И то, что произошло в следующее мгновение, лишнее тому подтверждение.
Внезапно с четырех сторон словно из ниоткуда появились темные тени, раздалось почти синхронное клацанье, с которым патрон досылается в патронник автомата, и на редкость мерзкий голос заорал:
Стоять, мля! Это государственная служба охраны кордона! Быстро попадали мордами в землю и сцепили руки на затылке!
Видимо, бородач не привык к такому обращению, небось на Большой земле солидный пост занимал. Презрительно сплюнув, он с ухмылкой поинтересовался:
Так стоять или падать? Ты уж определись.
Это он, конечно, зря. Богдан, например, сразу определился и уже лежал как сказали, прикрыв затылок ладонями на всякий случай. Правда, смотрел снизу вверх, что будет.
Блондин со вторым «туристом» тоже пока еще стояли на ногах, видать, тоже положение в обществе позволяло класть с пробором на все существующие службы охраны. Однако они не знали, что полномочия «кордонных» простираются гораздо выше, чем они могут себе представить.
На землю, паскуда, быстро! рявкнул начальник патруля, занося приклад автомата для размашистого удара.
И это было ошибкой. Видать, бородач в перерывах между бизнес-встречами боксом увлекался, поэтому сработал на опережение, врезав начальнику точно в челюсть.
Послышался звук падающего тела, после чего Богдан на всякий случай, глубоко вдохнув, спрятал лицо поглубже в грязь. Ему не надо было смотреть для того, чтобы понять, что сейчас происходит. По звукам было ясно.
Смачные, резкие удары прикладов и тяжелых берцев совпали с воплями «туриста». Какой бы ты крутой боксер ни был, а против четверых бойцов, хорошо обученных лупить ногами в пах и прикладами по почкам, устоять не получится.
В общем, «туристов» положили за несколько секунд и еще где-то с минуту буцкали ногами, вышибая спесь, крутизну и уверенность в собственной неуязвимости. Богдану тоже пару раз досталось по ребрам, но больше для порядку. Это, считай, не били, а так, отметились. В данном случае целые ребраэто, можно сказать, подарок за послушание. После чего раздались знакомые стрекочущие звукиэто на запястьях пленников затянули наручники. Потом сильные руки выдернули Богдана из грязи, ствол автомата ткнул в позвоночник, и всё тот же мерзкий голос произнес:
Ну что, сволочи, погуляли за кордоном три минуты? Теперь готовьтесь за это десять лет другую зону топтать, которая пишется с маленькой буквы. Шагом марш до КПП, и не дай Зона вам хоть один шаг в сторону сделать. Пристрелим как шелудивых крысособак, и нам за это только благодарность объявят.
* * *
Однако часом позже Богдан уже подходил к бару «Второе кольцо», находящемуся неподалеку от того самого хилого периметра с развешенными на нем табличками угрожающего содержания. Бар являлся главной достопримечательностью села Ораное, в брошенных жителями домах которого квартировали многие охранники кордонате, кому было лень после смены мотаться за сто километров до Киева, а потом столько же обратно на работу. Ну а какие еще развлечения в заброшенном селе? Правильно, бар, который одновременно и столовая, и магазин, и место, где можно узнать все местные новости и поделиться своими, если таковые имеются.
Со вчерашнего дня, когда Богдан был здесь в последний раз, обстановка никоим образом не изменилась. Те же деревянные, грубо ошкуренные столы и длинные скамьи, ерзать на которых категорически не рекомендовалось, ибо, пренебрегая этой элементарной техникой безопасности, посетитель имел практически стопроцентную гарантию на память о Зоне получить пучок заноз в филейные части.
На бревенчатых стенах хозяин заведения развесил головы и шкуры мутантов, в большинстве своем поддельные, ибо за настоящую голову взрослого мясоглота с неповрежденным черепом можно было купить весь этот бар вместе с потрохами его хозяина. А тех голов щерилось со стен аж две штуки, пугая белыми пуговицами глаз свеженьких туристов.
Военные, кстати, против официальных туристов ничего не имели, если те не пытались пролезть за кордон. Из Киева каждый день приходили несколько официальных автобусов с любителями острых ощущений. Любопытствующим разрешалось издали поглазеть на кирпичные будки КПП «Дитятки», послушать хриплые вопли матюгальника, призывающего сознательных граждан Украины и сопредельных стран не пытаться проникнуть на охраняемую территорию, посетить музей в селе Ораное с чучелами мутантов, расстрелянных с вышек, и макетами аномалий, которых в большинстве своем никто из вояк в глаза не видел. А также перед тем, как загрузиться обратно в экскурсионный автобус, туристам было дозволено пожать напоследок твердую как лошадиное копыто ладонь сурового воина в камуфляже, охраняющего не Зону от нас, а нас от Зоны.
