Но благодарить за это ёлсаа это был никто иной, как ёлс собственной персоной, живой и взаправдашний, никто, ясное дело, не стал.
Глава 9, в которой Благуша и его компания из единственного варианта пытаются выбрать самый верный
Даже ежели вы точно знаете, что у вас мания преследованияэто вовсе не значит, что за вами никто не гонится.
«Апофегмы»
К тому времени, когда путешественники, наконец, по торной дороге из веси вышли к Станции, начало светать. Не сговариваясь, вся компания приостановилась на невысоком пригорке, от которого до Станции оставалось сделать всего два десятка шаговостановилась, чтобы полюбоваться изумительной по красоте картиной.
Рассвет никогда не оставлял чувствительную душу Благуши равнодушной к своей дикой первозданной красоте. Происходило это дело таксперва где-то далеко-далеко (из центральных доменов каждой из шести Мировых Граней, ясный пень, прямо из храмовников!) в затканную звездной тьмой высоту возносился могучий столб светаЛуч. Ударившись о еще дремлющее Небесное Зерцало, он принуждал его развернуться себе навстречу, раскрыть гигантские сияющие объятия и, отразив, отправить вниз, чтобы обласкать своей животворной силой нетерпеливо ждущую природу. Раскрывалось Зерцало не сразуна это уходило два часа, и все это время зрелище от минуты к минуте становилось только красочнееогненная корона отраженного света, жарко растекаясь вокруг Зерцала, все больше поглощала небесную синь, пока не распускалась огромным сияющим цветком невиданной красоты! После чего в этом положении Зерцало замирало на целый день.
Сейчас же, когда слав с остальными спутниками глядел на купол Станции, сработанной Неведомыми Предками из лазурного байкалита, под нарастающей интенсивностью небесного света тот сиял волшебными переливчатыми красками, завораживая взгляд.
Вот ведь диво-то какое, подумал Благуша с каким-то странным умиротворением в душе, какое всегда на него снисходило от этого зрелища. Ведь повторяется изо дня в день, а не надоедает ничуть! Великими мастерами были Неведомые Предки, оторви и выбрось, раз одарили сей мир такой красотищей!
Даже усталость перед этим дивом временно отступила.
Ну что, двинули далее?ворчливо нарушил общее молчание Безумный Проповедник, поправляя на спине свой объемистый сидор.Ты ведь, девица, скатертью дорога, хотела на Станцию изнутри поглядеть, али как? Да и отдохнуть всем нам не мешало бы, всю ночь на ногах Не те мои годы вже, чтобы по ночам шляться заместо дня
Твоя правда, дедушко,тихо вздохнула Минута, завороженная сиянием купола не менее Благуши,пошли дальше.
Они спустились с пригорка и зашагали к ближайшей из двух арок, сквозь которые можно было попасть внутрь станционного купола. Арки располагались на своих обычных местахежели смотреть изнутри Станции, то слева и справа от Черной Завесы, служившей для разворота Махины на обратный путькоей, собственно, и оканчивалось рельсовое дваредье. Третьяи последняя арка, пошире и повыше первых двух, располагалась в другом конце купола и служила для проезда самой Махины. В общем, и эта Станция, в Проклятом домене, ничем не отличалась от всех прочих товарок, что имелись в доменах иных.
Мне бы только до какой-нибудь скамьи добраться, обертон по ушам,хмуро пробормотал едва передвигавший ноги Воха Василиск, явно не привыкший к подобным пешим странствиям.А нет скамьи, я и на пол брякнусь...
Яблоки бард уже не трескал, хотя за оттопыренной на животе рубашкой запас явно еще не перевелся. Просто за ночь он их слопал столько, что теперь они у него разве что из ушей не лезли, а от кислой оскомины во рту сводило челюсти.
Держись, бард,подбодрил слав, сам уставший не менее прочих,будет тебе сейчас скамья. Столько уже прошли, неужто чуток еще не потерпишь?
Вскоре они ступили на левый перрон, на котором тишина и запустение давно свили себе по уютному гнездышку.
Минута первым делом юркнула в клоацинник, находившийся рядом со входом, а мужики, понимающе переглянувшись, потихоньку двинули дальшевсе эти дела они сделали еще по дороге, ибо ложной скромностью никто не страдал. Да и к чему особые приличиявсе равно ведь место заброшенное. Но девицы есть девицы, у них завсегда какие-нибудь причуды. Отсутствовала она, впрочем, совсем недолго, и вскоре присоединилась к ним вновь.
Внутри Станция Проклятого домена тоже выглядела вполне обычно.
