Учим правила передвижения в автомобилях. В грузовике командир располагается в кузове над задним мостом, здесь самое безопасное место при подрыве на мине. Рядом положено находиться пулемётчику. При экстренном спешивании он выскакивает первым и прикрывает огнём остальных. При движении одиночной машины пулемёт направляется назад, при обстреле важно протянуть на хоть как-нибудь движущейся машине как можно дольше, чтобы постараться выйти из под огня.
В кабине рядом с основным водителем находится запасной. На двери навешиваются бронежилеты, если есть возможность-на окна устанавливаются листы железа с прорезями, также защищают бензобаки, чтобы не подожгли зажигательными пулями.
Снайпер, самый внимательный и зоркий боец, при движении смотрит вперёд из кузова. Каждому бойцу выделяется свой сектор обзора. В грузовики берут по-возможности больше мешков с песком. На них сидят, что уменьшает риск гибели при подрыве. Сидят в центре кузова лицами к борту, вдоль бортов тоже мешки. Их выкидывают при подбитии машины, образуя стрелковые гнёзда, в первую очередь для пулемёта.
Вокруг разбрасываются дымовые шашки, или же отстреливаются дымовые гранаты. Под их прикрытием начинается разминирование обочин, ибо полноценно организованная засада предполагает минирование. Далее приходится идти в наступление на напавших.
Кидать дымовые шашки и гранаты учимся «по-продвинутому», привязывая к ним для увеличения дальности бросания самодельные длинные рукоятки из палок или привязывая верёвочки, раскручивая перед броском как пращу. После ядерной бомбардировки, уничтожившей большую часть промышленности, остался всё-таки большой задел литых корпусов ф-1, разной степени радиоактивности, их постепенно используют в дело. Остались и нового типа корпуса, вдвое большие, чем ф-1, но такого-же типа, которые прикрепляют к 30-сантиметровой деревянной ручке, такой гранатой можно и по башке врага бить, как булавой.
Гранаты с такими литыми корпусами популярны, но менее эффективны, чем с готовыми осколками. В вязкую смолу одного из здешних деревьев впечатывают металлические шарики, кубики с режущими краями, а полу-кустарно в полевых условиях что придётся, от гаек до камешков, формируют корпус, и, обработав отвердителем, получают осколочную оборонительную гранату. Или наступательную, если заряд взрывчатки специально ослаблен, для меньшего радиуса поражения, в таких гранатах стараются использовать режущие поражающие элементы, быстро теряющие скорость. Фугасные, безосколочные, тоже, конечно, есть. И натягивающиеся на них смолистые «рубашки» с готовыми осколками.
Есть и сделанные по болгарскому образцу гранатомётные (для автоматического гранатомёта АГС-17) ВОГи с запалом УЗРГМ вместо «родного».
Производство подствольных гранатомётов по советскому образцу тоже давно налажено, ибо они просты в производстве. К ним делаются и адаптеры, когда подствольник используется без автомата, позволяющие делать «двустволки» и гигантские револьверы на 68 выстрелов.
По тактической медицине в учебке много натаскивают. ЖБОБ-аббревиатура, помогающая запомнить порядок действий при ранении. Жгут, Бинт, Обезболивающее, Больница.
Как наложить жгут, если ранение в шею, в артерию? Спрашивает инструктор. Объясняет: «К ране прижать кровенепроницаемый материал, например, имеющийся всегда у бойца ППИ (перевязочный пакет индивидуальный), не вскрывая его прорезиненную упаковку, затем жгутом, ремнём, верёвкой притянуть его к противоположной подмышке.»
Упомянутая непроницаемая упаковка ППИ применяется и при проблеме пневмоторакса. Пневмоторакс, это когда воздух попадает в грудь не в лёгкое, как ему положено, а между лёгким и внутренней поверхностью грудной клетки. Постепенно сдавливаемое этим воздухом лёгкое схлопывается и раненый задыхается. Чтобы этого не произошло, на рану в груди накладывают воздухонепроницаемую оболочку ППИ и организовывают клапан. Лейкопластырем проклеивают с трёх сторон по краю, нижний край не проклеивают, и получают односторонний клапан, не дающий воздуху снаружи попадать внутрь груди и выпуская уже скопившийся внутри.
