Как долго он её искал?
Его пальцы сомкнулись на бомбе. Она казалась раскалённой, отравленной, и больше всего ему хотелось выпустить её из руки.
Но он не осмелился. Он выдернул её и бросил. Бросил так сильно, как только смог своей большой, уставшей, старой рукой. Швырнув её, Корбек надеялся, что она долетит до самой Республики Шадик и больше никогда не вернётся. Он бросил её так же отчаянно, как когда-то бросал обшитые кожей бэттербольные мячики, прилетавшие к нему через всё игровое поле в Прайз Каунти. Тогда ему было всего одиннадцать, и он ненавидел своё вынужденное участие в окружном школьном турнире.
Он ненавидел бэттербол. Ему никогда не удавалось поймать. Никогда не удавалось добежать до базы. В детстве он всегда оказывался последним, кого брали в команду.
Фес!заорал он и бросил. Бросил со всей силы. Это был лучший бросок в его жизни.
Бомба взлетела в воздух и на высоте трёх метров взорвалась над нейтральной зоной. Шрапнель от взрыва накрыла пятерых налётчиков в центре атакующего взвода.
Атака захлебнулась, и они отступили, выстрелы Мквеннера, Коуна, Веддекина и Рерваля настигали бегущих. Веддекин прицелился в спину одному из нападавших, но тот развернулся, и луч воспламенил патронташ несчастного ублюдка. Отдаляющийся силуэт вспыхнул в мгновение ока, но продолжал бежать, объятый огнём, второпях перескакивая через воронки от снарядов и грязь, пока не скрылся из виду.
Мы отбились?спросил Корбек, снова вставая на ноги. Его голос был хриплым от напряжения. Он молился всем богам, каких только мог вообразить, чтобы никто не заметил, как фесово близок он был к провалу.
Особенно Мквеннер. Корбеку приходилось быть лидером. Мквеннер никогда бы так не облажался, даже за миллион лет. И Мквеннер наверняка бы взял Корбека в свою команду в самую последнюю очередь. Старый, усталый и медлительный, Кольм Корбек. Старый, усталый и медлительный.
Да, отбились,сказал Коун.
Мы останемся здесь?спросил Рерваль.
Они не вернутся в ближайшее время, если сочтут, что линия обороняется,мудро заметил Мквеннер.
Корбек кивнул, чтоб все шли за ним и двинулся вверх по изломанной траншее сообщения. Теперь он шёл впереди, убрав офицерский пистолет в кобуру и сняв винтовку. Штык он примкнул.
Там было ещё больше трупов, в основном крассианцы, это было понятно по их медно-красным мундирами и серыми шлемами. Рерваль узнал одного или двоих с Уранберга. Бедные фесовы ублюдки. Они сражались, чтобы удержать каждый жалкий сантиметр этой произвольно вырытой ямы в земле. То, как некоторые из них умерли, лишало веры. В страданиях, унизительно
Четыре поворота спустя, Корбек остановил их. За следующим изгибом траншеи слышалась перестрелка.
Как я понял,тихо сказал им Корбек,враг пробил линию обороны, вырезав крассианцев или оттеснив их по траншее сообщения. Возможно, многих они потеряли по пути. Что ж, теперь мы у них в тылу. Давайте сделаем, что должны.
Призраки кивнули и проверили оружие.
В шеренгу по три,проинструктировал Корбек.Я, Вен и Ведди. Больше здесь нет места.
Силло, Коун, приготовьте несколько бомб и кидайте их через стенку. Да подальше кидайте, слышите меня, фесы?
Они слышали.
Вы, давайте за нами,сказал Корбек Поноре и Рервалю.Если нас подстрелят, займёте наши места. Коун, Силло, выследом. Покажем им, как это делается.
По сигналу Корбека они обогнули последний излом и оказались за спиной у группы шадикских рейдеров, столпившихся на следующем повороте. Некоторые вражеские солдаты стали разворачиваться, но лишь для того, чтобы поймать первые лазерные выстрелы.
За Первый-и-единственный!орал Корбек, поливая огнём спины цвета хаки. Его лазган был в полностью автоматическом режиме.
Веддекин выбыл, его оружие заклинило.
Рерваль протиснулся мимо него, восстановив строй. В воздухе над ними завертелись бомбы, брошенные Силло и Коуном из-за поворота траншеи. Взрывы заполнили тесный ров.
