Она сконцентрировалась на страничном сердце. Открывать переходы было трудно. На самоанализ в этот раз у неё не осталось времени. Из глубины страницы вырвался фиолетовый свет, заиграл в глазах Кэт, залил обеих и увлёк прочь.
Глава двенадцатая
Они проваливались в пустоту между страницами мира, и скоро Фурии стало ясно, что падение слишком затянулось. Первые секунды всегда были самыми ужасными, не важно, шла ли речь о прыжке в нормальном мире или о переходах между убежищами. Переходы забирали больше сил, чем прыжки, и путешествие обязательно должно было заканчиваться в тех местах, где библиомант уже бывал. В отличие от прыжка здесь не было необходимости в конкретной книге, которая лежала бы наготове у цели перемещения. Но прыжок ли или переход, всё равно, общим для них было падение через страницы мира, через библиомантическое ничто, напоминающее космический вакуум. Они всегда сопровождались таким чувством, словно тело расщепляется. Иной раз Фурия представляла себя в виде ускользающего призрака и боялась, что не сможет снова себя собрать.
Она потеряла Кэт из виду, но ощущала, что та где-то совсем рядом. В тот момент, когда они покидали Либрополис, казалось, их молекулы на секунду смешались, чтобы в пути опять сделаться двумя отдельными телами. Её разум пытался постичь этот невообразимый процесс расщепления, придать ему краски и очертания. Иногда она представляла себе страницы мира в виде полупрозрачных стен, расписанных буквами величиной с горы. Потом туда опускался туман из фиолетовых световых точек, как будто она оказывалась в эпицентре гигантского холодного пламени.
Только несколько мгновений спустя смутные ощущения стали наконец понятны, а из хаоса явно проступили очертания окружающего мира. Падая всё ниже и ниже, Фурия различала исполинские сети, структура которых напоминала стрекозиные крылья, которые висели в пустоте, словно шторы, собранные по обеим сторонам некоего окна. Мерцающие золотом драпировки уходили в пропасть, создавая зыбкий образ организованного пространства. Внутри гигантской шахты, в которую они с сумасшедшей скоростью падали, достичь этих сетей, казалось, не представлялось никакой возможности. Но потом одна из них внезапно возникла так близко, что Фурия буквально ощутила её своей кожей, как паутину во время бабьего лета.
Она уже знала, что эти сети начинаешь воспринимать лишь тогда, когда привыкаешь к падению, когда ужас от падения переходит в блаженство парения в невесомости, ведь под ногами не видно земли. Здесь не было ни встречного ветра, ни развевающихся волос, ни даже шума в ушах.
После того как «картинка» вокруг Фурии стала более чёткойцелый мир призрачных золотых сетей, она смогла наконец разглядеть Кэт. Та летела рядом с ней в пустоте, распластавшись, как парашютист, который вот-вот потянет за вытяжной трос парашюта. Ноги в лосинах в красно-белую полоску она немного подогнула, а руки раскинула. Фурия всё ещё держала Кэт за руку, но это был только жест. Они вместе пустились в это путешествие, вместе его и закончат, ведь разъединиться во время падения невозможно: если библиомант для перехода брал с собой обычного человека, вплоть до достижения цели они оставались единым целым. Разлучить их можно было только насильно.
Мы скоро должны уже прибыть, ведь так?! крикнула Кэт.
Да. Должны.
Поскольку между страницами мира звуки не водились, не было никакой необходимости вопить, чтобы понять друг друга. Но Кэт ничего не понимала в библиомантике, и хотя она уже совершила немало прыжков и преодолела пару переходов между убежищами, к этому состоянию так и не привыкла.
Даже Фурии, несмотря на сноровку, в иные дни прыжки давались труднее, чем обычно. Над словами Кэт ей следовало бы серьёзно задуматься. Отец предостерегал её от невесомости во время библиомантических путешествий, точно так же, как предостерегала её Саммербель. После всего, что произошло, она, вероятно, допустила просчёт, какую-нибудь глупую оплошность, которая привела к тому, что Фурия с Кэт летят теперь на веки вечные в эту пропасть, позабытые между страницами мира, словно высохшие листья в старой книге.
Эй! крикнула Кэт, показывая куда-то в сторону и вниз. Вон там, видишь?
