Создание приземлилось в пятне света фонаря, осматривалось и не замечало стоящих в тени, застывших точно в параличе людей. Возможно, оно обладало не очень хорошим зрением. Максим кажется даже дышать перестал, лишь сердце билось в висках по-прежнему сильно, часто.
Это что за начал рыжий.
Морщинистая голова дёрнулась, по-птичьи быстрым движением повернулась на голос, мгновение вглядывалось в мрак, прикрывающий людей. Затем создание развернулось всем телом, сделало несколько странных, по-своему грациозных, точно танцевальные па, шагов, выходя из-под фонаря, постояло, возможно привыкая к темноте и бросилось на людей. Странно это было. Тело сжалось, уменьшившись раза в два, пригнулось к земле, затем мощные ноги распрямились точно пружины, отправляя зверя в полёт на стоящего ближе всех рыжего.
К чести парня надо сказать, что он успел отреагировать. Отшатнувшись в сторону, рыжий уклонился от прыгуна, пропустил противника мимо себя и тут же врезал кулаком по развернувшейся морде создания, охнув схватился за ушибленный кулак. Издав короткий изумлённый визг, напавшая тварь как подкошенная рухнула на землю.
Люди стояли, выжидающе глядя на поверженное создание, лежащее совершенно неподвижно.
Нокаут, прокомментировал седой уважительно.
Это чего, а? хрипло поинтересовался рыжий.
С опаской подойдя поближе, он всмотрелся в растянувшееся на земле тело, а Максим вдруг вспомнил как минуту назад эта зверюга, выбив собственной головой оконную раму лихо спрыгнуло со второго этажа.
Осторожно
Закончить фразу он не успел.
Ноги неподвижно лежащего создания поджались, оно дёрнулось, немного повернувшись к рыжему и распрямив задние конечности садануло человеку в грудь. Куда улетел рыжий Максим не видел, потому что стало вдруг не до таких мелочей: выполнив плавное волнообразное движение, каким каратисты иногда в фильмах из положения лёжа оказываются на ногах, создание встало. Голова задёргалась из стороны в сторону, быстро-быстро, то ли оглядываясь, то ли приходя в себя после полученного удара. Слева раздался чей-то изумлённый голос, матные ругательства и грозный окрик:
А ну не двигаться! Стой где стоишь!
«Парк, здесь же совсем рядом парк, осенило Максима. Тут полиции и дружинников бродит не один десяток в окрестностях!»
Это не человек, крикнул он в ответ. Стреляйте, иначе он сейчас нападёт!
«А если я ошибаюсь?! Если это человек, в маске, в гриме, в костюме, да не важно!!! Если это человек?!»
Какая глупая мысль, ведь он же явственно видит серую кожу, и нечеловеческие пропорции тела! Да никакой человек не выживет, после подобного прыжка со второго этажа!
«А если выживет?! Может это нарк обдолбанный, стоит перед нами едва живой и не чувствует боли?!»
Отвернувшаяся было на окрик тварь, услышав Максима, повернулась к нему. На парня уставились невероятные, не виданные им ранее глаза, в которых пряталась бездонная чернота и в то же время жизнь, и это отнюдь не было гримом или искусственной поделкой. Пасть разошлась, явив белые мелкие зубы, короткие ноги выполнили забавное танцевальное движение и Максим попятился.
Стой, я сказал!
Два человека в форме спешили со стороны парка, но Максим с разочарованием вдруг понял, что это отнюдь не полиция, форма больше напоминала обмундирование охранников. Что они могут сделать? Тоже пойдут врукопашную? Однако в следующий миг он увидел в руках бегущего первым дубинку, а у второго и вовсе пистолет, и тут же воспрянул духом. На этот раз игра пойдёт по другим правилам.
Серая голова крутанулась влево-вправо, возросшее число противников ему не пришлось по вкусу.
Ты кто такое?! изумлённо вытаращился первый из прибежавших, когда они наконец разглядел нарушителя порядка. А ну стой! прикрикнул он, когда существо своим танцующим шагом двинулось к нему.
Крутанув дубинку, он попытался ударить странное существо. Серая голова неожиданно вжалась в плечи, почти скрылась внутри тела, непривычным для человека способом уклоняясь от удара, затем существо само поджалось.
Сейчас прыг начал Максим, но было поздно.
