом хмуро переглянулись. Если «наша лошадка» вышла из строя, здесь мы ее вряд ли починим. Значит, придется идти дальше пешком. По пересеченной, как говорится, местности. Полной, к тому же, всевозможных подлых сюрпризов и прочей мерзости и гадости.
Дверца открылась и в нее заглянул мрачный, как висящие над его головой тучи, Штейн.
Что, накатались? спросил Сергей.
Почти, выдавил ученый. Трансмиссия дышит на ладан, действует лишь один фрикцион.
Но ехать-то можно?
Пока можно, но не думаю, что долго. Причем ехать придется очень медленно и поворачивать только направо.
А если будет нужно налево?.. ляпнул я.
Тогда остановимся, дадим задний ход левой гусеницей, а потом снова вперед.
Я мысленно обругал себя за глупый вопросмог бы и сам до этого додуматься, но все равно мне стало чуточку легче на душе, что дело еще не настолько плохо, как думалось.
Здесь тебе не починиться? задал полуутвердительный вопрос Серега.
Нет, мотнул головой Штейн. Я вообще в этом не особый спец, а тем более здесь, без сварки, кран-балки и прочего Ну, трак разве что, на гусенице заменю, ежели лопнет.
И то дело, вздохнул брат. А раз так, что я могу сказать? По-моему, надо ехать, сколько сможем. Анна-то что говорит?
Я говорю то же самое, заглянула в открытую дверь девчонка. Нужно ехать, а там видно будет. По крайней мере, даже если сломаемся, то хотя бы переночуем не под открытым небом.
Тем более, ехать нам недалеко, так что, надеюсь начал Сергей, но Анна, нахмурившись, его перебила:
Я тебе уже говорила: в Зоне не стоит измерять расстояния километрами. И не надо здесь ни на что надеяться, особенно вслух. Зона, между нами, девочками, очень любит издеваться над людьми, а уж если она знает их надежды, то постарается сделать все, чтобы они сбылись «посмешней».
Ты говоришь так, будто Зона живая, недовольно посмотрел на девчонку брат, или даже вообщеразумная.
А ты уже забыл, что я вам рассказывала про «О-Сознание»? И про Ноосферу тоже
А я тебе тоже на сей счет уже говорил, что Ноосфераэто буржуазный бред! начал злиться Серега.
Ага, это ты ей и расскажи! фыркнула Анна. Когда она тебя мордой в дерьмо тыкать начнет. Тоже мне, умник из древних веков! Ты вообще кого-нибудь, кроме своих Маркса и Ленина, читал? Ты вообще хоть слово такое«философия»слышал?!
Я слушал эту ни с чего возникшую перепалку, недоуменно переводя взгляд с девушки на брата и обратно. И, вот честное слово, у меня возникло самое что ни на есть отчетливое впечатление, что эта самая Ноосфера, или, не знаю, сама Зона и впрямь внимательно следит за нами, слушает наши разговоры и, злорадно хихикая, корректирует их на свой лад, влезая в наши мозги. В данный моментв Серегины с Анной.
И тогда я резко, что ранее не только не делал, но и думать о таком не смел, выкрикнул:
А ну замолчите, философы! И добавил в запале, хоть уже и значительно тише:Мать вашу
Брат и девушка, разом заткнувшись, изумленно вылупились на меня. Я крякнул, прочистив горло, и совсем уже миролюбиво сказал:
Чего вы спорите-то? Какая разница, будем мы на что-то надеяться или нет? Если мы будем стоять на месте и трепаться, то уж точно никуда не приедем.
Заводи, буркнул Серега, обернувшись к Штейну, который тоже удивленно хлопал глазами на спорщиков, только молча.
Так же, не сказав больше ни слова, он отправился в кабину. Следом ушла и притихшая Анна. Вездеход снова затарахтел и медленно двинулся вперед.
Что ж, на мой взгляд, я наконец-то начал приносить нашей команде хоть какую-то пользу. Однако брат, видимо, думал иначе.
Что-то ты больно смелый стал, сердито стрельнул он в меня взглядом. Не забывайся, братишка. Помни, и кто тут старший, и вообще
Мне стало обидно. По-настоящему. Ладно, когда за дело отчитывают, но когда вот так И я взвился:
А что, я был неправ?! Может, нужно было подождать, пока бы вы драться не начали?.. Чего тебя в самом-то деле эта Ноосфера так цепляет? Ну, нету ееи ладно. Если ты в этом точно уверен, то и молчи себе, зачем ты девчонку злишь?