Фурия, щурясь, попыталась вглядеться в мерцающее золотое сияние. Только она хотела отрицательно покачать головой, как вдруг обнаружила тёмные точки. Там были и другие, парившие над пропастью, сквозь пустоту! Некоторые же из них не падали, а висели на мятых сетях, словно пауки в складках занавеси, и, крепко цепляясь за неё, ползли вверх.
Это люди? спросила Кэт.
Трудно сказать.
Чёрт, такие юркие! Как будто специально тренировались.
Фурия опять попыталась получше рассмотреть странных существ. Их было много, не меньше двадцати.
Есть люди, которые обитают между страницами мира. Изгои. Книгозависимые.
Теперь Фурия ощутила нечто странное. Там, внизу, были не библиоманты, но, существа, как ей показалось, отмеченные библиомантикой. Их движения выдавали в них не людей, а в лучшем случаечеловекоподобных. Некоторые из них ползли ловким зигзагом через ячейки в сети, словно ящерицы по стене.
И вдруг внезапно вернулось ощущение скоростного падения, ужас, которому нет конца. Разобравшись, что к чему, Фурия похолодела.
Чернильные поганки! прошептала она.
Лицо Кэт не дрогнуло. Она воскликнула:
О мой Гёте!
Ты же его в жизни не читала!
Но мне нравится, как это звучит.
От кишащего дна их отделяло порядочное расстояние. Теперь существа принялись ритмично дёргаться, то вытягивая верхнюю часть туловища, то втягивая её обратно. До Фурии не сразу дошло, что они делали. Оказывается, существа приводили сеть в движение, раскачивая её взад-вперёд, так, чтобы в конце концов она пересекла траекторию падения девочек. Некоторые подняли головы и обратили на них взгляд. У Фурии выступил холодный пот.
Ты слыхала о чернильных поганках?
Кэт скривилась:
Совсем немного. Наши истребляли их в ночных убежищах. Но некоторым из них удалось укрыться между страницами.
Мой отец упоминал о них, но никогда не рассказывал ничего определённого. Он считал, что детям от этого будут сниться кошмары.
И это всё?
Они прикончат нас. Но сначала подвергнут всяким пыткам, чтобы получить удовольствие.
Они хитрые?
Они выдумщики. Изобретательные!
Кэт побледнела и замолчала.
Академия наложила строгое вето на любые известия, касавшиеся ночных убежищ. За сорок лет официально не было издано ни одной книги о войне. Предполагают, что существовали тайные публикации, распространяемые в Либрополисе из-под полы, но ни одна из них не попала в резиденцию. По крайней мере, не на те полки, которые знала Фурия. Наверное, ей стоило получше прислушаться к Целестину, отчиму Изиды, забавлявшему их своими древними историями про войну. Но и он вряд ли рассказывал о поганках. И уж точно не о том, что они творят с людьми, попавшими в их лапы. Некоторые воспоминания были слишком болезненными даже для ветерана ночных убежищ.
Фурия и Кэт падали дальше с головокружительной скоростью. Расстояние до того места, где их поджидали поганки, сокращалось с каждой секундой. Ещё немногои они окажутся на одной высоте с ними.
И знаешь, что самое ужасное? заговорила Кэт.
Что мы умрём?
Нет. Что я не сказала Финниану, как я рада его снова увидеть. «Кажется, я отбила себе задницу», всё, что я успела ему сказать. И я его знаю: именно эти слова он упомянет в своей траурной речи.
Смотри на всё позитивно. Если поганки нас замучают и сожрут, такую траурную речь сочтут не очень постыдной.
Между тем отвратительные создания так сильно раскачали свои сети, что легко зацепили бы Фурию и Кэт, продолжив они своё падение. Очевидно, у чернильных поганок был богатый опыт в отлове путешественников. Сети отдалялись, снова приближались, опять отдалялись, возвращались обратно, вперёд-назад
Они в этом не новички, заметила Кэт.
Фурия раскинула руки и ноги как можно шире, чтобы управлять падением, но что-то она сделала неправильно и, совершив двойной кульбит, вдруг перевернулась на спину, и потоком воздуха её сложило пополам. Кэт ухватила её за руку, дёрнула к себе, пытаясь помочь принять более удобное положение. Но в итоге обе беспомощно забарахтались как в невесомости.
Можешь унести нас отсюда? спросила Кэт, запыхавшись.