От мощного удара в грудь человек отлетел на добрый десяток метров, упал и уже не поднимался. Вытянув шею и вытянувшись всем своим телом так, что стала длиннее ещё на пол метра как минимум, тварь издала тонкий злой визг. Загрохотали выстрелы. Видимо до этого стрелявшего, мучило то же сомнение что и Максима совсем недавно: а вдруг это всё же человек? Четыре выстрела пришлись в ноги неведомого прыгуна, он рухнул на землю. И точно эхо, со стороны парка послышались точно такие же выстрелы, не четыренамного больше, затем их перекрыла длинная автоматная очередь, и ещё одна, и ещё.
Катя дёрнула Максима, потянула назад. Оглянувшись, он увидел большие испуганные глаза девушки.
Пойдём отсюда, дрожащим голосом попросила она. Я волнуюсь за Оленьку, нам надо домой.
Кивнув, парень послушался. Бросил последний взгляд на сучившее конечностями серое тело и крепко держа подругу за руку почти бегом направился к машине.
Глава 8. Суббота. Начало ночи
Паше Зарубному снился чудесный сон: он учился в школе. Лучший футболист, замечательный мальчик, и тайная любовь Гали Сениной, о чём Паша знал. Он всегда знал, когда девчонка начинала сохнуть по нему, но всегда делал вид будто ни о чём таком не догадывается, с интересом следя за развитием событий. Ситуация с Галей была инойона ему нравилась самому, уже давно и безнадёжно, как он думал до сегодняшнего дня. Сейчас же, уверенно распознав все признаки её привязанности, он испытывал внутреннюю дрожь и трепет.
Стоит ли пригласить её погулять после школы?
Не отпугнёт ли он этим девочку?
А что если она решит, что он лёгкая добыча и разочаруется?
Галя, сидящая совсем близков соседнем ряду, незаметно, как она думала, покосилась на Пашу, тёмно-зелёные глазки пробежались по классу, лишь чуть-чуть подольше задержавшись на нём. Опустив голову, мальчик сделал вид, что увлечён лежащим перед ним учебником, и вскоре девочка вновь посмотрела на него. Долго, пристально. И даже когда он поднял голову, встретившись с ней глазами, она не отвернулась.
Несколько секунд они играли в гляделки, потом губы Паши шевельнулись, неслышно произнеся:
Привет.
И Галя улыбнулась. Сердце мальчика забилось сильнее, он увидел, как она протянула руку через ряд, положила на его парту белый клочок бумаги. Записка.
Па-аш, её тихий и ласковый голос заставил его замереть от счастья.
Галя
Па-аша, более низким тоном произнесла Галя.
Мальчик удивился, улыбка поблекла на его лице. Что с её голосом?
Паша! и вовсе с хрипотцой позвала девочка, и его вдруг затрясло, заболтало.
Вскинувшись на старом диване, Паша повёл бессмысленным взглядом, по помещениюсерые бетонные стены, заклеенные пожелтевшими постерами из журналов, вырезками из газет, какими-то распечатками. Он опять отрубился в подвале, в котором они в последнее время бухали. На улице стояла жара, от которой привычного качества самогон становился совершенно мерзейшим, дешёвенькие плавленые сырки таяли, и даже их привычные к алкоголю организмы развозило с рекордной быстротой. Здесь же царила относительная прохлада, можно было вволю играть в карты, ссориться, давать в зубы подельникам и даже орать песни, не боясь приезда полиции. Этот подвал они называли штабом.
Рядом сидела Маринка, по кличке Полторашкаодна из двух женщин, прибившихся к их загульной компании, видимо это она трясла его, чтобы разбудить.
Лярва
Паша с тоской вспомнил уже ускользающее из памяти лицо Гали Сениной, и такая разница была между зеленоглазой красоткой-одноклассницей и одутловатым лицом Маринки, что, не удержавшись, он пихнул её с кровати, со злой радостью услышал, как сильно она ударилась о пол, загремели пустые бутылки.
Су-ука! плачуще протянула Маринка, поднимаясь с пола. Чего творишь?!
Ты зачем меня разбудила? зло рявкнул на неё Паша. Вообще страх потеряла?! Я тебе сейчас
Там сирены, Паш, заныла женщина, испуганно попятившись от приятеля. Сирены воют.
Менты?! вскинулся он тут же.
Сморщился от головной болимешали вчера опять безбожно, а уж качество самогонки, которую пили последней и вовсе было на уровне плохого ацетона. По крайней мере привкус ацетона на языке до сих пор чувствовался. Может они и его тоже пили? Да нет, подохли бы всей кодлой.