А если не уверен?!.. выкрикнул вдруг Серега и, словно испугавшись чего-то, резко замолчал и даже отвернулся.
Как?.. заморгал я, совершенно сбитый с толку. Не уверенв чем?..
Ни в чем я уже не уверен, снова повернул ко мне голову брат. Понимаешь, ни в чем! И это меня здорово раздражает. А тут еще ты со своими нравоучениями
Ну, прости, сказал я, продолжая недоумевать над словами Сергея. Но тот вновь отвернулся, и переспрашивать его я больше не стал.
Слова брата, его странная оговорка, долго потом не выходили у меня из головы. Что именно заставило его так сказать? Неужели он каким-то образом почувствовал эту Ноосферу?.. Ведь он уже несколько раз проявлял здесь свои необычные ментальные способности И если предположить, что в Ноосфере собрана информация обо всем и обо всехпусть только лишь в границах Зоны, то можно сделать и следующий вывод: почему бы не существовать и обратной связи? То есть, обладая неограниченным доступом к этой гипотетической Ноосфере, таким образом можно управлять, опять же, всеми и всем!.. Ведь сумел как-то Серега управлять псевдособаками, да и с пси-полем, которое меня чуть не превратило в зомби, он справился. К тому же, помнится, он вообще как-то сказал, что будто бы чувствует Зону А что если он и подключается как раз к этой Ноосфере, только неосознанно пока, не умеючи, случайно?.. И что будет, если это и в самом деле так, когда брат научится делать это сознательно, на полную катушку? Ведь тогда Признаюсь, в тот момент у меня даже голова пошла кругом. Ведь ежели мои рассуждения были хоть чуточку правильны, то Серега мог бы узнать, как нам вернуться домой, буквально у самой Зоны!.. Другое дело, существует ли неограниченная возможность управления абсолютно всем в Зоне? Если вдруг даже и да, то маловероятно, что доступ к этому открыт любому и каждому. Или мой брат не «любой»? Ведь что-то же он здесь испытывал после войны Может, это «что-то» работает до сих пор и продолжает воздействовать на Сергея? Недаром же он вновь обрел рассудок, а вместе с ним и новые, еще не изученные особенности!..
Короче говоря, мыслей в моей голове носилось много, но большого толку от них пока не было. В конце-то концов, не устраивать же двоюродному брату допрос с пристрастием! К тому же, скорее всего, он и сам пока ничего толком не знает. Сказал же вот, что не уверен ни в чем. Но, с другой стороны, о чем-то подобном наверняка думал и он. Причем, кто знает, не помогала ли ему найти верные ответы сама Зона, ну, или пусть ее Ноосфера? Если да, то лучше ему пока не мешать. Когда придет к окончательным выводамсам расскажет. Если сочтет нужным, конечно. А если и не расскажетне столь важно. Главное, пусть вернет нас домой!
Вспомнив в очередной раз о доме, я почувствовал вдруг такую ностальгию, что не смог удержаться от слез. Нет, я не заревел, конечно, навзрыд, но отчетливо ощутил, как увлажнились глаза. Я очень соскучился и по своему времени, и по родному городу, но в первую очередь, конечно, по людям: по друзьям, по маме с отцом Причем я только сейчас отчетливо осознал, что не только я скучаю по ним, но ведь и они по мне тоже! И ладно, я хоть знаю, что именно произошло, где сейчас я и где они. А ведь они-то этого не знают! Мне даже сделалось страшно, когда я представил, в какой панике сейчас пребывают родители. Мама наверняка обзвонила все больницы и морги Украины, отец по своим связям поднял на ноги тамошнюю милицию Интересно, дало ли это что-нибудь? Рассказал ли милиции однорукий контролер со своей ворчливой напарницей о странном безбилетнике, сгинувшем в заснеженном поле под заревом пурпурных зарниц? Наверняка рассказал. И что тогда? Где их в таком случае ищут? Ведь если к той поре не замело следы, то получилось, наверное, так, что эти следы вдруг просто оборвались в чистом поле. Будто два человека попросту растворились, растаяли или г-м-мм как еще выражаются священникивознеслись. Но советская милиция не верит ни в это самое церковное вознесение, ни в прочие чудеса и мистику. Да и не позволит никто на полном серьезе заниматься чертовщиной. Это уже будет, что называется, подрыв устоев. Так что дело, скорее всего, вскоре закроют, сделав вывод: пропали без вести. Ну, пообещают, возможно, поискать по весне оттаявшие тела
Я даже шмыгнул носом. Маму было очень жалко. Да и отца тоже. Я где-то читал или слышал, что материнский инстинктон даже сильнее чувства самосохранения. То есть родители скорее согласятся умереть сами, чем дадут погибнуть своему ребенку. Не знаю, во всем ли животном мире так, но у высших животныхточно. А уж у человекаи подавно. Хотя кто его, этого человека, знает Слышал я и про такие случаи, когда матери отказывались от своих детей, оставляли их в роддомах Тут я разозлился на себя и даже сплюнулмои-то мама с отцом не из таких, они-то понятно, что ради меня пошли бы на все! А вот, кстати, наоборотя бы ради них пошел?..