После клоацинника шли выставленные рядами скамьи для ожидания, далее располагалась караулка, а заканчивало все вместительное помещение склада, где подготовленный товар обычно ожидает прибытия Махины. Посередке, разделяя помещение надвое, застыло длинное приземистое тело стальной Махины, притопленное между перронами до лестничных подножек, со сцепкой из десяти желто-голубых вагонов позади. Махина уже была развернута мордой к центральной арке, а задомк Черной Завесе, но отправиться в путь ей так и не было суждено, застыла здесь, видать, навечно. С другой стороны, что не была видна сейчас из-за вагонов, должен был располагаться загон для строфокамилов, затем трактир иопять жесклад. На все это дело с потолочного свода бросали свет ровные ряды осветительных зерцал, от которых даже в ночное время всегда светло как днем
Ни пылинки, ни соринки, заметил Благуша, словно кто-то только что прибрался перед их приходом. Впрочем, ничего удивительного, на Станции в Роси тоже никогда не бывало мусоратаинственным образом тот исчезал сам в момент смещения доменов.
Мне от Обормота, конечно, сейчас бы подальше,со вздохом заговорил Воха,пока не остынет после моей балабойки. Но не настолько же далеко
Благуша усмехнулся. До Вохи Василиска, видимо, только к утру начала доходить вся серьезность их положения.
Не так страшен гнев друга, как гнев врагов, Воха. Бандюки-то теперь тебя к нам в компанию запишут. Лучше б ты там, на той стороне схоронился.
Знать, планида моя такая,снова вздохнул Воха, еще тяжелее и печальнее, зачем-то уставившись на голубые вагоны грузовозов. И вдруг ни с того, ни с сего, во весь голос запел:Голубо-ой ва-агон бежи-ит кача-ае-ется
Благуша шел рядом, поэтому, не долго думая, резко зажал ему рот рукой и сердито выговорил:
Да ты что, совсем ошалел? Хочешь, чтобы ёлсы со всей округи сюда сбежались?
На что бард, стряхнув его руку с лица, беспечно пожал плечами:
А ты что, торгаш, никак в эту чушь веришь?
Да тише вы оба!обеспокоено вступилась Минута.Веришь, не веришь, а в незнакомом месте орать никогда не следует.
Правильно, девица, нечего беду самим зазывать,согласился Безумный Проповедник, уже привычно топая впереди всех.Бедаона такая, скатертью дорога, сама придет, когда не ожидаешь
Дед, ну хоть ты скажи!не сдавался настырный Воха.Есть здесь ёлсы, или нет, ты же вроде как был здесь, раз дорогу знаешь?!
Увидишьузнаешь,загадочно ответил Безумный Проповедник, подозрительно оглядываясь вокруг.А теперича притихните все. Что-то здесь не так. В прошлый раз здесь такого разора, как ныне, не былоВон, сами зрите.
Они как раз подошли к караулке стражников, от которой можно было перебраться на ту сторону Станции, к трактиру, по узкому пешеходному мостику, что изящной дугой возносился прямо над Махиной. И перед помещением стражников, этим источником порядка на Станции, в самом деле имел место явный бардак, никак ему не присущий. Дверь была распахнута настежь, а возле порога была разбросана всякая-разная служебная амуниция, от стальных шлемов и окольчуженных армяков, до юфтевых пудовых сапог и разнокалиберных алебард. С любопытством заглянув в караулку, Благуша увидел, что крышка сундука, в котором стражники обычно содержали сданные под охрану бабки торгашей, была безжалостно развороченарасщепленные доски торчали в разные стороны, а стальные полосы с так и не поддавшимся замком были погнуты. Сам сундук, естественно пуст.
Да, тут действительно кто-то похозяйничал, нехорошо похозяйничал, по-бандюковски. Это ж какую силу надо иметь, чтобы так раздербанить крепкое дубовое дерево? Разве что его друган Ухарь справился бы или от жутковатой мысли, внезапно пришедшей голову, Благуша даже вздрогнул. Или ватаман Рыжих! Вот уж кто силушкой обладал дикой и неуемной Да нет, не может быть, решительно отмел собственные мысли слав, тем не менее, чувствуя предательский холодок в груди, не могли бандюки здесь оказаться. Как бы ватага через Бездонье перебралась? Да еще вперед них на Станцию поспела? Нет! Только дедок тот секрет знал. Наверняка разор был учинен значительно раньше, кем-то другим
О своих подозрениях он не стал говорить вслух, чтобы не пугать народ зря. Но и отмахнуться от них уже не смогтревога прочно засела в голове.
