Алиса говорила, что во всём мире людей только один человек знает священное заклинание полёта Первосвященница. Сейчас в Андерворлде не осталось ни её, ни ее «антипода» Кардинал, поэтому я уже никогда не узнаю, что это было за заклинание. И поскольку я не мог летать с помощью системных команд, мне оставалось влиять на этот мир напрямую с помощью силы воображения или, если говорить словами рыцарей единства, с помощью Инкарнации.
В ушах ожили слова паучихи Шарлотты помощницы Кардинал, которая следила за мной с тех пор, как я покинул деревню Рулид: «Все заклинания не более чем инструменты, которые укрощают и направляют Инкарнацию или, как ты это называешь, мысленные образы. Но сейчас тебе не нужны ни слова, ни катализаторы. Давай вытри слёзы и поднимись. Ощути молитву цветов. Ощути законы этого мира»
Я закрылся от мира вскоре после битвы с Администратор на верхнем этаже Центрального собора Церкви Аксиом и очнулся лишь полчаса назад. За прошедшее время я начал «ощущать законы этого мира» глубже, чем когда-либо. Я видел витавшую в воздухе священную энергию и мог превращать её в элементы даже без заклинаний. Когда мне понадобилось восстановить Жизнь Кляйна, Лизбет и остальных, я использовал заклинание, но теперь понимаю, что мог добиться того же эффекта силой воображения.
Я окружил себя и Асуну ветрородами, часть из которых боролась с сопротивлением воздуха, а другая взрывалась за нашими спинами, толкая нас не хуже реактивного двигателя. Мы летели в разы быстрее драконов, но нам всё равно понадобится ещё минут пять, чтобы догнать Амаёри и Алису.
Я должен был столько всего сказать Асуне, за многое поблагодарить и извиниться, но всё это время я лишь молча держал её за руку и не мог себя заставить даже посмотреть в её сторону.
Почему?
Сразу после пробуждения я чувствовал себя всесильным, словно по моим жилам текла не кровь, а чистый свет. Постепенно это чувство слабело, а воспоминания о недавних происшествиях расставлялись по полочкам, обретая ясность.
Мне не давали покоя события вчерашней ночи.
Я лежал в середине палатки, вокруг меня сидели Асуна, Алиса, Ронье и Сольтилина. Они делились друг с другом воспоминаниями обо мне точнее, раскрывали друг другу все мои грязные секреты. Что это, если не пытка?
«Господин Кирито частенько сбегал из академии в город, покупал медовики в Прыгучем олене и ореховое печенье в Подсолнухе, а потом угощал ими меня и Тизе».
«Кстати, когда я выпускалась из академии, он подарил мне букет зефилий, которые якобы цветут только в Западной Империи. Он сказал, что корпел над цветами целый год».
Всё началось с историй из академии от Ронье и Лины.
«Когда мы карабкались по внешней стене собора, Кирито достал из кармана два паровых пирожка. Он собирался поделиться одним со мной, но едва не сжёг, потому что попытался подогреть теплородом».
«А мне он в начале знакомства дал взбитые сливки, чтобы мне было с чем есть ржаную булочку. Потом он меня угощал пирожками с голубикой, рулетами и вообще много чем»
Почему-то Алиса и Асуна обе заговорили об угощениях. Затем они бесконечно обсуждали, что я в своё время говорил и делал
У-у Я схватился за голову прямо в воздухе и закричал: Оа-а-а!
Вся моя концентрация улетучилась, и я перестал управлять ветрородами. Стена воздуха ударила в лицо, и мы камнем полетели вниз.
Ой, обронил я и быстро превратил плащ в крылья.
Мне удалось затормозить падение, но я даже не успел облегчённо вздохнуть.
А-а-а-а-а! раздался над головой визг падающей Асуны.
Я вытянул руки, чудом поймал её, и большие карие глаза оказались прямо передо мной. Вот он мой шанс извиниться перед ней.
Асуна, ты всё не так поняла! Вместо извинений я начал оправдываться, но слово не воробей. У меня с Линой, Алисой и Ронье ничего не было! Ничего, клянусь Стейсией!
