Чёрный силуэт медленно поплыл к дверям, точно душа к свету в конце тоннеля. Хотя, наверное, Руслану просто показалось.
Он чувствовал, как начинает трястись грудная клетка и гудеть в ушах, и не замечал возникший переполох.
Где он?!
Исчез! В воздухе растворился!
Что за?..
Это жрец! Жрец божественных демонов!
Это и был божественный демон!
Не видел, как повыскакивали со своих мест гости, чтобы попытаться найти Ховарда, потайной ход, или тупо потоптаться на месте.
Он был в ловушке. В захлопнутой мышеловке, вокруг которой столпились противно воющие от голода коты. Это было не просто объявлением «охоты на крыс». Это объявление войны, а фронт противника включает в себя всю Александрийскую губернию и весь город Дит, обитель демонов. В графском полку не было никого.
С трудом повернув голову, он увидел, что Гайдаров до сих пор сидит рядом и смотрит на графа не менее озадачено, чем Руслан на него. Нет, всё-таки есть на его стороне один верный друг. Жаль, пользы от него в этой войне не больше, чем от талисмана наудачу.
Вера тоже осталась на месте. Едва заметно нахмурив брови, смотрела куда-то в сторону Руслана и о чём-то думала
Последним, кто остался за столом, помимо нелюдимого старого князябыл, конечно же, де Руссо. Он скучающе осмотрел толпу, восхваляющую божественных демонов, равнодушно взглянул на Руслана, на Василевского старшего и вдруг улыбнулся леденящей, кровожадной улыбкой. Графа вырвало из оцепенения страшное предчувствие.
Старик Василевский был похож на выпавшего из гроба покойника. Морщинистое лицо обтянула едкая сероватая бледность, глаза распахнулись так, будто бы кто-то пытался разодрать ему веки и вывалить из орбит глазные яблоки, чтобы они покатились по полу. Откинутая челюсть дрыгалась вверх-вниз, пока старик пытался ловить ртом ничтожные куски воздуха. Рывками потянулась к груди трясущаяся старческая рука.
Руслан не верил своим глазам, наблюдая то, чего не замечают или не хотят замечать другие. Вконец растерявшийся, он поискал реакцию у Веры, Степана и маркиза. Одна всеми мыслями ушла в себя, не замечая ничего вокруг, другой озадаченно почёсывал бакенбарды, всё ещё думая о заявлении посла. А вот де Руссо с упоением наблюдал за мучениями князя. Держась за сердце и уже не пытаясь глотать воздух, тот начал сгибаться, как стремительно увядающий на морозе цветок.
Наверное, парализованный граф так бы и остался молча смотреть, как старика подкашивает приступ, а потом вместе со всеми пожал бы плечами над бездыханным телом. Если помимо него есть и другие свидетели, позже они скажут: «Ну, никто не обратил внимания, я и решил, что всё нормально». Однако сегодня безразличное общество было разбавлено тем редким видом, что не желает оставаться равнодушным, и оказалась им, конечно же, Вера.
Она бросилась через толпу к почти уже согнувшемуся пополам старику и схватила его за плечи.
Иван Евгеньевич! Сердце? воскликнула она, вскинула голову и прокричала: Князю плохо! Помогите кто-нибудь!
Но перекричать толпу не смогла. Некоторые из тех, кто топтался неподалёку, рефлекторно оглянулись и продолжили дальше охать и ахать величию божественных демонов. Вера в панике осмотрела спины и вцепилась беспомощным взглядом в Руслана.
Он понимал, что должен прийти на помощь, что вся её надежда только на него. Почти уже сделал рывок, чтобы встать, но так и остался сидеть и смотреть в её молящие, перепуганные глаза. А вот Гайдаров, ругнувшись, подорвался с места и с возгласом: «Лекаря! Лекаря срочно зовите!» кинулся к ней, на бегу толкая и хватая людей под руки.
Вопли восторга сменились недоумением и новыми ахами, но на том дело и ограничилось. Одни уставились на старика с явным интересом, другие как бараны на новые ворота. Те, кто последнюю минуту стоял к нему спиной, заахали пуще всех, бурно выражая своё изумление, как будто бы оно и в правду было.
Степан облокотил князя на спинку кресла.
Чёрный чёрный призрак! как помешанный, хрипел старик, глядя выпученными глазами туда, где исчез лорд Ховард. Чёрный призрак! Он вернулся! Вернул
И, резко поперхнувшись воздухом, схватился за сердце, спрыгнул с кресла и упал на пол.