"Прямое серебро"!крикнул Корбек и без всякого предупреждения атаковал врага. Он кинулся вперёд, потому что заметил, что их позиция стала опасной. Во всяком случае, очень скоро могла оказаться таковой. Боковая траншея, вероятно, для доставки боеприпасов, пересекалась с их проходом справа, на изломе. Если бы оттуда повалили ещё враги
Так и произошло.
Корбек врезался штыком в рёбра одного из шадикцев, затем скинул солдата с лезвия, и повернулся, чтобы застрелить другого рейдера, который возник следом. Каким-то чудом первому шадикцу в падении удалось сорвать клинок Корбека со ствола. Когда появился третий, размахивая окопной кувалдой с железным навершием, Корбек всё равно пронзил его своим лазганом. Несмотря на то, что он переживал за свой возраст и уменьшающуюся силу, Корбек по-прежнему оставался одним из самых крупных и сильных солдат Первого. Со штыком или без штыкаесли Кольм Корбек вложит в удар весь свой вес и вгонит стальной ствол лазгана вам в грудину, вы точно больше не встанете.
Теперь Корбек мог свернуть в примыкающую траншею. Проход был узким, хорошо обшитым, и уходил вниз под небольшим углом. Он припал на колено и дал очередь вдоль траншеи. Его выстрелы сразили двух противников, оказавшихся в пятнадцати метрах, а затем и третьего. Четвёртый открыл ответный огонь из компактного пистолета-пулемёта с коротким дулом и изогнутым магазином, который, очевидно, был предназначен специально для окопных боёв.
Очереди мелкокалиберных пуль изрешетили опоры траншейного габиона позади Корбека, разбросав осколки. Корбек не дрогнул и дважды нажал на курок, стрелок отлетел и ударился об ограждение, съехал по стенке и завалился набок.
Там были и другиев глубине бокового окопа, скрытые тенями и дымом.
Корбек выстрелил в них ещё пару раз, а затем нырнул обратно в укрытие, за мгновение до того, как бомба, упавшая возле перекрёстка траншей, подбросила в воздух грязь и обломки настила.
Корбек прикинул расклад. Он, Мквеннер и Рерваль были по одну сторону от входа в боковой лаз, остальные всё ещё оставались у последнего изгиба траншеи сообщения. Коун попытался рвануть к ним, но едва успел скрыться обратно, когда винтовочные пули и что-то вроде картечи, полетели в его сторону.
Корбек осмотрел окоп за поворотом. Его отряд уничтожил налетчиков аж до следующего вала, примерно в десяти метрах от него.
Давай вперёд,сказал он Мквеннеру.Я надеюсь, что по ту сторону траверса уже стоят крассианцы. Не дай им себя подстрелить.
Мквеннер кивнул и усмехнулся. Добравшись до края, он заглянул за угол. Плотный лазерный огонь тут же заставил его отпрянуть назад.
Гвардия! Мыгвардия!крикнул он. Снова выстрелы. Крассианцы, новый отряд со сравнительно небольшим опытом сражений, понесли за последние сорок пять минут серьёзный урон. Они были напуганы, обозлены и стреляли во всё подряд.
К Мквеннеру присоединился Рерваль.
Они не допускают даже возможности, что мы можем оказаться не шадикцами,сказал Мквеннер.
Нам надо чем-то привлечь их внимание,согласился Рерваль. Он вытащил сигнальный пистолет, переломил его и стал рыться в подсумке с дымовыми и сигнальными патронами.Какой сегодня цвет для "своих"?спросил он.
Синий,сказал Мквеннер. Он прекрасно знал, что Рерваль также знал это. Рерваль был вокс-оператором, наряду с Белтайном и Раффланом, лучшим специалистом по связи в полку. Этот вопрос был для Рерваля приёмом борьбы со стрессом. Способом его преодоления. Возможность выяснить, что Мквеннер думает об этой идее, даже не спрашивая об этом.
Синий. Верно,подтвердил Рерваль. Он вставил патрон с цветной маркировкой в сигнальный пистолет, защёлкнул его, взвёл курок и предупредил,Отвернись.
Они оба отвели взгляд в сторону. Рерваль выстрелил из сигнального пистолета за угол так, что ракета угодила как раз в грязную стену за поворотом. Он загорелся фосфоресцирующим белым светом с голубым оттенком из-за дыма, который повалил следом. Свет был ярким и жёстким. Он казался холодным и заставлял всё вокруг отбрасывать длинные чернильные тени. Лазерный огонь прекратился.
Гвардейцы! Здесь гвардейцы!снова крикнул Мквеннер.Вы, тамкрассианцы?
Пауза в ожидании ответа.
Крассианцы?позвал опять Мквеннер.