Асуна выслушала мои отчаянные оправдания
и расплылась в улыбке. Она положила нежные ладони на мои щёки и ответила усталым, но полным приятной тоски голосом:
Ты совсем не изменился, Кирито. Когда я услышала, что ты геройствовал тут два года, я думала, ты повзрослеешь, но В глазах Асуны вдруг появились прозрачные капли. Её губы дрогнули, и она сдавленно проговорила: Я так рада Что ты остался собой Ты совсем не изменился Ты всё ещё мой Кирито
Её слова поразили меня в самое сердце. Что-то горячее поднялось в груди, но мне удалось не пропустить жар выше горла.
Я это я. Я не могу измениться.
Просто ты вёл себя как бог: сначала за секунду заморозил огромную армию, потом так же легко отхилил двести человек А теперь вот по небу летаешь
Я всего лишь разобрался, как работает этот мир, ответил я, не сдержав ухмылки. Ты тоже сможешь летать, когда немного освоишься.
Надеюсь, не смогу.
А?
Потому что тогда ты будешь всегда носить меня на руках, пошутила Асуна сквозь слёзы.
Она убрала руки с моего лица и обняла меня. Обняв Асуну в ответ, я повторил:
Я так благодарен тебе, Асуна. Ты перенесла столько мучений ради защиты жителей Андерворлда И столько боли
Два года назад я пропустил удар гоблинского командира в пещере под Краевым хребтом и узнал, насколько реалистична в этом мире боль. На самом деле он лишь ранил меня в плечо, но я какое-то время не мог даже стоять.
Однако Асуна сражалась против целой армии которую, я так понимаю, прислал ПоХ, и даже самые чудовищные раны не остановили её. Если бы не она, враги бы давно убили Тизе, Ронье и остальных защитников мира людей.
Что ты Я была не одна Асуна покачала головой, касаясь своей щекой моей. Синонон, Лифа, Лиз, Силика, Кляйн, Эгиль а также «Спящие рыцари» и игроки в ALO тоже сделали всё возможное. Я уже не говорю о Ренли, солдатах мира людей, Сольтилине, Ронье, Тизе и
Асуна вдруг напряглась. Я догадался, в чём дело, ещё до того, как она воскликнула:
Ах да, Кирито! Командир рыцарей единства Беркули погнался за императором! Один!
Я молча кивнул, а затем медленно помотал головой.
Мне так и не удалось поговорить по душам с Беркули Синтесисом Ваном, старейшим рыцарем единства, я уже чувствовал, что несгибаемый дух мечника покинул этот мир.
Незадолго до начала битвы мы с ним скрестили воображаемые Инкарнационные клинки. Теперь, когда память постепенно возвращалась ко мне, я начал догадываться, что он уже тогда готовился к смерти.
Беркули решил, что закончит свою трехсотлетнюю жизнь, сражаясь ради защиты Алисы.
Поняв, почему я покачал головой, Асуна еще сильнее напрягла руки и тихонько всхлипнула. Но она быстро пришла в себя и спросила:
А Алиса? Она в порядке?
Да, она пока на свободе и уже скоро доберется до южной границы Дарк Территори и третьей системной консоли. Но ее преследует нечто с очень сильной аурой.
Понятно Значит, мы должны защитить Алису. Ради Беркули.
Асуна разжала объятия и посмотрела на меня мокрыми от слез глазами, но в ее взгляде светилась решимость. Я медленно кивнул и вдруг увидел, что взгляд Асуны дрогнул.
Но пока побудь ещё моим, и только моим, ладно?
Я накрыл её шепчущие губы своими. Мы летели на чёрных крыльях под красным небом параллельного мира и ещё долго наслаждались поцелуем.
Именно тогда я наконец-то вспомнил, почему два с половиной года назад неожиданно очнулся в этом мире.
Дело было в реальном мире, в последнее воскресенье июня. Когда я провожал Асуну домой, на нас вдруг напал третий преступник из «дела Дес Гана» и один из офицеров «Весёлого гроба» Джонни Блэк. Мои воспоминания обрывались на том, что он вколол мне полный шприц миорелаксанта. Скорее всего, остановка дыхания повредила мой мозг и меня в медицинских целях положили в STL и подключили к Андерворлду.
По удивительному стечению обстоятельств лидер пресловутого «Гроба» ПоХ, затесавшийся среди захватчиков «Оушн Тёртл», стал уменьшенной копией Гигас Сида, которая теперь будет стоять посреди пустошей Дарк Территори. Когда время этого мира ускорят, ему придётся торчать здесь недели и месяцы, пока его не отключат извне. Не знаю, насколько сильным будет удар по его психике, но точно не меньшим, чем по моей за эти полгода. Я знаю, что поступил жестоко, но считаю, что он это заслужил.
