Сам-то тоже не бьешь, слегка заплетающимся языком прокомментировал я то, как мой новый знакомый снова лишь чуть-чуть плеснул на дно своего стакана.
Ну, я-то под дождь не попадал, сказал тот. И я здесь уже давно торчу, это далеко не первый стакан. Ты давай не увиливай, а пей, когда угощают. А то обижусь!
Обижать доброго парня мне вовсе не хотелось, и я выпил за раз чуть ли не половину стакана. Теперь водка проскочила в пищевод куда легче.
Молодец! похвалил Мурзилка. Сам он, по-моему, так и не выпил. Впрочем, ручаться я бы не сталв голове уже не только шумело, но и стало мягко покачиваться. То есть покачиваться стало не в голове, а вокруг В общем, ощущения были довольно забавными. А когда шум и качка более-менее затихли, я почувствовал к новому знакомцу такой прилив благодарности, что готов быть лезть обниматься. Однако я все же удержался от подобного проявления чувств и сказал лишь:
Спасибо, Мурзилка! Хороший ты А вот Зона эта ваша Зона!.. Я погрозил кулаком потолку и едва не упал.
Спокойней, Дядь Фёдор, спокойней, услышал я. Выпей лучше еще. За знакомство. Мы ведь еще с тобой за знакомство не пили.
Я согласно закивал и немедленно выпил.
А вот что ты говоришь: ваша Зона? спросил Мурзилка. Ты ведь тоже в нее приперся, значит, она теперь и твоя тоже.
Я не приперся, сказал я. И почувствовал вдруг, что очень-очень хочу рассказать все этому замечательному доброму парню, хочу поделиться с ним своим горем, открыть ему нашу с Серегой тайну. Ведь Мурзилкасвой, он по духу советский, это же сразу видно! А может может, он тоже от нас? Может, его тоже забросило сюда из прошлого? И он не просто по духу, а и на самом деле советский? Вот было бы здорово!.. В любом случае, такому человеку, как он, можно смело все рассказать. Такой ни за что не предаст!
И я рассказал. Все, от начала и до конца. И сталкер Мурзилка мне поверил! Правда, он оказался не от нас, но он все равно был замечательным парнем
А давай с нами! сказал ему я. Ведь одному, наверное, плохо.
Я бы с радостью, так ведь ваша Анна меня, наверное, не возьмет.
Возьмет! завопил я. Анна возьмет! Я попрошуи возьмет! Сейчас попрошу Анна! Где Анна?!..
Я бросился к проходу, в который ушли девчонка с братом. Вернее, хотел броситься, но ноги почему-то перестали меня слушаться, заплелись, и в следующий миг я вдруг увидел перед самыми глазами серые грязные доски пола. А потом славный и добрый мир заботливо погас.
Глава восьмаяПохмелье и зароки
Федька, Федька, очнись! слышал я откуда-то из-за толстых слоев ваты. Странным было то, что кто-то звал меня старым именем и то, что мягкая вата больно царапала щеки. Нет, не просто царапала, она по ним хлестала, словно ветки в густом и дремучем лесу. Я что, снова очутился в том жутком лесу?!.. А потом на меня хлынул дождь.
А-аа!!! завопил я. Не надо! Он же радиоактивный!..
Распахнув глаза, я увидел склонившегося над собой двоюродного брата. Он еще раз шлепнул меня по щеке ладонью и, увидев, что я очнулся, выдохнул:Уф-ф!.. Ну и напугал ты нас! Мы думали, что тебя убили.
А его и надо бы убить за такое, сказала стоявшая рядом с металлическим чайником Анна. Из него-то она меня, видимо, и поливала. Оставили человека, а застали свинью. Он у тебя что, алкоголик? спросила она у Сереги. А еще долдонил: я водку не пью, я водку не пью!..
Это для лечения пробормотал я, все еще пребывая в качающемся тумане. От радиации
Отции! грязно вдруг выругалась Анна. А ну вставай, алкашина! У-уу, ненавижу вас!..
Да не алкоголик он, вступился за меня брат, помогая мне встать на ноги. Тут что-то не то. Да ему ведь и водку купить было не на что.
Я не покупал водку Мне наконец-то с Серегиной помощью удалось подняться и даже устоять на ногах, придерживаясь, правда, обеими руками за край стола. Это меня Мурзилка угостил О! Анна! Давай возьмем с собой Мурзилку!..