Только теперь гости оживились. И выглядело это оживление примерно так:
Наверное, надо что-то сделать?
Позовите слуг, пусть унесут его отсюда.
Василевский, сделай что-нибудь!
А что я-то?!
А чей отец тут горячку словил?!
Он за сердце хватался, может, капли какие надо?
Ну так накапайте ему чего-нибудь!
Да, я бы себе тоже накапал рюмочку. Отметим знакомство с божеством, господа!
Как потерянный в большом городе ребёнок, Вера стояла на коленях перед бесчувственным телом князя и крутила головой, ища помощи, а получая пожимания плечами, предположения, куда запропастились слугипричём шутливые и далеко не самого пристойного содержанияи даже раздражение.
Степан вместе с ещё одним менее брезгливым мужчиной поднял старика с пола и передал в руки вбежавшим в зал ливрейным лакеям. Приличия ради поддержав отца под локотьчто было совсем ненужными промямлив какие-то распоряжения, Василевский вернулся к столу, за который уже расселись гости, и взял фужер.
Ну, господа и дамы, полуторжественно объявил он, выпьем за главное богатство человеказдоровье! И да сохранят демоны наши сердца, печень и почки.
Гости с удовольствием подхватили тост, и князь, допив бренди, спешно пролепетал:
А теперь, извините, вынужден ненадолго вас покинуть.
И вышел из зала вслед за лакеями. Он мог бы и не извинятьсяникто не обратил на его уход ровно никакого внимания, настолько были заняты выпивкой и закуской. Щербак заняла место во главе стола, взяла на себя инициативу развлекать гостей, и светский вечер был возобновлён новыми увлекательными беседами.
Вера так и стояла у опустевшего кресла, не понимая и не веря в то, что всё это происходит на самом деле. Она отмахнулась от приглашения Гайдарова вернуться за стол, ещё раз осмотрела как ни в чём не бывало веселящихся гостей и вышла из зала. А за ней потянулся де Руссо, и Руслан был готов поклясться, что причиной тому стал брошенный на него взгляд, в котором граф отчётливо распознал вызов на тет-а-тет.
Глава 9 «Сломанные судьбы»
Исцели его! говорила возбуждённым полушёпотом Вера. Только ты и можешь ему помочь.
Сладкая моя, напомни, давно ли я записался в клуб сестёр милосердия? растягивая слова, забрюзжал де Руссо. Не припомню, чтобы я заключал дружеский союз или хотя бы пил брудершафт с этим несчастным. Да и тебе какое до него дело?
В отличие от тех людей, мне есть дело до всех, кто нуждается в помощи!
Вот и зря. Вредные привычки, знаешь ли, со временем погубят, если от них не избавиться.
Равнодушие к чужим бедамвот что погубит весь людской род! злостно процедила Вера.
Слава Свет Несущемутвоё неравнодушие спасло не только моего бойца, но и меня в период дьявольской ломки. Но хорошо ли от этого стало тебе? усмехнулся маркиз и великодушно проговорил: Ладно, вожделенная моя доза, хорошо. Если ты так рвёшься помогать нуждающимся, помоги сначала мне. Тогда я, быть может, исполню твою просьбу. Голос маркиза приобрёл оттенок жадности и возбуждения. Сделай это ещё раз.
Несколько мгновений в коридоре были слышны лишь голоса и смех пьяных гостей из-за дверей зала.
Сделать что? проговорила Вера.
То, что нас так сблизило, ma chèire, интимно прошипел де Руссо. Моли. Умоляй меня сохранить чужую жизнь. Ну давай! Упади на колени и издай этот сладостный стон отчаяния, что разжигает во мне каждую крупицу вечной плоти и возносит к блаженному раю. О-о, как же это заводит меня в тебе! Унижайся, Вера! Унижайся ради тех, кто никогда не оценит по достоинству твою жертву В чём дело? Голос его стал наигранно обиженным. Ради неотёсанного мальчишки ты была готова на всё, а для немощного старика побрезгуешь? А я думал, для вас, мадемуазель, важно помочь каждому нуждающемуся, независимо от его возраста и положения.
Ты ты просто псих! бессильно выдохнула Вера.