Ведь он пытался убить Асуну и других дорогих мне людей.
На несколько сладких секунд мы растворились друг в друге. Наконец поцелуй завершился, и Асуна прошептала:
Прямо как тогда
Вдруг она притихла, и я сразу понял почему.
Несомненно, ей вспомнился наш поцелуй сразу после прохождения SAO, когда мы смотрели на разрушение Айнкрада на фоне закатного неба. Тот поцелуй был для нас прощальным.
Отмахнувшись от зловещего предчувствия, я улыбнулся и сказал:
Ну, нам пора. Мы победим императора Вектора, спасём Алису и вместе вернёмся в реальный
Но я не смог договорить.
Прямо в голове раздался нервный, хрипловатый голос:
Кирито! Киригая! Ты слышишь меня?! Кирито!
Это мог быть только
Что?.. Это ты, Кикуока? Я сейчас не у консоли, как ты
Нет времени объяснять! Тут катастрофа! Коэффициент ускорения! Враги отключили ограничитель FLA!
* * *
Бриг ковырялся в замочной скважине двумя иголками, багровея от напряжения. Криттер нервно следил за ним.
«Замки́ это по моей части», самонадеянно заявил Бриг и вызвался добровольцем, но зря он ожидал, что механизм, отвечающий ни много ни мало за безопасность ускорителя, поддастся так же легко, как старый квартирный замок. Движения пальцев становились всё нетерпеливее, а грязная брань всё громче.
Ганс, стоявший за спиной Брига, посмотрел на цифровые наручные часы и радостно заявил:
Ага-а, три минуты прошли. Ещё две и с тебя полтинник.
Заткнись и не вякай! Две минуты да я за это время не только замок открыть успею, но и на Гавайях поплавать, и домой вернуться
Судя по звукам, Бриг уже пытался не столько вскрыть, сколько сломать замок ко всем чертям. Криттер хотел вмешаться, но его товарищи заключили пари, и теперь их уже ничто не остановит.
Ага-а, осталась минута. Ты бы лучше уже искал, куда положил кошелёк.
God damn it! закричал Бриг, в сердцах швыряя на пол сломанную иголку.
Но стоило Криттеру с облегчением подумать, что он наконец-то сдался
как краснолицый солдат без лишних слов вытащил из кобуры на поясе крупнокалиберный пистолет и направил на замочную скважину.
Э-эй, подож
Выстрел. Второй.
На глазах у ошеломлённых оперативников Бриг убрал пистолет в кобуру. Он посмотрел сначала на Ганса, затем на Криттера и пожал плечами:
Открыл.
Криттер с отвисшей челюстью смотрел на двухдюймовое отверстие в пульте управления.
Внутри пару раз сверкнули искры. Рычаг медленно продвинулся вперёд дюймов на пять и замер. Переведя взгляд на монитор, Криттер увидел, что вместо выставленного им коэффициента «х1200» красуется другой предельный «х5000».
Пять тысяч
В уме он попытался прикинуть, сколько времени пройдёт в Андерворлде за одну реальную секунду при таком коэффициенте
Но тут послышался глухой лязг.
Наклонённый, казалось бы, до предела рычаг упал ещё дальше.
Вот чёрт пробормотал Криттер, когда число на экране перевалило за пять тысяч за десять
«Нет-нет, все в полном порядке. Коэффициент меняется только по нажатию кнопки подтверждения. Я ещё могу вернуть рычаг на место и сделать вид, что ничего не произошло».
Так Не трогать пульт! Никому не трогать! срывающимся голосом воскликнул Криттер и выпроводил Ганса и Брига взмахом руки.
Затем подкрался к рычагу, вытянул руку
Хлопок раздался за секунду до того, как пальцы коснулись рычага. Маленький взрыв выбросил из пульта красную кнопку вместе с крышкой.
Огромный монитор на стене покраснел, из динамика завыла сирена. На мониторе появился пятнадцатиминутный таймер, и начался обратный отсчёт.
* * *
Когда сирена объявила о включении ускорения, Хига вновь попытался вскочить, но в результате лишь поморщился от боли.
Хига! Тебя же предупреждали! Профессор Кодзиро подбежала и положила рукой на спину Хиги.
Вдруг главный монитор Второго зала управления покраснел.
Что? Что происходит?! крикнул Кикуока, прыгая к пульту.