Сейчас возьмем, злобно ответила Анна. Сейчас мы еще Чебурашку с крокодилом Геной возьмем и дружно потопаем, только вы все в одну, а яв противоположную сторону. Эх, гадство, и зачем я с вами связалась, да еще и хабар на вас перевела!
Анна! посуровел вдруг Сергей. Его лицо стало таким жестким, таким незнакомым, что мне стало не по себе, меня даже перестало покачивать, и в голове наступило наконец прояснение. Я еще раз говорю тебе: мой брат не алкоголик. Сначала разберись, что здесь произошло, а потом разбрасывайся обвинениями. А насчет разбежаться в разные сторонытвоя воля. Только я не думал, что ты можешь так легко менять свои решения, бросаться словами как базарная баба. Мы тебе поверили, а ты Ну да ладно. За хабар не переживайзаберешь назад свои тряпки и пушки
А ну замолчи! рявкнула, перебивая его, Анна. Ишь, какой гордый! А куда вы без моих «тряпок и пушек»?
Я чувствовал, слышал в голосе девчонки досаду на саму себя и смущение, ей определенно стыдно было своих необдуманных слов, но сдаться просто так ей не позволяла гордость. Они стояли друг напротив другаСерега и Аннанабычившиеся, с горящими глазами, в одинаковыхя только теперь это заметилсталкерских куртках, и мне опять подумалось, насколько же они красивы, даже в момент напряжения и ярости, насколько похожи, насколько подходят друг другу И так мне стало тепло на душе, так хорошо, так радостно за них, что я, почти неожиданно для себя, хлопнул вдруг ладонью по столу.
Ша! Хватит собачиться!.. Затем я перевел взгляд на девчонку и сказал:Прости меня, Анна. Обещаю: такого больше не повторится. Но ты нам нужна. Правда, очень нужна. Не бросай нас, пожалуйста.
Анна дернулась, фыркнула, а потом отвернулась. Стояла так долго, минуты две-три, а затем повернулась опять к нам и заговорила обычным своим голосом:
Значит так. Сейчас возьму нам что-нибудь пожевать и выпить нам с Матросом, а пока будем есть, ты, Дядя Фёдор, подробно расскажешь: что за Мурзилка тебя напоил, что он тебе втирал, что ты ему выболтал. Понятно?
Я, чувствуя, что бледнею, кивнул. Ведь я совершенно не знал, кто такой этот Мурзилка, зато, хоть и не вполне отчетливо, но несомненно помнил, что выболтал этому непонятному сталкеру все. Наверное, Анна без слов бы поняла это по моему взгляду, но она уже отправилась к прилавку за едой и выпивкой. Серега пошел ей помогать.
И я решил соврать. Ненавижу врать, а тогда подумал, что правда моя может только все испортитьдевчонка опять психанет, бросит нас на самом деле, а что в нашем положении может быть хуже? А от того, что я чего-то там наплел какому-то Мурзилкеразве от этого кто-то может пострадать? Тем более, я уверен, мой новый знакомый принял рассказ о путешествии во времени за обычный пьяный бред. Да и кто бы не принял? Такое и от трезвого услышать смешно, а уж от пьяногои подавно.
Анна с Серегой вернулись с бутылкой водки и тремя сочными отбивными. У меня сразу потекли слюнки, и я тут же забыл и о Мурзилке, и о своем проступке, и обо всем на свете вообще. Я впился в мясо зубами и принялся грызть его, едва ли при этом не урча. Мои спутники выпили по половине стакана водки и тоже принялись есть, но, по сравнению со мной, вполне пристойно. Мне захотелось пить, и я, вспомнив о так и не открытой банке энергетического напитка, вновь принялся вертеть ее в руках. Там, где отломилось колечко, виднелся выдавленный в жести треугольник. Я взял вилку и ее черенком надавил в это место. Попытка оказалась удачнойбанка пшикнула, из продавленного отверстия полезла пена и я жадно припал к нему губами.
Нам оставь! бросила Анна. И вообще, я жду рассказа про твоего Чебурашку.
Про Мурзилку, поправил я, с неохотой оторвавшись от баночки.
И я стал рассказывать, как сталкер в серой куртке подошел к моему столу, как сказал, что нужно выпить водки, ну, и дальше Все, кроме моих откровений. Но Анну было не так-то легко провести.
И что, ему было неинтересно, откуда ты такой в Зоне взялся?
Ну почему заелозил я, интересно, наверное. Он спросил, откуда я, а я и ответил правду Что из Ленинграда, мол.
И это его не удивило?
А что в этом удивительного?..
То, что такого города нет уже лет тридцать.