Изучается и натовская специальная повязка-наклейка, с готовым клапаном и липкой поверхностью. Существует натовская игла для пневмоторакса, показанная в фильме «Три короля», но у нас на вооружении такой нет.
Изучаем три образца промышленно изготовленных жгутов для гемостаза (остановки крови). Эсмарха, самый распространённый, с дырочками с одной стороны и пластмассовыми фиксаторами с другой. Альфа-жгут Бубнова, широкий, бороздчатый, который можно накладывать прямо на голое тело. Натовский турникетный жгут с тросиком внутри, он сначала застёгивается на пряжку, потом крутится палочка, стягивающая тросик.
На жгуте или прямо на теле раненого положено писать время наложения, вкладывать хорошо заметную записку. Жгут держат не более двух часов, зимой час. Если необходимо продержаться дольше, снимают на минуту потом опять накладывают. Один из сослуживцев жалуется, как ему раненому притянули к ноге жгутом член на одной из войн, хорошо вовремя сняли.
Тут есть и новинки, отсутствующие в земной медицине. Гемостатик в шприце без иглы, сделанный из местных растений, эффективней земного хитозана, и легче земных в применении, так как те обычно в виде порошка, а этот гель.
Полностью снаряженный пехотинец таскает с собой мину направленного действия, поэтому минно-взрывной курс есть в программе КМБ. Эти мины, аналоги американской М18А1 «Клеймор» или российских «монок», обычно в пластиковом корпусе, на выпуклой стороне «полумесяца», обращаемой к врагу, готовые осколки, шарики, ролики, а иногда и банальные гайки, имеют по два гнезда для взрывателей. Один предназначен для управляемого установившим мину подрыва по проводу (или радио-взрывателем), второй для инициируемого противником подрыва, обычно натяжного действия. Хотя взрывателей напридумывали много типов, и нажимные, от которых идёт провод или радио-сигнал к мине, до дефицитных у нас с невидимым глазу лазерным лучом, при касании которого противником инициируется запал. Эта же система с лазером используется как охранная сигнализация, подающая сигнал на электронную боевую систему пехотинца.
Мины для стандартного комплекта пехотинца делают немногим более полутора килограммов весом, чтобы легче было таскать, но существуют и более тяжёлые, мощные.
Аньку и Проньку тоже в армию «забрили», гы-гы-гы. Анна, пройдя КМБ, отправилась служить срочную в один из военно-гражданских госпиталей, по хозяйственной части и как младший мед. персонал. Там она, подвергнутая вожделению мужской части коллектива, занялась привычными занятиями. Среди её поклонников нашлась «паршивая овца» с гонореей, Анька в результате перезаразила пол-больницы. После этого её услали куда-подальше, туда, где мало мужского пола, на фабрику по снаряжению герметичных шприц-тюбиков из ампул. После нападения русских на Орден против них были введены всяческие санкции, в частности, эмбарго на поставки средств военных и двойного назначения. Кое-что добывали, конечно, кружным путём, контрабандой, но это было накладно и ненадёжно, контрабандистов отслеживали и карали.
Шприц-тюбики с промедолом поставлять запретили. Тогда стали снаряжать герметичные шприцы сами, фабрично, ибо просто перелить обезболивающе из ампулы в шприц бессмысленно, испортится за несколько часов. Обеспечивали войска и население различными средствами, от кетанова до анальгина с димедролом.
Старый алкоголик Пронин, Пронька, благодаря своим золотым рукам слесаря и знаниям инженера, был, что называется, нарасхват. Он чинил всяческие механизмы, оружие, автомобили, передавал опыт молодым и был, кажется, счастлив. Его даже особо поощрили, грамотой и премией, за участие в налаживании производства нового РПГ. Пытались воссоздать РПГ-7, с двумя ракетными двигателями, стартовым и маршевым. При пуске гранаты в ней сначала включался стартовый двигатель, послабее, чтобы не опалить струёй раскалённых газов стрелка. Но задача оказалась слишком сложна для здешнего уровня развития технологий. Поэтому пришлось сделать в гранате один ракетный двигатель, а для защиты стрелка приделали к «трубе» гранатомёта защитный щиток с окошком прочного стекла, примерно как на немецком «Панцершреке» времён второй мировой.
