И которую, оную полицию земскую, наш дорогой Анатолий Глебович и курирует последние двенадцать лет в должности губернского предводителя дворянства,закончил за узколицего гость.Не нужно меня учить уголовному процессу, сударь мой! Как вам, несомненно, известно, главный подозреваемый по делу, купец второй гильдии Адамов, находится вне пределов Московской губернии. А посему, вопрос выходит за пределы полномочий земской полиции!
Нам-то, допустим, что-то такое известно, но вот откуда сие ведомо вам, князь?хмуро поинтересовался «сиятельство».
Служба обязывает, граф,благодушно усмехнулся гость.
Иногда мне кажется, что на ваше IIIОтделение работают духи,пробормотал Антон Игнатьич.
Главное, чтобы IIIОтделение не работало на духов,хмыкнул князь.Да и заверяю вас, сударь, людиобычные людикак источник информации куда надежнее будут!
Выясню, кто из челяди раззвонилна кол посажу!в ярости пробормоталвроде как в сторонуАнатоль Глебыч.
Не расслышать этого его заявления гость не мог никак, однако, видимо, предпочел пропустить угрозу мимо ушей. А может, не усмотрел в той ничего незаконного?
Теперь, когда с вопросами компетенции мы, кажется, разобралисьдавайте к делу,проговорил он.Ежели не желаете, чтобы по имению шастала толпа агентов IIIОтделения, прошу самостоятельно составить все положенные случаю бумаги, должным образом заверить их в земской полиции и прислать на адрес нашей экспедиции не позднее завтрашнего вечера. Ефрема Абрáмовичаон выдержал выразительную паузу,почившего от несчастного случая в ходе учиненного по горячим следам розыска, рекомендую (настоятельно рекомендую!) похоронить за счет графской казны. А сего молодого человека,оторвавшись от пола, конец трости князя указал через комнату на меня,я забираю.
Послышался металлический лязгэто сами собой (так и хочется сказать «словно по волшебству»но ведь скорее всего именно по волшебству: магия, сударь!) расстегнулись браслеты моих кандалов, и, потеряв в них опору, словно мусор из опрокинутого помойного ведра я выскользнул из цепей и рухнул на успевший уже малость впитать моей крови земляной пол графской пыточной.
Глава 5
в которой я поправляю здоровье
и сталкиваюсь с неким проявлением губернского патриотизма
Наверное, следовало не валяться дохлой тушкой у стены, а горделиво подняться, выпрямиться во весь рост, смерить презрительным взглядом моих мучителей, сказать им что-нибудь этакое, едкое А, нет: прежде чем заговорить, пришлось бы сперва выковырять изо рта пресловутый кляп. А для этогохотя бы рукой для начала пошевелить. Ну, я даже попытался: локоть едва дернулся, пальцы правой руки слегка дрогнули (как и куда делись еще недавно стискивавшие их металлические перчатки, я не углядел), и истерзанное тело пронзила забытая было за эйфорией нежданного освобождения из оков больвот и весь результат. О том, чтобы самостоятельно встать с пола, похоже, речи и близко не могло идти.
Ни в коей мере не желаю никому навязывать свое мнение,услышал я далекий голос своего избавителя,но, полагаю, со стороны хозяев дома было бы уместно подлатать юноше раны.
Перебьетесь!фыркнула Милана.
В самом деле, князь,лишь немногим менее вызывающим тоном прошипел Анатоль Глебыч.Вам надовы и исцеляйте сию падаль!
Воля ваша, граф,усмехнулся князь.Ну-с, что тут у нас? Так, раны, гляжу чистые, нигде не светятся,заметил он затем. Не очень понятно, ни что имея в виду, ни как вообще сумев рассмотреть мои увечья: выпав из цепей, лежал я лицом к стене, к собравшимся в комнатеотносительно невредимой спиной.Зеркала опасались и без магии работаливерно, Федор?
Не ваше дело!успела бросить молодая графиня прежде, чем громила признал:
Верно, господин полковник.
Разумно,похвалил его князь.Что ж, тем проще будет все поправить
И еще даже прежде, чем он договорил, меня словно подхватила теплая, ласковая, но могучая волна. Окутала, легко подбросила, закрутила. Облизала, затягивая, кровоточащие разрезы. Налила силой одеревеневшие мышцы, проветрила кипящий мозг И не успел я толком ни удивиться, ни испугаться, как обнаружил себя стоявшим на собственных ногахправда, привалившимся голой спиной к холодной шершавой стене, но это уже малосущественные детали. Боль? Она ушла без следа. Взгляд упал на мои еще миг назад представлявшие собой жуткую кровавую инсталляцию грудь и животтам не то что ран, даже шрамов от них не было! Бледные разводы полуподсохших бурых потеков на гладкой, как у младенца, кожевот и все, что напоминало теперь о недавней жестокой экзекуции.
