Ну за это спасибо, Ефросинья быстрым движением руки сгребла монеты, и те исчезли в складках юбки.
Уезжать мне совсем не хотелось. Тут я был окружён теплом и заботой, да и к своей домохозяйке я проникся симпатией. Вот только делать тут нечего было. Ну не землю же мне пахать до конца дней своих, в самом деле? В роли фермера я себя не представлял. Да и другие имелись планы: хотел найти дом Томаша и осмотреть его. Вдруг найду что-нибудь ценное? А потом надо придумать, как продать кристаллы.
После ужина я сидел в кровати и раздумывал обо всём. Лёг спать, но сон не шёл. Я смотрел в чёрный дощатый потолок, размышляя о разном. Потом от нечего делать стал создавать ледяной кристалл. У меня были некоторые идеи, какую форму можно придать ледышке, но реализовать их пока плохо получалось. Наверное, этому тоже надо учиться. К сожалению, я не знал, как тут тренируют магические способности.
В дверь постучались, я вздрогнул и тут же приказал исчезнуть кристаллу, который едва начал принимать требуемую мне форму. В комнату заглянула Фрося.
Можно? спросила она как-то неуверенно.
Проходи, я поднялся и сел в кровати.
Она закрыла за собой дверь, тенью скользнула в комнату и присела рядом. Она сняла платок и её волосы рассыпались по плечам. А потом начала снимать юбку. Я помог ей, схватил за талию и затащил под одеяло и там уже стянул её длинную рубаху. Страсть нахлынула на меня, и я сжал Фросю в объятиях, покрывая поцелуями ей лицо, шею и грудь.
После того, как всё случилось, мы долго лежали рядом, глядя в потолок. В кровати нам двоим было тесно, но мне даже приятно было от этой тесноты.
Хорошо было, сказала Фрося и, помолчав, добавила. Хорошо, когда в доме мужик есть. Тяжко нынче одинокой девушке.
Хочешь, чтобы я остался? спросил я прямо.
Было бы хорошо, вздохнула она, но ты ведь не останешься.
К сожалению, ответил я. Надо ехать. У меня дом в городе.
Понятное дело. Ты городской, в деревне-то не жил никогда.
Да, не было случая. А что, заметно?
Да конечно, улыбнулась Фрося. Ничего не знаешь Чувствуется, что не нашей ты породы. Совсем другой. Да и молодой ещё. Куда ж тебе тут сидеть в глуши этой? Так что нет, не уговариваю, в голосе её слышалась тоска.
И давно ты так, одна?
Да больше года уже. Мой прошлой весной в поле работал, холодно было, он захворал, да помер. Вот с тех пор и мыкаюсь. Братец вон помогает, да сельские немного. Холст на продажу тку, а иногда и постояльцы бывают. Хоть богатые редко сюда захаживаютв основном так приходится пускать, без денег, не драть же последнюю копейку с людей? Так и живём.
А в чём проблема? спросил я. Мужиков на селе у вас полно, тыдевушка симпатичная. Неужели никто не берёт? Не поверю.
Ефросинья не ответила. Видимо, имелись какие-то причины, о которых она не хотела рассказывать.
Значит, у тебя тоже свои тайны, сделал я вывод.
У кого их нет? проговорила задумчиво Фрося.
Хотелось спать. Время было уже позднее. Я закрыл глаза, навалилась дрёма. Вдруг загремела ставня: кто-то стучался.
Фрося, открывай! Жилец твой там ещё? крикнули с улицы.
Это кто ещё? Фрося поднялась, вспешке надевая рубаху и юбку. Тришка что ли?
Она угадала: оказалось, пришёл сын ФёдораТрифон, низенький паренёк с широким простоватым лицом, совсем не похожий на своего долговязого сурового папашу. Парень сказал, что батюшка очень просит придти: якобы, разговор есть.
Я оделся, собрался, повесил через плечо перевязь с саблей и пистолетами и минут через пятнадцать уже был у старосты.
В горнице при лучине сидели сам Фёдор, его старший сын и незнакомый мне взъерошенный мужичок. Мужичок выглядел напуганным, а Фёдор был мрачнее тучи.
Прости, Саша, что разбудил, проговорил Фёдор, даже не взглянув на меня. Но тут кой чо спросить надо. Ты жеиз этих. Ну вот. Присаживайся и слушай, он обратился к мужику:Рассказывай давай, что у вас в деревне стряслось?