Ответить на этот непростой вопрос мне не дал Серега.
Чего плюешься? хмуро спросил он.
Да так, не стал вдаваться в подробности я, мысли дурацкие лезут.
Не грусти, подобрел брат. Выберемся.
От этой поддержки мне стало чуточку легче. Все-таки здорово, подумалось мне, что я здесь не один, что рядом есть родной человек. По-настоящему родной, хоть мы и увиделись с ним впервые всего лишь несколько дней назад. А если вдуматьсято вовсе даже не дней, а десятилетий!.. Но думать об этом совсем не хотелось. К тому же тогда, семьдесят лет назад, Серега был вообще не тем, кто он есть на самом деле.
Мне так вдруг захотелось поговорить с нимне о чем-то конкретном, а простопо-дружески, по-братски, но момент для этого был откровенно неудачным. Хотя бы из-за лязга и грохота, что производил неисправный вездеход, который то какое-то время двигался вперед, то начинал вдруг дергаться, словно припадочный, то сдавал назад, чтобы повернуть в нужную сторону вопреки сломанному фрикциону
Так продолжалось достаточно долго, а потом наша лязгающая колымага вдруг резко дернулась и заглохла. Мы с братом переглянулись.
Все? спросил я. Приехали?
Смотря в каком смысле, пожал плечами Сергей.
Ты думаешь, вездеход окончательно сломался?
Откуда я знаю! Сейчас дойду до Штейна, спрошу.
Но никуда идти не понадобилось. Дверь вдруг открылась и мы увидели Анну.
Гусеница лопнула, развела руками девушка. Очень резко затормозили.
А чего ж вы так резко тормозите? буркнул Серега. Знали ведь, что на ладан дышим.
Во-первых, претензия не ко мне, проворчала в ответ Анна, но сообразив, видимо, что сваливать вину на другого нехорошо, перешла от защиты к наступлению:А во-вторых, легко возмущаться, сидя тут и ничего не делая! Мы едва в «жарку» не влетели, хорошо Штейн вовремя среагировал.
Мы сидим тут потому начал было возмущаться Сергей, но я вовремя пресек зарождение новой ссоры, быстро спросив:
Куда мы едва не влетели?..
В «жарку», сердито зыркнув на Серегу, сказала девушка. Аномалия куда покруче «зыби», между нами, девочками. Из этой, коли вляпаешься, не выбратьсятемпература вокруг тебя повысится сразу до полутора тысяч Кельвинов.
До скольки?!.. переспросил, думая, что ослышался, я.
До полутора тысяч, повторила Анна столь торжественно, будто именно ей лично удавалось достичь столь высоких показателей. Даже от костей вмиг одна зола останется.
А посмотреть можно?.. сглотнул я.
Вообще-то я пришла за вами, чтобы вы помогли Штейну починить гусеницу. Ну да ладно, посмотретьэто недолго. Пойдем, покажу!
Мы выбрались наружу. Там было весьма неуютнонебо, и без того хмурое, затянуло черными тучами так, что, казалось, наступил поздний вечер. Изредка посверкивали далекие молнии. Шел дождь. Еще не такой, чтобы хотелось немедленно укрыться, но и не мелкая морось, на которую я привык не обращать здесь внимания.
Штейн уже крутился возле лопнувшей гусеницы. Фонарь на шлеме его комбинезона был включен, и его яркий свет ослепил меня, когда ученый обернулся к нам.
Понимаете, извиняющимся тоном заговорил он, лязг, грохот, я не услышал писк детектора
Мы не услышали, поправила его Анна.
Да, мы, кивнул Штейн. Еще тучи эти сгустились В темноте очень трудно заметить «жарку». Даже в свете фар