Я почувствовал, как пол снова уходит из-под моих ног.
Как это нет?.. прошлепал я одеревеневшими губами. Тоже авария?..
Бог миловал. Просто называется твой город давно по-другому.
Как?!.. Голос у меня снова прорезался, но удивление не стало меньше.
Санкт-Петербург, как и был изначально.
Я потерянно замолчал. Почему-то эта новость шокировала меня даже больше, чем весть о распаде Советского Союза. Анна же сразу все поняла.
В общем, ты этому крокодилу Гене выболтал все, что знал.
Я кивнул. Говорить я просто не мог.
Не думаю, что кто-то мог в это поверить, озвучил Сергей мои недавние мысли. А если бы даже нашелся такой доверчивый, разве нам это может как-то навредить?
Не знаю, сказала девушка. Но я всегда предпочитаю давать минимум информации, особенно незнакомцам. Это в любом случае разумней, чем трепать языком, как помелом. Вот ты, Матрос, был разведчиком. Ты ведь не хуже меня должен знать, что самое ценноеэто информация.
Это так, кивнул брат. Но в нашем случае
Какая разница, в чьем случае! В нашем, быть может, особенно. С чего вдруг какой-то Мурзилка стал делиться с незнакомцем водкой? По доброте душевной? С трудом верится. А вот то, что водка хорошо развязывает язык, известно всем. Если этот сталкер на самом деле такой добренький и бескорыстный, почему он так быстро слинял? Кстати, погоди-ка
Анна направилась к бармену и о чем-то поговорила с ним пару минут. Вернулась она совсем мрачной.
Так и есть. Никто этого Мурзилку толком не знает. Появился в Зоне недавно, хабар почти не приносит, на что существуетнепонятно. Вполне может оказаться чьим-то сборщиком информации. Да скорее всего и является. Думаю, нам лучше всего как можно скорей убраться отсюда.
Она взяла не выпитую и наполовину бутылку водки, навинтила на нее пробку и сунула в рюкзак Сергею. Оказывается, брат был экипирован теперь точь-в-точь как сама Анна. Его старая куртка и джинсы лежали возле стены. На них и указала мне девушка.
Возьмешь это. На выходе переоденешься. Свое старье здесь не оставляй, мусорить в Баре не принято, выбросишь где-нибудь по дороге.
А оружие вы купили? стал озираться я. После отбивной и «Non-Stopa» я почувствовал себя совсем хорошо, ко мне даже вернулось любопытство.
Купили, сказал Сергей. Оно там же, где винтовка Анны, у охранника на входе.
А что вы купили? Мне что-нибудь взяли?
Тебе бы ремня надо было взять, солдатского, с бляхой, да всыпать как следует, проворчала Анна.
Возьмешь мой пистолет, поспешил успокоить меня брат, на серьезные вещи для нас обоих хабара не хватило. И комбинезон купили только один. Зато патронов взяли много. Ничего, это уже хорошо. Потом и для тебя что-нибудь приличное добудем.
Конечно, мне стало немного обидно. Но я прекрасно понимал, что обижаться сейчас было глупо и даже несправедливо. Анна и так отдала нам все что имела. А поскольку с оружием Сергей умел обращаться в сто раз лучше моего, то логичней было вооружить его сильнее, чем меня.
А что за оружие вы купили для тебя?
Про автомат Калашникова слышал?
Ух ты! едва не подпрыгнул я. Это же самый новейший советский автомат!
Был самым новейшим, печально улыбнулся Серега, теперь уже старье. Но все равно остается в строю и по-прежнему считается одним из самых надежных.
На выходе из «Бара» мы забрали у охранника этот чудо-автомат, про который я так много слышал дома. Равно как и винтовку Анны, и пистолет, которыйо радость! теперь стал моим. Там же я переоделся в прежние Серегины куртку и штаны, постаравшись не вспоминать, кому они принадлежали до него. Ботинки на мне пока что остались прежние. Они были почти новые и достаточно прочные, так что вполне меня устраивали. В мой рюкзак Анна положила аптечку, пару банок напитка «Non-Stop» и несколько упаковок патронов для моего ПМ.
Переодеваясь, я увидел, что у меня на поясе так и болтается тот самый артефакт«медуза».
О! Забыли!.. Вернемся, еще что-нибудь купим!