Вот так,удовлетворенно кивнул князь.Самостоятельно идти сможете, сударь?осведомился он у меня затем.
Попытка моего ответа застряла в жеваном массиве кляпаон-то, оказывается, так никуда и не делся. Пришлось ограничиться яростными кивками и пронзительным мычанием.
Ох, позор мне: какая непростительная забывчивость!скривился мой благодетельи слюнявая затычка из моего рта тут же пропала.Вот так-то лучше
Да,машинально выдал я. И поспешно добавил.Спасибо
Язык немного заплетался с непривычкину да хорошо, что было чему заплетаться!
К вашим услугам,кивнул князь.Так как, сударь, в силах вы проделать путь до дворцового крыльца? Дальше покатим со всеми удобствами.
В силах,торопливо ответил я, словно в подтверждение этих своих слов отклеиваясь от стены и сдвигаясь вперед. На шаге меня заметно качнуло, но кое-как равновесие мне удалось сохранить.В силах,для убедительности повторил я, опуская ногу.
В таком случае извольте попрощаться с гостеприимными хозяевамии идемте,поторопил меня собеседник.
Насчет «попрощаться»это он, наверное, так пошутил, но машинально я кивнул стоявшему ко мне ближе прочих Федору (тот, к слову, слегка склонил косматую голову в ответ), а затем, проходя мимо Миланы, уже вполне осознанно помахал ей рукой:
Счастливо оставаться, красотка! Да, все не было времени похвалить: чýдное платье! Особенно сзади!
Грязный холоп!вспыхнула молодая графиня.Да как ты смеешь разевать свой поганый рот?!.
Что грязныйтак это только вашими стараниями,не удержался от новой реплики я, звонко похлопав себя ладонью по перепачканному кровью животу.А вот насчет холопатут, как я понимаю, выкусите!
Сказали вдруг испугавшись, дернулся рукой ко лбу: но нет, рубцов клейма там и в самом деле не прощупывалось.
Как бы то ни было, не надейся, что вышел сухим из воды,кажется, девица уже взяла себя в рукипо крайней мере, говорила она теперь почти ровным тоном.За Петю ты мне еще ответишьи никакое III Отделение не поможет!
Посмотрим,не придумав ничего лучшего, пожал я плечами и двинулся к выходу. С «сиятельством» и его узколицым поверенным персонально прощаться не сталзапал пропал. Ну да как-нибудь переживут без моего сердечного «До свидания!»
Дожидавшийся у арки князь слегка посторонился, выпуская меня из комнаты. Я шагнул наружуи растерянно замер. Свет оставшихся за аркой свечей сюда не добивал, и понять в непроницаемой тьме, куда двигаться дальше, было решительно невозможно. Но сзади вот-вот должен был подоспеть мой сопровождающий, и, не желая мешаться у него под ногами, я двинулсянаобум. И, естественно, уже на втором шаге обо что-то споткнулся, клюнул носом и едва не врезался лобешником в напрыгнувшую из мрака стенублаго, успел рефлекторно вскинуть руки, и они приняли удар на себя.
О, и снова моя вина!послышался над самым моим ухом раздосадованный голос князя.Простите, сударь: все время забываю, с кем имею дело
Мгновение, и в воздухе появилась горящая свечавроде тех, что остались в пыточной. Тут же сделались видны кирпичные стены уводящего в две стороны узкого коридора, низкийпри желании рукой можно дотянутьсясводчатый потолок и непонятно зачем устроенная на ровном месте приступочка, о которую я давеча и запнулся. Ну и долговязая фигура моего спутника тоже выступила из мрака.
Не сильно расшиблись?уточнил князь, и прежде, чем я успел что-то ответить, продолжил, указав тростью направо.Нам туда. Саженей через двадцать будет лестницаподнимемся по ней.
Двадцать саженей обернулись тремя десятками шаговзачем-то я их старательно посчитал. Все это время свеча мерно плыла перед нами, озаряя дорогу, так что дойти довелось без приключений. Несколько раз по пути нам попадались арочные проемы, дваждыприкрытые дверцы, а однажды мы миновали нишу, в глубине которой, кажется, покоился человеческий черепно это не точно: вышло так, что, проходя мимо, поначалу смотрел я в противоположную сторону и обернулся, лишь когда «достопримечательность» уже почти осталась позадитак что легко мог и обмануться.