Открыть ещё один переход, всё равно куда? Фурия покачала головой. Такого я ещё никогда не проделывала. Не знаю, возможно ли это вообще.
В правой руке девочка всё ещё сжимала сердечную книгу, которая вцепилась ей в рукав. Она пыжилась что-то сказать, при этом не размыкая клюва. Вырывались только клокочущие звуки:
Мжн
Чего?
Взмжн
Да говори ты внятно!
Нехотя книга отцепилась и, выпалив три слога: «Возможно!» опять крепко закусила клюв.
Вот видишь! крикнула ей Кэт. Давай попробуем!
Поганки больше не карабкались наверх. Они бесшумно поднимали и опускали туловища в едином ритме. Тёмные силуэты постепенно стали принимать форму конкретных фигур, покрытых пятнистой кожей с чёрными и тёмно-синими пятнами, которые дрожали и расплывались на их телах, словно цветная слизь на воде. Именно потому, наткнувшись на них впервые в ночных убежищах, библиоманты прозвали их чернильными поганками. Это были беспощадные рабы врага, сведений о котором было ещё меньше, чем о его сторонниках.
Отразив натиск поганок, библиоманты покинули ночные убежища и уничтожили все подступы к ним. То, что Изида полгода назад открыла переход туда, дабы отправить в ссылку Зибенштерна, было подтверждением её неимоверной мощи, гораздо большей, чем Фурия могла себе вообразить. Едва ли кому-нибудь ещё было такое под силу.
Сеть снова качнулась к ней. И снова назад и вперёд.
Да сделай же что-нибудь! крикнула Кэт срывающимся голосом.
Взм-взмж-взм гундосил клюв.
Фурия с проклятиями бросила руку Кэт и отцепила петушиную книгу от своего рукава.
Да говори же, что мне делать! И внятно!
Ровно ничего! завизжала петушиная книга.
Сеть снова приблизилась. Через несколько минут они окажутся в гуще поганок. Первые из них уже простёрли к ним руки. Фурия могла различить омерзительные морды.
Как этоничего? спросила она в замешательстве. Ты ведь должна
И вдруг она почувствовала, как внутри её что-то начало разрываться и тянуть, словно душа с телом расставалась, и одновременно ощутила то, что она сливается с летящей Кэт.
Мы здесь Последнее, что услышала Фурия, было кряканье петушиной книги.
А потомтишина.
Вспыхнул фиолетовый свет, окружив их прозрачной сферой. Сквозь её сияние Фурия видела приблизившихся поганок: двадцать, может, тридцать, с вытянутыми вверх руками, с разинутыми чёрными ртами. Но внезапно свет обернулся тьмой, Фурия и Кэт приземлились на камень. Кэт завопила, петушиная книгаещё сильнее. Только Фурия не издала ни звука. Рядом с ней из полутьмы проступил контур забитого книгами стеллажа. Прежде чем её разум дал отбой тревоги, она уловила знакомый запах, самый прекрасный запах на земле. Они дома, в библиотеке имения Ферфаксов.
Глава тринадцатая
Включив электрическую лампочку, Фурия попыталась посчитать свой пульс. Вдох. Выдох. Раз, два. Поганки всё ещё стояли у неё перед глазами: безобразные физиономии, иссиня-чёрные туловища в лохмотьях кожи, люди и не́люди одновременно. Фурия закрыла глаза и встряхнула головой, но образы из только что пережитого всё настойчивее напоминали о себе. Снова качалась сеть, мелькали лапы тварей с растопыренными когтями, гнилые зубы, чёрные как уголь языки.
Фурия распахнула глаза в надежде, что действительность прогонит этот кошмар. Её взгляд упал на верхние полки книжных стеллажей. Она лежала на спине, наверху висела лампочка. Ароматы бумаги, кожи и историй, приветствуя её, словно бережно укрывали тёплым одеялом.
Видишь, всё получилось! воскликнул знакомый голос совсем рядом.
Только теперь Фурии стало ясно, что её затылок покоится на бедре у Кэт, которая вытирает рукавом холодный пот на её лбу.
За поясницу что-то ущипнуло.
Я здесь! послышались сдавленные звуки. Всё это в высшей степени недостойно, плаксиво кряхтела петушиная книга, такого я не заслужила! И это после такой катавасии!