Собаки напали, проговорил мужик. Две. Здоровые такие, а в глазахтьма. Захара задрала, двух мальчонков задрала. Все по домам попрятались. Нос страшно высунуть. Как затихло всё, яна коня и сюда. Беда, мужики, пришла! Большая беда. Надо барину сказать.
Я сидел, как поражённый громом. Сразу всё стало понятно. Моры вышли из Сна. Теперь они бродили по Яви и убивали людей.
Глава 14
Я внимательно выслушал рассказ мужика. Когда он закончил, все уставились на меня.
Что скажешь? спросил Фёдор. Ты же из этих, ведь. Ты там бывал, знаешь. Это они?
По описанию похоже, что это моры, кивнул я.
Господь вседержитель! воскликнул приезжий мужичок. Что же делать теперь? Они же нас со свету сживут. Ох, батюшки! Нам же и на улицу теперь не выйти. А выйдешьтак смертушка сразу придёт.
Как они тут оказались? Фёдор посмотрел на меня пристально, с подозрением.
Не знаю, помотал я головой.
Врёшь, Фёдор нахмурился ещё больше. Не верю. Приходит, значит, к нам сноходец, а через два дня в округе появляются моры. Как-то подозрительно это.
Ладно, сдался я, так и быть, скажу, хоть и не хотел. В общем, вёрстах в пятнадцати отсюда образовалась брешь. Но уверяю: я к этому не причастен. Не я её открыл, и как закрыть, без понятия.
Фёдор снова посмотрел на меня долгим испытывающим взглядом, словно гадая: поверить мне или нет.
Так что делать-то? повторил мужичок.
Да ясно, что, проворчал староста. Барину надо сказать и отцу Феодосию. Чего он, кстати, медлит? Ты, Тришка позвал его?
А то! Сбегал первым делом. Говорит: иду, пожал плечами парень, который стоял у стены и слушал наш разговор.
Доберутся они сюда? обратился ко мне Фёдор. Как далеко они могут отойти от своей этой бреши.
Не знаю, помотал я головой, первый раз с таким сталкиваюсь.
Так что нам делать-то теперь? не унимался приезжий мужичок. Они же там, по деревне бродят.
Их всего две? уточнил я. Так можно пострелять их. Оружие у селян есть.
А пули-то у нас откель? спросил Фёдор. Пули-то особенные нужны.
И то верно. У меня совсем из головы вылетело. Обычными свинцовыми пулями, как и холодным оружием из простой стали убить мору невозможнооб этом я узнал случайно во время одного из разговоров с Томашем. Пули и клинки, предназначенные для охоты на мор, изготавливались специальным образом: в сплав добавляли кристаллический порошокблагодаря ему, оружие и начинало действовать на существ. Если приглядеться, клинок моей сабли имел еле заметные блёсткиэто и были частицы «сонных кристаллов», как их тут называли.
У меня есть, сказал я. Вопрос лишь в том, подойдёт ли калибр.
Переплавить, конечно, можно, почесал шевелюру Фёдор. Но из наших никто не согласится на мор идти. Это, знаешь ли, не с вольными драться.
Дверь распахнулась, и в избу решительной походкой ворвался худощавый, гладко выбритый мужчина лет пятидесяти. Он снял тулуп и шапку, и остался в длинной чёрной сутане с вышитым на груди глазом в треугольникиточно таком же, какой я видел на фасаде церкви.
Здравствуй, отец Феодосий, Фёдор и остальные мужики встали и поклонились. Я тоже встал, но решил не кланяться.
Чего разбудили среди ночи, дети Бездны? отец Феодосий по-хозяйски прошёл в горницу и уселся за стол. Что стряслось? Выкладывай, да поживее.
Беда случилась, проговорил Фёдор.
Приезжий мужичок повторил свой рассказ, и я видел, как поменялось лицо священника: теперь в его глазах тоже читался страх.
Вот и хотим посоветоваться с тобой, отец Феодосий, подытожил рассказ мужика Фёдор, что делать теперь? Как быть? Ритуалистов звать надо ведь, так? Вот и напиши им, мол, беда в селе, моры из Сна вышли. Пущай приедут, закроют брешь.
Священник долго сидел и думал. Наконец, вымолвил:
Знаю я и без вас, чего писать. Василию Васильевичу сообщили уже?
Нет ещё, покачал головой староста. Только прибыл ведь человек-то. Мы перво-наперво тебя и позвали. Напиши в ритуальный отдел, а? Иначе беда. Деревни соседние пожрут. А то и ещё хуже: к нам доберутся.