Конечно, многие уезжали разочарованными. И потом возвращались обратно, уже поодиночке, чтобы выяснить у радушного Бармена, нельзя ли как-то всё-таки побывать за кордоном. И выяснялось, что можно. Но с риском попасться охране. Также экстремалы узнавали, что на вышках есть пулеметы, но тот очень опытный сталкер, который их поведет, точно знает, как пройти на ту сторону совершенно безопасно для жизни и здоровья.
Тем, кто был особо недоверчив, Бармен показывал старую газету с портретом Богдана и обширной статьей о том, как молодой спасатель единственный смог выйти из эпицентра аварии и даже вытащить оттуда на своих плечах полумертвого ученого.
Обычно после этого у сомневающихся отпадали все вопросы. Бармену выплачивалась нехилая сумма, и этой же ночью легендарный сталкер уже заставлял отчаянных экстремалов месить животами грязь, ползая сначала по полю, а потом по тесной трубе.
А потом наступала развязка. Группу «принимала» охрана, которая, само собой, была в курсе происходящего, и начинала крутить пленников на бабки, стращая десятилетним сроком заключения. Но Бармен с Богданом в те дела не лезли. Это уже была не их часть бизнеса, который не сказать чтобы процветал, но позволял обоим получать взаимоустраивающий и относительно постоянный доход.
Богдан подошел к стойке. Бармен, деловито протирающий стакан, поставил его на поднос, кивнул сталкеру, сунул руку в карман и положил на стойку не особо толстый конверт.
Твоя доля.
Богдан зналможно не пересчитывать. С этим толстяком его связывали давние деловые отношения, и Бармен не станет мелочиться, пытаясь отжать себе пару лишних купюр. Хотя, надо признать, сквалыга он редчайший. Но не в данном случае.
В это время дня народу во «Втором кольце» было немного, поэтому Бармен был не шибко занят и явно настроен потрепаться.
Как всё прошло? поинтересовался он, наливая Богдану на три пальца в только что протертый стакан.
Как всегда, пожал плечами сталкер. Сейчас стрясут с клиентов положенное да отпустят с миром. Хотя я рад, что один из них зарядил Кривому Тарасу в челюсть. Она у него давно напрашивалась на встречу с чьим-нибудь кулаком.
Это обойдется ударившему в лишнюю пару тысяч зеленых, хмыкнул Бармен. Нехилая цена за одну-единственную трендюлину.
Будь у меня лишние деньги, я б не отказался от такой развлекухи, заметил Богдан, пряча конверт за пазуху. После чего взял стакан, махнул его залпоми закашлялся. Надрывно, с присвистом, не так, как кашляют те, кому местная самопальная водка пошла не в то горло.
Прошло не меньше минуты до того, как приступ утих. Богдан отнял руку от рта, глянул.
На ладони расплылась густая белесая слизь с длинными красными прожилками. Плохо, конечно, но пока не критично. Мокро́та с кровьюэто не то, что кровь без мокро́ты. Конечно, ничего хорошего, но не смертельно. По крайней мере, в самые ближайшие дни.
Всё плохо? поинтересовался Бармен, протягивая салфетку.
Нормально, буркнул Богдан. Подёргаюсь еще. С некоторых пор у меня возникает ощущение, что во мне живут два человека. Одинздоровый кабан, а другойалкаш, разлагающийся заживо от лучевой болезни. Впрочем, плевать. Есть новые клиенты?
По нашей части пока нет, покачал головой Бармен. И в ближайшее время не предвидится. Это в Зоне всегда вечная осень, а у нас зима на носу. Сам знаешь, уже сейчас мало желающих по стылой земле ползать. А уж как снег выпадет, так вообще считай сезон закончен. К тому же говорят, о наших с тобой делах слухи поползли, так что бизнес может вообще накрыться медным тазом.
Понимаю, кивнул Богдан, рассеянно крутя между пальцами пустой стакан. В который Бармен снова налил, но уже не на три пальца, как обычно бывало после удачно проведенной «экскурсии», а почти до краев. Также он вытащил из холодильника большой бутерброд с копченой свининой, положил его на тарелку и придвинул к Богдану. Поймав его удивленный взгляд, Бармен кивнул:
За счет заведения.
