Не дожидаясь ответа, я высадил ногой дверь с табличкой «Школьный театр». Как и ожидалось, дверь с оглушительным треском распахнулась после первого же удара.
Это зачем? удивился Шаманов, Театральный кружок тут уже лет пятьдесят не работает, я спрашивал. А это просто склад, куда свалили весь древний реквизит.
Именно то, что нам нужно, удовлетворенно кивнул я.
За дверью оказалось огромное помещение, заваленное хламом. Стены тут растрескались, воняло пылью и гнилью. Света на складе не было, я зажег фонарик на смартфоне и вошёл.
Шаманов, несколько поколебавшись, вошёл следом.
Дверь за собой закрой, посоветовал я ему, Если она, конечно, еще в состоянии закрываться.
К счастью, дверь оказалась в состоянии.
Я прошёл мимо нескольких старых занавесов, каких-то картонных транспарантов, надписи на которых были сделаны еще с ерами и ятями, мимо кучи деревянных мечей и такой же кучи платьев, в которой копошилась одинокая крыса. Дальше пошли ряды коробок
Tiaavuluk! выругался Шаманов, задетая им коробка с грохотом опрокинулась, послышался звон стекла.
Блин, Акалу, а можно еще громче?
Я посветил фонарем на коробку, на которой имелась надпись:
«А.С.Пушкин, Борис Годунов, постановка 1942»
Из коробки вывалился какой-то битый фарфор, деревянная корона, дырявая парча и пара деревянных масок.
Это для спектакля, по Пушкину, сообщил очевидную вещь Шаманов.
Я догадался. А вот откуда ты знаешьнепонятно. У вас в Гренландии читают Пушкина?
Его же везде читают, удивился Шаманов, А про школьные спектакли я знаю, потому что наш препод по филологии Словенов о них болтал. На самом первом занятии, вчера. Тебя вчера не было, поэтому ты и не слышал. А Словенов был лет пятьдесят назад руководителем театрального кружка
Да хрен с ним, со Словеновым.
Меня сейчас интересовали только маски. Целых тут оказалось только две, остальные сгнили в труху. Но пара сохранившихся были в отличном состоянии, у них даже остались кожаные ремешки для крепления к голове.
Зачем вообще играть спектакли в масках? спросил я, Ведь зрители хотят видеть лица актёров, их эмоции и вот это всё, нет?
Словенов говорил, что это традиция, объяснил Шаманов, Типа архаический старый театр, ведущий своё происхождение от старинных карнавалов и шутовских представлений.
Я подобрал с пола две маски, обе были сделаны из дерева и раскрашены. Первая изображала усатого и бородатого мужика с плоским лицом. Надпись с обратной стороны маски свидетельствовала, что это «царь Борис» собственной персоной.
Держи, протянул я маску Шаманову, Будешь играть Бориса Годунова.
Играть? не понял Шаманов, На фига?
Потому что это предполагает мой план, пояснил я, А еще он предполагает, что за эту роль ты получишь гору бабла. Так что играй хорошо. Остальное потом объясню. А я, получается, буду
Вторая маска изображала безбородую и крайне злую рожу, с ехидным прищуром и носом картохой.
Я перевернул маску и прочёл надпись на внутренней стороне«Гришка Отрепьев».
А я буду Лжедмитрием, мрачно констатировал я, В принципе закономерно. Я ведь тоже своего рода самозванец, скрываюсь под чужой личиной.
Ты о чём?
Акалу, ты слишком любопытен, ответил я, Потом расскажу. Когда-нибудь.
Так а зачем мы вообще сюда приперлись? задал Шаманов очередной вопрос, За масками? А откуда ты знал, что они тут будут? Ты же не был на уроке Словенова, и про школьный театр ты не в курсе
Я понятия не имел, что они тут будут, честно признался я, И тем более, я понятия не имел, что ты вывалишь на себя именно эту коробку. Но знаешь что? Нас с тобой сюда как будто что-то привело, некая сила.
Сила? Типа интуиция? Или божественное провидение?
Ну не совсем уклончиво ответил я, разглядывая в свете фонаря рожу самозванца на маске, Я скорее говорю о чем-то внутри меня. О моём втором «я», так сказать. Оно ощутило, что здесь есть нечто важное, вот поэтому я и решил высадить дверь.
И ты поступил правильно, сказал Царь у меня в голове, У тебя в руках изображение моего лица, парень. Я почуял его присутствие и привел тебя сюда.