Не забыли, помотала головой Анна. Я специально тебе оставилахоть какая-то защита. А то твоя куртка только от дождя хорошо защищает. Да и много за «медузу» не дадут, так что носи пока. Впрочем, до ученых дойдемснимешь, а то она слегка радиоактивная Ну, ты водкой хорошо подлечился, так что ничего страшного, последнюю фразу она произнесла, разумеется, с сарказмом.
Когда мы вышли из «Бара» под неприветливое небо Зоны, Анна внимательно осмотрела нас с братом и вроде бы осталась довольна. Во всяком случае, буркнула:
Ну, уже что-то. А потом нахмурилась и сказала:Черт, не знаю, что теперь и делать.
Как что? удивился Сергей. Мы же собирались идти к ученым, в этот как его?.. «Янтарь».
Собирались. И пойдем. Но идти туда нужно через Дикую территорию. А вариантов ее прохождения два: через завод «Росток» или в обход, по лугам-лесам-полям. И то и другое опасно: мутанты так и кишат, аномалии чуть ли не на каждом шагунедаром эту территорию назвали «Дикой». Идти через заводвообще мрак, это лучше делать с тем, кто там уже проходил. Я туда заглядывала, но вглубь не залезала. И вас туда вести мне очень не хочется.
Так пойдем в обход, в чем проблема? сказал Серега.
Проблема в нем, кивнула на меня девчонка, точнее, в его знакомом, Мурзилке. Ты говорил ему, куда мы собираемся идти? пронзила она меня испепеляющим взглядом.
Я пожал плечами.
Точно не помню. Наверное.
Наверное!.. Вот то-то и оно. Если нас будут подстерегать, то наверняка там, а не на заводе.
Да зачем нас подстерегать? уязвленный очередным «пинком» Анны, недоуменно спросил я. Кому мы нужны?
Ты-то и в самом деле вряд ли кому, а вот он с прищуром посмотрела на Серегу девчонка.
А что я? заморгал брат.
Ты сам знаешь «что», продолжала щуриться Анна. Во всяком случае, это хотят узнать те, кто за тобой охотятся.
Не понимаю!.. помотал головой Серега, но взгляд от девчонки все же отвел.
Ладно, вздохнула та. Пока я наседать не буду, но учти: если другого выхода у нас не будетрасскажешь все как миленький.
Если бы я знал что-то такое, что могло бы нам помочь, или, наоборот, помешать, неужели ты думаешь, что я стал бы это скрывать?
Ты можешь и сам не догадываться, что нам поможет, а что помешает. Ну да ладно. Пока ладно, выделила она голосом слово «пока». И все жекуда пойдем?
Раз ты говоришь, что идти через завод опасней, сказал, немного подумав, Сергей, то нужно идти в обход. Даже если там и впрямь ждет засаданас она все равно не застанет врасплох. К тому же мы теперь и вооружены и защищены куда лучше, чем в начале пути.
Ты?.. глянула на меня девушка.
Я тоже за это, буркнул я. Чтобы в обход.
Ну что ж, в обход так в обход. Но глядите в оба! И от меня ни на шаг.
Мы потащились к выходу с территории лагеря «Долга». Вернее, это я тащился, повесив голову и машинально переставляя ноги, следом за Анной. Возбуждение, вызванное энергетическим напитком, почти сошло на нет, и хоть похмелье вроде бы не вернулось, чувствовал я себя прескверно. В основном, конечно же, морально. Больше всего на свете ненавижу подводить людейдаже обещания даю, лишь когда твердо уверен, что могу выполнить обещанное. А тут я подвел сразу двух, не считая себя самого, человек, да еще в такой ситуации, когда моя безалаберность может стоить нам всем жизни.
Коря и проклиная себя, я дал себе слово, которое намеревался выполнить во что бы то ни стало. Даже целых два слова. Во-первых, я поклялся, что не пожалею жизни ради Сергея и Анны, если кто-то из них будет в опасности. Во-вторых, я дал зарок, что больше никогда в жизни не сделаю ни глотка этой проклятой водки! Ни в лечебных, ни в каких иных целях. Спасибо, напился. До смерти хватит!..
Тут я подумал, что, вполне вероятно, не так уж и долго мне придется исполнять этот зарок. Смерть в этой Зоне можно встретить, пожалуй, быстрее, чем живого человека. Мы как раз проходили мимо живыхтех самых четверых охранников, и главный приветственно поднял на прощание руку. А вот кого и когда мы повстречаем теперьэто вопрос. Хорошо бы никого, до самого «Янтаря». Зато если Анна права и на нас устроили засаду, тогда я лично придушу этого гада Мурзилку! Пусть сам погибну, но и ему жить не дам.