Не пояснишь, с чего такая щедрость? поинтересовался Богдан.
От широты души, хмыкнул толстяк. Правда, тут же стал серьезным. Теперь его многозначительная физиономия немного смахивал на морду мясоглота, голова которого была прибита к стене над дверью заведения. Видишь ли, какое дело. Пока ты сегодня днем к рейду готовился, охрана кордона задержала человека, вышедшего из Зоны.
Сталкера, который вылез из дренажной трубы, рискнул углубиться в Зону больше, чем на полкилометра, а после прибежал обратно, заикаясь и с полными штанами? предположил Богдан.
Ошибаешься, покачал головой Бармен.
Богдан глянул на его серьезное лицо и понял: толстяк не шутит. У него связи в батальоне охраны, и самые горячие новости он узнает первым. Причем эта новость явно не из разряда тех, над которыми посмеялись и забыли.
И кто же это такой? поинтересовался Богдан.
Без понятия, пожал плечами Бармен. Оборванец, которого сразу же сунули в карантин, хотя ученые из Института аномальных зон тут же послали запрос насчет того, чтоб забрать его себе. Но правила есть правила, пусть даже их составляли сразу после аварии на ЧАЭС. Поэтому яйцеголовые обломались, и сейчас тот тип валяется в медпункте военного городка под усиленной охраной.
А усиленная охранаэто сопливый рядовой-срочник возле двери, которому ради такого дела дали подержать автомат, задумчиво пробормотал Богдан. Я тебе, конечно, верю, но не может быть, чтоб в Зоне остались живые люди. Ты же знаешь, я сам несколько раз пытался пробиться к ее центру. Нет там никого. Только мутанты, аномалии да старые кости погибших спасателей.
Пыталсяно не пробился же, прищурился Бармен. Многие пытались. Без толку. И хрен его знает, что там в центре Зоны творится, если даже на километр никому не удалось еще в нее углубиться. Ты же знаешь, что еще никто не вернулся обратно из тех, что ушли в дальний рейд. Кроме тебя.
Я тоже не прошел дальше Залесья, покачал головой Богдан. Ни в первый, ни во второй раз. «Дуга» выжигает мозги так, что кровь течет из носа и ушей, а перед глазами встают тени тех, кто погиб по твоей вине. И смотрят, смотрят
Ладно, хорош тебе, сталкер, сказал Бармен, хлопнув широкой ладонью по стойке. Короче, слушай. У того парня, что сейчас в карантине лежит, на плече такая же татуха набита, что и у тебя. Инфа сто процентов, я за нее половину ящика тушенки отдал.
Такая же
Богдан зажмурился, не веря своим ушам.
Много лет назад только-только пришел он в отдельный аварийно-спасательный батальони сразу попал на ликвидацию. Тогда при пробном пуске реактора Первого энергоблока Чернобыльской АЭС произошел разрыв технологического канала. От того разрыва радиоактивной пылью несколько тысяч километров накрыло. Пришлось срочно эвакуировать пострадавших и дезактивировать фонящие участки. Тогда Богдан и узнал, что это такое, когда стрелка дозиметра ложится на край шкалы, а у людей, попавших в эпицентр без противорадиационной защиты, кожа с рук слезает, словно перчатки.
Но тогда дело замяли. Особо отличившихся наградили солидными денежными премиями, а молодняк, который до серьезных поощрений не дорос, получил дополнительные продуктовые пайки, а также право набить себе на плече изображение щита со знаком радиационной опасности в центре и гордой надписью поверху: «Спасатель».
И вот теперь Бармен говорит, что из Зоны вышел человек с такой же наколкой на плече.
Я должен его увидеть, сказал Богдан.
Исключено, покачал головой Бармен. В лучшем случае загремишь в госбезопасность за попытку выведать секрет государственной важности, в худшемпристрелят за попытку проникновения в карантин, ты же знаешь правила. Да и незачем тебе это. Я всё узнал. Тот оборванец совершенно невменяемый. Только твердит: «В центре Зоны остались выжившие Не могут выбраться Спасите» Всё. Больше ничего не говорит. Будто запись на каком-то внутреннем магнитофоне прокручивает. И да, вот его фото.
Богдан глянул на снимок, который Бармен достал из кармана. С нечеткой фотографии на сталкера смотрел безумными глазами совершенно незнакомый человек примерно его возраста.
Понятно, буркнул Богдан.
