Я отклоняю наш спор, Степан Аркадьевич, и связываться с этой женщиной категорически не рекомендую.
Чего это?
Сейчас всё узнаете.
В доме практически ничего не изменилось с момента единственного пребывания здесь Руслана. Только в гостиной некогда сервант с коллекцией посудных сервизов, хрустальных статуэток и свечей обратился в книжное хранилище. Граф пробежал глазами по корешкам книг и заметил, что все принадлежат одному-единственному писателю с необычным псевдонимом «Данталион».
В гостиной стоял белоснежный диван и два кресла напротив камина, закрытый рояль у широкой дверной арки, несколько стульев вдоль стен и письменный стол у одного из окон с подвязанными шторами. Множество комнатных растений и распускающихся цветов было на камине, комоде и настенных полках, а весь потолок обтянут ветвистыми плющами, переплетающимися на огромной золотистой люстре. Быстро же Вера высадила столько новых цветов. Ведь за пять лет отсутствия домочадцев вряд ли кто-то ухаживал за старыми.
Больше всего притягивал внимание почётно висевший над камином портрет в золотой раме.
С большого холста самым проницательным взором на графа смотрел Несущий Свет. Всевышний. Незримый ветер теребил его чёрные волосы и широкополые одежды, а за спиной как будто бы и вправду плыли тяжёлые мрачные тучи. В его образе было нечто таинственное, завораживающее и что-то необъяснимое. В грозных синих глазах отражалось всё самое несовместимоерешительность и смирение, зло и добро, жестокость и милосердие, ненависть и любовь.
Мишель ушёл приводить себя в порядок после кровавой битвы, и Руслан наотрез отказался начинать разговор до тех пор, пока он не вернётся. Ожидание переполняло графа новыми приливами злости. Он был с ног до головы покрыт сухой грязью, разорванные гигантскими когтями рубашка и жилет пропитаны кровью от ноющих ран на груди.
Рядом с ним на диване сидел чистенький и опрятный Степан и смущённо сжимал в обеих руках цилиндр и перчатки. В отсутствие мальчишки Руслан бесцеремонно развернул от камина оба кресла, и теперь Вера сидела напротив него. Она тоже не вымолвила ни слова. Даже моток смоченных бинтов для его раны протянула в полном молчании и сразу же отвернулась.
Один только Гайдаров время от времени пытался нарушить тишину, но этим делал только хуже. Воздух и так был слишком тяжёл и разъедаем негативом, а когда в гостиную вошёл вымытый до блеска Мишель, яд замедленного действия перешёл в предпоследнюю стадию.
Мальчишка чувствовал себя хозяином в доме. После душа он лишь натянул брюки и наспех обтёр полотенцем торчащие волосы. Не по-детски рельефные мышцы блистали ссадинами и старыми шрамами. Ему изрядно досталось за такую короткую жизнь.
Рассказывайте! приказал с готовностью граф, когда подросток опустился в кресло рядом с Верой. Кто такие? Откуда приехали и зачем? Какими силами обладаете? Как связаны с маркизом де Руссо? И что знаете об этом?
И вытащил из-под лоскутов окровавленной рубашки крест.
Мишель опасливо зыркнул на запачканную кровью «безделушку», будто на него направили дуло пистолета. Гайдаров с нескрываемым любопытством вытянул шею, а Вера словно бы не понимала, что этим своим действием хотел сказать Руслан. Глаза её бегали то по распятью, то по графскому лицу. Вера со Степаном уже видели эту вещь в тот день, когда апатичный граф сидел на кровати с обнажённым торсом. Тогда крест наверняка бросался в глаза.
Никто мы не такие, пробурчал Мишель. Скрещенные на груди руки напряглись, выставив подростковые мускулы.
Откуда вы взялись, никто не такие? Что, чёрт побери, сегодня произошло? Это я тебя сейчас спрашиваю!
Мальчишка вздрогнул. На каждое обращение к нему он реагировал нервными, резкими движениями, будто бы на него вновь замахивались кнутом. Мельком глянув на Веру, он вонзил в Руслана волчий взгляд и рявкнул:
Я будущий солдат императорской гвардии. Сегодня была тренировка Обучение.
То, за чем я сегодня застал тебя и этого маркиза, было тренировкой? иронично воскликнул Руслан.
Да. Это была обычная тренировка.
Граф молча таращился на мальчишку.