Написать-то можно, проговорил отец Феодосий, выдержав паузу. Но видите ли, в чём проблема: допустим, напишу я в Богуславск, и что? Пока письмо довезут, пока его рассмотрят, пока людей вышлют, пока те доедут, сколько времени пройдёт? Неделя? А то и больше. А через неделю уже пробуждение наступит, и если где брешь появилась, она сама же и пропадёт. Служители приедут, а тутничего. И толку епископа и ритуальный отдел тревожить? А с ними ведь и следователи явятся, будут вас же самих тормошить, что, как, да почему. Оно вам надо?
Нет, сказали все хором. Упаси Господь со следаками дело иметь.
То-то, проговорил отец Феодосий.
А что делать-то? в который раз повторил приезжий мужичок.
Я подумаю, ответил священник. Сколько говоришь, две твари? Ну двенебольшая проблема.
Могу взяться, предложил я. Пойду в деревню и убью мор.
Все посмотрели на меня.
А ты кто такой будешь-то? недоверчиво спросил отец Феодосий.
А это неважно, ответил я. Важно то, что я могу решить вашу проблему и подумав, добавил. За определённую плату разумеется.
И сколько запросишь? осторожно поинтересовался Фёдор.
Пять рублей.
Многовато, проговорил староста.
Верно, дорого просишь, подтвердил отец Феодосий. За такие деньги я в городе двоих найму. За три рубля сделаешь, тогда по рукам.
Я за два рубля на мужиков из соседней деревни ходил, возразил я. А тутморы. Их, во-первых, выследить ещё надо, во-вторых, точно неизвестно, две их или больше. Да и поопаснее они будут. Так что меньше, чем за четыре, не возьмусь.
А как мы узнаем, что ты убил их? прищурился Фёдор. А то ведь прошатаешься по округе, ничего не сделаешь, а нам скажешь, что убил.
Вопрос, конечно, был интересный. Доказать, что ты убил мору, действительно проблематично: её тело полностью исчезает в считанные минуты. Только пепел можно принести. Это я и предложил. Мужики подумали немного и согласились, сторговавшись на трёх с половиной рублях.
Отец Феодосий смотрел на меня с недоверием. Я кожей чувствовал его цепкий подозрительный взгляд. Наверное, тоже догадался, кто я. К сноходцам отношение тут было неоднозначное. Во-первых, само занятие противозаконное, а во-вторых, как я понял, многие из них (если не все) поклонялись старым богам. Но священник не стал больше ничего спрашивать. Местные, в том числе и отец Феодосий, кажется, боялись следственного отдела, который являлся чем-то вроде инквизиции, и надеялись решить вопрос своими силами.
Когда я вернулся, Фрося сидела за прялкой при лучине и работала, несмотря на поздний час.
Что случилось? спросила она, едва я переступил порог.
Проблемы в соседней деревне, уклончиво ответил я, не желая вдаваться в подробности. Надо решить. И да, за ворота сегодня-завтра лучше не выходи.
Так что случилось-то?
Потом расскажу, когда вернусь.
Да хватит уже секретничать, нахмурилась Фрося. Сказывай, раз начал. Всё равно пойду у Федьки спрошу.
Не хотел я обо всём этом болтать лишний раз, но в чём-то она была права: теперь уже скрывать смысла нет. Пришлось рассказать о несчастье, постигшем соседнюю деревню, и об открывшейся поблизости бреши, из которой попёрли моры.
Господи помилуй, пробормотала Фрося, откуда они тут? Никогда ж не было у нас такого. Почему они пришли? Клириков уже вызвали?
Пока нет, сказал я. Я попробую уладить этот вопрос сам. Сейчас посплю пару часиков и пойду.
Один пойдёшь? Фрося выпучила на меня глаза. Ты с ума сошёл?
Я знаю, что делаю, не волнуйся, успокоил я её. А теперь, извини, мне надо спать, а то с ног валюсь, а завтра путь долгий. Неизвестно, сколько мне по полям шастать.
Моры вторглись в деревню Глебовоту самую деревеньку, которая первой попалась мне на пути из Сна. Проспав часа три-четыре, я двинулся в путь. Пока шёл, начало светать, а когда добрался до пункта назначения, солнце окончательно вылезло из-за горизонта, и теперь освещало этот мир яркими холодными лучами. На небе сегодня не было ни облачка.
Я взял с собой все свои вещи и оружиеничего не оставил. Мужикам сказал, что если через три дня не вернусь, значит, меня съели. Но на такой исход, понятное дело, я не рассчитывал. Речь шла о «собаках», а с ними проблем возникнуть не должно. Думал, вообще за день управиться. Максимумза два, если выслеживать придётся долго.