Химзавод, сохранившийся в Береговом во время войны, выпускал топливо для гранаты-ракеты РПГ и взрывчатку, тротил заливали в корпус, как с кумулятивной выемкой, так и без неё. Шли эксперименты с различными типами боевой части, от осколочной с готовыми осколками до газонаполненных, термобарических и отравляющих. Есть технологически лёгкий, осуществимый в простых мастерских вариант прикрепления 82-мм мины батальонного миномёта к ракетному двигателю гранаты.
И вот, наконец, последний день, вернее, вечер, учебного курса, переходящий в отпуск. После построения и поздравления от командиров начинается, как говаривал Паук (Троицкий), «чад кутёжа». Перемещаюсь от одной группки празднующих к другой, стараясь никого не обидеть своим неприятием алкоголя. Один из бойцов додумывается устроить праздничный салют, берёт у уже невменяемого дежурного ключи от оружейки, хватает трамблон, винтовочный гранатомёт, сделанный из старого карабина, запихивает в его мортирку рулончик туалетной бумаги, и, зарядив, как положено, холостым патроном, вздробыхивает в атмосферу. Его примеру следуют другие, и вскоре всё вокруг уже в белых хлопьях «салюта». К счастью, прибежавшие командиры наводят порядок, и никто не успевает пострадать.
К утру всё затихает. К полудню начинает оживать. Подпортив свою ауру недостатком излишеств, я не смог вписаться в коллектив похмельных, и, наскоро попрощавшись, отправился в отпуск. Еду в Береговой, обычно все сюда едут, ибо больше особенно и некуда, разве что на охоту за Первый периметр. Первым периметром называют забор гигантской протяжённости, от дельты реки до границы с Московским протекторатом. Забор в основном проволочный, из рабицы, которую трудно разрезать нападающим, и колючей проволоки. Напоминает по масштабу австралийские Собачий забор для защиты от динго и забор для защиты от кроликов, имеющие гигантскую протяжённость. Но есть участки и усиленные по современной технологии HESCO bastion, названной по имени британской фирмы-разработчика и представляющей собой проволочный каркас, выстланный по стенкам упаковочным материалом и засыпанный потом грунтом. Идея, впрочем, не нова, туры, большие корзины без днища, в которые насыпался грунт, использовали издавна, в обороне Севастополя, например. Но подзабылось, а вот американцы с современными технологиями напомнили. В заборе ворота, охраняемые патрулирующими прилегающие участки периметра гарнизонами.
На запад и юг от тянущегося прямой линией от дельты на северо-запад забора то, что называют то Дикая степь, то Дикий запад. Это участок саванны, с гигантскими ещё стадами диких животных, простирающийся до приамазонских джунглей. После войны русским пришлось территориально отступить. Охранять границу по реке, в джунглях, было слишком тяжело. Амазонка с её бесчисленными островами и протоками являлась транспортной магистралью для различных банд, которые делали вылазки на патрулируемый берег, прямо как в моём любимом рассказе Л. Толстого «Казаки». Поэтому решено было отступить, эвакуировав редкое население, за новую границу, Первый периметр, значительно более короткую по протяжённости и имеющую своим предпольем легко просматриваемую степь, для наблюдения за которой так нужны беспилотники. Антинаркотические рейды в дельте тоже были значительно сокращены, производители наркоты там вновь подняли голову.
Осложнилась международная обстановка. Правительство в Береговом настаивало на том, что политическая граница государства проходит по прежнему по Амазонке, далеко не все были с этим согласны. Ещё Орден, что называется, «продавил» международное решение о том, что граница между Московским и армейским протекторатами проходит по прямой линии с востока на запад, от берега моря до Амазонки. Вот в эту новую границу и упирался северный край Первого периметра, примерно в трети её длины, если считать от Амазонки.
Для создания видимости присутствия на оставленных территориях проводились показательные рейды и держались в круговой обороне подвергавшиеся внезапным нападениям гарнизоны. В действительности осваиваемая территория внутри периметра примерно соответствовала площади земной Бельгии. Вот только население Бельгии 11 миллионов, а тут после войны и последующей эмиграции осталось значительно меньше двухсот тысяч, то есть, примерно как у Самоа.