Глава 34. Записки из тайника
«Шуйский:
Перешагнет; Борис не так-то робок!
Какая честь для нас, для всей Руси!
Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,
Зять палача и сам в душе палач,
Возьмет венец и бармы Мономаха
Воротынский:
Так, родом он незнатен; мы знатнее.
Шуйский:
Да, кажется.
Воротынский:
Ведь Шуйский, Воротынский
Легко сказать, природные князья.
Шуйский:
Природные, и Рюриковой крови.
Воротынский:
А слушай, князь, ведь мы б имели право
Наследовать Феодору.»
А.С Пушкин, «Борис Годунов»
Я лежал на кровати и смотрел в потрескавшийся потолок, мой мундир висел рядом на стуле.
Шеврон с гербом моего клана я к мундиру так и не пришил, как и курсовку. Раньше у меня не было на это времени, а сейчас, когда появилось время, в этом уже не было смысла.
Сегодня мне точно не стоит расхаживать с эмблемой Нагибиных на мундире, в этом я был абсолютно уверен. Тем более что в Лицее выходные, так что могу походить и в неуставной форме одежды.
Зато Шаманов, в отличие от меня, был весьма бодр. Он сделал домашку по русской словесности, потом по истории, а потом принялся расхаживать по комнате.
Ты придумываешь план? наконец, не выдержав, спросил Акалу то, что хотел спросить уже давно.
Не-а, ответил я.
А что тогда?
Да я просто пырюсь в потолок, если честно, признался я, А план у меня уже давно готов.
И в чём он состоит? поинтересовался Шаманов, Как мы будем завтра защищаться от Корень-Зрищиных? А как достанем и продадим наши наш лут?
Да влёт, коротко объяснил я, Не очкуй. И где ты понабрался таких слов, Шаманов? Лут? Ты это сейчас серьезно?
У меня вообще-то дома топовый игровой комп «Гиперпосадникъ», обиженно ответил Шаманов, Или ты думаешь, что эскимосы до сих пор бьют моржа гарпунами и живут в иглу?
Вообще да, честно ответил я.
Ну это отчасти верно, вздохнул Шаманов, Некоторые и правда живут в иглу. Холопов у нас в Гренландии нет, но простонародье живет не сильно лучше ваших крепостных. Вот только ты не забывай, что я, как и ты, магократ, хоть и эскимосский. А мы, магократы, не работаем. Кстати, ты не хочешь сделать домашку?
Нет, поморщился я, Во-первых, как ты верно заметил, магократы не работают. Во-вторых, отечественная словесность меня сейчас волнует меньше всего. И в-третьих, я тупо спишу у тебя.
Так-то логично, вынужден был согласиться Шаманов, Но нельзя же совсем ничего не делать.
Ты прав, пора прекращать, ответил я, Поэтому сейчас я займусь чтением. Но не учебника по русской словесности, а более интересного документа
Вообще это надо было сделать уже давно, но у меня раньше как-то всё руки не доходили. Теперь же мои руки были наконец совершенно свободны, поэтому одну из них я сунул в карман мундира, где у меня лежала тетрадка.
Та самая тетрадка, которую я нашёл в тайнике под кроватью в комнате барчука, в тело которого я попал. Последние пару суток я таскал тетрадку в карманах, постоянно перекладывая из старой одежды в новую, но прочитать записи мне было всё как-то некогда. Кроме того, меня отпугивал кривой почерк барчука Нагибина.
Но теперь время пришло, пока уже выяснить, что там строчил Нагибин до того, как я выкинул его из собственного тела.
Текста в тетрадке было не так уж много, крупным, но очень неровным почерком, были исписаны лишь четыре листа:
«Папа говорит, что мне что-то предстоит, что-то важное. А я не знаю что. А он не объясняет. Просто говорит, чтобы я был готов.
А как я могу быть готов, если не знаю, к чему готовиться?
Папа с мамой стали совсем странные. Они чего-то боятся, но чегоне объясняют.
С деньгами стало совсем плохо, Прыгуновы захватили наше овсяное поле, а нам и ответить нечем. У Прыгуновых есть солдат, а у нас нет. Прыгуновых много, нас мало.
Сестра опять в Пскове.
Ночью шёл дождь, было страшно. А потом шаги, ОН ПРИШЁЛ
<неразборчиво>
Почему-то дождь идёт теперь все время, хмель гниет на полях, некому его убирать. Мы и пиво давно уже не варим, а только продаём хмель.
