Только как мы глазами по горизонту не мели и зенит не рассматривали, повода для радости не нашлось. Слова продолжали висеть гроздьями на кончиках языков, но повода сорваться для них не обнаружилось. Напряжение разрядил Самопал. В сердцах друг мой сказал такое, что в книжках говорят только отрицательные персонажи.
Ты слышал?
Не глухой, чай отозвался я, все еще пытаясь найти глазами загадочный кусок железа.
Может птица? предположил осторожный во всем Мефодий. Или зверь
Он еще чуть-чуть подумал.
Или рыба
Я только одну птицу знаю, которая так кричит, когда в неё стреляют. Я её в музее транспорта видел: железнодорожный рельс её зовут. Ты что палить-то начал? Увидел чего?
Он плечами пожал.
Ничего я не увидел. А стрельнул от восторга
Ну что тут скажешь? Правильно ничего. Все плохое, что я о своем друге могу сказать, он уже знает. От меня же
Предлагаю считать это рикошетом по металлу, говорю я. Мефодий с интересом смотрит на меня, ничего, впрочем, не понимая.
Будем считать, что ты, брат, чуть не сбил космический корабль пришельцев.
И снова мой друг промолчал.
Мы ведь отдыхать прибыли? Ну и давай отдыхать, разыгрывая поиски чужого разума на фоне девственной природы. Рикошет имел место? Имел! Факт есть факт. Его надлежит отметить, но всерьёз не принимать.
А что надо воспринимать всерьез, спрашивает он на автомате. Ну так я его к этому вопросу и подводил.
А всерьез надо воспринимать разбивку лагеря и подготовку банкета.
Размечтался я.
Мефодий как про лагерь услышал, бросился птерокар собирать. Собрал, конечно.
А как собрал, так его после этого как шилом ткнули, орет в полном восторге:
Давай, Савва на разведку мотнемся. Обозрим угодья с воздуха! Может на твою летающую рельсу наткнемся!?
Это он мне так сказал. Чего там разведывать? Планета пуста как карман перед получкой и есть уже хочется. Я уж лучше бутербродами с тунцом займусь.
Нет уж, Мефодий. Давай сам. У меня тут и так дел в двух руках не унести Только через полчаса чтоб как штык тут стоял. Как Сивка-бурка, вещая каурка Как
Он, разумеется, недослушал и умотал в зенит.
Ну, конечно, вернуться опоздал. Появился где-то через час, и выражение лица его источало такую обиду, что впору было ему утиральный платок подать и сопли вытереть.
Оказывается, полоса невезения, начавшаяся утром, когда его чуть не утащила в реку зверь-рыба, продолжилась и в воздухе
Сперва чуть какие-то птицы его не заклевали, потом воздушным течением его чуть в вулкан не затянулоесть тут оказывается такой
Повезло ему только раз, да и то не до конца.
Километрах в десяти отсюда, когда он, снизился, на него напал кипятильник. Живет тут, оказывается, такая тварькипятком плюётся, за то так и назван. Струя перегретого пара прошла в десятке сантиметров от птерокара и только крутой вираж спас моего друга от второй порции кипятка. Вот на этом везение и прекратилосьэтот маневр обошелся нам в ящик пива, который непонятно каким образом оказался в машине
Я только головой покачал. А ведь говорилибанкет, банкет Какой теперь банкет? После этого известия страшно захотелось пить и именно пива.
Мефодий ругался, а машина стояла, сложив желто-оранжевые крылья на небольшом пригорке. Под её полупрозрачными крыльями уже началась та мелкая жизнь, которую на Земле называют муравьиной. Трава шевелилась, скрывая длинные тела червей и суставчатых многоножек, блестевших, словно металлические цепочки. В тени крыла уютно устроилась компания летающих пауков доктора Брюса-Ли.
Пауки, раздув пузыри, висели в воздухе как воздушные шары времен завоевания атмосферы. Слушая друга, я понял, что совершенно напрасно теряю время. Отдыхать надо, раз уж на природу выбрался, а не разной фигней заниматься, с кухней да сортирами возиться. Это все как-то как-нибудь само собой устроится.
Дьяволы! выругался Самопал. Ну и планетку ты выбрал
Я?
Ты, конечно Стоит отойти, как обязательно кто-нибудь в аппарат нагадит!