Ого-го!сказал Воха, заметив в общей куче особенно огромную тяжелую алебарду с поистине устрашающим лезвием, с которым разве что на саму Махину бросаться, а не на обычных бандюков.Вот бы Обормоту подарить такую! Тогда он и о балабойке не вспомнит!
Верно,согласился слав, беспокойно оглядываясь уже на пару с дедом, заразившимся тревогой раньше всех.Знатная штуковина
Сразу видномужики!укоризненно сказала Минута, пряча невольную улыбку.До седых лет доживаете, а дитятками так и остаетесь, все бы вам об этих цацках думать. Ну, долго мы все это разглядывать будем? Или пойдем дальше? Мы же отдохнуть собирались?
И вправду, пошли, что ли,поддержал девицу Благуша, торгашеская натура которого к оружию была равнодушнаразве что в качестве товара для выгодной продажи.
Не слушая их, бард нагнулся и, вцепившись в древко обеими руками, попытался поднять столь грозное на вид оружие, но, попыхтев, вынужден был бросить и изумленно повернулся к Безумному Проповеднику:
Ах ты, обертон по ушам, ну и тяжесть! Да кто ж такую осилит? Что же за люди здесь жили? Сплошь великаны, что ли, дедуля?
Обычные люди, сынуля, да только не тебе чета,усмехнулся в седые усы дед, не оставаясь в долгу по поводу «дедули».
Это почему же?обиделся Воха, не то чтобы всерьез, а так, на всякий случай.
А потому, сынуля, скатертью тебе дорога, что ничего тяжельше балабойки ты в руках сызмальства не держивал!
С этими слова дед нагнулся, спокойно поднял алебарду одной рукой, и, покачав ее на ладони, словно легкую жердочку, прямо перед отвисшей челюстью Вохи, также без видимых усилий и без шума положил ее обратно.
Вот это да, восхитился Благуша про себя, могуч-то дедок не только с виду оказался! Хороший будет защитник, ежели что, не хуже самого Ухаря! С таким и ёлсы не страшны, пусть они и в самом деле здесь обитаютв чем Благуша уже сильно сомневался, так как за ночь они так ни одного и не встретили.
Ладно, побаловалисьи будет, пошли в трактир,скомандовал дед.Лично я уже проголодался, а за столами и перекусывать сподручнее. Так чтораньше сядем, раньше встанем. Не забывайте, что нам еще к олдю топать и топать.
Возражений не последовало.
Первым, когда они оказались на другой стороне, в дверь трактира ломанулся Воха Василиск, как самый страждущий отдыха. И почему-то застрял прямо в дверях.
Чего встал, Воха, словно ёлса увидел, проходи, не задерживайБлагуша подтолкнул барда в спину.
Ой,неживым голосом сказал Воха, по-прежнему не двигаясь.
Тогда Благуша нетерпеливо оттер его плечом в сторону и вступил в трактир сам.
После чего застрял рядом с Вохой.
Ой,сказал Благуша.
И было от чего.
За ближайшим от входа столом, всего в пяти шагах напротив него, в гордом одиночестве сидел ни кто иной, как ватаман РыжихХитрун. Сидел и со скучающей миной на лице, вернее, на гнусной испитой харе с рыжими усищами шире плеч, рассматривал вошедших своими крошечными злыми глазками, взгляд которых, казалось, проникал в самую душу. Могучие руки ватамана были сложены на груди, а на столе перед ним возлежала его громадная обнаженная сабля в компании с бутылью браги.
Да что там у вас такое?услышал слав встревоженный голос Минуты за своей спиной, которой из-за его роста разглядеть что-либо было трудновато. Но ответить не успел, вместо него остальных просветил уже сам ватаман, чей голос, хоть раз услышав, забыть уже было невозможно.
Ну что, камилы недоделанные,с ленивой угрозой проскрипел ватаман.Сколько ни трепыхались, а все равно попались! Ну, проходьте, садитесь, потолкуем, кровь из носу. Сначала можно по-хорошему, а ежели не столкуемся, тои ватаман небрежно похлопал своей лапой по рукоятке сабли.
После чего в зале трактира повисла пугающая тишина, а слав отчаянно заскучал о той алебарде, которую дедок так пренебрежительно оставил возле караулки. С одним сидором против ватамана не помахаешься, каким бы объемистым тот не выглядел. А уж котомка Минуты на его плече на оружие тем более не тянула. Как же это могло произойти? Как же ватаман оказался здесь, в Проклятом домене? Неужто бандюки подсмотрели за действиями дедка с олдем во время переправы через Бездонье? Или тайна эта на самом деле никакой тайной и не является?