А что, собственноначал было Гайдаров.
Всех гвардейцев так натаскивают?
Нет. Только меня.
Почему?
Угрюмое молчание.
Потому что у него очень строгий командир, покровительски ответила за него Вера. Он хочет сделать из него лучшего солдата гвардии.
А командир, я так понимаю, и есть де Руссо. Все гвардейцы обладают такой силой, какую сегодня применял ты? Руслан продолжал пытливо взирать на Мишеля.
Да.
Откуда она берётся?
Мальчик растерялся. Он покосился на Веру и, не найдя ответа в её не менее озадаченном лице, неуверенно промямлил:
С ней рождаются.
Кто?
Избранные.
Какие такие избранные?
Такие как я.
Это какие?!
Этоизбранные!
За окнами напевали серенады вороны. Начинал подниматься порывистый ветер, и грозовые тучи обтянули небо. Темнело.
Руслан раздражённо потирал висок. Разговор казался заведомо полным идиотизма.
Романыч? предпринял очередную попытку барон. Всего один вопросчё за хрень?
Не поверишь, Стёпа, сам пытаюсь разобраться! нервно рассмеялся Руслан. Представь себе, дорогой друг, прогуливаюсь я по лесу, воздухом дышу, крестиком вот размахиваю, никого не трогаю. Тут вижу, как этот малец пытается драться с напыщенным гадом, маркизом де Руссо.
Де Руссо?
Именно. И ладно бы, если б они просто дрались. Тут этот самый маркиз, представь себе, превращает травинку в кнут.
Да ты что!
И начинает пацана избивать до полусмерти.
Ай-ай!
Что поделать, вступаюсь. Размахиваюсь на него, значит, шпагой, а он возьми да и взлети в воздух. Прыгаю, достаю, даю по морде. Крови нету, а из щей осколки сыплется. Как от кирпича. Крылья не птичьи нихрена! Просто ветром подхватило и понесло!
А-а-а!
Вот-вот! А потом шевелюра его в змеек превращается, склизких таких, червеподобных. Раны на глазах затягиваются. Руслан чуть не разразился хохотом. Вдруг пацан мне рассказывает, как его мочить будем. Знаешь, как рассказывает?
Интересно. Как?
В астрал меня затянул. В зеркальное измерение, понимаешь? Всё бесцветное вокруг и еле шевелится, а он стоит себе передо мной, весь из себя целёхонький и красочный, и рассказывает. А я и тут и там нахожусь, только тут-то пацан есть, а там ведь его нету!
Ах, там нету
С каждой секундой брови Гайдарова ползли всё выше, глаза округлялись, а нелепая улыбка становилась всё печальнее. То, чтои главное, какРуслан поведал ему дальше, казалось бы, всё больше подначивало барона немедленно послать за лекарем. Мишель смотрел на графа с нескрываемой ненавистью и жаждой убить. Быстро, лишь бы тот заткнулся. Вера же будто бы и не слышала его слов.
Вот так-то, Степан Аркадьевич. Руслан завалился на спинку дивана и вытянул на ней руку. А ты всё говоришьбожественные демоны, основатели империи! Повидал я одного, и, знаешь, божественности что-то не заметил!
Основатели?! поперхнулся слюной Гайдаров.
Прекратите иронизировать, Руслан Романович, проговорила Вера. Вы выбрали неудачный объект для насмехательства.
Да неужели? встрепенулся он. Может вы, мадемуазель Каржавина, расскажите нам, как судьба связала вас с потенциальным малолетним гвардейцем и его командиром-недочеловеком? Или как ещё можно назвать эту тварь?!
Этот маркизоснователь империи?! не унимался барон, переходя на фальцет.
Прекратите называть меня этой мадемуазель! процедила Вера.
Ох, простите, пожалуйста! Как ваше отчество?
У меня нет отчества!
Да что я вообще о тебе знаю?! заорал граф, отчего Мишель и Степан подпрыгнули на своих местах. Ты укатила хрен пойми куда, а вернулась с какими-то нечеловеческими тварями!
Вера стойко выдержала психологический натиск и не поддалась на провокацию.
Мне кажется, Руслан Романович, то, где я была, и с кем вернулась, не имеет к вам никакого отношения.
Ах не имеет?
Руслан слетел с дивана, опустился на корточки у её кресла и вытянул цепочку на шее. Окровавленный крест закачался.
