- Будь спок сейчас поделим, хабар точно весь наш, магазин почистили, норму по зачистке сделали. Даже пару очень крутых планшетов намутили по хатам. Скоро колонной становиться, так что дабыстрее грабли подставляйте.
- Точно жемчужины нет?
- Обидно, но только спораны и горох. Может спустишься, а вдруг закатилась?предлагает Матыга видимо Щеглу.
- Больной? Я же говорю: «Там мусор торчит, нехороший, весь в крови, натекло ведра два из шеи руберане иначе, без пальцев останусь. У нашего эскулапа расценки дюже высокие, потом вместо одной жемчужины две отдадим, еще и должны останемся».
- Соображаешь Щегол. Скидываемся на ужин?
- А то, сегодня и в Седло сходить не грех, слышал тут тройку новеньких привели.
- Тю, на них знаешь какие цены! Да и в Седло они только после объездки поступят.
- Зато на Зинку с магазинку хватит точно, а если вскладчину, так там дырок на всех хватит.
- Заметано, как приезжаем, Щегол метнется, застолбит на вечер «Даму» и ужин закажет.
***
- ААААААА!раздается душераздирающий крик и как возник, так внезапно и оборвался.
- Вот говорил болвану, не лезь, там же стекла, - издевательски произносит Матыга.
- Матыга, я могила, - испугано, с заискиванием в голосе скрипит Сиплый.
- Расслабься, он хотел тебя в бок пырнуть. Где его рюкзак? Бля не повезло, за его спиной, с ним вниз улетел, зато горошины не успел ему отдать и автомат тут, да и спораны вон в траве он просыпал. Собирай быстрее, свезло и на ужин, и на ляльку привалило. Вроде не высоко не не повезло с приземлением, точняк мусора ненужного слишком много, - в голосе Матыги прозвучали сожалеющие нотки.
- Ха. Слышь сигнал. Зовут. Щегол последнее время странным стал.
- Еще бы не странным, его Боксер пару ночей у себя держал.
- Так ты про попу не врал.
- Ничуть. В этот кластер три месяца не будем ходить, брать тут и раньше не особо... зачистка полная при уходе, воронье труп склюет.
Дальше я ничего не слышала, за ревом машины.
Именно тогда я сменила наконец положение тела, меня точно никто за таким шумом не услышит. Хоть ноги вытянула. Мертвеца я боялась. Но теперь живых встретить еще больше боялась, не маленькая все поняла, гугл нам в помощь, а на просторах всемирной паутины можно было посмотреть и не совсем приличные видео, и даже совершенно неприличное, с участием как девочек, так и мальчиков.
Они уехали, но чувство тревоги не отпускало, я себя накрутила, до зубовного скрежета. Чтобы не сточить зубы, вцепилась в очередной раз ими в рукав толстовки. Опять жутко хотелось пить, но за бутылкой в бочку лезть сил не было, особенно душевных.
Звук нарастал. Это было что-то странное. Зовущее, отнимающее волю. Не разу ни музыка, набор противных, цепляющих звуков, усиленных видимо аппаратурой. Глаза мои остекленели...
спасла опять крышка, на этот раз малой кровью не обошлось.
***
Голова трещала, перед глазами плыло, дышалось со свистом. Эта гадина все же вырвалась из земляного плена и огрела меня не только по голове, но видимо еще и по ноге. В телефоне тридцать процентов заряда осталось, тошнота усиливается, капуста аппетит нагоняет, а не притупляет. Уплываю в бессознательное состояние. Очнулась ночью. Прислушалась.
Ветер. Шум капель. Дождь только начинается? На меня срывается струйка холодной воды и включается солнце.
Все же, дождь ночью моросил, совсем чуть-чуть, - делаю вывод.
Как бы ни прислушивалась, не поленилась прижаться глазом и ухом ко всем зазорам в железкевокруг ни души. Видимость без крышки замечательная, на меня из дырявой крыши, вернее из сохранившейся её части добираются теплые лучики. Сколько еще гараж продержаться? Может рухнуть в любую минуту и как бы мне не было хреново надо выбираться. Завалит и образуется тут моя могила, попросту сил не хватит выкарабкаться. Так что домой похромаю, какой хрен слаще редькину не с голода пухнуть же?
Все осточертело.
Обрыгло.
До края ямы больше двух метров, прыгнуть не смогу, но та самая крышка послужит ступенькой. Бутылка из-под лимонадапуста. Топор из бочки достану. С его помощью за что ни будь зацеплюсь наверху.
Одеяло не попру. Решено.
Голова опять сальто вертит. Посидела. Чертыхнулась про себя. Организм наконец решил мобилизоваться на подвиги.