Хига сел на пол с помощью Ринко и изо всех сил прищурился, глядя на экран. Набранное огромным шрифтом сообщение гласило, что все три ограничителя ускорителя сняты и через пятнадцать минут Андерворлд перейдет в фазу максимального ускорения.
А?.. обомлел Хига.
Что значит «максимальное ускорение»?! звонко спросила профессор Кодзиро. Ты же говорил, что максимальный множитель FLA тысяча двести!
Это ограничение, которое действует, когда внутри живые люди Искусственные флактлайты мы разгоняли и до пяти тысяч почти на автомате ответил Хига.
До пяти тысяч?! Хладнокровная Кодзиро напряглась. Но это значит что за одну секунду здесь там пройдёт восемьдесят минут а за восемнадцать секунд целые сутки!
Хига и Кикуока переглянулись, поражаясь умению Кодзиро считать в уме. Затем Хига покачал головой.
Что? Что я не так сказала?
Тысяча двести это всего лишь порог безопасности, который мы установили, переживая, чтобы у людей реального мира не умерла от старости душа. Пять тысяч это предельная скорость, на которой за Андерворлдом можно наблюдать извне. Но для железа, на котором работает мир, это не предел пояснил Хига, с трудом выдавливая слова из пересохшего горла.
Он почувствовал, как вздрогнула рука Кодзиро на его спине.
И какой предел для железа?
Как я тебе уже говорил, Андерворлд сделан из фотонов и ими же обсчитывается. В теории скорость передачи информации фотонами внутри «Основного визуализатора» ничем не ограничена Так что предел определяется архитектурой нижележащего сервера, которая
Ближе к делу! Сколько?!
Хига перевёл взгляд с экрана на лицо Ринко:
В фазе максимального ускорения множитель FLA чуть выше пяти миллионов. На этой скорости наши STL в Роппонги не смогут удерживать связь через спутниковый канал и автоматически отключатся, но STL внутри «Оушн Тёртл», которыми пользуются Киригая и Асуна
Минута здесь десять лет в Андерворлде.
Судя по округлившимся глазам и дрожи Ринко, она уже посчитала это соотношение.
Это Этого нельзя Быстрее! Мы должны сейчас же вытащить Асуну и Кирито из STL!
Ринко начала вставать. Пришёл черёд Хиги остановить ее.
Нельзя! Ускорение уже началось! Ты повредишь их флактлайты, если нештатно вытащишь наружу!
Тогда вытаскивай их штатно!
Если бы я мог, стал бы лезть в ту проклятую шахту?! Доступ к STL есть только из Главзала! крикнул Хига в ответ и посмотрел на командира. Тот уже будто бы догадывался, что он хочет сказать. Кикусан мне снова нужно вниз.
Сержант Аки взволновалась и попыталась что-то возразить, но передумала. Вместо этого она подошла к командиру и прошептала:
Катетер вытащить?
Подполковник хмуро кивнул.
Я понял, сказал он. И я пойду с тобой. Мне хватит сил спуститься, посадив тебя к себе на спину.
Не вздумайте, подполковник! закричал капитан-лейтенант Наканиси, отвечавший за оборону. Он переменился в лице и подбежал к ним, громко топая. Это слишком опасно, отправьте лучше меня!
Нет, ты и твои люди должны защищать лестницу, потому что нам придётся опять открыть щит. У нас уже нет Итиэмона, а Ниэмон не работает.
Все дружно посмотрели в угол у левой стены Второго зала управления.
На каркасе, похожем на вешалку, висел человекоподобный робот вернее, механическая оболочка, которую Хига разработал в рамках проекта «Алисизация». Он называл её вторым прототипом «электроактивномускульной оперативной машины», или Ниэмоном. Этот робот с самого начала создавался для того, чтобы им управлял искусственный флактлайт, и поэтому выглядел намного изящнее Итиэмона, которым недавно пожертвовали ради отвлекающего манёвра.
Разумеется, пока что ячейка в его голове пустовала поэтому Ниэмон остался бы на месте даже после включения питания. Он не сможет сыграть роль самоходного щита, как это сделал Итиэмон.
Оторвав взгляд от бездушного робота, Кикуока посмотрел на Наканиси как никогда строго и заявил приказным тоном:
Перестрелки не избежать, поэтому самая большая опасность угрожает именно вам. Но выбора нет вы должны их задержать.