ОН приходил, дважды. Не помню
<неразборчиво>
У нас теперь появились деньги. Все тратили на Таню, как всегда.
Откуда деньгине знаю. Может быть <неразборчиво>
Тане оплатили обучение в Смольном Институте, хотя она еще маленькая. Так что учиться ей только через два года. Папа сказал, что мне нигде учиться не придется. Почемуне знаю.
<неразборчиво>
ГНОСТИЧЕСКИЙ ЛИБЕРАТОР
Снова кончились деньги, хотя они были. Я видел у папы целую гору банкнот. Миллионы рублей. Но куда он их деля не знаю.
ОН вроде бы приходил, а вроде и нет.
Я уже не различаю сны и реальность. Иногда мне кажется, что я видел ЕГО, а иногда, что ОН мне только приснился.
Снова дождь. ОН приходит почему-то всегда, когда ночь и дождь.
Сапоги у него кованые, я слышу его шаги и сразу же пугаюсь.
Усы у него черные, а волосыседые. От него пахнет чем-то кислым. Это странно.
А левая щека у него изуродована оспой. Или не оспой, а магией, так он говорил.
Я стал бояться его приходов, мне страшно от <неразборчиво>. Я сначала думал, что ОН приносит нам деньги, но нет. Папа и мама берут деньги где-то в другом месте.
Но отдают их ЕМУ.
Зачем? Почему?
Я пытался сбежать из дома, но папа поймал меня. Был долгий разговор.
Мой брат погиб на Турецкой войне, уже давно. Так что янаследник.
Папа повторяет это, и говорит, что я что-то унаследую. Не поместье, а что-то другое.
Папа говорит, что я унаследую землю. Я спрашивал его, а что такоеунаследовать землю? Но папа непонятно ответил, что это значит исчерпать терпение.
Всё совсем запуталось.
Я уговорил папу, и он оплатил моё обучение в Лицее. Не на год, на семестр.
Значит, я всё-таки поеду учиться?
<неразборчиво>
Последнее лето дома.
Все на нервах, все боятся.
Сегодня ОН должен придти, и тогда произойдёт что-то важное
Но я не хочу ЕГО видеть, совсем не хочу. Может сбежать? У меня голова болит, уже второй день, Луна на небе кажется мне фиолетовой, и»
На слове «и» записи барчука обрывались. Это напрягало, как и многое другое. Текста в тетрадке было немного, но на разбор каракуль Нагибина я потратил битые полчаса.
Отбросив тетрадь, я погрузился в раздумья. Тут было о чём поразмыслить.
Судя по всему, этот своеобразный дневник писался в течении нескольких лет, об этом ясно говорило то, что барчук за время его написания сменил минимум четыре авторучки.
А еще в его записях упоминалось, что Таня еще маленькая, и поступать в Смольный ей только через два года. Значит, дневник был начат минимум два года назад.
А окончен он был, судя по всему, за несколько дней или даже возможно часов до моего попаданства, так как там упоминалась фиолетовая Луна. В момент моего попадания она действительно была фиолетовой. Хотя сколько именно дней на небе наблюдался этот феномен, я не знал, но догадывался, что долго фиолетовая луна висеть не могла. Иначе все бы к ней привыкли, и она бы не вызвала удивления барчука.
Погуглив, я убедился, что мои догадки верныфиолетовая Луна появилась в небе примерно за сутки до моего попаданства.
Вообще же, дневник оставлял массу вопросов.
Почему барчук окончил его так внезапно, не дописав? У него были срочные дела? Не похоже на то, учитывая, что в момент моего попаданства он сношал девку в стоге сена.
Или это и было срочным делом?
Если честно, я с самого момента попаданства полагал барчука типичным тупорылым хикканом, но дневник раскрывал Нагибина с неожиданно трагической стороны.
У меня даже на секунду промелькнула крайне неприятная мысль, что этот неизвестный черноусый из дневника проделывал с барчуком вот это самое Ну вы поняли. Среди магократов наверняка полно больных извращенцев, а барчук, в теле которого я находился, был весьма хорош собой.
А родителям Нагибина, совсем обнищавшим, этот урод мог платить за насилие над их сынком.
Но эту мысль я быстро отмёл, и не потому, что она была неприятной. Смотреть в лицо ужасу я всегда умел.