Топор он и в Африке топорушел на дно. С поминанием матери и собаки женского рода дотянулась до него с четвертого раза, почти нырнув с головой в бочку. Толстовку можно выкидывать, ткань тут же пропиталась соком, потянув мою тушку вниз. Еле обратно сама себя, как Мюнхаузен вытянула. Дышала, как загнанная лошадь. В горле першит, глаза щиплет от слез. Чих прозвучал выстрелом. Села и заплакала. Вытащила из рюкзака трусы и лицо вытерла, и смачно высморкалась. Навалилась апатия.
Тупо пялюсь на топор.
Две бусинки повисли на его рукояти. Одна черная, круглая, блестящая. Вторая в форме виноградины, мелкой такой виноградины. Наверное, мама в капусту добавила. Сглотнула слюну, даже почувствовала вкус винограда во рту. Рука потянулась к крупному шарику, чтобы в следующую минуту отдернуть конечность. Виноградинка ощутимо потеплела в ладони. Желание отправить её в рот возросло.
Да ну нафиг.
Определила находку в пакет из-под хлеба. Разберемся по ходу жизни. Затолкала в рюкзак. Тут заметила, что на мокрые рукава налипло море земли. Стянула брезгливо толстовку, осталась в черном топике.
Приложила к стенке крышку, встала на ободок, подтянулась на носочки и вонзила топорик в мешок с цементом.
Вот я и выбралась из ямы. Но в сторону бывших ворот не стоит пытаться идти, хотя предательская мыслишка мелькнула. Там такие «ловушки» из битого стекла, ошметок железа и щепок, что здравая логика подсказалане суйся.
Так что лезем через попу. Бывшее оконце, заделанное отцом деревянным бруском, пало смертью храбрых. Протиснулась и оказалась у того злосчастного забора. От гаража до него всего полметра. Побрела нагло, подволакивая левую ногу, мимо мусорных контейнеров до пожарной лестницы. Головой крутила, пока она опять не закружилась, доковыляла, прислонилась лбом к железным перилам пожарной лестницы.
Цель минимум: домой, может что пожрать найду. А потом крышаосмотреться. А вот потом... вот потом и определимся.
На крышу я так и не попала. Дом, милый дом... встретил меня распахнутой дверью, о разыгравшейся тут драме напоминают только капли крови на стенах. Нет ни зомби, ни постели на родительской кровати. Кто-то тут провел зачистку. Холодильника, вернее его содержимого тоже, кроме заигравшего супа в кастрюле, да побрезговали целым ящиком помидор в углу кухни и пакетом с яблоками. Жаль не додумались вынести мусор.
Оставила дверь открытой, распахнула окна. Под тополем море костей, но как ни странно вонь отсутствует или после сидения в гараже мой нос уже не так реагирует на зловоние. Хотя мусор! Не поленилась. Остатки супа засунула вместе с кастрюлей в тот же мусорный пакет и вынесла на мусорку. Это отняло у меня последние силы. Схрумкала яблоко, закрыла дверь и буквально отключилась. Мягкая кровать и тишина... что еще нужно для уставшего человека. Два часа сна, и я уже не похожа на оживший труп. Но...
Вода нужна.
Жажда... какая же она - эта жажда...
Порадовалась, когда из трубы полилась тоненькая струйка воды, видимо сливается из системы, хорошо жить на первом этаже. Подставляя все возможные емкости набрала аж четыре ведра. И на попить хватит и на ополоснуться. Только сейчас поняла, от меня не розами несет. Но капустный дух пока перебивает даже вонь немытого тела. Голова продолжает болеть и голод... желудок сам себя с аппетитом грызет.
Начала методично обшаривать углы. В плюсе: масло растительное, аж три бутылки, мука, специи, сахар, заварка, тоже нескольких видов, маленький пакет с картошкой, лука, морковки и того меньше, вермишели целых шесть пачек, рис, гречка, море маминой закрутки, чеснок, про помидоры и яблоки я уже упоминала. Помидоры пришлось перебрать, осталось половина. И та-дам! Несколько банок с консервированной фасолью, зеленым горошком, грибами и килькой. Целых две двухлитровых колы. Мряу, мряу.
Ведерко с квашеной капустой. Маленькое. Но это точно только на крайний случай. Очень крайний голодный случай,я скривила моську.
Пока отваривала вермишель, благо в доме газ в баллоне, накрошила салат и сгрызла яблоко. На холодильнике нашлась пачка с шоколадными шариками и половина темного хлебакирпичом. Пофиг, нож справился, в натяг, но справился, с сухариками салат бесподобен. Когда горячая вермишель упала на дно желудка, тепло разлилось по организму моментально. Свечи тоже нашлись. Пока грелась вода, успела горячего чая глотнуть, полное блаженство. С сожалением закрыла окна и задвинула шторы. Голова начала соображать, что даже мусор я выносила опрометчиво, не скрываясь, совсем дура - даже топорик с собой не взяла, расслабилась. Купание в тазике с ковшиком при свечах, но и это добавило позитива в мое настроение. Сменила постель, одежду. На вечер отварила картошку, с грибами и килькой будет в самый раз, в мусорные пакеты сложила все дурно пахнущее, ночью выкину, тем более надо к соседям заглянуть, может чем разживусь. Еще несколько приятностей: полностью заряженные родительские телефоны и ноут, хоть на час, два хватит, мама любила всякие полезности сбрасывать на него: от книг до рецептов, а фильмы и музыку уже я складировала.