Знаешь, что это за хрень? процедил граф. Это то, из-за чего я стал видеть умерших людей. Да-да, умерших людей. Не слышала об этом? А они есть. Не ушли в мир иной за свои грешки, понимаешь? И меня едва не прикончили. Только я научился подчинять их и открыл в себе некую силу. Такую же силу, какой владеет этот «избранный» сопляк! снова сорвался он на крик, ткнув пальцем в Мишеля. И пока вы не объясните мне, что происходит со мной и всеми, кто владеет этой грёбаной силой, вы не выйдите из этого зала!
Он с размаху треснул кулаком по подлокотнику, вскочил и заметался по гостиной. Гайдаров не сводил с него глаз.
Да уж весело, озадачено брякнул он.
Вера сохраняла невозмутимость и даже не дрогнула, когда её кресло подпрыгнуло от удара, неосознанно подпитанного «грёбаной» силой.
Задыхаясь в возмущении, граф рухнул на диван, ударил себя по раненой груди мокрыми бинтами и смачно ругнулся от боли.
Что вы молчите? Никто не смотрел на него, кроме Веры, бесстрастность которой приводила его в исступление. Какого чёрта вы все молчите?!
Осмелюсь предположить, что им просто нечего вам сказать.
Он надеялся, что ему показалось. Перевозбудился от ярости, вот и мерещится всё, что ещё больше будоражит гнев.
Но нет. В гостиную, кинув пиджак на рояль, степенной походкой вошёл маркиз де Руссо. Чистый, почти опрятный, волосы аккуратно уложены, только пара тонких прядей выбилась. Левый глаз слегка припухший.
Мишель слетел со своего кресла, едва он подал голос, и маркиз сел на его место, даже не глянув в сторону мальчика. Он с интересом осмотрел графа и барона, запрокинул вбок голову и покосился на Веру.
Боевую рану бы подлечить, протянул он, настолько лениво, будто вот-вот уснёт. Именно уснёт, сладким, блаженным сном, а не потеряет сознание от опасных ранений и полной потери сил.
Где? кратко бросила она.
Маркиз томно растянул губы.
Здесь.
И неторопливо расстегнул все пуговицы чёрной рубашки.
Область груди, где обычно у человека находится правое лёгкое, была похожа на сморщенный лист бумаги, щедро окрашенный ржаво-коричневой акварелью и высушенный на печи. Некоторые мятые складки кожи покрывались чёрными жилками.
Вера встала и, вопреки запрету графа, вышла из гостиной.
Маркиз медленно, как скрипящая старая кукла, повернул голову к Гайдарову. Так и не слезшая с лица томная улыбка наполнилась сердечной доброжелательностью.
Маркиз Мархосиас де Руссо, почтительно представился он и протянул руку.
Жест одного из великих основателей империи лишил барона возможности соображать. Степан робко соскользнул с дивана и ответил на рукопожатие, неуверенно кивнув головой и скривив губы в попытке улыбнуться.
Степан Гайдаров Аркадьевич!
Что ж! Рад, что мы все с вами теперь друзья. Маркиз был как никогда приветлив, радушен и доволен.
Степан вернулся на своё место и виновато взглянул на друга.
«Ну, а что мне ещё оставалось?» говорили его извиняющиеся глаза. Однако, к своему безграничному возмущению, Руслан уловил в них жадный огонёк.
Вера принесла миску с каким-то травяным отваром и куском марли. Судя по свежему запаху и горячему пару, данное лекарство стояло наготове и ждало своего потенциального больного.
Моя спасительница подоспела, ласково промурлыкал маркиз. Несравненная, очаровательная, милая моя Верочка! Как бы я жил без вашего доброго сердца?
Раздевайтесь, маркиз, процедила Вера и поставила миску на пол рядом с его креслом.
О, с удовольствием, дорогая!
Так и не отняв затылка от спинки кресла, он принялся медленно стягивать с себя рубашку. То рывками, то лениво потягивая за рукава, пока наконец не высвободил руки, потряхивая плечами. Церемонно развёл их в стороны, как бы говоря: «Я весь ваш», и сложил на подлокотниках. Наверное, этой позе позавидовал бы сам император на своём божественном троне.
Вера убрала длинные волосы на плечо, слегка отжала марлю, наклонилась к маркизу и приложила компресс к его груди. Раздался знакомый шипящий звук, словно кислота разъедала плоть.