Толстяк прав. Лезть в карантинсамоубийство. И слабая надежда, вспыхнувшая после слов Бармена о человеке, вышедшем из Зоны, угасла после взгляда на фото. Ничего удивительного, тогда в эпицентре катастрофы работало множество людей
Ну и зачем ты мне сейчас вывалил всю эту инфу?
А вот зачем.
Глаза Бармена стали мечтательными. Они у него всегда такими становятся в предвкушении хорошего куша.
Обломавшись с тем, чтобы получить подопытного, ученые из Института аномальных зон нажали на кое-какие рычаги сверху. И им оттуда спустили разрешение послать к центру Зоны исследовательскую группу, экипированную всем необходимым, с целью спасти выжившихесли таковые, конечно, там остались. Благородная миссия, а?
Богдан невесело хмыкнул.
Забавно. Очередная команда совершенно неподготовленных ученых-самоубийц, решивших пожертвовать своими жизнями ради науки. Мало их, что ли, полегло в Зоне?
Эти подготовленные, покачал головой Бармен. Военные ученые, работавшие в оборонке. Специальная международная команда специалистов для исследования особо опасных природных объектов, снабженных самым современным оборудованием. Они в Институте уже месяца три ошивались, пороги обивали, чтоб их в дальний рейд пустили. И вот наконец добились своего. Единственное, чего им не хватает, опытного проводника, который доведет их до центра Зоны. Что скажешь? Институт из своего фонда готов выплатить гонорар, который тебе и за полсотни «экскурсий» не заработать.
Оперативно они сработали, криво ухмыльнулся Богдан. Уже и кучу нового самоуверенного мяса готовы забросить на зараженные земли, Зоне на прокорм. Но ты ж понимаешь, я больше туда и за гору золота не пойду. Так что не уговаривай.
Аномалий, мутантов и радиации боишься? усмехнулся толстяк.
Богдан презрительно сплюнул на пол.
За свою жизнь боятся те, кто планирует жить дальше. А мне немного осталось. Просто, знаешь, есть вещи похуже смерти.
Махнув стакан, он занюхал спиртное рукавом, проигнорировав бутерброд. После чего вытащил из конверта купюру, положил ее на стойку.
Сдачи не надо.
Бармен нахмурился.
Я ж сказал, за счет заведения.
Богдан покачал головой.
Этот стакан я за счет бара не заработал.
После чего слез со стула и, не прощаясь, вышел на улицу.
С некоторых пор алкоголь почти перестал брать его, пился почти как вода, лишь слегка обжигающая горло. Верный признак того, что болезнь прогрессирует, потихоньку поднимаясь вверх, метастазами захватывая пищевод и дыхательные пути. Наплевать. Любой сталкер жив до тех пор, пока не превратится в кучу дохлой радиоактивной плоти. Но покуда руки-ноги шевелятся, а голова худо-бедно работает, он никогда не сдастся, цепляясь за жизнь грязными, обломанными ногтями. Иначе какой он, к чертям крысособачьим, сталкер?
* * *
Жил Богдан неподалеку от бара, в одноэтажном домике, которых навалом в большом селе Ораное. Пустых. Брошенных. Заходи, располагайся, никто слова не скажет. Хозяева давно съехали, опасаясь подхватить лучевую болезнь. Здесь фон от Зоны небольшой, но всё равно завышенный, поэтому есть реальная опасность накопить критическую дозу облучения. Не зря ж охрана кордона каждые три месяца меняется полностью, иначе, если солдаты начнут дохнуть как отравленные крысы, может случиться международный резонанс, который правительству нафиг не сдался. А то отребье, что кучкуется в Ораном, высокопоставленных лиц не интересует. Биомусорон и есть биомусор, чем быстрее загнется, тем лучше.
Между тем в селе присутствовала своя жизнь. Несколько больших домов, расположенных в непосредственной близости к КПП «Дитятки», забрала себе охрана кордона, гордо окрестив их военным городком. А в остальных строениях жили различные криминальные и полукриминальные элементы. Поставщики дефицитных и часто нелегальных товаров для военных и туристов. Девицы легкого поведения и их сутенеры. Подозрительные личности, об источниках доходов которых можно было только догадываться. Бомжи, которые словно тараканы быстро собираются там, где есть крыша над головой и можно поживиться хоть чем-нибудь. Ну и, конечно, бандиты. Они всегда мгновенно появляются там, где есть бизнес, не успевший попасться на глаза правоохранителям и государственным чиновникам.