Лестница, о которой говорил мой спутник, оказалась металлической, винтовой, состояла из пятидесяти двух (я снова подсчитал) скрипучих ступеней и заканчивалась наверху тесной площадкой перед массивной деревянной дверью, которую я было толкнул, но та и не шелохнулась.
На себя,подсказал сзади князь.
Я присмотрелся: никакой ручки, чтобы ухватиться, здесь не было. Подцепить пальцами край двери тоже не вышло: к притолоке она прилегала вплотную, ноготь не просунешь.
Ох,огорченно выдохнул мой спутник, почувствовав заминку.Снова запамятовал! Клянусь, сударь, сие в последний раз! Сдвиньтесь-ка чуток
Я сделал, как было велено, и дверь передо мной распахнулась сама собой. В лицо мне ударил яркий дневной светтак что на пару секунд мне даже пришлось зажмуриться. Когда же я снова приоткрыл глаза, «наша» свеча уже исчезлакак видно, за ненадобностью.
Прошу,слегка подтолкнул меня в спину князьне знаю уж рукой, тростью или тоже магией.
За дверью оказалась короткая галерея, широкими окнами в блестящих медных рамах выходящая куда-то в густую уличную зелень. Нас же она привела в просторную овальную залу, живо напомнившую мне шикарные вестибюли старых станций московского метро: выложенный мозаикой пол, стройные белые колонны квадратного сечения, красочная роспись на стенах, изысканная лепнина под куполом потолка, массивная хрустальная люстра Вверх отсюда уходила широкая парадная лестница с широченными мраморными перилами, направо, за распахнутыми настежь створками трехметровой высоты дверей начиналась анфилада роскошно обставленных помещений, рассмотреть которые подробно мне, впрочем, не удалось. Слева же оказался выход на улицузастекленные двери его были даже выше внутренних: наверное, в добрых три моих роста (а я, надо заметить, отнюдь не коротышкаполноценные метр восемьдесят, и еще, вроде как, продолжаю расти!).
При нашем к ним приближении эти гигантские врата не то Мордора, не то Рая (с какой стороны посмотреть) принялись плавно открыватьсяне иначе князь постарался. В лицо мне дыхнуло зноемна контрасте с только теперь осознанной мной прохладой помещения. Будь я дома, решил бы, что внутри вовсю трудится кондиционер.
Миновав двери, мы очутились в прямоугольном портике, где, засмотревшись на колоннаду впереди, я едва не наступил на лежавшего поперек дороги, широко раскинув руки, человека в длинной, до колен, приталенной курткекрасной с серебромиз-под которой торчали ноги в белых обтягивающих штанах и черных башмаках со здоровенными пряжками.
Лакей Воронцовых,бросил князь, опережая меня, невольно замявшегося, и равнодушно переступая через недвижимое тело.Судя по ауреиз мастеровых. Почти успел прошмыгнуть в дом, еле его достал!
Что это значитлакей из мастеровыхя не понял, но спросил о другом, вероятно, куда более важном:
Он мертв?
С чего бы сие?искренне удивился вопросу мой спутник.Оглушен. К закату очухается Что бы о нас ни болтали,продолжил он с кривоватой усмешкой, остановившись и обернувшись,мы в III Отделении вовсе не злобные духи, сеющие вокруг себя смерть направо и налево. Нет, можем, конечно, и в Пустоту оппонента отправить, но это когда по-другому уж никак службу государеву не сослужить, злодейство не пресечь. А тут Привратник честно исполнял свой долг перед хозяином усадьбы, ливрею в гербовых цветах которого носит, спешил доложить о нежелательном визитеретак за что же его жизни лишать? Остановить, не позволить себя упредитьсие да, но только и всего.
Понятно,с некоторым облегчением пробормотал я, все же обходя распластавшегося лакея стороной. И, пытаясь загладить возникшую было неловкость, уточнил.Э А нам теперь куда?
Да вот, пришли уже,указал князь куда-то за колоннаду портика.Далее с ветерком помчим, как на птице-тройке былинной!
Это его «как» я, правда, прослушалхотя и попривык уже к необычному здешнему говору, иногда все же что-то по мелочи упускали решил, что нам и в самом деле предстоит поездка на конной тройке. Поэтому, когда увидел шагах в десяти от себя элегантный экипаж о четырех колесах, никем не запряженный, первой моей мыслью было: «Ой, а лошадок-то у князя увели!»