Ау-ау-ау, горячо! дёрнулся де Руссо, но игривую улыбку не уронил.
Терпите.
Пока Вера прикладывала компресс и медленно смачивала рану, её длинные волосы упали на руку маркиза, и он не преминул тут же запустить в них пальцы интимно игривым жестом.
Merci, ma chèrie!
Вера не шевельнулась, а когда маркиз, с надменной, откровенно компрометирующей её усмешкой, соизволил убрать руку, вздохнула и снова заговорила. Кто-то должен был попытаться разрядить эту тяжёлую, раскалённую тишину.
Я приготовила это для Мишеля Но сегодня он не сильно пострадал.
Признаю, сегодня я дал слабину, сознался маркиз и глянул на графа через её плечо. Грудь Руслана наполнилась раскалённым свинцом. Маленькая оплошность, всего лишь. Уверяю, что в следующий раз
Не надо уверять о таком! воскликнула Вера, заглянула ему в глаза и тихо добавила: Не будьте таким жестоким, он же всё-таки ваш сын!
Де Руссо продолжал сладко улыбаться ей, и она поспешила сконцентрироваться на его ране.
Мишель стоял за креслом маркиза и был белее снега. Что касается Русланаон просто устал за сегодня. Устал от вопросов, вновь и вновь возникающих, но так и не находящих ответов, устал от новых впечатлений и разочарований. Устал от всех, кого видит перед собой. Совсем недавно ненависть и отвращение к де Руссо наполняли его силой и решительностью. Теперь же угнетали. Он уже просто не хотел ничего делать с ним. Всё равно будет созерцать эту довольную, заносчивую рожу, сколько бы раз она ни была им разбита. Мишель, шуганный, дрессированный волчонок, будет терпеть все увечья и издевательства «тирана-командира» и всё равно будет защищать его жизнь ценой собственной.
Вера Очень жаль. Простожаль.
Руслан встал, кинул на подлокотник мокрые бинты и подцепил с дивана окровавленный жилет.
Идёмте, Степан Аркадьевич. У меня дома неплохой запас коньяка скучает.
Весьма кстати, последовал невнятный ответ.
Они прошли мимо де Руссо, окружённого, точно верной свитой, Мишелем и Верой, но Руслан всё-таки задержался у дверной арки, обернулся и нехотя бросил:
Я не избранный и с демонами никак не связан. Почему у меня появились такие способности?
Маркиз безучастно ответил:
Выполняющий свою работу получает вознаграждение Какая вообще разница? Не нравится новая должностьоткажитесь от неё.
Руслан долго всматривался в его острый профиль, в надежде уловить хоть какие-то эмоциикорысть, заинтересованность, презрение, в конце концов. Но ощутил только апатичную усталость. Всё-таки маркиз изрядно обессилен, и поддержание показной чванливости отняло последние его ресурсы. Быть может, предел есть и у властителей мира? Но кто бы мог подумать, что до этого предела одного из божественных доведёт он, простой смертный человек?
Тогда Руслан посмотрел на Веру. Уж больно хотелось увидеть её глаза, прочитать в них хоть что-нибудь, поймать некий знак, намёк на предстоящие объяснения, которые она не может дать ему в присутствии маркиза.
Но компресс на груди де Руссо ей был важнее. Она наблюдала за ним так внимательно, будто готовилась к внезапному осложнению состояния больного и его незамедлительному спасению. Интересно, её хватит настолько же, насколько и её выносливого пациента?
За всё это время де Руссо даже не подумал заговорить об артефакте. Может быть так, что он вовсе и не жаждет его получить, а жрец всё-таки ошибся или вовсе пустил графа по ложному следу?
С этими мыслями Руслан покинул ненавистный отныне дом, но, выходя из гостиной, вновь встретился взглядами с Всевышним на портрете.
Теперь он не удивлялся всему самому несовместимому в его глазах.
* * *
Город Дит был погружён во тьму. Только игорные дома подавали признаки жизни освящением в окнах, негромкой музыкой и весёлыми голосами посетителей. Редкие прохожие плелись по тёмным переулкам, в одиночку или шумной компанией, замечали серебристую сферу, летящую над городом, как падающая звезда, и кивали ей, кто уважительно, кто приветливо, кто спешно останавливаясь, кто на расторопном ходу.