Да! Какой дневной код?
Альфа синий пентакост!крикнул Рерваль.
Салютант синий одиннадцать!раздался верный ответ.
Я выхожу,крикнул Мквеннер,не стреляйте!
Он медленно вошёл в траншею, всё ещё освещенную ярким светом шипящего сигнального снаряда. Вокруг него клубился синий дым. Это был театральный выход, и Рерваль был этим весьма впечатлён.
Крассианские солдаты шли по траншее им навстречу. Их оружие до сих пор было поднято, и все они выглядели нервными и напуганными. Большинство из нихюнцы. Лица смотрелись бледными на фоне их медно-красных шинелей.
Откуда вы, чёрт возьми?спросил старший офицер.
Наловые леса, к западу от Аттики,ответил Мквеннер с присущей ему прямотой. Это явно озадачило офицера.
Мы Танитский Первый-и-единственный, поправил сослуживца Рерваль.Мы пробились с юга.
Танитцы?переспросил офицер. Двое или трое молодых парней из его отряда едва не рыдали. Мквеннер решил, что это были слёзы облегчения.
Они нас сильно потрепали, пришлось туго,сказал офицер.Они отступили? Вы перебили их?
Ещё нет,сказал Мквеннер.
В пятнадцати метрах за углом Корбек вёл "переговоры" по зачистке боковой траншеи.
Вместе с Коуном, Веддекином и Поноре он регулярно выпускал очереди вниз по окопу, но ответ был неизменным. Хуже всего было то, что по крайней мере у одного из рейдеров был дробовик, а точнее: обрез, идеальное оружие для окопных боёв. Нырнуть туда, рискуя получить пулюодно дело, и Мёртан Фейгор, вероятно, дал бы вам в этом фору. Но дробовик бил по площади.
Силло проверил это на своей шкуре. Поноре оттащил его от перекрёстка и перевязал рану, но Корбек знал, что ранение дробью было чревато гангреной, даже если шадикцы не обработали свинец бактериальными препаратами, хотя это и было в порядке вещей для заклятых врагов.
Силло получил ранение в левое бедро, причём ему оторвало штанину, пояс порвался, а дыра в мясе была такой глубокой, что Корбек увидел желтый жир и кость. Силло заорал, потерял сознание, а когда снова очнулся, то продолжил орать. Он замолчал лишь, когда Поноре воткнул ему в ягодицу одноразовый инъектор из набора, полный морфозии.
Должен быть обходной путь,предположил Веддекин, прислонившись к стене у перекрестка.
Должен. Вот только кто бы знал, где он?проворчал Корбек.Эх, если б у нас была фесова карта
На самом деле у него была фесова карта. Всем старшим офицерам дали по одной, когда они отмечались в штабе 55-го сектора по пути на фронт. У той карты было целых три недостатка. Во-первых, она показывал только непосредственную дислокацию офицера, которая, в случае Корбека, ограничивалась станцией 295. Во-вторых, там не было мелких деталей, вроде траншей снабжения, линий связи, путей доставки боеприпасов или наблюдательных пунктов, поскольку командование Альянса опасалось, что на столько подробная карта, оказалась бы слишком ценной в случае захвата врагом. Поэтому, даже если бы Корбек раздобыл карту с координатами 296-ой и севернее, на ней всё равно отсутствовал бы искомый путь.
И, в-третьих, что было гораздо хуже, эта карта выглядела так, словно облитому чернилами таракану под кайфом позволили пробежать по клочку использованной туалетной бумаги.
Мы можем попробовать по верху,сказал Коун, размышляя вслух.Вчера ночью, на 143-ей, нашим скаутам это удалось.
«Ну, конечно, они ж фесовы разведчики! Лучшие из лучших среди нас, на полвека моложе меня и в целом настолько крепкие ребята, что могут колоть орехи подмышками»,хотел сказать Корбек. Но сдержался. Коун просто пытался помочь.
Держу пари, они этого и ждут, приятель,сказал Корбек. Он взял шадикский шлем, повесил на дуло лазгана и поднял над краем окопа.
Спустя мгновение винтовочная пуля врезалась в него и со звоном отправила в полёт.
Коун кисло улыбнулся Корбеку и пожал плечами.
Поноре огляделся.Святой гак!начал он.Повезло ещё, что мы не вспыхнули тут, как на костре, когда началась перестрелка!
Опять нытьё. Корбека больше не интересовало, что должен был сказать Поноре. Прямо сейчас ему хотелось подойти и шлёпнуть его по-тихой. Без сомнения, так он бы и поступил, если бы ему не нужно было занять для этого очередь.