Фурия попробовала сесть. Её мутило, голова кружилась. Кэт поддержала её за плечи.
Эй! крикнула книга. Господи, да ты же на мне сидишь!
Фурия пошарила под собой, наткнулась на уголок маленькой красной книжечки и вытянула её. Шея-шланг покачивалась, словно голова старой девы, готовой вот-вот упасть в обморок.
Прости, сказала Фурия. Я не нарочно.
Издание уязвлённо проворчало себе что-то под нос.
Как ты себя чувствуешь? спросила Кэт.
Клюв выскочил, словно чёртик из коробочки.
А как я, по-твоему, должна себя чувствовать? Вот ты полежи с моё, придавленная и обречённая на жалкую смерть от удушья, забытая всеми
Да не ты! прервала книгу Кэт и нежно повернула к себе осоловевшую Фурию. Я имела в виду тебя.
Всё в порядке. Не понимаю, почему меня так развезло.
Это совершенно нормально, подал голос кто-то из узкого коридора позади Кэт, передозировка библиомантикой за слишком короткий промежуток времени.
Кэт посторонилась, и взгляду Фурии предстала Саммербель. Она тоже лежала на полу, подогнув ногу и положив затылок на колени Финниану. Её белоснежные длинные волосы в беспорядке рассыпались по его ногам и полу. Видимо, оба приземлились недавно.
Нет, ну вы видели их? деловито поинтересовалась Фурия.
Саммербель, приподнявшись, опёрлась на локоть. Финниан немного отодвинулся от неёдолжно быть, заметил ревнивый взгляд Кэт. Прежде чем Саммербель успела ответить Фурии, он встал, подошёл к Кэт, и, опустившись рядом с ней на корточки, притянул к себе.
Хорошо, что вы здесь, сказал он нежно.
Кого видели? переспросила Саммербель.
Чернильных поганок. Целую кучу!
Финниан и библиомантка переглянулись.
Нет, покачала головой Саммербель. Вы уверены, что это поганки? По слухам, их уже сто лет никто не видел.
Тогда непонятно, кто бы это ещё мог быть, возразила Фурия.
Омерзительные твари, заметила Кэт, с иссиня-чёрной кожей. Как язык, если прикусить картридж с чернилами
Они нас чуть не поймали, Фурия гордо провела по клюву своей сердечной книги, но мы оказались проворнее.
Раз-рази след простыл! встряло издание. А ведь были прямо на волосок от гибели!
Фурия с улыбкой положила книгу к себе на колени:
Ты им показала, на что способна!
И ты! Клюв с нежностью щёлкнул её по кончику носа.
Они находились недалеко от входа в библиотекув нескольких метрах от железной двери, на которой уже многие годы красовалась вмятина. Узкий коридор вёл отсюда на многие километры в глубину скалы, многократно разветвляясь и образуя тёмный лабиринт из туннелей, полных книг. Свободные библиоманты сделали это место своим убежищем.
Некогда это были катакомбы римской виллы, расположенной среди зелёных холмов на юге Англии в идиллической местности Котсуолдс. Предки Фурии с помощью могущественной библиомантики превратили её в библиотеку, которая с тех пор прорастала сквозь камень и сама себя наполняла книгами. Фурия исследовала множество туннелей, и всё равно это было ничтожно малое знакомство. В главном коридоре с каменного потолка на кабелях свисали лампочки. Остальные туннели утопали во мраке.
Почему никто не приходит за нами? Кэт указала на железную пластину. Другие в курсе, что мы здесь?
Вход в библиотеку находился в подвальном помещении резиденции и из соображений безопасности открывался только снаружи. Ариэль, главарь экслибров, нашедших в доме Ферфаксов своё пристанище, с наружной стороны входа разместил охрану, одной из задач которой было впустить вернувшихся из экспедиции.
Фурия поглядела на Саммербель:
Вы им дали сигнал?
Нет ещё.
Рядом с дверью наготове лежал молоток. Пара ударов по железу оповестит охрану.
Погоди-ка, остановил Финниан Фурию, когда та хотела подняться. Он и Саммербель переглянулись.
Кэт поморщилась:
Ну что там ещё?
Оригами, клевавшая пыль с одной из полок, подняла головку. Со дня победы Фурии над плесневиком большинство оригами переселилось опять в глубину библиотеки, а около выхода встречались лишь отдельные экземпляры.