Впрочем, сейчас все эти вопросы были ни к месту.
Сейчас нужно было думать, как унести отсюда ноги, не оставив головы.
И ведь Хитрун наверняка здесь не один, сразу сообразил слав, никогда не числивший себя среди дудаков. А раз ватаги нет рядом с ним, то
Тут он почувствовал, как Минута настойчиво тянет его кушак:
Бежим, Благуша,едва слышно шепнула Минута.Не тебе с Хитруном тягаться, не стой столбом
Оно и верно! Может, еще удастся вырваться из ловушки!
Благуша схватил уже совсем сомлевшего от страха барда за шкирку, и ломанулся наружу из трактира.
Значит, по-хорошему не желаете,зловеще бросил им в спины ватаман, поднимаясь из-за стола. И оглушительно рявкнул:Взять их!
Кто будет брать, Благуша увидел сразу же, едва выскочив за дверь.
С одной стороны на них надвигались Ухмыл с Буяном, а с другой Жила со Скальцем. Первые два лихо размахивали саблями, едва от сей лихости не сбривая друг другу усы, Жила со зверской рожей крутил аркан, а Скалец, оседлав на манер коняги древко громадной алебарды, с видимой натугой тащил ее промеж ног к месту боевых действий. С лица лихоимца градом катился пот, усы и бородка слиплись в куцые хвостики, а худощавое тело изгибалось в три погибели под тяжестью этого орудия смертоубийства, за неимением лучшего явно позаимствованного в караулке.
Ах, вот ты как, оторви и выбрось!рассерженно вскричал Благуша, снова увидев Красавчика в столь непотребном обществесовсем видно свихнулся братец Выжиги, раз окончательно в бандюки подался.А ну, получай!
Выпустив из рук Воху, торгаш кинулся на свежеиспеченного злодея. Натужно пискнув, тот попытался приподнять ему навстречу лезвие алебарды, но не успел и нарвался на зубодробительный удар в челюсть. В результате алебарда с грохотом улетела в одну сторону, а Красавчик, закатив глазенки, шмякнулся в другую.
Усохни корень!заорал Жила, запуская в Благушу арканом, но в этот момент Воха, вышедший наконец из столбняка, накатившего на него при виде Хитруна в трактире, с лихим криком кинулся бандюку прямо под ноги. Совсем не ожидавший такой прыти от своей жертвы, тот кувыркнулся через голову и покатился по перрону, заматываясь в собственный аркан, как шелкопряд в кокон. Пробегавший мимо Безумный Проповедник наподдал ему ногой по жилистой заднице, оказавшейся к нему самым удобным ракурсом для подобного действия, и Жила, получив изрядное ускорение, с воплем въехал головой в стенку вагона, наделав шуму и грохоту еще больше, чем злополучный Скалец.
Дорога впереди была свободна, но сзади уже надвигались остальные бандюки в хвосте с ватаманом, который один стоил всей своей ватаги.
Быстрее!гаркнул Благуша, поторапливая остальных.К центральному выходу, оторви и выбрось!
Нет, Благуша, там догонят!крикнула в ответ Минута, пробегая мимо него.Нам нужно Сюда!
Обернувшись, Благуша увидел, как девица вскочила на подножку самой Махины и юркнула в неведомо кем распахнутую дверь. Идея была стоящей. Не долго думая, слав запрыгнул в Махину следом за девицей, подождал, пропуская Воху с дедком, и захлопнул дверь.
Вернее, попытался захлопнуть.
Потому как в щель въехал острый как бритва конец чьей-то сабли, едва не пропоров Благуше бок и заставив его отшатнуться.
В столь роковой момент выручила всех ни кто иная, как Минута.
Ха-а!с силой выдохнула девица, влепив каблуком своего сафьянового сапожка по лезвию сабли.
Кряк!обиженно ответила сабля, и обломилась.
Блямц!злорадно лязгнула дверь Махины и захлопнулась.
Благуша мгновенно закрутил штурвальчик, запечатав тем самым вход наглухо, и оставив ватагу с носом. Бандюки, понятное дело, бешено забарабанили с той стороны, но им это уже не могло помочь.
Благуша отер с лица испарину, радостно улыбнулся Минуте и вдруг неожиданно для себя сгреб ее в объятья и страстно поцеловал в губы. Ио счастье! Минута ответила ему не менее страстно, отбросив всякую ложную скромность!