Есть, правда, ещё территории. Свободная Куба на архипелаге Дикие острова, по площади, пожалуй, побольше, чем наша территория на континенте, считается автономной. Населения там совсем мало, приходится и там помогать военным присутствием. Кубинские отряды, впрочем, участвуют в наших действиях на материке. И Второй периметр.
Отпуск у меня за счёт армии, поэтому, отметившись в комендатуре, размещаюсь в общежитии для отпускников и им подобных и отправляюсь с талонами на питание в столовую. Столовая с видом на море, вернее, на порт. Ем, с интересом разглядывая корабли, они в основном иностранные. Из наших вижу лишь небольшой сторожевик и вон выходит в море рыболов. Ем сейчас, кстати, в основном морепродукты, в которых пока слабо разбираюсь, на гарнир картошка, выращиваемая здесь государственными казаками.
Для решения проблемы продовольственной безопасности здесь сделали то, что хорошо бы было сделать и в земной России. Организовали Центральное казачье войско, где у каждого казака, фермера, было, грубо, упрощённо говоря, два поля. На одном из них он обязан был выращивать то, что ему по плану приказывало выращивать государство, и сдавать по фиксированной цене государству, при господдержке производственного процесса. Потом эти продукты распределялись по карточной системе, шли на питание войскам, госслужащим и т. п. На втором же поле можно сажать что хочешь и тащить на рынок. Или вообще ничего не выращивать, никого не выкармливать.
Всё это даёт хороший, и главное, стабильный доход казаку-фермеру, поэтому желающих заниматься этим много. Отслужившие срочную проходят специальные курсы, отсев, и пополняют эту новую касту, сословие. Военная служба у них примерно как у исторических казаков, пожизненная, до пенсии. Военные сборы, тренировки в военном деле чередуются со всяческими сельскохозяйственными курсами, агрономы- и животноводы-советники прикреплены к областям казачьих поселений территориально.
Этот социальный эксперимент вроде бы удался, и стали создавать второе казачье войско-Приморское, на тех же принципах. По роду войск морская пехота и малый флот, по хозяйственной деятельности рыболовство и марикультура. Здесь дела идут труднее, вследствие малоизученности морской флоры и фауны, агрессивности и опасности здешних существ.
Ну и, насколько я знаю, запускают проект третьего казачьего войска, с несколько комично звучащим названием-Амазонского. В России казачьи войска часто привязывались к каким-нибудь рекам, на начало Первой мировой войны было одиннадцать войск (Донское, Оренбургское, Терское, Сибирское, Уральское, Забайкальское, Кубанское, Астраханское, Семиреченское, Семиреченское, Амурское, Уссурийское). Ещё, несколько ранее, планировалось создание Сунгарийского казачьего войска, на пересекающей КВЖД реке, но поражение в русско-японской войне перечеркнуло эти планы. Ну а у нас вот планируют Амазонское.
Едва заметный ветерок с моря залетает на веранду столовой, где я доедаю свою полученную по талонам еду. Любуюсь портом, морем, цветом воды, сегодня лёгкая облачность и солнце умеренно яркое, прямо как у поэта «струя светлей лазури, над ним луч солнца золотой». И тут мне вдруг кажется, что нечто белое, вдвигающееся сбоку в поле зрения метрах в трёхстах от меня, и есть спустившееся на море облако. Постепенно в изумлении осознаю, что это парусник с высоченными мачтами, сплошь покрытыми парусами, с длинным и узким белым корпусом. Войдя на акваторию порта, убирает большинство парусов и, поманеврировав и продвинувшись по инерции, прогрохотав цепью, становится на якорь. Видя моё изумление, кто-то из завсегдатаев столовой объясняет мне, что это англичане, торгующие чаем из Индии, подрабатывают тут краткосрочными туристическими круизами, пока их товар не распродан до конца. В Индии, наконец-то, научились выращивать чай, по вкусу превзошедший здешний китайский, да и земные сорта чая, похоже, тоже. Клипер называется «Аделаида», прямо как известный исторический парусник, совершавший рейсы в Австралию. Считается, что 60 % современных жителей Австралии являются потомками пассажиров «Аделаиды».