Впрочем, нет, один конь все ж таки там в наличии имелсяна треугольной эмблеме, прикрепленной к задку повозки. Значок напоминал хорошо знакомый мне московский герб: изображен там был всадник, поражающий драконаправда, не копьем, а будто бы лучом света, но композиция, позывсе те же.
Модель, конечно, не из последних,по-своему понял очередное мое замешательство спутник.Да и маркаувы, не «Руссо-Балт» Но «Москвич»сие даже по-губернски патриотично, и маны почти не расходует. В общем, дешево, надежно и практичнодля казенных надобностей самое то! Забирайтесь, сударь!
Уже поняв, что передо мной местный автомобиль, судя по упоминанию маныприводящийся в движение магией, я шагнул к экипажу. Дверей у того не имелосьчтобы попасть внутрь, следовало встать на откидную подножку и переступить через невысокий порожек, что я с успехом и проделал. Взору моему открылся обитый черной, малость потертой кожей широкий диванчик. Поискав глазами руль, рычаги или педали, но не найдя ничего даже отдаленно похожего, я чуть помедлил и уселся справа: скажутпередвинусь. Пересаживаться, однако, не пришлось: князь без возражений занял место слевав привычных мне реалиях как раз водительское.
Пристроив у стенки свою трость, титулованный «шофер» повернулся ко мне, окинул задумчивым взглядом, словно выбрал наконец время внимательно присмотреться, затем, подавшись назад и чуть приподнявшись, свесил руку за спинку сидения и, пошарив, выудил оттудакак видно, из своего рода багажникалинялую голубую куртенку.
Наденьте, сударь,бросил он добычу мне на колени.Через город поедем, по чистым районамнегоже вам голым торсом сверкать, чай, не Аполлон Бельведерский.
Я послушно принялся просовывать руки в рукава.
Дождавшись, пока последняя пуговица моей обновки окажется застегнутой, князь одобрительно кивнул и затем вдруг сложил кисть правой руки в нечто типа рокерской «козы»большим пальцем прижал к ладони средний и безымянный, а мизинец и указательный оттопырил. В тот же миг, словно только того и ждал, наш безлошадный экипаж плавно тронулся и, беззвучно, если не считать шороха резиновых шин по мощеному булыжником пандусу, покатил прочь от крыльца.
Глава 6
в которой я проявляю познания в архитектуре и музыке,
но не сдержанность в суждениях
Скатившись по пологому пандусу, наш «манамобиль» свернул на аллею из высоких и пышных розовых кустов, даже издали выглядевших негостеприимно-колючими, да еще и усыпанных крупными угольно-черными цветкамипо-своему красиво, конечно, и, наверное, вполне в стиле хозяев усадьбы, но несколько мрачновато, нет? Здесь «водитель» вдруг обернулся через плечо, на оставшийся позади дворецна автомате я сделал то же самое и, собственно, впервые увидел дом, в котором едва не погиб, со стороны.
Стоявшее на небольшом возвышении здание было сложено из красного кирпича и отделано белым камнем. Приземистое, двухэтажное, если не считать примыкавшей к фасаду слева часовой башни, оно отчасти напоминало рыцарский замокхотя, конечно, в настоящей средневековой твердыне не могло быть таких огромных, разве что не панорамных окон. Колонны портика (проходя недавно мимо них, я этого не заметилпришлось бы круто вверх голову задрать) оказались увенчаны фигурами полуобнаженных женщин, подпирающих мраморными руками огороженный балюстрадой массивный балкон. Кажется, такие статуи называются кариатидами (это я не, типа, такой прошаренный в искусстве, просто случай был в девятом классе: Светка, та самая, что вместе со мной вляпалась в холопство, как-то залезла под самый козырек школьного подъезда, чтобы тросик от праздничной растяжки закрепить, зацепилась там за что-то юбкойну и застряла, уперевшись локтями в потолок. А когда завуч с физруком ее оттуда снимали, кто-то из них и брякнул: «Ну ты, блин, прям кариатида». А у Светки еще и фамилия малость созвучная Каратовавот с тех пор ее Кариатидой и прозвали. А я, не будь дурак, загуглил, что это за зверь такой. К Светке я тогда неровно дышал, подумал: если нехорошее что окажетсявступлюсь И вот ведь где пригодилось!).