Не менты, другие сирены, боязливо косясь на приятеля, Маринка опять присела на уголок дивана, беспокойно оглянулась на дверь. Семён сказал, что это воздушная тревога и надо сидеть в подвале. Убежал домой за продуктами, обещал скоро вернуться.
Продуктыэто хорошо, я бы сейчас сожрал чего-нибудь, поднявшись, Паша дотянулся до пачки, лежащей на столе, подцепив ногтями сигаретку, закурил.
Головная боль, его привычный спутник жизни, усилилась, в голове словно застучали молоточки, и Паша, не удержавшись, наклонился, потёр лицо ладонями.
Опохмелишься, Паш? Семён пузырь самогона притащил, почти полный.
Что-ж ты молчала Паша даже запнулся, пытаясь подобрать подходящий эпитет этой твари, а Маринка уже суетливо наливала мутно-белёсой жидкости, положила рядом со стаканом кусок хлеба, маленький кусочек карамельки, и он сменил гнев на милость:хорошая ты моя!
На распухшем лице женщины растянулась резиновая улыбка и Паша отвернулся. Ему не нравилась Маринкаеё мерзкая физиономия с вечным пьяно-бестолковым выражением, вонь изо рта, два чёрных передних зуба и редкие грязные волосы, жирными блестящими сосульками свисающие с головы. Терпеть её он мог лишь хорошенько выпив, и вот чудоженщина пусть и не превращалась в красавицу, а всё же становилась вполне даже ничего.
Впрочем, Светкастаршая подруга Марины, прибившаяся к их компании, была ещё страшнее, её Паша не мог на трезвую терпеть вообще. Зримое напоминание о том, куда они с друзьями катятся, во что наверняка превратятся уже скоро, о чём он, впрочем, старался не задумываться. Однажды Паша узнал, что Светка, алко-карга, выглядящая на семьдесят, всего на девять лет старше его самого. Это был первый и последний раз, когда он твёрдо, со стопроцентной уверенностью в своих силах бросил пить и продержался целых одиннадцать дней. Более столь длительных воздержаний в его жизни не случалось.
Выдохнув, Паша опрокинул в себя самогонку, игнорируя закуску затянулся мерзким сигаретным дымом. По желудку прокатилась горячая волнаградусов в напитке было явно побольше сорока, завещанных Менделеевым. В голове словно что-то опрокинулось, а что-то наоборот встало на своё место, туман, царящий в мыслях, частично рассеялся, пришло облегчение и воспоминание о том, с чего началось его пробуждение. Шлёпнув Маринку по тощему заду, он спросил:
Ну что там за сирены?
Черноволосый убийца был в замешательстве. Всё летело непонятно куда, компания в которой он проработал так долго и так самоотверженно, то ли вдруг исчезла, то ли её и вовсе не никогда не существовало. Ни один телефон не отвечал, даже сотовые номера руководства, а черноволосый набравшись смелости, набрал десяток известных ему, молчали. Зато позвонил ОН, тот, кого черноволосый боялся больше всего в своей жизни.
Руководитель.
Позвонил, и вежливо попросил, черноволосого не пытаться убежать, подобно некоторым неосмотрительным коллегам. Пообещал показать, что стало с коллегами позже, и тон, которым всё это произносилось, заставил матёрого убийцу потеть и холодеть одновременно.
Дал ещё несколько несрочных заданий. В связи с ситуацией, сроки, да возможно и сама работа теряли смысл, но без дела сотрудникам сидеть тоже нельзя. Будь добр, сделай, если будет возможность. Ну а бежать Куда бежать, и зачем? Мы ведь найдём беглеца, хоть в глубинке, в столицеот нас не скрыться.
Черноволосый, имевший два глубоко законспирированных схрона, в Москве и в зачуханной глухой деревушке, о которых, как он считал, не знал вообще никто, покрылся гусиной кожей. Подтвердив, что начальство услышано и разочарованно не будет, он с облегчением дождался конца разговора.
Может стоило спросить, что делать с «братом Максимкой», но задавать лишние вопросы у него язык не повернулся. И так седых волос прибавилось в несчётном количестве. Работа есть, значит она будет выполнена, тем более цель доступна.
Вот только
Что вообще вокруг происходит?!
А ты у нас оказывается герой, негромко говорит Катя.
Максим повернул голову, посмотрел на девушку с некоторым удивлениемвроде не шутит
Ты сейчас про что? спросил он, когда понял, что сам не найдёт причин сказанному.