Де Руссо удовлетворённо рассмеялся, затем прокашлялся и громко провозгласил:
Что ж! Мы достаточно позабавили графа Волхонского, я бы даже сказал, немного утомили. Того и гляди, уйдёт и не дослушает нашу драматическую сцену.
Руслан с самого начала понимал, что маркиз сразу почувствует лишние уши, и с готовностью вышел из-за угла.
Де Руссо и Вера прятались от посторонних глаз в конце крыла, за поворотом, ведущим к лестнице башни. Граф дошёл дотуда по мягкой ковровой дорожке, хотя с новой способностью обострять слух мог бы остаться у дверей зала. Он не сделал этого из побуждения гордости. Лучше выйти к ним с гордо поднятой головой и застать на месте преступления самому, чем быть разоблачённым, как притаившийся бедолага, наивно уверенный, что его не заметят.
Вера побледнела, как старик Василевский, и попятилась от маркиза, будто бы их застали за непристойным занятием. Де Руссо сиял ярче полуденного солнца, озаряя своими лучами то её, то Руслана.
Понял-понял! Поигралуступи другому, примирительно вскинул он ладони и проскользнул мимо графа. Оставляю вас наедине, можете ворковать!
Через пару секунд его глухие шаги резко стихли, по коридору пронёсся сквозняк, и кроме Руслана с Верой здесь никого больше не осталось.
Волхонский не знал, как реагировать на всё, что услышал, что всё это значило и как меняло дело. Так и не разобравшись, закипая от злости, он развернулся и собрался уйти.
Руслан, не уходи! сдавленным голосом бросила Вера.
Неужели хочешь мне хоть что-то объяснить? иронично усмехнулся он и двинулся по коридору. Она пошла за ним.
Я просто не могла вчера Маркиз, он он один из основателей Инферно, и
И, конечно, ты не могла устоять. Избавь меня от подробностей, я насмотрелся за сегодня, как это работает.
Что?! со всей сердечностью изумилась Вера. Он остановился. Ты решил, что я и он?.. Нет! Дело совсем не в этом!
Она мялась, подыскивала слова и этим всё усугубила. Руслан рванулся с места, призывая здравый смысл и прогоняя доводы, которые его не устраивали.
Он или не онкакое мне дело?
Он просто живёт в моём доме Точнее, приходит и иногда ночует.
С чем вас и поздравляю.
У меня не было выбора, Руслан! со слезой в голосе вскрикнула Вера, и эта интонация пригвоздила графа к полу. Как будто бы щупальца вылезли из ковра и схватили его за ноги. Я я не представляю что ты себе напридумывал, но он на то и рассчитывал! Он же знал знал с самого начала, что ты здесь! А я не хотела, я не могу, просто я
Руслан обернулся. Вера уже не пыталась догнать его. Стояла вдали, вцепившись в локти, дрожала и боролась с неведомыми чувствами. Она напоминала несчастного ребёнка, запутавшегося в несправедливостях взрослой жизни.
Он бы замучил Мишеля до смерти Я не могла просто смотреть бросить его на произвол судьбы.
Успокойся, хладнокровно проговорил Руслан. Ещё истерик ему тут не хватало. Сядь и расскажи наконец-то мне всё.
В холле располагались несколько кресел, стеклянный стол и диван. На нём она и устроилась, а граф сел рядом, соблюдая, однако, дистанцию.
Я встретила Мишеля недалеко от нашего поселения, начала Вера, ещё не совсем успокоившись. Он был замученный, задыхался, едва двигался, но упорно продолжал заносить меч над огромным деревом. Каждый день я видела его тренировки, и каждый раз он доводил себя до изнеможения. Я начала предлагать ему еду и воду, пыталась узнать, кто он, зачем он это делает, кто заставляет его, что это за силы, которыми он владеет Но он почти не разговаривал со мной. Тренировка и ещё раз тренировка Скоро он привык ко мне и даже стал принимать мою помощь, хотя раньше реагировал неадекватно, словно боялся, что я хочу его отравить.