Достав «пищалку» он провел ей перед собой, обрезая ультразвуком паутину. Шары качнулись и начали подниматься. Пауки лихорадочно зашевелили лапами, разбрасывая невесомые нити в разные стороны. Они ловили друг друга, собираюсь в группу. Это длилось 23 секунды. Собравшись в большой розовый комок насекомые, подхваченные ветром, двинулись к ближайшему болоту.
Так мне обидно от его слов стало, просто не передать Но тут Мефодий в моих глазах реабилитировался.
Садись, Савва, поедем жадного кипятильника убивать. Твой выстрелпервый!
Мефодий смахнул с седла насекомое, похожее на десятисантиметрового медведя.
Огражденные от ветра пластмассовой оболочкой, мы поднимались под слаженные взмахи птерокаровых крыльев. Кабина то затенялась ими, то освещалась стоящим довольно высоко солнцем.
Это мелькание странным образом подействовало на меня, доводя обычное, человеческое желание выпить холодного пива до эпического чувства жажды.
Настроив автопилот, Самопал отпустил штурвал. Видимо почувствовав мое настроение, вытащил из-под сидения две банки пива, протянул одну мне, другую, дернув за колечко, открыл сам и пожаловался на горькую судьбу.
Вот такая наша невезуха. Осталось только две банки. От всего неприкосновенного запаса.
Я злорадно усмехнулся. Вот ведь друг называется. Наверняка ведь хотел припрятать и потом сам воспользоваться неприкосновенным запасом. Аварияона все спишет.
Он, наверное, нему уже прикоснулся.
Не думаю. Уж больно тот ящик хорошо падал. Прямо ему в поганую рожу.
Бедное животное!
Не жалейте его, Савва. Эта тварь на ящик пива богаче нас.
Я только молча пожал плечами.
Я не жадный, продолжил Самопал. Меня только мучит то, что не знает зверь, что с ним делать. Пропадет продукт. Я почесал затылок. В моей голове это никак не укладывалось.
Что ж он, совсем дурак, этот твой кипятильник? Банка есть банкаэто и бревну понятно, что там и для чего. А на банке пупочка, специально чтоб нажать Догадается.
Пришла очередь Самопала пожимать плечами.
Ты трассер наш водить можешь? Или на фисгармонии играть? А там ведь тоже все понятокнопку нажми, клавишу надави
Я крякнул досадливо.
Ну, вот видишь
Ничего я не вижу. Сравнил фисгармонию и банку пива. Ты не забывайте, что любую вещь делают для того, чтоб ей можно было пользоваться, а значит попроще. Ничего, догадается
А давай проверим у кого из нас ума больше?
Это как?
А посмотрим, справилось ли это, во всех плохих смыслах этого слова, животное с банками или нет?
А давай Я в кипятильнике как в себе уверен. Тварь сообразительная Все может быть
Уже на подлете мы увидели, что в лесу вытоптана изрядная поляна. Снизившись, я разглядел разбросанные по траве блестки.
Кажется банки? поинтересовался я.
Похоже, согласился Самопал.
Мы спустились еще ниже и ветер, поднятый взмахами крыльев начал перекатывать пустые жестянки по мятой траве.
Похоже, тут кто-то здорово кутил, заметил я ехидно. Мне кажется, он все-таки догадался.
У морда мрачно пробормотал Самопал. Других слов у него уже не нашлось. Блёстки в траве действительно оказались банками. По краям поляны стояли лишенные листьев деревья, и голые ветки кустов служили этой картине достойным обрамлением. Тут явно гуляли пьяные Силы Природы.
Пьяный кипятильникэто наверное страшно? предположил я, представив, как по деревьям хлещут струи перегретого пара.
Наверное, согласился Самопал. Точно могу сказать только одно. Охоту эта тварь нам испортила.
Картина дернулась, застыла, Самопал сделал несколько механических конвульсий, и я вынырнул из пробника. Надо мной повисло лицо Продавца.
Ну как?
Ну и где приключения? спросил Михалыч со своего места. А где прекрасные инопланетянки?
Все прекрасное у нас как водится впереди
Жаль Было бы что вспомнить.
Продавец почесал голову, выглянул за занавеску.
А, ладно Народу мало
Вселенная вокруг снова замерла, снова ощущение провала во что-то
Как ночь прошлане помню. Но голова не болит, ум ясный и похмелиться не тянет. Значит, все правильно мы вчера сделали. Вовремя остановились.
Вижу друг мой какой-то не такой. Не в себе что ли
Ты ночью как? спрашивает Мефодийспал?