Там, когда этот зверь нападал. Ты же меня за спину задвинул, и всё время назад оттолкнуть пытался, собой закрывал.
Да ну смутился Максим.
Нечаянно, я поняла, усмехнулась Катя.
Они торопливо шли, почти бежали к автостоянке. Вот же как бывает: несколько часов этот путь им показался коротким, идя в парк, они его почти не заметили. Сейчас же, как бы торопливо не цокали по тротуару каблучки девушки, квартал всё никак не желал кончаться. Миновали ярко освещённую витрину магазина игрушек, затем одеждыманекен проводил их пластмассовым взглядом. Промелькнула вывеска аптеки и вновь окунулись в полумрак, развеиваемый лишь светом фонарей.
Максим, что это было?
Он ждал этого вопроса. Ждал, понимал, что она обязательно спросит, и прокручивал в голове разнообразные варианты ответа, отбрасывая их один за другим.
Я не знаю, Катюш, просто ответил он, когда молчание слишком затянулось. Никогда не видел таких Не знаю даже, как оно называется.
Не уверена, что оно вообще не имеет название. Я таких даже в кино не видела.
Но ведь откуда-то оно взялось? Мутант может быть, или результат скрещивания.
Чего?
Ну, как новые сорта яблок получают, скрещивают два вида деревьев, и что-то там с ними делают, что они становятся жизнеспособными.
Фу, не говори о таком, передёрнулась девушка. Что, или кого нужно скрестить, что бы такая тварь получилась? Человека с кенгуру?
И со слоном тогда уж. Видела, какая у него серая морщинистая кожа?
Фу, опять сказала девушка. Не напоминай. Может он вообще пришелец? Как в фильмах.
За разговорами, они наконец подошли к стоянке, и уже отсюда Максим увидел стоящую позади его Гранты серую машину с горящими фарами. Что за люди, вон же рядом место свободное есть. Впрочем, водитель сидел в машине, и он успокоился.
Затрезвонил телефон Кати. Она опять пыталась дозвониться до Оленьки и до соседки, опять безуспешно, да так и шла с трубкой в руке. Бросив взгляд на экран, девушка снял трубку.
Алло, да
Телефон заголосил так, что часть сбивчивой фразы услышал даже Максим. Катя встала как вкопанная, безуспешно попыталась вставить несколько слов, а затем лишь слушала, приоткрыв рот, круглыми глазами глядя на друга.
Что? одними губами спросил он её, но девушка даже не шевельнулась.
Да, наконец произнесла она, мы здесь, ждём, опустила замолчавший телефон.
Что? Кто?
Кристина звонила, кажется она никак не могла отойти от разговора.
Это я по голосу узнал, слышно было наверно даже в парке, нервно пошутил Максим.
На них, в смысле на кафе напали, даже не заметила его шутливый тон девушка.
Такой же прыгун?
Серые твари, несколько штук, сколько точно она не знает.
Такие же, как на нас?! А ведь точно, из парка были тоже выстрелы слышны, вспомнил Максим, и осёкся. Но откуда они взялись? Ой, не отвечай, я туплю, конечно она не знает. Кристина с Магой сюда идут?
Бегут. Давай, заводи машину, поехали домой. И уже когда он обернулся, направляясь к своему железному коню, добавила:Максим, мне страшно.
Подхватив Катю, бросившуюся в его объятья, он сжал её, зарылся лицом в волосы, зашептал что-то успокоительное на ухо, не задумываясь над словами, лишь бы не молчать, лишь бы успокоить трясущуюся в беззвучном истерическом плаче девушку. Плотину прорвало, нервы сдали и слёзыне самый плохой способ разрядиться, он и сам чувствовал себя как заведённая до отказа пружина. Вот-вот сорвётся.
Постепенно рыдания стихли. Двое стояли посреди полупустой парковки перед старинным музеем-усадьбой. Проснулись чувства: ощущение ветра, дующего в спину, не такие уж и далёкие крики со стороны улицы, с которой они пришли, Максим ощутил мокрое пятно на плече, там, куда лились слёзы девушки, а ещё а ещё запах.
Одёрнувшись, он закрутил головой, зашарил по сторонам. Тот же запах, что исходил от встреченной ими твари! Кажется, вокруг пусто Показалось?
Прости, всё ещё со слезами в голосе, но уже явно успокаиваясь, сказала Катя. Девушка указала на плечо, на мокрое пятно. Извини, я не