Вот и выключилось местное светило, в доме сразу стало не уютно. По вискам прошлись мягкие лапки и прозвучала просьба: «Помоги - Капустница».
Я думала сердце остановиться, зубы стали отбивать чечетку. Вроде жалко того, кто позвал, но Капустница! Знает где я пряталась и в то же время голос умирающего человека. Была-не-была. Еще не известно кто кому помочь может, я тут как щенок слепой, новорожденный, ничегошеньки не знаю, не ведаю.
- Где вы, - почему-то шепотом произнесла.
- Второй этаж, - на грани восприятия, ветерком нанесло.
Второй, так второй. Поднялась. У каждой открытой двери останавливаясь, тихо звала:
- Эй...
Дом у нас с квартирами - малометражками, блочного типа, состоит из двух комнат, маленького коридора и совмещенного санузла. Кто как приноравливался в свое время, мы, например, одну большую комнату разделили, на кухню и мою, некоторые так планировку и оставили, но в кухне дополнительно диван ставили. Площадь позволяла, комнаты немаленькие.
На двери Дяди Вити нарисован большой черный крест. Видимо мне сюда.
Дед, как вся детвора дома, звали Виктора Викторовича лежал связанный. Со стороны входа сразу его не заметишь. Он смотрел на меня вполне осмыслено, с любопытством и молчал. Уж точно не зомби.
- Дед?
- Иди сюда, крестница, развязывай, у тебя есть что пожрать?
Я дернулась. С виду - Дед, а голос не его и почему крестница?
- Клянусь Ульем, что плохого в отношении тебя не планирую, поедим, поговорим, подскажу, помогу.
- Да я верю...
- Но опасаешься, правильно делаешь, тут верить нельзя никому, но мне придетсяновичок.
Голос...голос... где-то я его слышала. Вспомнить бы где.
Он был настолько слаб, что пришлось подставлять плечо, чтобы помочь ему угнездиться в кресле.
Ужинали при свечах, задернув шторы. Перед этим завесив окно одеялом. У Деда плита электрическая, так что предмет на сегодня совершенно не актуальный. Три раза гоняла туда-сюда на свой этаж, сначала принесла еду, потом кастрюльку с кипятком, для чая.
Вот во время чаепития озарилоЩегол. Его голос. Чуть не захлебнулась, закашлялась.
- Догадалась Капустница.
Бежать? Но сказала другое:
- Меня Надей зовут.
- Я же поклялся. Не кипишуй. Черт, так в роль мура вжился, что словарный запас теперь отстойный. Слушай и спокойно чай пей, я сейчас, да что там - на карачках до сортира только доберусь.
Мир, в тот который нас занесло называется Стикс или Улей, прилетают сюда копии. И клочки земли копиикластеры, и люди копии, твой оригинал сейчас спит в кроватке, под чутким оком родителей. При переселении заражаемся мы вирусомгрибницей. Мы с тобой иммунные, иные не зомби, они живые, с удовольствием жрут таких, как мы, укус не заразен. Но и мы без них никуда. Есть дома бинт или марля?
- Есть.
- Тащи.
Я вернулась, и мужчина продолжил:
- Наливаешь в стакан любой алкоголь. У хозяина вот водка естьналивай.
Встала налила.
- Мой рюкзак из-под дивана доставай.
Достала. Отдала. Как его теперь звать. Дед или Щегол?
Он покопался в рюкзаке, достал маркер и целую кипу тетрадных листков. Маркер оказался полым. Внутри спрятаны такие же мелкие виноградины, как я нашла в бочке.
- Видела уже, по глазам определил, мысли я читать не умею. Бросай в водку. И пока споран растворяется, объясню, во-первых, ты теперь не Надя, Надя там осталась. Можешь конечно стать хоть Джульеттой, хоть Перманентой, но я вижу тебя Капустницей. Без обид, нежная, воздушная бабочка, не ночная. Я как бы твоим крестным считаюсь, тут так положено, так и представляйся - Капустница, крестный Призрак из Мэнга. Буду звать тебя Капа. Ты такая юная. Беззащитная. Но уже почти неделю живая. Молодца, одним словом.
Вот видишь осадок вниз опустился. Теперь можно водой, можно лимонадом развести.
- У меня кола есть.
- Неси, что сидишь.
Метнулась.
- Голова поди болит?