Не сказать, что сильно хотелось переться обратно и драться с морами, но душу грела перспектива заработать ещё три с половиной рубля. Как я узнал, поденный рабочий мог за день поднять копеек семь-десять, а туттри рубля! Да и помочь надо. В конце концов, никто кроме меня избавить селян от мор в настоящий момент не мог.
В Глебово оказалось пусто, хоть шаром покати. Люди попрятались по домам, боясь высунуть нос. Я походил между изб, осмотрелся. Существ не обнаружил, зато нашёл три трупа с разорванными животами и шеями: один мужской, два детских. Значит, моры покинули деревню.
Хорошо, что зима и снег лежит: по следам можно найти. Непонятно, правда, сколько времени это займёт. Вокруглеса да поля, существа могли податься куда угодно.
К счастью, долго искать не пришлось. Едва я вышел на окраину деревни, как увидел с пригорка четыре фигуры, похожие на больших собак, медленно бредущих по полю. Значит, мужик ошибся. Видел-то он двух существ, но мор было ни фига не две. Минимум, четыреи это только те, которые добрались до деревни.
Сняв ружьё, я спустился с холма и направился к ним. Подошёл метров на пятьдесят, наверноеближе не рискнул. «Собаки» меня не замечали. Они медленно брели куда-то вдаль неестественной для живого существа ломаной походкой. Я встал на одно колено, упёр локоть в другое, прицелился и выстрелил.
Мимо. Однако грохот привлёк существ. Они, как по команде, обернулись, завыли и ринулись на меня.
Положив пищаль на землю, я встал и вытащил пистолеты. Моры очень быстро сократили дистанцию. Впереди мчался костлявый зверь с длинными лапами. Когда тот подбежал почти в упор (с более далёкого расстояния стрелять было бесполезно), я разрядил в него оба пистолета. Существо кубарем покатилась по снегу, я же выхватил саблю.
На меня прыгнуло следующее существо. Я выставил вперёд руку, и морда его замёрзла, пока монстр находился в воздухе. Он чуть не сбил меня своей тушей.
Третье существо с визгом отскочило, получив укол саблей. А в это время четвёртое сбило меня с ног, и мы покатились по земле. Монстр попытался схватить меня за шею, но зубы напоролись на ледяную корку, и он отскочил, а я не растерялся и заморозил его передние лапы. Поднялся, но тут на меня налетела раненая «собака» и сама насадилась на вовремя выставленный клинок. Под его весом туши, я снова упал на мёрзлую пашню.
Оттолкнул бьющееся в агонии существо, я поднялся. Две моры брыкались, будучи не в силах избавиться от ледяных оков, и я с лёгкостью прирезал обеих.
К небу потянулся серый дымоксущества тлели. Я достал сосуд для пепла и с помощью совка доверху наполнил его. А потом сел, чтобы отдышаться, и принялся мыть снегом лицо и руки, забрызганные чёрной кровью, так же попытался оттереть брызги и грязь на кафтане. Я чувствовал усталость, но она была не только физическая: ощущалось нечто, напоминающее то душевное изнеможение, которое вызвали звуки флейты пастуха-скелета, но многократно слабее. Да и прошла она быстро. Я предположил, что усталость эта явилась следствием использования магии. Вот только во Сне почему-то такого не наблюдалось
Немного отдохнув, я отправился к бреши, чтобы узнать, сколько существ выбралось и куда они пошли. Если не выследить и не убить всех, окрестным деревням покоя не будет.
И снова я долго тащился по тому же самому полю, что и день назад, только на этот разв обратном направлении, и чем ближе я подходил к бреши, тем тревожнее становилось. Когда я вновь увидел колеблющийся среди деревьев воздух, даже страшно немного стало. Я смотрел на брешь и думал о жутком мире, который находится по ту сторону и который начал прорываться сюда, в мир людей, неся его обитателям лишь страдания и смерть.
Подойдя ближе, я обнаружил странную деталь: деревья рядом с брешью засохли. В день, когда я вышел из Сна, такого не наблюдалось. Осмотрел снег вокруг: следы когтистых лап тянулись в сторону Глебова. Судя по всем, только четыре «собаки» проникли в Явь. И всех их я убил.
Но были тут и другие следыследы огромных лап, похожих на птичьи. Они тоже начинались возле бреши, но вели не на север, где находилось Глебово, а в восточном направлении.
Прежде я не встречал таких существ. Однозначно, мора этане человекоподобная и не собакоподобная, коих я уже достаточно повидал во Сне, и я понятия не имел, что за тварь сейчас бродит по окрестностям.