Спал, отвечаю. Аки младенец. А ты что, по девкам что ли шлялся?
И не слыхал ничего? допытывается Мефодий внимания на мою подначку не обращая.
Да что с тобой, Мефодий? спрашивая я уже озабоченно. Случилось чего? Так ты не томи меня, сказывай все сразу.
Засмущался тут Мефодий, покраснел, как красна девица и говорит нехотя.
Ты знаешь, морока какая-то на меня нашла. Всю ночь вполглаза спал. Все казалось, бегает кто-то вокруг лагеря и кричит: «Товарищи! Товарищи!» И жалобно так, аж сердце заходится.
Это у тебя от переедания, отвечаю я ему. А может быть ты «Максимку» на ночь почитал?
Какого еще «Максимку»?
Писателя Станюковича произведение, говорю, Ка Эм.
Да нет, досадливо отмахнулся Мефодий, ты ж меня знаешь: я на охоте серьезной литературы в руки не беру. Так Сказочки почитываю.
Так идем мы, о литературе беседуем до первого выхода из лагеря. Защиту отключили. Вышли за охраняемый периметр и тут кусты раздвигаются и навстречу нам выходит красавец лев. И на морде его написано редко встречающееся в мире животных выражение неописуемой радости.
Стой приятель, говорит ему Мефодий. Спокойно говорит, ибо чувствует, что я позади не просто так стою, а на льва все три своих ствола направил.
Я тебе не девочка Элли, а приятель мой не Тотошка.
Сразу стало ясно какие это он сказочки на ночь глядя почитывает.
А лев, вместо того чтоб зарычать и прыгнуть или, на худой конец убежать, вдруг открывает пасть и говорит:
Товарищи!
Согласитесьуслышать такое ото льва довольно неожиданно. А он, собака, на этом не останавливается.
Родные мои, говорит. Тут Мефодий от неожиданности садится на землю. Рядом со мной. Я-то сел сразу как «товарищи» услышал.
Сколько же я вас ждал, продолжает зверь, но уже всхлипывая. Сидим мы с Мефодием обалдевшие до крайности, но стволы держим прямо, согласно третьего параграфа Охотничьего устава, в зверя целим Видя наше обалдение тот улегся шагах в 20-ти и говорит миролюбиво.
Вы б, товарищи, ружьишки бы в сторонку куда-нибудь направили.
Ну-ка, Савва, говорит тогда Мефодий. Ущипни-ка меня, а то мне тут черти что кажется.
И не проси, Мефодий, отвечаю я. Не могу я устав нарушать. Хищник в десяти шагах. По уставу не могу я ружье опустить. Я зверя на мушке держу.
Лев встрепенулся и спрашивает.
У вас какие-то затруднения, товарищи? Если хотите, могу вас оцарапать.
Нет, спасибо, машинально отвечает Мефодий. Тут его слегка отпустило. На меня глазом покосился и объясняет.
Про говорящих птиц знаю. С одним таким попугаем можно сказать, лично знаком, но чтоб крупный хищник
Нет, возражаю ему яЭто все галлюцинация. Мы с тобой видно пыльцой надышались. Сейчас кленник зацвел вот нас и придавило не по детски
Лев тут поднялся, раздраженно себя хвостом по бокам хлестнул, взрыкнул.
Вот, довольно говорит Мефодий. А вот и отпускать нас стало. Тут, главное продышаться
Но тут хищник снова на человеческий язык перешел.
Ничего странного, товарищи, тут не происходит. Я такой же человек, как и вы.
Со стороны льва это было очень смелое заявление. С минуту молчали мы, друг друга разглядывая.
Да ну, сказал, наконец, Мефодий, потому как молчатьне важно, человек там или это говорящий попугай в львиную шкуру нарядилсястало уж вовсе неприлично. Видно, что ничего умнее ему голову в тот момент не пришло. И я его, между прочим, не осуждаю. У меня от нашего разговора тоже в голове, хоть шаром покати.
Вы лучше объясните, что тут у нас происходит? А то я вот-вот в вас стрелять начну.
Охотно, говорит хищник. Начну с того, что представлюсь. ЯКазимир Львович Железобетонный. Ученый зоолог. Член-корреспондент и прочая, прочая Визитку я вам как-нибудь в другой раз покажу. Нахожусь тут в творческом отпуске. То, что вы видите
Он эдак брезгливо махнул хвостом.