Как-то я пошла к опушке леса, чтобы принести ему еды и убедиться, что он не измучил себя до потери сознания, как это уже случилось на моей памяти. Тогда я увидела Никогда этого не забуду Я плохо помню, как оказалась рядом, и каким чудом мне удалось вырвать его голову из рук этого садиста Он бил его лицом об пень. Как я потом узнала, у Мишеля плохо получалось исцелять свои раны, и он решил помочь ему научиться
В общем, так я и связалась с ним. Ему польстили мои мольбы оставить Мишеля в покое. Стал спрашивать меня, на что я готова ради того, чтобы он его не прикончил, и мне ничего больше не оставалось, кроме как умолять его. А он это любит Унижение, страдания и боль другихего страсть и самый крепкий наркотик. Он снисходительно согласился уйти, но перед уходом заверил о скорой встрече. Когда он ушёл, я узнала от Мишеля, что это был его отец, ничего страшного сейчас не произошло, и то, что я увидела, было всего лишь воспитательным процессом, который он «заслужил»! Тогда-то я и поняла, что не смогу бросить его на произвол жестокой судьбы. Когда я собралась в Александрийскую губернию, я предложила Мишелю сбежать со мной, пыталась заставить спасти свою жизнь, но он наотрез отказывался. А маркиз всё это время стоял у меня за спиной и посмеивался. А когда вдоволь наглумился, разрешил Мишелю поехать со мной, с условием, что будет наведываться в мой дом в любое время, и каждый раз будет принят, как почётный гость.
Вера, зачем? строго процедил граф. Зачем ты влезла не в своё дело, если всех всё устраивало?
Я не могла оставаться в стороне, Руслан! Он бы просто прикончил Мишеля, и я бы себе этого не простила.
Да что тебе этот Мишель?! Кто он для тебя?
Несчастный ребёнок.
Вера! Ты не можешь помочь всем нуждающимся, пойми! Одному человеку не под силу спасти весь мир.
Вера пристально посмотрела на него.
А если бы это было реально? Ты бы попытался?
Волхонский вздохнул.
Давай проясним ситуацию. Ты увезла куда подальше сына основателя империи, демона!
Руслан, а всё же?
А в итоге он теперь мучает не только мальчишку, но ещё и тебя. И чего же ты добилась своей жертвенностью?
Вера неподвижно смотрела куда-то вдаль.
При мне его методы воспитания стали хоть немного менее жестокими, обречённо произнесла она. Руслан вспрыснул.
И что, ты теперь до самой смерти будешь ползать перед ним на коленях? Если то, что вчера я видел в лесу, ты называешь гуманным обращением с ребёнком, то здесь два варианта. Либо раньше после каждой тренировки он впадал в летаргию, либо маркиз просто водит тебя за нос. Получил как бонус неплохую усадьбу с прилагающей к ней прислугой и тренирует мальчишку, как ему нравится. Тот ведь может исцелять свои раны, что, между прочим, и делает перед тем, как вернуться домой, если ты этого не знала.
Вера ничего не ответила и по-прежнему не поднимала на него глаз.
Руслан дал ей время обдумать свой глупый порыв помогать всем вокруг. Граф и сам нуждался в тишине, чтобы разобраться в происходящем. В который раз он не знал, что сказать и как реагировать на услышанное. Слишком много тяжёлой информации на сегодня. Опять. Второй день подряд. Что его ждёт завтра? Чувствовалось, что крыша уже приготовилась на старт.
Знаешь, подавленно произнесла Вера, несмотря на всю боль, страх и жестокость, которым подверг его этот тиран он любит своего отца! Любит, просто за то, что он его единственный родитель, за то, что он есть. Для Мишеля лучше терпеть весь этот кошмар, чем называться сиротой. Он готов вынести всё, чему его подвергает маркиз, считает это нормальным, и не допускает даже мысли о том, что тот может увлечься своим садизмом и просто убить его А он может Теперь, Руслан, ты имеешь хоть малейшее представление о том, что такое искренняя любовь?
Постучав пальцами по подлокотнику дивана, граф заглянул в её глаза, полные уверенности в собственных убеждениях, и выдал:
У них своя, с позволения сказать, семья, со своими правилами и методами. Царит, пусть и аморальная, но какая-то стабильность, даже то, что ты называешь «любовью». Кто вообще знает, может, у демонов просто принято так воспитывать детей. А ты, желая, чтобы они соответствовали твоим представлениям, пытаешься нарушить их идиллию ценой собственного покоя и достоинства. Вера, он без злости усмехнулся и покачал головой, ты ненормальная.
Измученно потерев ладонью лицо, Вера выпрямилась и тут вспомнила, что собой представляет лучшая защита.
Я? Ладно, пускай. Не буду спорить и что-то доказывать. А ты, Руслан, нормальный?