- Болит.
- Вот оно лекарство. Называется живчик, живун, живец. Он теперь должен быть у тебя постоянно. Бери бутылку с колой, отлей стакан или два, не всегда под рукой лейка, кулаком обхватывай горлышко. На руку марлю или бинт в несколько слоев. Переливай водку со спораном. Закрывай встряхни. Готово. На марле видишь хлопьяяд. Для иммунных и иных. Нож можно смазать. Только сама себя не порань. К этому вернемся. Убери на окно. Дай хлебну.
Нормально получилось, тут консистенция маленькая, потому половину стакана пей. Потом, как организм потребует, несколько глотков за раз хватит, для того чтобы не словить споровое голодание. Страшная штука, с ума люди сходят, себе глаза выцарапывают. Перерождаются.
Выпила. Что сказать вкусмерзостный. Носки недельной носки, замоченные в коле.
Но голова перестала болеть через несколько минут.
Глава 3. Знакомство с новым миром.
- Вот тебе подарок, - продолжил Призрак, - Отливай в эту фляжку себе живчика. Остальное по-братски поделим, вон та пустая из-под минералки бутылка подойдёт. Дели и слушай дальше.
Спораны эти в иных растут, на шее сзади у них шишка, чесночину напоминает, там как в грибнице созревают спораны, горох и жемчуг. Они на теле, как нарост, а не в теле иных, не стоит брезговать, мяса, крови там нет. Завтра у нас день длинный, а пока бери вот это знакомься, читай, - протягивает мне макулатуру.
А теперь обо мне. Я Призрак из Мэнга. Крестный у меня такой шутник, но попал не в бровь, а в глаз. Живу в Стиксе три года, нахожусь на задании, будем муров бить, надеюсь и внешников пощиплем. Об этом вон в той книжице прочтешь. Мой дар.
Черт про дары забыл сказать. Напомни.
Так вот мой дарпереселяюсь после смерти в рядом находящегося иммунного, которого душа почти покинула. Замещаю, так сказать. Заранее знаю, что умру и чую донора. На этот раз мы зачищали два дома, удивительно в одном доме сразу двое иммунных. Чаще иммунных один на сотню. А то и на тысячу иных приходится. Про дары спрашивать не принято, я тебе просто хочу ситуацию прояснить.
В общем обнаружил я его при смерти. Есть тут лекарство, мертвого на ноги поставит, или даст возможность продержаться до прихода помощи. Кстати укус иных не заразен, а вот сожрать могут, - забыл, я уже об этом вроде упоминал, - Мы практически бессмертные. Не болеем, ноги руки и остальные части тела вырастают, было бы чем подпитывать. Лечение обходится дорого. Вместо денег спораны и патроны в ходу. Горохом и жемчугом эти самые дары подпитывают. Развивают.
Дары бывают разные, по началу могут казаться бесполезными. Но со временем, например, из пальца огонек - хватит только на прикурить, при должном развитии дара иммунный уже стену огня создать способен. В книжице для новичков прочтешь.
Все иди. Я спать буду. К новому телу, как к перчатке притереться надо. Спасибо за ужин.
Я тихо спустилась, куда бежать, читать надо, я выспалась.
Подсвечивая телефоном углубилась в изучение. Дома тоже одеялом окно завесила. Тут наблюдатели пролетают. Бывает и ночью, редко, но бывает. Зачем судьбу испытывать.
Начала с книжки для новичков. Многое Призрак оказывается, мне уже рассказал. Про смену имени понятно. Про спораны понятно. Достала жемчужину полюбовалась. Но спрятала обратно. Споран обернула в ватку, как советовали в книжице.
Интересно про кластеры: быстро перегружающиеся, медляк (раз в год, три, пять), условно стаб (от пятидесяти лет до ста) и стабы. Еще чернота, про себя отметила расспросить подробнее. На стабах оказывается тут целые города есть.
Перешла ко второй книжице. Мурыпособники внешников. И одни и вторые упыри. Иные для них скотина и иммунные для них скотина, которые дают ценные биоматериал. Фу, твари. Бог миловал попасть в руки к этим уродам.
Перешла к листам. Неужто сам рисовал? Я и не заметила, как уснула, перед этим посмотрев не по одному разу зарисовки.
Классификация иных; как выглядят, что в них можно отыскать. Впечатлила не только элита, даже лотерейщик был за гранью моего понимания. Особенно пыталась запомнить пару попавшихся карт, все отмечено схематично, но понятно даже мне.
Во сне сортировала полученные знания. И так по кругу, по кругу. Спалось замечательно, может оттого что под подушкой папин пневматический пистолет. Пару раз в той жизни еще - я из него стреляла. Жаль не часто, но в руках держать умею.
Утром понялапомню все. В мельчайших подробностях. Хлебнула живца. Жизнь продолжается.