Охотничий скафандр новейшего типа, который я изобрел и опробовал.
Лев умолк.
И? подбодрил его я.
И вотнепоследовательно продолжил левя тут. Перед вами. Комарами кусанный, оводами жаленный. Во все своей неприглядности.
Он выпустил когти и снова втянул их обратно. На него самого это почему-то подействовало куда как сильнее, чем на нас. Его, беднягу, даже передернуло.
Ну и нажали бы кнопочку
Кнопочку?
Ну, расстегнули бы скафандр. Или он у вас на «молнии»? Так тоже не велик труд.
Да, черт возьми, сняли бы вы с себя эту шкуру как-нибудь, присоединился ко мне Мефодий.
В том-то и беда, что не могу Тут не пуговка и не кнопочка. Там кодовый замок!
И? снова спрашиваю я, чувствуя, что толи профессор крутит что-то то ли мы чего-то не понимаем. Вы что, код забыли?
Да нет, какой там «забыл». Там код простойпервые пять цифр числа «пи».
Мы переглянулись с Мефодием. Вот оно ученое семя. Нет бы что-нибудь простое вроде раз, два, три, четыре Ему экзотику подавай Ну вот и хлебай свою экзотику заумную.
Нажать на кнопки не могу. Лапа слишком толстая!
Смотрим мы друг на друга с товарищем, но молчим.
Ну что, спрашивает, наконец, Самопал, поверим мы этому перерожденцу?
Посмотрел я на это чудо оценивающе, одним глазом. С одной стороны говорящий леввот он, во всей красе, а с другой кленник-то все-таки цветет.
А вы, профессор, нам точно не грезитесь?
Мне пригрезится может только дама неглиже, а не лев, возражает Мефодий. Да и с какой это стати нам обоим одно и тоже пригрезилось, к тому же еще и мужик-профессор при этом?
Говорит-то он верно, но глаз почему-то с хищника не сводит.
Ну уж нет, возражаю ему. Давай-ка убедимся в этом.
И к профессору эдак нейтрально обращаюсь.
Вы, уважаемая галлюцинация, расскажите-ка что-нибудь такое, о чем мы не знаем
Вижуозадачился профессор. Оно и понятноуж больно сферы интересов у нас разные. Потом смотрюрасцвел, заулыбался.
Про поющих львов слышали?
Я плечами пожал.
Мы и про говорящих львов не слышали Так чтои руками развел.
Могу тогда не простую песню спеть, а марсианскую.
И тут же запел. Бодро так, с выражением.
Прява Куциыва примсянул прогок
Грумтум костыл мицвирашта
Дыва римпала тимася тувок
Пишкда амил и кивашка!
Шопта увора проглоти золиж
Хуку негозох гаямку
Лорапимася якуфук полис
Пули рулишта навямку.
Мява рыштою некуду долкап
Йе-йе-йе гего гракула
Ротка трыскач тимукавык золкам
Долтум зи Прява Куцива!
Хорошо спел. Душевно. Самопал к концу даже притопывать начал, только я головой покачал туда-сюда.
Что говорящая галлюцинация, что поющая Один фиг. Не катит, проф.
Потускнел профессор.
Из области прикладной генетики что-нибудь знаете?
Мы с товарищем переглянулись и теперь оба отрицательно качнули головами. Преподавали, вроде что-то с похожим названием в школе, но кто ж знал, что нам эта самая прикладная генетика в жизни понадобится?
Галлюцинация себя хвостом по бокам похлестала, порычала малость и успокоилась немножко.
Ну, тогда я только один разъединственный ход вижу.
Я брови поднял заинтересованно.
Вы, друг мой, загнали себя в логическую ловушку.
Заинтересовался я. Про ловушки всякие мы с Мефодием много чего знаем, тема-то знакомая.
Ну, ну, подбодрил я своего визави. Продолжайте
Если я галлюцинация, то я безвреден. По определению. Что я вам могу сделать? Ничего!
А если вы настоящий говорящий лев?
А настоящих говорящих львов не бывает! говорит профессор. Вы же это и сами знаете. Так что напрашивается верный способ. Я вас слегка царапаю. Или кусаю. По вашему выбору, разумеется, и тогда все становится на свои места.
А ведь прав профессор. Прав. По-другому вроде никак Придется кому-то из нас шкурой рискнуть. Пока я думал, как бы этот тест на Самопала перекинуть, тот сообразил быстрее.