Не, тут просто логически не складывалось. Из дневника явственно следовало, что это не черноусый платил родителям Нагибина, а наоборотродители ему. За что они ему платили? Явно не за то, чтобы черноусый развлекался с их сынком, это уже слишком, даже для магократов.
Кроме того, батя Нагибина постоянно болтал о некоей великой судьбе для своего сына. О чем идет речь? Уж не о том ли, что в тело Нагибина попаду я?
Но причём тут тогда черноусый? Зачем он приходил, и почему у барчука Нагибина путалось сознание после его визитов?
Я попытался вспомнить, встречал ли я в этом мире магократов, похожих на этого таинственного визитёра.
Черноусых тут, пожалуй, было полно. Вон даже у Михаила, которого Шаманов наконец-то снял со стены, были черные усы. Но вот черноусых и одновременно седых, да еще и с изуродованным то ли магией, то ли оспой лицом, я пока что не встречал.
Я попытался покопаться в памяти реципиента, как это обычно делают попаданцы, но ничего не обнаружил. Памяти реципента у меня просто не было, она исчезла, вместе с личностью барчука Нагибина.
В принципе логично. В этом теле и так уже было две личностимоя и Царя, так что третья туда бы просто уже не влезла. Оригинальный Нагибин просто умер и растворился.
В любом случае, я был уверен, что черноусый как-то связан со смертью родителей Нагибина. Возможно, он их и ухлопал. Кроме того, в дневнике упоминался Гностический Либератор, тот же странный персонаж, портрет которого был намалеван кровью над трупами родителей.
Может черноусый и есть этот загадочный Либератор?
Впрочем, это вряд ли. Либератор на рисунке был лыс, а усов совсем не носил. Так что очень вероятно, что черноусыйне он.
Но даже больше загадочного обладателя черных усов меня взволновали упомянутые в дневнике горы бабла. Значит мои родители всё-таки были богаты. В смысле много зарабатывали, правда, непонятно каким образом. А все деньги отдавали черноусому за некие услуги.
Мне вдруг почему-то стало неуютно в теле барчука Нагибина, как будто это тело скрывало от меня какую-то жуткую тайну.
Что ты об этом думаешь? спросил я.
А О чём? растерялся Шаманов.
Это я не тебе, отмахнулся я, Это я так. Сам с собой.
Я ничего об этом не думаю, ответил Царь в голове, к которому и был обращен мой вопрос, Скажу только одно. Этот дневник фонит гаввахом! Сознание автора этих записок было переполнено мощной магией.
А как насчёт тела автора? Нам есть чего опасаться?
Не, успокоил меня Царь, Тело в полном порядке. Будь в нём темная магияя бы почувствовал, я уверен. Я всегда чую гаввах за версту.
Честно сказать, Царь в голове мне уже несколько поднадоел со своим гаввахом.
Эй, Шаманов, ты слышал что-нибудь про гаввах? спросил я, на этот раз эскимоса.
Гаввах? Акалу напрягся, Да вроде читал Это выдуманная магия, основанная на боли и страданиях. Из фантастического романа про Рузадомирок.
А вот и не фантастического! рассвирепел Царь у меня в голове, Скажи этому щенку, что гаввах существует, и Рузадомирок тоже. Оттуда я и пришёл. И в этом мире тоже есть гаввах. Просто его никто, кроме меня, не чувствует.
Ага, ты еще скажи, что в твоём мире ты был настоящим царём Дмитрием Рюриковичем, а не самозванцем Гришкой Отрепьевым, осадил я Царя.
Именно так! совсем вышел из себя Царь, С чего ты взял, что я самозванец? Что за бредни? Я Дмитрий Первый, Рюрикович. А самозванцем меня объявили мои убийцы, чтобы оправдать своё злодеяние.
Слушай, с тобой всё хорошо? вмешался в разговор обеспокоенный Шаманов, настороженно слушавший мою беседу с самим собой.
Вполне, я зевнул, А теперь замолчите, оба. Мне нужно хорошенько выспаться. И тебе, Акалу, я советую сделать то же самое. Ночью, как ты догадываешься, нам спать не придется.
***
Корень-Зрищин осмотрел комнату и недовольно поморщился.
Любому другому эта комната, самая роскошная во всем Лицее, наверняка бы понравилась, но Корень-Зрищину не нравилось ничего. Он вообще редко испытывал чувство удовлетворения. Всё дело было в клановой особенности Корень-Зрищиныхони во всем видели лишь плохое и недостатки.