Поноре всё не унимался. Он перебрался на другую сторону и отдёрнул брезент. Как и во многих других траншеях снабжения, по бокам были вырыты ниши для хранения припасов, которые затем занавешивались тканью. Поноре указал на сложенные стопкой пакеты с бинтами, банки с овощным супом, муслиновые мешочки со свечами и три или четыре бочки с маслом для ламп.
Если бы сюда попал выстрел,простонал Поноре,шарах! И конец нам.
Корбек ни с того ни с сего ухмыльнулся.Поноре?
Да, сэр, шеф?
Дай-ка я тебя расцелую.
И он сделает это,серьёзно предупредил Коун.
Доставай-ка эти жестянки. Осторожно, понял.
Веддекин и Поноре дотолкали первую до перекрёстка.
Корбек снова выглянул из-за угла. Он увидел то же, что и раньше, когда в первый раз посмотрел вдоль окопа снабжения. Правда тогда он был слишком занят убийством шадикцев, чтобы обращать внимание на всякие мелочи.
Боковой окоп был вырыт с уклоном. На самом деле не слишком большим. Но достаточным. Вот почему настил тут был в хорошем состоянии: вода стекала вниз по траншее.
Что теперь?спросил Веддекин.
Нам нужно что-то наподобие трубки,прикидывал на ходу Корбек.Коун? Там должен быть сифон, или воронка, поищи что-нибудь такое.
Коун перерыл все запасы в нише, проклиная каждый раз, когда занавеска падала, оставляя его в темноте. Поноре подошел, чтобы придержать брезент. Через мгновение Коун появился с жестяным кувшином.
Как насчет этого?
Пойдёт, бросай мне.
Коун швырнул кувшин через перекресток, и Корбек поймал его за ручку. При этом четыре или пять выстрелов просвистели со стороны второстепенной траншеи.
Корбек выдернул свой боевой нож из тела рейдера, которому каким-то образом удалось сорвать его с крепления.
Он пробурчал извинения перед клинком за то, что собирался сделать.
Примерно минуту он орудовал им, чтобы отогнуть дно кувшина и разделить оставшееся повдоль. В итоге он прижал его к стенке окопа и вручную оторвал искромсанную половину.
Он сделал маленький желоб. Не самый лучший в мире, но всё же это был маленький желоб, с носиком и всё такое. Его отец-станочник гордился бы этим.
Он вернул его Коуну. Опять послышались выстрелы.
Вкопай его там в земле,проинструктировал он.Нет, рядом с углом, чтобы носик выступал за край. Вот так. А задняя часть пусть остаётся в укрытии. Вот так, парень. Присыпь землёй, если нужно. Зафиксируй.
Коун выскреб землю головкой своей «девятьсот семидесятой» и уложил туда желоб для устойчивости.
Лучше не придумаешь,одобрил Корбек.А теперь лейте туда масло.
Поноре откупорил первый бак, а затем с помощью Веддекина опрокинул его. Прозрачное, сладко пахнущее ламповое масло полилось на самодельный желоб. Оно потекло в примыкающий окоп, булькая под досками.
Все остальные тоже,поторопил Корбек, когда Коун и Поноре откатили первый пустой бак, а Веддекин опрокинул второй. Корбек понял, что топчется с ноги на ногу. Ему так хотелось оказаться на другой стороне перекрёстка, чтоб заняться делом, но он мог только стоять и руководить.
Внезапно его поразила мысль. Прозрение. Так это называлось. Он слышал, как капитан Даур говорил о прозрениях. Даур был образованным парнем. Он имел представление об этих тонких, неуловимых вещах.
Момент неожиданной ясности. Так Корбек это понимал. Когда ты вдруг разом постигал смысл.
Определённо, ему не следовало становиться офицером. Никогда. Даже сержантом, не говоря уже о высшем командовании танитского полка. Конечно, как ему сказали, он был статным и харизматичным. Он был личностью, и солдаты сплотились вокруг него. Именно это Гаунт увидел в нём, когда они впервые встретились. Наверное.
И Корбек был счастлив служить.
Но вот какая штука. Гаунт сделал его полковником. Хотя Корбек не просил об этом. Он не гнался за этим. Он не был амбициозным человеком, как Даур или, Император упаси, Роун. Ни на что подобное он не претендовал.
Что там говорили о нём? Хвалили? Он просто шёл впереди. Вот и всё. Он всегда был счастлив оказаться в гуще событий или в бою, преодолевая трудности.